Эндрю Ходжер - Храм Фортуны II

• Название: Храм Фортуны II
• Автор: Эндрю Ходжер
• Издательство: «Неофит» Ltd
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-7707-4346-8

Во второй книге читатель встречается с уже знакомыми героями. Он опять попадает в Римскую Империю первых лет новой эры.

После смерти цезаря Августа власть берет в свои руки его пасынок Тиберий. Жестокий и подозрительный, он мечтает стать абсолютным монархом, но его планам мешают несколько обстоятельств. А главным препятствием является его приемный сын Германик.

И вновь плетутся интриги, и вновь льется кровь.

---

— Отнюдь, достойный Никомед, — перебил его мужчина. — Ты встретился сейчас со мной не потому, что мой человек сказал тебе о взаимной выгоде. Нет, ты пришел лишь потому, что понял: если ты этого не сделаешь, то выгода обернется для тебя крупными неприятностями. Поверь, халкедонец, я достаточно изучил твою натуру, прежде чем пригласить тебя на беседу, и не советую морочить мне голову.

Теперь в голосе иностранца звучала уже прямая угроза. Никомед перетрусил.

— Ну что ты, — забормотал он, — Конечно, я готов выслушать тебя. Мы ведь оба порядочные, благородные люди...

— Не равняй меня с собой, — надменно бросил мужчина. — Ты — жалкий грек без роду и племени, а я принадлежу к царской семье.

В прошлом Никомед и Феликс редко совпадали во мнениях, но сейчас у каждого из них в голове мелькнула одна и та же мысль:

«Этот человек сумасшедший!»

Шкипер с опаской посмотрел на своего собеседника. Хоть бы тот еще кусаться не начал... Вот же угораздило связаться с психом.

Мужчина заметил его состояние и чуть искривил в улыбке свои тонкие бледные губы.

— Ладно, сейчас все поймешь, — сказал он. — Слушай внимательно и не перебивай, пока я тебе не разрешу.

Так вот, я — Абнир из рода Аршакидов, правителей Парфии. В Риме я сейчас нахожусь в качестве одного из членов посольства царя Артабана, которое ведет переговоры с цезарем.

Но, кроме этого, на меня возложены и другие, весьма ответственные и секретные поручения.

«Парфянский шпион, — подумал Феликс. — Это уже интересно. Вот в какую достойную компанию угодил бедняга Никомед».

Греку и самому стало не по себе. За такие дела, за связь с парфянами, по головке не погладят.

— А что тебе нужно от меня? — с дрожью в голосе спросил он, по-собачьи глядя на Абнира.

Тот чуть улыбнулся.

— Одна маленькая услуга, за которую тебе, кстати, хорошо заплатят. Мне известно, что императрица Ливия не очень честно обошлась с тобой после всех тех услуг, которые ты ей оказал. Мы же вознаградим тебя по-настоящему. Половину суммы получишь немедленно.

Парфянин сунул руку под плащ и брякнул по столу тяжелым кожаным мешочком. Глаза Никомеда вспыхнули, но тут же снова потухли. Он понурился и с сожалением покачал головой.

— Нет, я боюсь, — ответил он. — У Ливии полно агентов по всему городу, и они меня знают. Если вдруг выйдет на свет, что я работаю на парфян, не сносить мне головы.

— А как же всегреческая солидарность? — вкрадчиво спросил Абнир. — Ведь и я, и ты, мы оба ненавидим римских варваров и должны всемерно бороться с ними. Ты — эллин из Халкедона, а я — парфянин, в чьих жилах течет и кровь старой македонской аристократии из окружения Александра Великого. Разве идея освобождения эллинистического мира из-под римского гнета не близка тебе?

— Близка, — грустно согласился Никомед. — Эх, я бы им дал, будь моя воля... Но — своя рубашка ближе к телу, достойный принц. Хватит с меня приключений. Я хочу тихо и мирно прожить остаток своей жизни, работая в мастерской и воспитывая сына.

— Вот как? — холодно осведомился парфянин. — Что ж, выбирать тебе. Но сдается мне, что ждет тебя вовсе не покойная старость, а Мамертинская тюрьма. Для начала. А потом — плаха или арена.

— Что ты говоришь? — прерывистым голосом спросил Никомед. — Да за что же меня в тюрьму?

— Я буду говорить напрямик, — жестко сказал Абнир. — Мне нужна твоя помощь, и я намерен ее себе обеспечить. Так вот, ты не захотел работать на меня ни за деньги, ни из патриотизма. Что ж, дело твое. Тогда тебе придется послужить нам из страха.

Никомед с трудом проглотил застрявший в горле комок; его глазки затравленно бегали по комнате. В животе похолодело от предчувствия чего-то крайне неприятного.

— Так вот, достойный Никомед, — продолжал парфянин с нехорошей усмешкой. — Напряги-ка свою память, пожалуйста. Вспомни, как два года назад ты плыл по Тирренскому морю на своем корабле, «Золотой стреле», и подобрал несколько человек, потерпевших крушение. Они сидели на плоту, кое-как сколоченном из обломков.

Ты поднял их на борт и выяснил, что имеешь дело с сицилийским купцом и его слугами. Купец предложил тебе хорошие деньги, чтобы ты доставил его в Панорм. Ты заметил, что при нем находится полный мешок золота и драгоценностей.

Ты согласился, а ночью вместе со своими людьми убил купца и его слуг и ограбил его. Ведь так было, Никомед?

Грек не мог вымолвить ни слова, его губы дрожали, руки нервно бегали по столу.

— Откуда... — с усилием прохрипел он.

— Откуда я это знаю? — улыбнулся парфянин. — Все очень просто. Когда вы выбросили тела убитых за борт, то не заметили, что один из тех людей был еще жив. Так уж получилось, что следом за вами шло другое судно. Оно и подобрало беднягу, которого алчный шкипер Никомед хотел лишить жизни, дабы обогатиться неправедным путем.

Грек опустил голову. Слова парфянина были чистой правдой. Возразить тут нечего.

— Семья сицилийского купца долго пыталась разыскать его, но безуспешно. Решили, что он погиб во время кораблекрушения. И я пока не стал никого в этом разубеждать, хотя тот человек, уцелевший слуга, находится сейчас в надежном месте и готов дать против тебя показания.

Не буду подробно рассказывать, откуда я так хорошо знаю эту историю. Тут во многом заслуга случая. Но вот так интересно получается, что теперь ты, Никомед, находишься в моих руках. И я волен решать, забыть ли обо всем или передать дело в суд. Как ты думаешь, что с тобой сделают за убийство римского гражданина?

Думать тут было нечего. С бедного грека просто сдерут шкуру или скормят его в амфитеатре диким зверям. И в том, и в другом случае удовольствия мало.

Никомед поднял голову, затравленно глядя в лицо Абнира. Он понял, что выхода у него нет. Не может же он, в самом деле, просить Ливию или Сеяна выпутать его из такой скверной истории? Ему ведь ясно дали понять, что свою работу он сделал и более нечего путаться под ногами.

А то ведь ребята Сеяна — Эвдем и его компания — запросто могут воткнуть ему в спину ножичек где-нибудь в темном переулке.

Да, Никомед крепко влип. Это понимал Абнир, понимал и сам грек. Феликсу тоже все было ясно.

Поначалу он даже обрадовался, что подлый шкипер получит по заслугам, но тут же сообразил, что не в интересах парфянина выдавать Никомеда. Конечно же, смуглый представитель рода Аршакидов попытается использовать грека в своих целях.

Нельзя сказать, чтобы Феликса очень уж заботили вопросы величия римской Империи, но все же он чувствовал себя гражданином этой страны, для которой парфяне были исконными и опасными врагами.

Тем более пират испытывал сейчас некоторую благодарность к цезарю Тиберию, который сохранил ему жизнь и подарил свободу. И разве не правильно будет теперь сообщить префекту города о сговоре парфянского шпиона и беспринципного грека? Феликс решил, что так и сделает, но для начала надо было еще узнать, в чем же заключается та услуга, о которой Абнир хочет попросить шкипера.

Почувствовав, что его правая нога совсем затекла, пират перенес тяжесть тела на левую и снова плотно приложил ухо к столь полезной дырке в стене.

— А скажи-ка мне, любезный Никомед, — говорил тем временем парфянин, — ведь у того купца была при себе целая куча денег. Куда же ты дел такое богатство? Почему еще тогда не зажил покойно и безбедно где-нибудь в провинции?

Грек горестно хмыкнул.

— Как бы не так! — со злостью сказал он. — На следующий день мы и сами наткнулись на пиратов и те обчистили нас до нитки. Вот уж не повезло, так не повезло!

— Ну, не расстраивайся, — успокоил его Абнир. — Разве тебя не учили в детстве, что нажитое неправедным путем впрок не идет? А я предлагаю тебе заработать не меньше, но зато совершенно честно.

— Да уж, честно, — буркнул грек. — За такую честность меня того и гляди на крест прибьют.

— Ты, похоже, весьма ценишь свою шкуру, — с улыбкой заметил парфянин.

— А ты — нет? — с вызовом спросил шкипер.

Абнир нахмурился.

— Не забывайся, грек, — холодно произнес он. — Помни, с кем говоришь. Ладно, слушай внимательно.

Его взгляд медленно прополз по стене, и Сабин невольно вздрогнул — ему показалось, что пытливые черные глаза парфянина встретились с его глазами. Абнир смотрел в стену несколько секунд, но выражение его лица совершенно не изменилось, и Феликс успокоился. Нет, тот его не заметил. Иначе вряд ли смог бы сохранить самообладание.

— Так вот, — заговорил парфянин все тем же спокойным, уверенным голосом. — Тебе придется, любезный Никомед, в самое ближайшее время выехать в Иудею...

— В Иудею? — взвыл охваченный ужасом грек. — Чего вдруг? Терпеть не могу этот народец.

— Замолчи и слушай, — резко перебил его парфянин. — Мы, кажется, уже выяснили, что выбор у тебя невелик.

Никомед схватился за голову и принялся раскачиваться из стороны в сторону, всем своим видом демонстрируя полнейшее отчаяние. Но на сурового Абнира это не произвело никакого впечатления.