Джорджетт Хейер - Черный мотылек

• Название: Черный мотылек
• Автор: Джорджетт Хейер
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-250-9

Преданный братом и отверженный обществом, молодой граф становится разбойником. На большой дороге он встречается с теми, кто обрек его на скитания и грабежи, и с тою, ради которой он хотел бы порвать с такой жизнью.

---

Джек поклонился всем присутствующим и особо – Дэру. Он сказал: «Я должен перед вами извиниться, сэр».

Дэр бросился вперед, сжал ему плечо, крикнул, что не верит!.. Но Джек рассмеялся, и он отшатнулся от него, как от прокаженного! А все они! Боже, видеть, как они отстраняются, стараясь не глядеть на Джека! А лицо Джека бледнеет и мрачнеет… с каждой секундой… И все друзья поворачиваются к нему спиной. Девнант… даже Джим Девнант отошел с Ивенсом к камину.

Я не мог смотреть на Джека. Не смел. Я не мог подойти к нему – отстоять его. Не имел права. Я оставил его стоять там… посреди комнаты… одного. Все завертелось у меня перед глазами… мне было нехорошо…

Я упал на стул, пряча лицо. Мне было все равно: пусть они меня заподозрят. Но они не заподозрили. Они знали, как сильно мы любили друг друга, и не удивились, что я потерял власть над собой.

Я услышал мягкий голос Эндовера: он что-то рассказывал Дэру. О, они были прекрасно воспитаны, эти господа! Они пытались сгладить эту неловкость – отвернулись от Джека.

Джек снова заговорил. Как мужественно он сохранял гордость! Я точно помню, что он сказал: «Мистер Дэр, ваша милость, джентльмены – я приношу вам свои извинения за столь неприятную сцену. Позвольте мне уйти».

Ему не ответили. Я услышал, как он идет к двери… открывает ее. Я не мог поднять на него глаз. Он… он задержался у двери и… произнес только одно – «Дик!» – совсем тихо… Одному Богу известно, как я оказался рядом с ним! Кажется, я опрокинул стул. Это привлекло внимание Дэра. Он сказал: «Вы ведь не уходите, Дик…» Я крикнул ему: «Да!» – и тут Джек взял меня за плечо и вывел из комнаты.

И… и он сказал мне: «Бедный старина Дик!» Он ни словом не упрекнул меня! Он не позволил мне вернуться и сказать правду – я порывался это сделать. Да, Уорбертон, когда Джек подозвал меня к себе, я готов был во всем признаться… но… но Джек мне не дал. Он сказал: «Ради Лавинии»…

Уорбертон громко высморкался. У него дрожали пальцы.

– Что было потом, вы знаете. Мой отец выгнал Джека без копейки – друзья от него отвернулись. Вы помните горе моей матери! И вы знаете, что он уехал… что мы не могли найти его… когда мать умерла. Последние его слова ко мне были: «Сделай Лавинию… счастливой… и постарайся забыть… все это». Забыть это? Боже! Как я ни искал его, я больше ничего не слышал о нем до того дня, как… когда он… остановил меня. Тогда я был почти оглушен внезапностью происшедшего. Он… сжал мою руку… и… рассмеялся! Было так темно – я его почти не видел. Я только успел потребовать адрес, а потом… он уже скакал по пустоши. По-моему… даже тогда… он не держал на меня зла.

– И теперь не держит! – резко сказал Уорбертон. – Но, мастер Дик, если все это правда, почему вы даже теперь не снимете с него обвинения? Ведь…

Ричард покачал головой.

– Сейчас я не могу втягивать в скандал жену. Оправдав его, я погублю ее…

Уорбертон не знал, что говорить. Только после Довольно долгого молчания он откашлялся и сказал, что почтен доверием Карстерза.

Вы… э-э… говорили о том, какую роль в событиях той ночи сыграл его милость. Может быть, ваше… скажем… разыгравшееся воображение ее преувеличило?

Вероятно. Наверное, его необыкновенно сильная личность произвела на меня такое впечатление. Конечно, он не мог руководить мною так, как это мне показалось. Даже Бельмануар не сумел бы заставить меня сделать то, что я сделал. Но… но в тот момент мне казалось, что он толкает… толкает меня… заставляет обвинить Джека. О, несомненно, я был безумен!

Уорбертон с сочувствием посмотрел на Ричарда, вся его фигура выражала отчаяние. Потом адвокат словно ожесточился и вернул себе утерянную на время сдержанность.

– Вы… э-э… твердо намерены не пользоваться доходом с имения, сэр?

– Я не пал столь низко, мистер Уорбертон.

– Его светлость предоставляет в ваше распоряжение Уинчем и все его доходы. Его огорчит ваш отказ.

– Я к ним не притронусь.

Адвокат кивнул.

– Признаюсь, мистер Карстерз, я рад это слышать. Нет нужды снова беспокоить его светлость. По-моему, он не желает иметь связи со… своей семьей. Ему это слишком больно. Но он хотел передать вам привет, сэр. И ее милости тоже.

– Спасибо… Вы… не смогли выяснить его обстоятельства? Он не был с вами откровенен?

– Он очень скрытен, сэр. По-моему, он не несчастен.

– И… не озлоблен?

– Никоим образом, сэр.

Мистер Уорбертон встал, явно намереваясь идти. Ричард неохотно последовало его примеру.

– Вам… больше нечего мне сказать о нем?

– К сожалению, нечего, сэр.

Ричард медленно прошел к двери и открыл ее.

– Разрешите поблагодарить вас, сэр. Вы были так добры, что взяли на себя эту, я уверен, тяжелую обязанность. Я вам очень признателен.

Мистер Уорбертон низко поклонился.

– Не стоит благодарности, сэр. Мне всегда приятно быть чем-нибудь полезным семейству Карстерзов.

Он снова поклонился и вышел.

ГЛАВА 4 Представляющая леди Лавинию Карстерз

Ричард медленно вернулся к креслу. Через минуту он уже сидел, уставив невидящий взор в окно, положив на стол неподвижные руки. Так он долго сидел в полном оцепенении. Наконец, чуть слышно вздохнув, он пошевельнулся и взял перо. Окунув его в чернила, другой рукой он придвинул к себе пачку бумаг. Вскоре он уже сосредоточенно писал.

Минут двадцать перо бегало по бумаге. Потом замерло – Ричард повернулся к двери.

Дверь открылась, впустив леди Лавинию. Она вошла в комнату, шелестя юбками, с вышиванием в руках. Сделав мужу шутливый реверанс, она прошла к креслу с высокой спинкой и протянула пухленькую ручку, чтобы подвинуть его вперед. Впрочем, уже прикоснувшись к спинке пальчиками, она вдруг передумала и порхнула к кушетке, на которой и уселась, взметнув парчовыми юбками и тут же их расправив. Она занялась рукоделием, нервно и поспешно дергая иголкой.

Ричард молча наблюдал за ней, следя за каждым поворотом хорошенькой ручки, каждым движением белокурой головки.

Похоже, молчание пришлось не по вкусу миледи: вскоре она начала постукивать по полу своей изящной ножкой. Но он по-прежнему молчал – и она подняла на него свои чистые небесно-голубые глаза.

– Ты почему такой мрачный, Дик? Почему ты со мной не разговариваешь?

У нее был детский высокий голос и удивительная манера, растягивая фразы, заканчивать их полувопросом. Речь ее завораживала.

Ричард натянуто улыбнулся.

– В самом деле, милая? Умоляю, прости. Только что был Уорбертон.

Лицо ее сразу же помрачнело, пухлые губки капризно надулись.

– Он видел его.

– О? – особенно растянув это словечко, она произнесла его с нескрываемым равнодушием.

– Да. Джек от всего отказывается. Он просит меня быть его управляющим и использовать Уинчем по своему усмотрению. Он очень великодушен.

– Да, о да! И ты будешь, Ричард?

Он не ответил.

– Он… Уорбертон… говорит, что он мало изменился.

– О? – опять это певучее словечко – и крошечный зевок.

– Говорит, что, кажется… Джек… не держит на меня зла…

Он замолчал, ожидая ответа – но она была поглощена тем, что пристраивала себе на корсаж два цветка, только что вытащенных из вазы на столике. На него она внимания не обратила. Карстерз устало отвернулся.

– Если бы не ты, я бы во всем признался. Мне кажется, я сойду с ума, если не сделаю этого.

– Дик! – Она уронила цветы на пол и тут же о них забыла. – Дик!

– О, не надо пугаться! – И он горько добавил: – Не думаю, что у меня хватит мужества сознаться – после шести-то лет!

Лавиния беспокойно водила рукой по кушетке.

– Ты ведь не сделаешь этого, Ричард! Обещаешь? Не сделаешь? Я не вынесу такого позора: обещай, что никогда этого не сделаешь!

– Нет, – медленно проговорил он, не глядя на нее, – нет, я не могу этого обещать.

Она вскочила, отшвырнув вышивание и взволнованно взмахнула руками.

– Значит, ты собираешься это сделать! Хочешь меня опозорить? Я страдаю из-за этой жестокой угрозы, а тебе все равно. Ты…

– Лавиния, ради Бога! – взмолился он, вставая и отталкивая кресло. – Успокойся!

Он знал, что она вот-вот сорвется в один из своих внезапных нервных припадков и раздраженно.

– Не успокоюсь! Знаю, знаю! Ты считаешь меня скандалисткой. Да, да! Нечего хмуриться – ты еще хуже! Нет, я не замолчу. Я – отвратительная женщина, но ты – обманщик, обманщик, обманщик!

Карстерз поспешно подошел к ней.

– Лавиния!

– Нет, нет! Оставь меня в покое! Ты мучаешь меня! Ты отказываешь мне во всем, что я люблю, а потом грозишь меня ославить…

– Это неправда! – не выдержал Ричард. – Я не могу обещать, только и всего. Когда я отказывал тебе в чем-то, что мог бы дать? Видит Бог, ты разоряешь меня…

– Вот, вот! Это я, оказывается, во всем виновата! Скажи, а не ты ли заставил милорда завещать все деньги Джону, хоть и знал, что он оставил бы все тебе, если бы ты промолчал? Ты обо мне подумал?..