Эндрю Ходжер - Храм Фортуны

• Название: Храм Фортуны
• Автор: Эндрю Ходжер
• Издательство: «Неофит» Ltd
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-7707-4345-Х

Четырнадцатый год новой эры. Древний Рим, который недавно превратился из республики в империю. При дворе цезаря Августа идет, на первый взгляд, незаметная, но напряженная и неустанная борьба за власть. Волею случая в соперничество был вовлечен молодой офицер Гай Валерий Сабин. События разворачиваются так, что уповать ему зачастую приходилось лишь на улыбку капризной богини Фортуны.

---

Хотя Август и отказался от завоевательных походов, но гордые квириты не могли забыть трагедию Вара и смириться с позорным поражением от дикарей.

Недавно назначенный главнокомандующим всеми вооруженными силами обеих провинций сын знаменитого Друза Германик получил приказ подготовиться к крупномасштабной карательной экспедиции. Ударные соединения римской армии должны были вскоре перейти Рейн и вторгнуться на земли херусков, хаттов и хауков, дабы отомстить за вероломное нападение на корпус Вара и гибель своих товарищей. Этой мыслью жили сейчас все солдаты и офицеры Рейнской группировки войск.

Такая была обстановка на германской границе летом семьсот девяносто восьмого года от основания Рима.

* * *

В лагере Двадцать второго легиона под Могонциаком, столицей провинции Верхняя Германия, царило всеобщее оживление. Тут готовились к ожидаемому вскоре вторжению на земли варваров за Рейном, а это дело серьезное, в таком походе мелочей не бывает.

Все — невозмутимые ветераны, нервные новобранцы и полные достоинства офицеры — чувствовали какое-то волнение в груди. Уже давно римляне ждали, когда придет это время, давно ждали, когда им представится возможность отомстить за разгром армии Квинтилия Вара, за гибель товарищей и позор поражения. И вот, кажется, это время настало.

Центурион третьей когорты Двадцать второго легиона Марк Сабур — тридцатисемилетний высокий широкоплечий мужчина с характерной военной выправкой — занимался обучением рекрутов на специальном плацу в полутора стадиях от преторианских ворот походного лагеря.

Еще сто пятьдесят лет назад в армии могли служить только родовитые римляне или — в лучшем случае — италийцы — которые, вдобавок, за свой счет обязаны были покупать мундир и вооружение. Это почиталось за честь, но, однако, ставило римских граждан в неравные условия с другими категориями населения, страны.

И вот вдруг оказалось, что крестьяне и плебеи отнюдь не спешат вступать в ряды доблестных вооруженных сил, а предпочитают: одни — пахать землю, а другие — получать от государства безвозмездные пособия.

Военная машина грозного Рима — благодаря которой он и стал господином всего Средиземноморья и доброй части Европы — начала давать сбои.

За свою беспечность Вечный город чуть не поплатился, когда орды тевтонов и кимвров раздавили в Цизальпинской Галлии римские войска и неудержимой рекой потекли в Италию, содрогнувшуюся от ожидания гибели.

И тогда избранный недавно консулом грубый и простой Гай Марий грохнул кулаком по столу в курии Сената и безапелляционно заявил, что если почтенные старейшины так дорожат заплесневелыми традициями, то ему гораздо важнее судьба страны, судьба его народа и римских богов.

И объявил указ, которому, при всем возмущении, вызванном им, никто не осмелился открыто противиться.

Отныне в армию можно было принимать всех, а не исключительно римлян и италийцев. Галлы, иберийцы и греки могли теперь служить не только во вспомогательных когортах, но и в самих гордых орлоносных легионах. Такое право получили даже — о ужас! — либертины, то есть бывшие рабы, отпущенные на волю своими хозяевами, — им тоже позволили поступать на военную службу, дававшую неплохие доходы и надежду получить по выходе в отставку участок земли.

Собственно, эти самые либертины — повара, массажисты, садовники — и спасли Империю, когда германская лавина катилась к Рейну после разгрома Вара и уничтожения всех римских войск на территории Германии. Да, они поначалу не очень спешили записываться в армию, несмотря на все посулы, но вскипяченный Август резко пригрозил снова заковать их в рабские цепи, и потому рекруты хлынули на сборные пункты.

Что ж, Тиберий, сын Ливии, успел привести свой корпус вовремя и один только вид блестящих доспехов и лязг грозного оружия заставил варваров убраться обратно в свои густые леса. Но боеспособность армии от этого лучше не стала. И вот теперь старые закаленные воины, ветераны терпеливо передавали свой опыт молодым.

— Левое плечо вперед! — металлическим голосом скомандовал Марк Сабур. — Щит вверх! Вниз! Вверх! Вниз! — Рекруты послушно выполняли его приказы, мечтая: некоторые о воинской славе, некоторые — о карьере профессионального гладиатора после службы, а некоторые — чтобы поскорее закончилось это утомительное занятие.

— Левая нога в сторону, правая вперед! Делай — раз! — громыхал Сабур.

Некоторые новобранцы, сбившись с ритма, неловко затоптались на месте. Центурион свел над переносицей свои кустистые брови и рявкнул, словно разгневанный Юпитер:

— А, чтоб вас, сукины дети! Когда вы научитесь понимать команду? Тут бы и осел уже не запутался. В одну шеренгу становись, быстро!

Все послушно бросились строиться, лихорадочно отыскивая свои места. Сабин хмуро наблюдал за подчиненными, ничего больше не замечая вокруг.

За его спиной простучали конские копыта.

— Привет, Марк, — раздался приятный мелодичный голос, который, однако, умел при необходимости становиться и очень твердым. — Как дела? Вижу, ты вовсю заботишься о боевой выучке наших доблестных легионеров?

Марк Сабур резко обернулся, швырнул меч, который сжимал в ладони, обратно в ножны и выбросил свою мощную правую руку кулаком вперед в салюте.

— Приветствую тебя, Германик. Центурион Сабур слушает твои приказы.

Да, действительно, перед ним — сидя на стройном гнедом жеребце — был Германик, командующий Рейнской армией. Его окружала свита ординарцев и офицеров.

Молодой человек — а было ему тогда двадцать девять лет — удовлетворенно улыбнулся, поправил свисавшую с плеча перевязь и похлопал по шее зафыркавшего вдруг коня.

Это был среднего роста худощавый мужчина со светлыми густыми волосами, спадающими на лоб, и умными добрыми серыми глазами. В чертах его лица сквозило врожденное благородство и та скрытая от постороннего взгляда сила, которая знаменует действительно крепких духом людей. Он не был красивым, но и серьезных недостатков во внешности и фигуре не имелось, исключая, разве что, слишком тонкие ноги. Но и с этим недостатком Германик усиленно боролся посредством гимнастики и конной езды.

— Ну, как успехи? — приветливо спросил командующий у центуриона.

Он очень любил и уважал своих солдат, особенно старых, и многих знал по именам. Таким же был и его отец — знаменитый полководец Друз. Того солдаты германских легионов просто боготворили.

«Вот где настоящий человек, — невольно подумал Марк Сабур, глядя в открытое честное лицо Германика. — Такого бы нам цезаря, и горя бы не знали».

— Ну-ка, — вмешался вдруг полный краснолицый Публий Вителлий, один из штабных офицеров. — Покажи нам, чему ты научил этих птенцов. Ведь не сегодня-завтра мы двинемся на варваров и должны быть готовы.

— Слушаюсь, — бросил центурион и повернулся к своим солдатам.

Те явно нервничали и волновались, пытаясь сохранить невозмутимость, опасливо поглядывая на командующего и выдерживая стойку «смирно».

— Отделение! — отчетливо и громко скомандовал Сабур, тяжелым взглядом скользнув по шеренге. — Слушай меня!

Все напряглись. Германик чуть улыбнулся и снова погладил беспокойно переступавшую с ноги на ногу и тревожно фыркающую лошадь.

— К атаке! — зычно протянул центурион. — Готовсь!

Садовники и парикмахеры вдруг сразу преобразились — они стали солдатами, настоящими римскими солдатами, спаянными железной дисциплиной и солидарностью.

В их руках вдруг появились сверкнувшие на солнце блестящим металлом наконечников пиллумы, а щиты синхронно приподнялись, закрывая корпус.

— На врага! — рявкнул Сабин, указывая вновь выдернутым из ножен мечом на стоявшие невдалеке соломенные чучела, изображавшие германцев. — Бегом марш!

Шеренга легионеров устремилась вперед, занеся над головами руки с копьями. Бежали они легко, ровно. Центурион следил за ними, держась чуть сзади.

— Давай! — скомандовал он шагах в десяти от чучел.

Солдаты на ходу чуть отогнулись, и дождь блестящих пиллумов обрушился на соломенного противника. Не все копья попали в цель, но многие. Третья когорта не хотела осрамиться перед своим главнокомандующим.

— Мечи к бою! — заорал центурион и — увлеченный сам — бросился вперед.

Его легионеры выдернули из ножен короткие обоюдоострые мечи и бежали дальше. Вот они с размаха столкнулись с чучелами... только солома полетела.

Германик был доволен. Уже неплохо, очень неплохо. А после первого же настоящего боя эти вчерашние недотепы превратятся в истинных солдат римской армии. С такими можно будет идти хоть в Индию, хоть в Китай, хоть...

Командир вдруг нахмурился от несвоевременно нахлынувших мыслей и дернул поводья.

— Молодец, Марк! — крикнул он, приветственно взмахивая рукой. — С такими ребятами нам нечего опасаться германцев.