Сэнди Хингстон - Как поцеловать героя

• Название: Как поцеловать героя
• Автор: Сэнди Хингстон
• Издательство: ACT
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-007022-5

Юная Николь Хейнесуорт убеждена в том, что академия для молодых девушек, где ей предстоит постигать науку о том, как стать настоящей леди, больше напоминает тюрьму. Прелестная бунтарка намерена исчезнуть оттуда сразу же после поступления, но… Встреча с лордом Брайаном Бору молниеносно меняет планы Николь. Может ли она сбежать от блестящего, дьявольски привлекательного шотландца, в которого страстно влюбилась с первого взгляда? Покинуть мужчину, который ДОЛЖЕН — нет, просто ОБЯЗАН! — принадлежать ей душой и телом, стать ее возлюбленным и супругом?

…Не беда, что сам Брайан еще ничего не знает о планах Николь. Ведь чему, как не тончайшему искусству покорения мужских сердец, учат в академии?..

---

— Это неправда, Эмилия! — выкрикнула мадам.

Баронесса бросила на нее испепеляющий взгляд.

— Да полно, Кристиан! Всем было известно о вашей связи с ним в Париже! Об этом твердил весь свет! Мы уж не говорили о других твоих грехах, коих у тебя великое множество! Ты просто-напросто проститутка и всегда была ею!

— Брайан? — прошептала Николь, испытывая невероятную душевную боль и смятение. Он ничего не сказал. Он просто стоял, опираясь на костыли.

Но баронесса еще не закончила:

— Что касается вас, — заявила она, указывая пальцем в сторону миссис Тредуэлл, — то можете быть уверены, что я доведу до сведения родителей других девочек, которых вы заманили сюда обманом, о случившемся! Школа для молодых леди, как же!

Неожиданно черноволосая девушка на балконе выкрикнула:

— Не надо, пожалуйста! Не распространяйте сплетни о нашей мадам! Мы ее обожаем!

Брюнетку тут же поддержала рыжеволосая подруга:

— Не позволяйте им отправлять нас домой, мадам и миссис Тредуэлл!

Баронесса презрительно покачала головой:

— Бедные одураченные создания! Если бы это было в моей власти, я бы всех вас забрала с собой немедленно! Но по крайней мере я буду уверена, что моя дочь больше ни одной минуты не останется в этом рассаднике порока! Забирай ее, Томми!

Пятясь к матери, Николь обратилась к лорду Бору.

— Брайан, о какой мести она говорит? — спросила она таким жалобным тоном, что у Томми сжалось сердце.

Баронесса схватила дочь за руку и потащила к дверям. Николь подчинилась, однако глаза ее были устремлены на лицо лорда Бору.

— Брайан?

Его светлость не отвечал. Девушки на галерее плакали.

Томми нагнулся, чтобы подобрать сабли. Он вложил свою в ножны, взглянул на вторую — и узнал фронтовую саблю Бору. Это сказало ему о многом. Ни один солдат, дорожащий своей репутацией и именем, не отдаст свое оружие первой попавшейся девчонке, какой бы искусной фехтовальщицей она ни была. Он должен был признать, что инстинкт не обманул мать. Да он и сам это понял. И лишь сияние в глазах сестры заставило его посмотреть на все несколько иначе. Боги, а что, если она уже беременна?

Томми бросил на Бору полный ненависти взгляд. Негодяй. Мерзкий шотландский негодяй.

И пошел вслед за Никки и матерью к карете, которая ожидала их у ворот.

Глава 21

— А куда ты и лорд Уоллингфорд собираетесь сегодня вечером? — спросила баронесса Хейнесуорт, наливая в стакан чай.

— Я даже не знаю, — сказала Николь, когда мать подавала ей чашку.

— Ты слишком гремишь, — строго заметила баронесса.

— Разве? Прошу прощения. — Николь поставила чашку на столик с элегантной непринужденностью.

Томми метнул на нее обеспокоенный взгляд.

— К его родителям, кажется, Энтони так говорил, — подсказал он.

— Возможно. — Николь расположилась на диване в роскошном атласном платье цвета олова; ее золотистые волосы были искусно уложены; шею украшало жемчужное ожерелье.

— В таком случае мы можем именно сегодня услышать весьма важное заявление, — оживилась Эмилия Хейнесуорт.

— Какое заявление? — рассеянно спросила Николь.

Баронесса коротко засмеялась:

— О, да ты знаешь отлично, какое заявление я имею в виду!

Томми сделал основательный глоток бренди и мысленно пожелал, чтобы его просьба продлить отпуск «по семейным обстоятельствам» не была удовлетворена. Он поднял глаза, порадовавшись тому, что кто-то пришел. Однако это оказался всего лишь барон.

— Добрый день, любимый, — приветствовала его баронесса.

— M-м… Томми, Николь. — Этим и исчерпывалось ответное приветствие барона. — Ты что пьешь, Томми?

— Бренди с содовой, сэр.

— Я тоже этого выпью.

— Да, сэр. — Томми поспешил выполнить заказ. — Тяжелый день в парламенте?

— Скука смертная, как всегда.

— Николь собирается сегодня вечером к Страффордам, дорогой, — многозначительно сказала баронесса.

— В самом деле? M-м… Я заберу это в свою комнату. — Барон с бокалом направился к лестнице.

— Мы только что говорили, — продолжила баронесса, — что это может стать вечером весьма важного заявления.

— Какого заявления? — В голосе барона улавливалось такое же безразличие, какое раньше звучало в голосе его дочери.

Несмотря на тоскливое настроение, Томми едва не расхохотался:

— Ну, разумеется, речь идет о помолвке.

Барон перевел взгляд на дочь.

— M-м… Что же… Хороший парень, Уошфорд.

— Уоллингфорд! — прошипела баронесса.

— Конечно… Конечно. Уоллингфорд. M-м… — Барон удалился, прихватив по пути со столика газеты.

Баронесса закатила глаза:

— Он выпил лишнего и вряд ли помнит о приглашении к регенту.

— Не переживай, там все будут в подпитии, — напомнил Томми.

— Не надо дерзить, молодой человек! — Она вскочила на ноги. — Лучше я напомню ему. Николь, пусть Тэвердиш займется твоей прической. Ты похожа на нищенку.

— Хорошо, мама, — покорно ответила Николь.

— И положи румяна на щеки! — крикнула баронесса уже в дверях. — Ты бледна, словно призрак!

— Хорошо, мама.

«Призрак», — подумал Томми. Именно на призрак похожа его сестра, на создание, из которого ушла жизнь, но в котором сохранилась какая-то опасная энергия. Взяв бокал с бренди, он подошел к дивану и сел рядом с Николь, вытянув ноги.

— Никки, нам пора поговорить. Я знаю, что ты сердишься на меня. — Томми сделал паузу. Однако сестра ничего не ответила. — Очень хорошо: ты в ярости.

— Я полагаю, что у тебя были на то причины, — вежливым тоном заметила Николь, — для того чтобы сделать то, что ты сделал.

— И в этом ты права, черт возьми! Никки, прошло шесть недель! Он тебе написал? Пришел с визитом?

— Разумеется, он этого не сделал. Как он мог после всего, что мать ему наговорила?

— Он не сделал этого, — терпеливо объяснил Томми, — потому что он скотина. О да, очаровательная и сладкоречивая, но тем не менее — скотина. — Он получил от тебя…

— Заткнись, Томми.

— …то, чего хотел, — отважно закончил Томми. — Ты думаешь, это не причиняет мне боль — говорить тебе подобные вещи? Большинство мужчин — скоты.

— Вероятно, я должна удалиться в монастырь.

— Я не об этом, черт возьми! Должен сказать, ты еще счастливо отделалась.

— О да, я чрезвычайно счастлива. — Николь нагнулась, чтобы взять чашку.

— У тебя есть Уоллингфорд. Он без ума от тебя. Боже, я никогда не видел такого влюбленного мужчину. Он не скотина. Он настоящий человек. И мама соблюдает приличия и не болтает об академии миссис Тредуэлл…

— Ах, Томми! Какой же ты глупый! Единственная причина ее молчания заключается в том, что если бы она рассказала то, что ей известно, все мои надежды на удачный брак рухнули бы!

Томми ошеломленно посмотрел на сестру:

— Ты думаешь, она это понимает?

— Это я ей подсказала.

— Очень умно с твоей стороны, Никки.

— Я не такая идиотка, за которую ты меня принимаешь.

Томми дотронулся до ее руки:

— Я не считаю тебя идиоткой. Ты просто… совершила ошибку.

— Какую именно ошибку? — спросила Николь.

— Ну… поверила тому, что он тебя любит.

— Он мне ничего подобного не говорил.

— Не говорил? — вытаращил глаза Томми.

— Нет. Хотя я призналась ему, что люблю. — На ее лице мелькнуло слабое подобие улыбки. — И рада, что сказала об этом.

Томми сделал попытку зайти с другой стороны:

— Ты ведь слышала, что рассказывала нам мать в карете о мадам — графине Д'Оливери. Как отчаянно она хотела выйти замуж за отца, хотя он уже был обручен с матерью, пыталась всеми правдами и неправдами заполучить его и делала это так бесстыдно, что была подвергнута остракизму и вынуждена уехать на континент. Разве ты не считаешь логичным, что она нацелилась отомстить?

— Я считаю, мадам очень повезло, что она не вышла замуж за нашего отца.

— Ну ладно… — Томми опорожнил бокал. Их разговор принимал вовсе не то направление, какое ему хотелось бы. — Ты знаешь, я расспрашивал людей. То, в чем мать обвинила Бору и графиню, соответствует действительности. Очень многие знают о том, что они были любовниками в Париже.

— Он и она были любовниками. И по этой причине я проститутка?

— Боже мой, Никки! Ну конечно же, нет!

Николь скосила на брата свои светло-карие глаза.

— У тебя было много любовниц, Томми? — Брат вспыхнул. — Так ты — проститутка?

— Мужчина не может быть проституткой!

— Да, не может, — задумчиво проговорила Николь.

— Она содержала бордель в Париже!

— Я уверена, что это был очень симпатичный бордель. Ты когда-нибудь в них бывал, Томми?

«Господи, — подумал Томми, — и как это разговор перевернулся с ног на голову?»

— Послушай, Никки…

— Только не надувайся сильно, а то ты делаешься таким же напыщенным, как отец.

— Он испортил тебе репутацию, — сказал Томми. — Я не знаю, что он в точности сделал с тобой…