Джорджетт Хейер - Тени былого

• Название: Тени былого
• Автор: Джорджетт Хейер
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-227-00059-Х

Когда-то давно герцога Джастина Эйвона оскорбил граф де Сен-Вир – Эйвон пришел просить руки его дочери, но граф ответил ему грубым отказом, обвинив в аморальном образе жизни. Эйвон запомнил это оскорбление надолго, и чувство мести преследовало его много лет. И сейчас, когда, казалось бы, все забыто, Эйвон знакомится с красивой девушкой Леони, внебрачной дочерью де Сен-Вира, и решает сделать из нее настоящую придворную леди...

---

– Всегда, дитя мое.

– Мне кажется, будет лучше, если мы тут не станем задерживаться, – заявил Леон. – Я уже сыт.

– Ну, так иди сюда. – Его светлость уже перешел к камину и сел на дубовую скамью.

Леон послушно сел рядом с ним.

– Да, монсеньор?

Эйвон поигрывал веером, у его рта залегли мрачные складки, он хмурился, и Леон ломал себе голову над тем, почему его господин вдруг рассердился на него. Внезапно Эйвон взял руку Леона и сжал ее прохладными сильными пальцами.

– Дитя мое, мне приходится положить конец маленькой комедии, которую мы с тобой разыгрывали. – Он помолчал, наблюдая, как большие глаза становятся все испуганнее. – Я очень привязан к Леону, дитя мое, но ему пора превратиться в Леони.

Маленькая рука в его пальцах задрожала.

– Мон… сеньор!

– Да, дитя мое. Видишь-ли, я знал это с первой минуты.

Леони замерла, глядя ему в глаза с выражением раненого зверька. Свободной рукой Эйвон потрепал ее по побелевшей щеке.

– Такого большого значения это все-таки не имеет, дитя мое, – сказал он ласково.

– Вы… вы не отошлете меня?

– Нет. Ведь я же тебя купил!

– Я… я смогу остаться вашим пажом?

– Пажом – нет, дитя мое. Я очень сожалею, но это невозможно.

Окостенение оставило тоненькую фигурку. С громким рыданием Леони уткнулась в обшлаг его рукава.

– Пожалуйста! Ну, пожалуйста!

– Дитя, сядь прямо! Я не желаю, чтобы мой кафтан был испорчен. Ты ведь не дослушал.

– И не буду, не буду! – донесся приглушенный голос. – Позвольте мне остаться Леоном! Пожалуйста, пусть я буду Леоном!

Его светлость приподнял ее голову.

– Ты будешь не моим пажом, а моей опекаемой, моей дочерью. Неужели это так ужасно?

– Я не хочу быть девушкой! Пожалуйста, монсеньор, пожалуйста! – Леони соскользнула со скамьи на пол и встала на колени, сжимая его руку. – Скажите «да», монсеньор, скажите «да»!

– Нет, моя малютка. Утри слезы и выслушай меня. Только не говори, что потеряла носовой платок!

Леони вытащила платок из кармана и вытерла глаза.

– Я не х-хочу быть девушкой!

– Вздор, дорогая моя. Быть моей воспитанницей куда приятнее, чем быть моим пажом.

– Нет!

– Ты забываешься, – сурово произнес герцог. – Я не терплю возражений.

Леони подавила новое рыдание.

– П-прошу… прошу прощения, монсеньор.

– Отлично. Едва мы приедем в Лондон, я отвезу тебя к моей сестре… нет, помолчи!.. леди Фанни Марлинг. Видишь ли, дитя, ты не можешь жить со мной, пока я не подыщу даму, которая… э… будет играть роль дуэньи.

– Не хочу! Не хочу!

– Ты сделаешь то, что я скажу, мое доброе дитя. Моя сестра оденет тебя в соответствии с твоим новым положением, научит тебя быть… девушкой. Ты научишься всему этому…

– Нет, никогда, никогда!

– …потому что я так велю. А затем, когда ты будешь готова, ты вернешься ко мне, и я представлю тебя высшему обществу.

Леони подергала герцога за руку.

– Я не поеду к вашей сестре! Я останусь просто Леоном. Вы не можете, монсеньор, заставить меня сделать по-вашему. Я не хочу!

Его светлость взглянул на нее с некоторым раздражением.

– Будь ты по-прежнему моим пажом, я бы знал, что с тобой делать!

– Да! Да! Побейте меня, если хотите, и позвольте мне остаться вашим пажом! Ну, пожалуйста, монсеньор.

– К несчастью, это невозможно. Вспомни, дитя мое, что ты принадлежишь мне и должна делать то, что я говорю.

Леони тут же скорчилась у лавки и разрыдалась, не выпуская его руки. Эйвон позволил ей плакать минуты три, а тогда отнял руку.

– Ты хочешь, чтобы я отослал тебя насовсем?

– Ax! – Леони подняла голову. – Монсеньор, вы этого не сделаете! Вы… нет, нет!

– В таком случае ты будешь неукоснительно меня слушаться. Так?

Наступило долгое молчание. Леони безнадежно всматривалась в карие холодные глаза. Губы у нее задрожали, по щеке сползла большая слеза.

– Да, монсеньор, – прошептала она и опустила кудрявую голову.

Эйвон нагнулся, обвил рукой тоненькую фигурку и привлек ее к себе.

– Такое разумное дитя! – сказал он шутливым тоном. – Ты научишься быть девушкой, чтобы порадовать меня, Леони.

Она прильнула к нему, пряди ее волос защекотали ему подбородок.

– А это… это обрадует вас, монсеньор?

– Больше всего на свете, дитя.

–Ну, тогда… я попытаюсь, – пробормотала Леони с надрывающим сердце вздохом. – Вы ос-оставите м-меня у в-вадгей сестры н-не-надолго?

– Только пока не найду тебе компаньонку. А тогда ты отправишься с ней в мое поместье и научишься делать реверансы, кокетничать веером, сюсюкать, хлопаться в обморок…

– Я… ни за что!

– Надеюсь, – сказал его светлость с легкой улыбкой. – Мое милое дитя, нет никаких причин так страдать!

– Я был Леоном столько… столько времени, И''мне будет очень трудно.

– Я тоже так думаю, – сказал Эйвон и забрал у нее смятый платок. – Но ты постараешься научиться всему, чему тебя будут учить, чтобы я мог гордиться своей воспитанницей.

– Гордиться, монсеньор?.. Мной?

– Это вполне возможно, дитя.

– Мне бы этого хотелось! – объявила Леони почти весело. – Я буду очень хорошей. Тонкие губы герцога дрогнули.

– Чтобы стать достойной меня? Жаль, что Хью этого не слышит.

– А он… он знает?

– Выяснилось, дитя мое, что он всегда это знал, Разреши мне заметить, что тебе следует встать с колен. Вот так. А теперь сядь.

Леони вновь села на скамью и испустила горестный вздох.

– Я должна буду носить юбки, и не говорить скверные слова, и все время проводить с какой-то женщиной. Это очень тяжело, монсеньор. Я не люблю женщин и хочу быть с вами.

– А я гадаю, что скажет о тебе Фанни? – заметил его светлость. – Моя сестра – женщина до кончика ногтей, Леони.

– Она похожа на вас? – спросила Леони.

– Как мне следует это понять? – осведомился герцог. – Она не похожа на меня, дитя. У нее золотые волосы и голубые глаза. Прошу прощения.

– Я сказала: ба!

– Ты как будто пристрастна к этому восклицанию. Благовоспитанной барышне оно совсем не к лицу. Ты будешь слушаться леди Фанни и не будешь ей дерзить и презирать ее из-за ее золотых волос.

– Конечно, не буду, – ответила Леони. – Она же ваша сестра, монсеньор. А я ей понравлюсь, как по-вашему? – Она тревожно поглядела на него.

– А почему бы и нет? – небрежно ответил герцог.

По лицу Леони скользнула улыбка.

– О… я не знаю, монсеньор.

– Она будет добра к тебе ради меня.

– Благодарю вас, – кротко произнесла Леони, опустив глаза.

Эйвон ничего не ответил, она посмотрела на него из-под ресниц, и на щеке заиграла ямочка. Тут Эйвон потрепал ее по кудрям, словно она все еще оставалась мальчиком.

– В тебе есть освежающая непосредственность, – сказал он. – Фанни попытается уподобить тебя образцовым благовоспитанным девицам. Этого, мне кажется, я не хотел бы.

– Нет, монсеньор. Я останусь сама собой. – Она поцеловала ему руку, и губы у нее задрожали. Она справилась с ними и улыбнулась сквозь слезы. – Вы забрали у меня платок, монсеньор.

Глава 10 ДОБРОДЕТЕЛЬ ЛЕДИ ФАННИ ОСКОРБЛЕНА

Леди Фанни Марлинг, расположившись на кушетке, изнывала от скуки. Она отложила сборник стихов, над которыми зевала, и начала играть золотым локоном, упавшим на кружева ее пеньюара. Она была в дезабилье: ненапудренные волосы небрежно убраны под кружевной чепчик, а его голубые ленты завязаны кокетливым бантом под подбородком. Пеньюар скрывал платье из голубой тафты с широким фишю на ее безупречных плечах, а так как комната, в которой она сидела, была отделана и обставлена в золотых, голубых и белых тонах, у нее имелись все основания одобрить и себя, и окружающую ее роскошь. И она была довольна, хотя предпочла бы, чтобы кто-нибудь еще разделял с ней это эстетическое удовольствие. И потому, когда она услышала звон колокольчика на входной двери, ее голубые глаза заблестели, и она взяла ручное зеркало.

Минуту спустя арапчонок, ее паж, постучал в дверь. Она положила зеркальце и повернулась к нему.

Помпей ухмыльнулся и закивал курчавой головой.

– К вам джентльмен, госпожа.

– Его имя?

Мягкий голос произнес за спиной пажа:

– Его имя, моя дорогая Фанни, Эйвон. Я счаестлив, что застал тебя дома.

Фанни вскрикнула, захлопала в ладоши и подбежала к нему.

– Джастин! Ты! Я восхищена! – Она не дала ему поцеловать ей кончики пальцев, а повисла у него на шее и расцеловала его. – Право же, я не видела тебя целую вечность. Повар, которого ты прислал, истинное чудо! Эдвард будет так тебе рад! Какие кушанья! А соус на моем последнем званом вечере был просто неописуем!

Герцог высвободился и встряхнул кружевом манжет.

– Эдвард и повар как-то странно переплелись, – заметил он. – Надеюсь, я нахожу тебя в добром здравии, Фанни?

– Да, о да! Джастин, ты и вообразить не можешь, как я рада, что ты вернулся! Право, я так без тебя тосковала! Ах, а что это? – Она увидела Леони, которая, закутанная в длинный плащ, в одной руке сжимала свою треуголку, а другой держалась за фалду герцога.