Генри Хаггард - Бенита

• Название: Бенита
• Автор: Генри Хаггард
• Жанр: Прочие приключения

Действие незаслуженно забытого произведения «Бенита» происходит в Африке. Основные интриги развиваются вокруг вечно захватывающей темы — поиска сокровищ. Необычайные приключения главных героев на фоне реального быта племен, оживших легенд и верований делают чтение не только увлекательным, но и познавательным.

---

— Туземцы иногда изменяют свои намерения, мисс Клиффорд. История еще не окончена, только начата, и скоро вы узнаете вторую главу романа. Клиффорд, я могу позвать «посланников»?

И не дожидаясь ответа, он вышел из комнаты.

Ни мистер Клиффорд, ни его дочь не сказали ни слова. Бенита старалась надеть золотую монету на маленькое кольцо от браслета. В глубине ее души шевелился какой-то странный страх, в котором она не могла себе дать отчета.

ГЛАВА VII. Посольство

Дверь отворилась, и в комнату вошел Джекоб Мейер. За ним через порог переступили три туземца. Но Бенита не обратила на них внимания: ее душа была далеко. В глубине комнаты, вся в белом (она носила траур только в сердце), освещенная лучами лампы, висевшей над ее головой, она стояла неподвижно, так как, сама не замечая того, поднялась со стула. На ее лице было странное выражение. Джекоб Мейер заметил его и остановился. Туземцы тоже остановились, глядя на белую Бениту и ее задумчивые глаза.

Один из них указал на нее своим тонким пальцем и что-то шепнул другим. Мейер, понимавший их язык, уловил этот шепот. Туземец сказал:

— Смотрите, дух горы!

— Какой дух и какой горы? — тихо спросил Джекоб.

— Это она появляется в Бомбатце, — ответил дикарь, все еще глядя на Бениту.

Она услышала этот шепот и поняла, что говорят о ней, хотя ясно не разобрала ни одного слова. Молодая девушка с усилием прогнала осаждавшие ее мысли и села в кресло. Тогда один за другим посланцы стали подходить к ней, каждый низко склонялся, дотрагивался до пола концами пальцев и пристально смотрел в ее лицо. Отцу ее они кланялись, поднимая только руку. Она с любопытством смотрела на них и, действительно, они выглядели любопытно; высокие, стройные люди с тонкими подвижными чертами лица. Очевидно, в них не было негритянской крови, скорее текла кровь какого-нибудь старинного народа, египтян или финикиян. Казалось, их праотцы были мудры и цивилизованны уже тысячи лет тому назад и, может быть, состояли при дворах фараонов или Соломона.

Покончив с приветствиями, посланцы молча уселись на пол рядом, запахнув свои меховые «кароссы», или плащи, и стали ждать. Джекоб Мейер подумал немного, потом сказал:

— Клиффорд, согласны ли вы переводить все вашей дочери? Я хочу, чтобы она точно знала все происходящее.

Потом он повернулся к туземцам.

— Вас зовут Тамас, Тамала и Хоба, и ты, Тамас, сын Молимо Бомбатце, называемого Мамбо, а вы, Тамала и Хоба — его советники. Так?

Они наклонили головы.

— Хорошо, Тамас, повтори все и снова передай данное тебе поручение, чтобы эта госпожа, госпожа Бенита, выслушала тебя, ее это тоже касается.

— Мы знаем, что касается, — ответил Тамас, — мы на ее лице прочли, что это ее касается больше всех: без сомнения, именно о ней вещал дух. Вот вы услышите из моих уст слова Молимо, ради которых мы пришли так издалека: «Четыре года тому назад вы, двое белых, посетили Бомбатце и попросили меня, Мамбо, допустить вас в святое место, позволив вам искать сокровище португальцев, которое они скрыли шесть поколений назад до нынешнего времени. Я отказал вам и не позволил войти в святилище, хотя даже я, наследственный хранитель сокровища, не знаю, где оно скрыто. Но теперь на меня свалилась беда. Я узнал, что Лобенгула, узурпатор, правящий матабелами, разгневался на меня по многим причинам, главное, за то, что я не посылаю ему достаточной подати. Мне донесли, что он будущим летом собирается отправить отряд, чтобы стереть с лица земли меня и мой народ и сделать мой крааль черным, как выжженный вельд. У меня нет силы противиться ему, могу чему, и мой народ не воинственный. Из поколения в поколение макаланги были купцами, земледельцами, работали над металлом, жили в мире — и теперь не желают убивать, или быть убитыми. И их немного. А потому у меня нет силы противостоять Лобенгуле.

Я помню, что у вас были ружья, которые могут убивать издали. Если у меня будет достаточно таких ружей за моими стенами, я с успехом воспротивлюсь воинам Лобенгулы, которые дерутся ассегаями. Если вы привезете мне сто хороших ружей и достанете пороха и пуль, я чувствую, что мне будет позволено впустить вас в святое место, где бы вы могли отыскивать зарытое золото, сколько угодно времени, отыскав же его, унести. Никто не помешает вам. Но я хочу говорить с вами честно. Золото найдет только существо, заранее назначенное великим духом, а именно — белая женщина, как было возвещено моему предку. Он слышал это собственными ушами, а я слышал от его потомка, и так и будет. Все же, если вы привезете ружья, вы можете придти и попытаться узнать, не окажется ли один из вас назначенным духом. Однако я думаю, тайна откроется только женщине. Я говорю то, что мне внушено. Мои слова передадут вам сын мой Тамас и мои советники, которые засвидетельствуют, что он говорит правду. Я, Мамбо-Молимо Бомбатце, посылаю вам привет, приму вас и исполню данное мной обещание, если вы явитесь со стреляющими далеко ружьями, с порохом и пулями, но ни в каком другом случае. Мой сын Тамас и мои советники доведут вашу фуру до моей страны, чужестранных же слуг вы не должны приводить с собой. Говорят, что дух белой женщины, которая убилась на глазах моего предка, недавно появился на скале. Я не знаю, что все это значит, но мне кажется, что она хотела предупредить меня о нападении матабелов. Я ожидаю решения Неба. В виде дара посылаю вам две «кароссы» и немного старинного золота, потому что моим посланникам так далеко трудно нести слоновую кость, а фуры у меня нет. Прощайте». — Так говорил отец, — прибавил Тамас.

— Мы выслушали тебя, — сказал Мейер, когда Клиффорд перевел его последние слова, — желаем задать тебе вопрос. Что ты хочешь сказать, говоря, будто кто-то видел дух белой женщины?

— То, что говорю, белый человек, — ответил Тамас. — На заре она явилась многим на вершине утеса, а мой отец в сонном видении разговаривал с ней.

— Какая она? — спросил Мейер.

— О, она похожа вон на ту госпожу. Так нам кажется. Но кто знает? Принимаете ли вы предложение Молимо?

— Завтра утром мы ответим, — сказал Мейер. — Сто ружей — большое количество, и они будут стоить дорого. Прощайте, для вас приготовлена пища и место для ночлега.

Три гонца были разочарованы его ответом, который, как им казалось, служил предисловием к отказу. Они несколько мгновений поговорили между собой, потом Тамас опустил руку в кожаный мешок и вынул из него что-то, завернутое в сухие листья. Из них сын Молимо достал странное и красивое ожерелье, сделанное из крученых золотых звеньев, в которое были вкраплены белые камни. Европейцы без труда поняли, что это неотшлифованные алмазы большой ценности. На ожерелье висел маленький золотой крестик.

— От имени Мамбо, моего отца, — сказал Тамас, — мы предлагаем этот подарок госпоже, которой не могут пригодиться ни кароссы, ни слитки золота. У этой цепи есть история. Когда португальская девушка бросилась в реку, цепь висела у нее на шее. Падая, она ударилась о выступ скалы, и камень сорвал цепь с ее шеи. Видите, вот здесь она разорвана и поправлена золотой проволокой. Ожерелье осталось на камне, и мой предок достал его. Мы отдадим его госпоже, если она обещает носить наш дар.

— Прими цепь, — прошептал Клиффорд, окончив перевод речи Тамаса. — В противном случае, ты обидишь их.

И Бенита сказала:

— Я благодарю Молимо и принимаю его подарок.

Тамас поднялся, подошел к молодой девушке и набросил старинное трагическое ожерелье на ее шею. Когда оно упало на плечи Бениты, ей показалось, будто ее опутала цепь судьбы, которая повлечет ее Бог весть куда. Ведь это было украшение, служившее последним убором осиротевшей и несчастной девушке, искавшей спасения от горя в смерти…

Трое посланцев поднялись, поклонились и ушли. Джекоб Мейер хотел обратиться в Бените, потом передумал и замолчал. И Клиффорд, и его компаньон ждали, чтобы заговорила Бенита, но она молчала, и, наконец, старик первый нарушил тишину тревожным вопросом:

— Что ты скажешь, Бенита?

— Я? Мне нечего сказать. Скажу только, что я слышала очень странный рассказ. Жрец обратился к тебе и мистеру Мейеру, отец, и вы должны ответить ему. Ведь меня это не касается.

— Очень касается, моя дорогая. По крайней мере, эти люди полагают так. Во всяком случае, я не могу отправиться в Бомбатце без тебя. А везти тебя против твоего желания — не желаю. Но это очень далеко, и нас ждет странное дело. Весь вопрос в том, поедешь ли ты.

Бенита думала долго. Ее собеседник с тревогой смотрел на нее.

— Да, — ответила она спокойным тоном. — Если вы оба хотите ехать, поеду и я, но не ради сокровища, меня просто интересует странный рассказ и то место, о котором говорится в нем. Откровенно скажу — я не верю в клад. Даже, если дикари боялись сами отыскивать сокровище, вряд ли они дали бы вам позволения искать его, если бы думали, что золото можно найти. Я не считаю это путешествие выгодным предприятием. И ведь оно опасно.