Эндрю Ходжер - Храм Фортуны

• Название: Храм Фортуны
• Автор: Эндрю Ходжер
• Издательство: «Неофит» Ltd
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-7707-4345-Х

Четырнадцатый год новой эры. Древний Рим, который недавно превратился из республики в империю. При дворе цезаря Августа идет, на первый взгляд, незаметная, но напряженная и неустанная борьба за власть. Волею случая в соперничество был вовлечен молодой офицер Гай Валерий Сабин. События разворачиваются так, что уповать ему зачастую приходилось лишь на улыбку капризной богини Фортуны.

---

Те поначалу ничего не поняли — слишком стремительным было нападение. А потом взвыли от ярости и страха и бросились врассыпную. Напрасно надрывал глотку подоспевший Сигифрид, крича, что врагов лишь горстка, что сейчас они сомнут их, напрасно взывал он к мужеству своих воинов, напрасно заклинал великим богом Манном — германцы побежали, устилая улицы деревни своими трупами.

Центурия Авла Стония перла и перла вперед, а над головами легионеров протяжно пели галльские стрелы, насмерть разя обезумевших грабителей.

Жители деревни, воспрянув духом от неожиданно появившейся помощи, тоже взялись за оружие, и не один варвар свалился на землю от неожиданно обрушившегося на голову топора или острых вил, вонзившихся вдруг в спину.

И все же положение римлян и их союзников было крайне опасным. Германцы, опомнившись от первого испуга, увидели, что врагов действительно очень мало; эффект внезапности сыграл свою роль, но теперь решающее значение перешло к другим факторам. К тому же, сообразив, что пути к отступлению отрезаны, германцы — как всякий загнанный зверь — готовы были теперь сражаться до последнего.

И вот уже воющая толпа окружила центурию римлян, тыча в нее своими длинными фрамеями, швыряя горящие факелы, и тяжелыми мечами снося с древок острия пиллумов. А галлы теперь уже не могли помочь — все смешались в кучу, и невозможно было различить, где свой, где чужой. Тем более, что и на них устремились несколько сот германских воинов, и следовало подумать об обороне.

Узкие кривые улочки деревни очень мешали правильному выполнению маневров, и римлянам ничего не оставалось, как только стать спиной к спине и отражать все новые и новые удары, молясь Марсу, чтобы скорее подошла помощь.

* * *

А две когорты под командой легата Сулъпиция Руфа были уже совсем рядом. Вестовые сообщили ему, что центурий Стоний повел своих людей, чтобы задержать варваров, и Руф, понимая, что те попадут в хорошую переделку, резкими словами подгонял солдат, заставляя двигаться на пределе сил.

Когда на горизонте показалось зарево, которое отбрасывали горящие дома, Руф подозвал к себе двух трибунов и приказал обойти селение с двух сторон и потом атаковать. Сам он — с тремя центуриями — собирался ворваться в поселок с ходу, чтобы помочь людям Авла Стония.

«А вскоре подойдет Домиций, — подумал легат. — И вот тут-то мы им покажем».

Но Домиций не спешил подходить. Он повел свой отряд какой-то окольной дорогой, объяснив Риновисту, что хочет лишить варваров возможности уйти с добычей и собирается перекрыть вероятный путь отступления. Галл только пожал плечами. Начальству виднее, хотя, конечно, довольно странный получится маневр...

Агенобарба беспокоила судьба Каллона. Собственно, на Каллона ему было наплевать, но если тот попадет в руки римлян, то тогда они оба пропали. Германик не пощадит изменника — отдаст его под трибунал, и тогда уж ни богатство, ни знатность рода не помогут. А Ливия далеко, и просто не успеет вмешаться. Довольно скверное положение. Но — надо выкручиваться.

Галльские тяжеловооруженные пехотинцы послушно маршировали дорогой, которой повел их Гней Домиций.

Когда две когорты римлян — словно две железные черепахи — вошли в деревню, сметая всех на своем пути, солдаты Авла Стония, которых оставалось уже совсем немного и которые из последних сил сдерживали яростный напор варваров — издали торжествующий крик, заставивший германцев сжаться от ужаса.

Заметив, что враги окружают их, воины Сигифрида, как зайцы, заметались из стороны в сторону, думая теперь даже не о добыче, а только как бы унести ноги. Они бросились было в пространство между двумя колоннами легионеров, но тут их лоб в лоб встретили центурии под командой Сульпиция Руфа. И началось побоище.

Взлетали мечи, разили копья, с хриплыми выдохами валились на землю все новые тела варваров, римляне работали спокойно, слаженно, методично, как на учениях. А галлы, которых германцы — заметив опасность — сразу оставили в покое, вновь взялись за свои луки. И уже не торопясь, тщательно выбирали цель и выпускали стрелу за стрелой в беснующуюся, орущую, воющую, обезумевшую толпу варваров.

Сигифрид понял, что это конец. Все, что он мог сделать — это увести остатки своих людей обратно за Рейн. О каком-то достойном сопротивлении римлянам не могло быть и речи. Вождь хриплым, срывающимся голосом прокричал приказ об отходе, мечом указав в то место, где следовало прорвать окружение. С отчаянием обреченных германцы ударили на шеренги, которыми командовал трибун Марк Гортензий, грудью расталкивая пиллумы и лицами встречая лезвия мечей.

Сульпиций Руф видел, что победа близка. Беспокоило его только одно: куда подевался Домиций Агенобарб? Неужели он заблудился в темноте или, того хуже, наткнулся на еще какую-нибудь банду германцев?

А может, он уже здесь и просто перекрыл дороги вокруг деревни, чтобы никто из разбойников не ушел? Хорошо, если так. Но особенно размышлять Руфу было некогда — бой продолжался.

* * *

А Домиций Агенобарб все вел и вел своих людей какой-то заброшенной дорогой. Он знал, что всегда сможет оправдаться — мол, галлы, сволочи, сбили его с толку и потащили куда-то вбок. Откуда ему знать, где эта проклятая деревня? Он же здесь совсем недавно и еще не успел изучить местность.

Пехотинцы размеренно маршировали, постукивая сандалиями. К Домицию, который сидел на крепкой гнедой лошади, подъехал Риновист.

— Командир, — сказал он хмуро, — куда мы идем? Я же знаю здешние места. Эта дорога выведет нас совсем не туда...

— А ты знаешь, что такое воинская дисциплина? — с вызовом спросил Домиций. — Или еще не забыл свои варварские привычки? Приказы командира не обсуждаются — такой закон в римской армии. И если ты служишь Империи, будь добр соблюдать его.

По молодому лицу Риновиста промелькнула тень.

— Да, я служу Империи, — ответил он. — Я служу ей потому, что она обещала защищать мою семью и моих соплеменников. Но сейчас вот вижу, что ты почему-то не спешишь прийти на помощь своим, которые бьются с германцами.

— Что? — взорвался Агенобарб. — Ты смеешь в чем-то подозревать меня, патриция, сына консула?

— Да, ты римский патриций, — медленно сказал Риновист, — а я простой галльский солдат. Но долг-то у нас один, а вот выполняем мы его по-разному.

— Что ты хочешь этим сказать? — напрягся Домиций. — Уж не думаешь ли ты...

— Я ничего не думаю, — ответил галл. — Я вижу. Ты намеренно опаздываешь к месту сражения, где нужна наша помощь. Сейчас я обязан подчиняться твоим приказам, но будь уверен — я обязательно доложу об этом достойному Германику, когда он вернется.

Агенобарб почувствовал, как его сердце сжимается от страха. Если Германик узнает о его действиях, боги да помогут Гнею Домицию. Надо срочно что-то предпринять.

— Ха, — натянуто усмехнулся он. — Хвалю твою бдительность. Но только сейчас ты перестарался. Я ведь тоже выполняю приказ, а приказ Публия Вителлия — заместителя Германика — звучал так: мы должны выйти на дальние рубежи и преградить дорогу варварам, которых Руф обязательно разобьет и которые потом побегут прямо на нас,

— Не побегут, — упрямо сказал Риновист. — Они еще не сошли с ума. Отступать вглубь Галлии, где крестьяне потом перебьют их по одному как мух? Нет, ты выбрал неправильную дорогу, Гней Домиций.

Агенобарб понял, что обмануть галла ему не удастся. А это означало катастрофу.

— Ладно, — произнес он после недолгого размышления. — Делать нечего. Я получил секретный приказ, и обязан был хранить его в тайне. Но раз уж ты готов обвинить меня в предательстве и взбунтовать твоих людей, придется открыться тебе. Только давай отъедем в сторону — больше никто не должен нас слышать.

После секундного колебания честный Риновист кивнул.

— Хорошо. Но только предупреждаю — не надо рассказывать мне сказки. Если я не буду удовлетворен твоим объяснением, то немедленно сам поведу отряд к деревне, а на тебя подам рапорт. Сначала Вителлию, а потом Германику.

— Отличный ты солдат, — одними губами улыбнулся Домиций, примирительно похлопывая галла по плечу. — Приятно с тобой служить. Да ведь только устав не всегда заменяет здравый смысл.

Риновист пожал плечами и направил коня в сторону от дороги, в заросли кустов. А пехотинцы продолжали стучать сандалиями, двигаясь дальше.

«Ты действительно отличный солдат, — ухмыльнулся про себя Домиций. — Да только — как и всякий отличный солдат — слишком глуп. И будь я проклят, если этим не воспользуюсь».

Он дернул поводья своей лошади и последовал за галлом. Они отъехали футов на двадцать и остановились.

— Я слушаю, — мягко сказал Риновист. — Давай поторопимся, мне придется еще догонять колонну.

Домиций огляделся по сторонам. Тихо. Лишь изредка долетал слабый шум и лязг, оттуда, где по дороге продвигалась галльская когорта.