Роберт Хайнлайн - Звездный двойник

• Название: Звездный двойник
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Жанр: Научная Фантастика

Другие названия: Двойная звезда, Дублер

Роман, 1956 год

Герой романа «Двойная звезда» актер Лоренцо Смайт не любит марсиан. Ему не нравится, что эти похожие на обрубки существа хотят стать полноправными гражданами Галактической Империи. Но, будучи втянут в сложную политическую интригу, Лоренцо вынужден играть роль страстного борца за права марсианского племени.

Награды и премиии:

Hugo Award, 1956 // Роман (Novel)

---

Я взял со стола Виллема ручку, вычеркнул из списка Брауна и печатными буквами – имитировать почерк Бонфорта я все еще не рисковал – вписал: «де ла Торре». Император сказал просто:

– Вот теперь ты, сдается мне, собрал крепкую команду. Удачи, Джозеф. Она тебе здорово пригодится.

На этом аудиенция завершилась, но повернуться и уйти я не смел. Нельзя же так вот покидать короля; эту прерогативу они за собой сохранили. Виллем захотел показать мне свою мастерскую и новые модели поездов. Похоже, он сделал для возрождения этого старинного хобби больше, чем кто бы то ни было, но все же, на мой взгляд, игрушки – не для взрослого человека. Однако его последнее произведение – игрушечный локомотив для экспресса «Королевский Шотландец» – я вежливо расхваливал до небес.

– Сложись все по-другому, – император преклонил колени и запустил обе руки в двигатель игрушки, – я стал бы неплохим управляющим магазина игрушек, или старшим машинистом. Но… Обстоятельства рождения сильнее нас.

– И вы, Виллем, серьезно предпочли бы такую работу нынешней?

– Не знаю. Здесь тоже не плохо: времени занимает мало и платят сносно, да и социальное страхование – по первому классу. Возможные революции я в расчет не беру – в смысле них нашему семейству всегда везло. Правда, скучна работенка, по большей части. Любой заштатный актер справился бы.

Он окинул меня быстрым взглядом:

– Тебя-то я избавлю от всяких там закладок первого камня или приема парадов, сам понимаешь.

– Понимаю и ценю.

– Первый раз за долгие годы у меня есть шанс подтолкнуть все на верный путь – то есть, на тот, который я считаю верным… Царствовать – вообще очень странное занятие, Джозеф. Предложат – не соглашайся!

– Боюсь, поздновато мне, даже если б и захотел.

Он что-то поправил в игрушке.

– В действительности, нужен я для того, чтоб не дать тебе свихнуться, Джозеф.

– К-как?

– Именно так. Должностной психоз – профессиональная болезнь правителей. Мои коллеги из прошлого – те, кто на самом деле правил, – все были малость «того». А взять ваших президентов – такая работа частенько уже в первый срок приводила к смертельному исходу. Но я-то подобных вещей не касаюсь, за меня работают профессионалы – вот ты, например. Но ты не чувствуешь убийственного гнета власти, потому что сам, или кто другой на твоем месте, всегда можешь слинять по-тихому, пока еще не слишком явно пахнет керосином. А старик-император (он всегда – старик, обычно мы добираемся до трона к среднему пенсионному возрасту) – он никуда не денется, во-от он, тут, как символ государства и живая связь времен! А профессионалы тем часом что-нибудь новенькое нам выдумывают… – он печально подмигнул. – Не слишком привлекательная работенка? Зато полезная.

Мы еще немного побеседовали о его железнодорожных забавах и вернулись в кабинет. Ну, теперь-то настала пора меня отпустить?!

Император будто прочел мою мысль:

– Ладно, хватит, пожалуй, отрывать тебя от дел. Перелет был очень утомителен?

– Да нет. Работал всю дорогу.

– Я думаю… Вы, собственно, кто такой?

Допустим, фараон вдруг хватает вас за плечо. Или под ногой вместо следующей ступеньки – пустота. Или вас застает в своей постели вернувшийся не вовремя муж. Сбивайте свой коктейль из всех этих потрясений – не глядя отдам за него мои чувства в этот момент! Я изо всех сил постарался еще сильней походить на Бонфорта:

– С-сэр?..

– Да сидите, сидите, – нетерпеливо бросил император. – В силу занимаемой должности я многое могу простить. Только не врите! Я уже час как знаю, что никакой вы не Бонфорт, хотя даже мать его одурачили бы. Жесты точь-в-точь его. Так кто вы такой?

– Меня зовут Лоуренс Смит, Ваше Величество, – убито ответил я.

– Выше нос, парень. Я уже сто раз мог позвать охрану, если б захотел. Ты здесь, надеюсь, не по мою душу?

– Нет, сэр. Я верен Вашему Величеству.

– Оригинально же ты эту верность выражаешь… Ладно, садись, наливай себе. И рассказывай.

И я рассказал ему все. По времени вышло гораздо длинней, чем одна порция выпивки, и под конец мне полегчало. Узнав о похищении, император пришел в ярость, но стоило мне поведать о насилии над сознанием Бонфорта, лицо Виллема стало подобно маске разгневанного Юпитера. Наконец он тихо спросил:

– Значит, он поправится на днях?

– Доктор Чапек так говорил.

– Ты не позволяй ему работать, пока не вылечится до конца, ладно? Этому человеку цены нет, понимаешь? Он стоит полудюжины таких, как мы с тобой. Продолжай представление, сынок, дай ему прийти в себя. Он нужен Империи.

– Да, сэр.

– Оставь ты это «сэр»! Раз уж замещаешь его, так и зови меня Виллемом. Знаешь, на чем ты попался?

– Нет, с… нет, Виллем.

– Он уже двадцать лет, как зовет меня Виллемом – и на «ты». И я очень удивился, когда он в личной беседе, хоть и по государственному вопросу, перестал меня так называть; но еще ни о чем не подозревал. Хоть и было в тебе нечто, наводящее на размышления. Потом мы пошли смотреть поезда – и все стало ясно!

– Простите, но как?!

– Ты был вежлив, дружок! Он много раз видел мою железную дорогу, и всегда становился груб до невозможности! Считал, что взрослому человеку не пристало заниматься такими глупостями. Со временем это превратилось в маленький спектакль, который нам обоим доставлял громадное удовольствие. Мы просто наслаждались!

– О, я не знал…

– Откуда же ты мог знать?

Я подумал, что – как раз было откуда. Этот проклятый ферли-хран… Только потом до меня дошло, что архив ни в чем не виноват. Он создавался как памятка о людях не слишком известных, а императора трудно к таковым отнести! Естественно, Бонфорту не было нужды записывать подробности знакомства с Виллемом! Заметки о своем повелителе, да еще деликатного свойства, он счел бы попросту неприличными; тем более – в досье может сунуть нос любой клерк. Ошибка была неизбежна. Если бы я и догадался обо всем раньше – досье все равно не стало бы полнее.

Император тем временем продолжал:

– Актер ты великолепный, раз уж рисковал жизнью, отправляясь в Гнезда Кккаха. Неудивительно, что решился меня надуть. Скажи-ка, сынок, я мог видеть тебя по стерео, или еще где?

Я назвался настоящим именем, когда император того потребовал. Теперь же робко назвал и сценическое. Услыхав: «Лоренцо Смайт», император, всплеснул руками и захохотал. Это меня несколько задело:

– А вы разве слыхали обо мне?

– Слыхал ли?! Да я же один из вернейших твоих поклонников!

Он еще раз внимательно оглядел меня:

– Ну, вылитый Джо Бонфорт! Никак не могу поверить, что ты и есть Лоренцо!

– Однако я именно Лоренцо.

– Да я верю, верю! Помнишь ту комедию, ты там бродягу играл? Сначала корову пытался подоить – та ни в какую! А в конце хотел поужинать из кошачьей миски, да тебя кот прогнал!

Я подтвердил.

– Пленку, где это было записано, я до дыр протер! Смотрел – и смеялся, и плакал одновременно!

– Так и было задумано.

Поколебавшись, я добавил, что пастораль «Побродяжка» играл, подражая одному из величайших мастеров прошлого.

– А вообще я драматические роли предпочитаю.

– Как сегодня, например?

– Ну уж нет! Этой роли с меня хватит – в печенках уже сидит!

– Ясно. Значит, ты скажи Роджу… Нет, ничего не говори. И вообще, Лоренцо, лучше никому не знать, как мы провели этот последний час. Если ты скажешь Клифтону, хоть просто передашь, что я просил не беспокоиться, он же на нервы изойдет! А ему – работать… Давай-ка сохраним это между нами, а?

– Как скажете, повелитель.

– Оставь ты, бога ради. Просто – так оно будет лучше. Жаль, не могу навестить дядюшку Джо, да и чем бы я ему помог? Хотя некоторые считают, одного прикосновения короля достаточно, чтобы случилось чудо… В общем, никому ничего не скажем; я ничего не видел и не слышал.

– Хорошо, Виллем.

– Теперь тебе, наверное, пора. Я и так дольше, чем следовало, тебя задержал.

– Да сколько пожелаете!

– Дать Патила в провожатые, или сам найдешь дорогу? Постой… Погоди минутку.

Он полез в стол, бормоча про себя: «Опять эта девчонка тут порядок наводила! А, вот…» Из ящика он вытащил небольшой блокнот.

– Похоже, мы больше не встретимся. Не мог бы ты перед уходом автограф оставить?

9

Роджа с Биллом я нашел в верхней гостиной. Они грызли ногти от нетерпения. Завидев меня, Корпсмен вскочил:

– Где ты шляешься, черт бы тебя побрал?!

– У императора, – холодно ответил я.

– Да за это время пять или шесть аудиенций можно провести!

Я не удостоил его ответом. После памятного спора о речи мы с Корпсменом продолжали работать вместе, но… «Сей брак был заключен без любви». Мы сотрудничали, но боевой топор не был зарыт в землю и мог в один прекрасный день вонзиться мне между лопаток. Я не предпринимал шагов к примирению, и причин к этому не видел. По-моему, его родители переспали спьяну на каком-нибудь маскараде.