Чарльз Шеффилд - Темнее дня

• Название: Темнее дня
• Автор: Чарльз Шеффилд
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028020-3

Земля. Конец XXI в.

Человечество не только вышло в космос, но и стало осваивать его с невероятной скоростью. Планеты Солнечной системы колонизируются одна за другой. Наступает время новых сверхтехнологий — и людей, в которых генетически заложены сверхчеловеческие способности. И лучшие из этих суперлюдей — девять детей «из пробирок», чудом уцелевших после взрыва своего единственного «дома» — космического корабля-лаборатории. Но, возможно, дар одного из них станет причиной гибели человечества...

Читайте увлекательную научно-фантастическую дилогию от автора космической эпопеи «Наследие Вселенной»!

---

— Думать-то он думает, но толку от этого мало. — Проспер Лигон снова повернулся к Алексу. — Ты задолжал семье некую исключительную услугу в качестве компенсации за то, что ты натворил.

— Я не натворил ничего такого, что Гектор уже сотню раз не проделал.

— Сравнение с твоим кузеном в данном случае не в твою пользу. Он, по крайней мере, делает для семьи, что может. Я скажу тебе, чего именно мы от тебя ожидаем. Мы как раз обсуждали это перед твоим прибытием. — Проспер обвел взглядом стол, получая от всех одобрительные кивки, а затем продолжил: — Ты присутствовал на нашем последнем семейном совете, когда было принято решение согласиться на контракт второй фазы проекта «Звездное семя». Наша выгода от этой работы — а также, если быть откровенным, судьба самой «Лигон-Индустрии» — зависит от получения прав на промышленные операции в системе Сатурна. Эти права тесно связаны с арендой маленького спутника под названием Пандора. Припоминаешь ты этот вопрос — или ты весь тот совет о похотливых наслаждениях грезил?

— Вы меня с Натали и Рашелью, моими помешанными на сексе кузинами перепутали. Я прекрасно помню все, что на том совете говорилось. Натали и Рашели предполагалось войти в контакт с текущим арендатором и трахать его до тех пор, пока он не забудет, где верх, где низ, и какой теперь день недели. Я был всего лишь второстепенной поддержкой. А что случилось? Неужто наши близняшки-нимфоманки забастовали?

Грубые слова и сексуальные ссылки не оказали на Проспера Лигона никакого эффекта. Голова старого осла покачнулась — словно бы скорее от грусти, чем от гнева, — и дедушка Проспер сказал:

— Оскорбления близких членов семьи не могут компенсировать твоего собственного провала, Алекс. Или ты отрицаешь, что у тебя есть семейный долг и семейная ответственность?

— Я всегда старался для семьи, как мог. Сам факт того, что я нахожусь здесь, где у меня нет никакого желания пребывать, это доказывает.

— Очень хорошо. Теперь у тебя есть еще одна возможность это доказать. Натали и Рашель, по той или иной причине... — тут Проспер Лигон сухо кашлянул, — оказались неспособны организовать встречу с текущим арендатором Пандоры. Оценивая некоторые дошедшие до нас слухи, а также учитывая интересы и натуру арендатора, мы считаем, что у тебя есть лучший шанс на успех. Мы хотим, чтобы ты взял на себя эту задачу.

Сюрпризом для Алекса это не стало — загадочный билет в систему Сатурна служил достаточно откровенным намеком.

— Вы хотите сказать, это потому, что он компьютерами и компьютерными моделями интересуется? Если он настоящий отшельник, этого будет недостаточно. В Солнечной системе есть десятки компьютерных модельеров, но он не согласится встретиться ни с одним из них. Он определенно не согласится встретиться со мной. — Подумав о своей предсказательной модели в ее нынешнем катастрофическом состоянии, Алекс продолжил: — Даже если он согласится со мной увидеться, в данный момент у меня просто нет возможности куда-то отбыть. Моя работа находится на критической стадии.

Лена Лигон покачала головой и самым что ни на есть сладчайшим и урезонивающим голосом произнесла:

— Ах, Алекс, дорогой Алекс, удостой же нас хоть небольшого доверия. Поверь, мы знаем, что делаем.

Проспер Лигон поднял голову и добавил:

— Твоя мать, Алекс, гораздо мудрее тебя. Она понимает одну вещь, которой ты, судя по всему, не понимаешь, а именно: у «Лигон-Индустрии» есть влияние и связи, которые простираются до высочайших уровней правительства системы Юпитера. Признаешь ли ты истинность данного утверждения?

Не более часа тому назад Алекс вдалбливал эту же самую идею в голову Кейт Лонакер. Он кивнул.

— Мы чувствуем, что твой внеочередной отпуск, чтобы провентилировать упомянутый вопрос на Пандоре, получит одобрение. Мы всего лишь просим тебя навестить текущего арендатора и аргументировать нашу позицию.

— А если он не захочет со мной встретиться?

— У нас есть серьезные основания полагать, что захочет. Могу еще раз упомянуть о том, что мы обладаем корпоративными ресурсами, масштабы которых ты, судя по всему, недопонимаешь и недооцениваешь.

У Алекса уже был готов ответ. Он собирался сказать, что возьмет на себя данную задачу в надежде на то, что это позволит ему поскорее смыться с семейного совета. Но тут дверь в конференц-зал резко распахнулась.

Все повернули головы. На пороге стояла двоюродная бабушка Агата. Ее одежда оставалась достаточно официальной по стилю, однако блузка, которой недоставало обычной, тщательно подобранной броши, была распахнута, обнажая идеально оформленную грудь.

— Что, без меня начали? — сказала Агата. — Упадок хороших манер — очевидный симптом этой декадентской эпохи. — Она достаточно бодро прошла вперед, но какими-то странными, боковыми движениями, точно больной краб.

Пока двоюродная бабушка Алекса занимала свое место за столом, дядюшка Каролюс внезапно сказал:

— Мы думали, ты заболела.

— Чушь. Ну, и какое дело у нас первое по порядку?

Она обращалась к Просперу, но ей ответила Лена Лигон:

— Послушай, Агата. Что-то не так. Ты желтая.

Как только его матушка об этом сказала, Алекс и сам это заметил. Кожа двоюродной бабушки Агаты была слегка желтоватого оттенка, но по-настоящему это демонстрировали ее глаза. Обычно белки их были абсолютно чистыми, даже с некоторым намеком на голубизну, которая говорила об идеальном здоровье. Теперь же эти белки были мутно-желтыми, чуть ли не бурыми.

— Чушь, — снова сказала Агата. — Ты, Лена, вечно что-то воображаешь.

— Ты сказала мне, что больна. — Проспер Лигон встал из-за стола и подошел к ней. — Предполагалось, что ты отправишься в «Сильва-Симбионтов», чтобы тебя там осмотрели. Ты там была?

— Нет. Абсолютно пустая трата времени. Я превосходно себя чувствую. — Агата прижала руку к правому боку, как раз над грудной клеткой. Алекс заметил легкое дрожание ее пальцев.

Тогда он оглядел остальных. Они, похоже, понятия не имели, в чем тут дело.

— Бабушка Агата, вам больно?

— Понятное дело, нет.

Разумеется, ее ответ не стал сюрпризом. Одно из преимуществ симбионта заключалось в том, что один из внутренних организмов заботился о болевых симптомах, пока другие латали повреждение.

— Это материнская двуустка, — заключил Алекс. И, когда остальные тупо на него воззрились, продолжил: — Такая большая ерундовина вроде червя, которая над печенью симбионта сидит. С ней что-то не так. Может статься, она даже издохла. Взгляните на симптомы. У бабушки Агаты желтуха, потому что ее печень как следует не разлагает желчь. И я также думаю, что ее печень порядком распухла — там, где она руку прикладывает.

— Чушь. Я отлично себя чувствую. — Но словам двоюродной бабушки Агаты недоставало обычной четкости, и она уже клонилась набок в кресле.

Проспер, без всякого намека на спешку, произнес:

— Данный семейный совет закончен. Каролюс, Алекс, помогите мне. Кора, вызови скорую помощь.

— От кого?

— От «Сильва-Симбионтов», конечно. Это их ответственность.

Каролюс сказал: «Ха! Вот тебе и «Сильва». Полетели ее триллиончики», после чего подошел к другому боку Агаты.

Алекс был менее расторопен. Он наблюдал за своей матушкой. На ее идеальном лице он впервые в жизни заметил неприкрытую тревогу и ужас.

— Они сказали, с ней будет полный порядок.

Кейт помедлила с зажженной спичкой в руке.

— Кто «они»?

— «Сильва-Симбионты». Очевидно, гибель одной из крупных двуусток редка, но это уже случалось раньше. Они вынут ее из бабушки Агаты, вставят запасную, и она будет как новенькая.

Кейт зажгла свечу и задула спичку.

— Что-то в таком роде они и должны были сказать, разве нет? Либо все замечательно, либо им придется признать, что в преображении в симбионты таится некая фундаментальная опасность.

По возвращении Алекса она приветствовала его бурным признанием: «Я тут все думала и думала. Ты должен мне все-все рассказать». Еще более откровенными, чем слова Кейт, были ее одежда и обстановка в квартире. Они носила обтягивающий брючный костюм бледно-голубых тонов, прекрасно демонстрирующий ее фигуру и подчеркивающий цвет ее глаз. Свет был приглушен, а на кухне дымилось ароматное блюдо в керамическом горшочке. На том месте, где должен был сесть Алекс, стояла бутылка виски и графин талого льда с Каллисто — напитки, которые он предпочитал любому вину несмотря на все усилия Кейт «привить ему вкус». Стол был убран свечами, побегами плюща, а также листочками венерина башмачка. Зная приверженность Кейт языку цветов, Алекс заглянул в справочную базу данных, пока она вынимала горшочек из плиты. «Побег плюща, с усиками: усердие в доставлении удовольствия». И «Венерин башмачок: завоюй меня и сохрани». И то, и другое Алекса очень даже устраивало. Он не собирался поминать недавнее прошлое, если бы сама Кейт этого не сделала.