Тэми Хоуг - Приманка для мужчин

• Название: Приманка для мужчин
• Автор: Тэми Хоуг
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-007377-1

После скандального развода с мужем Элизабет Стюарт приезжает в маленький провинциальный городок, чтобы начать жизнь сначала, и становится владелицей городской газеты.

Элизабет и ее сын-подросток — непрошеные гости в тихом городке Стилл-Крик. Все здесь, включая шерифа, относятся к чужакам с неприязнью. Элизабет особенно почувствовала это после того, как обнаружила на стройке за городом труп известного в городе предпринимателя и начала собственное расследование убийства.

---

Дэн вылез из машины с таким видом, словно был готов убить первого, кто попадется под руку. Его брови были зловеще нахмурены, глаза метали голубые молнии, лицо казалось высеченным из гранита. Он шел к крыльцу, не сводя глаз с Элизабет, точно готовясь вытащить из кобуры «кольт» и уложить ее на месте. Элизабет устало привалилась к дверному косяку. Драматические сцены ей уже до смерти надоели.

— Солнышко мое, вы, кажется, не в настроении? Дэн скрипнул зубами. Она стояла на крыльце, небрежно прислонясь к двери, спокойная и безмятежная, как Скарлетт 0'Хара на ступеньках своего дома, как будто не была его головной болью, как будто ее сын не таскался хвостом за подонком, от которого стонали шесть округов, усваивая его правила поведения и навыки вранья должностным лицам.

— Да, солнышко, я не в настроении, — прорычал он, поднимаясь на крыльцо.

Она не посторонилась, не двинулась с места. Кровь бросилась Дэну в голову, он забыл об усталости, о раздражении, — обо всем, что чувствовал секунду назад, подошел к ней почти вплотную, загородив собой проход, и между ними тут же полыхнул жар, еще сильнее разгневавший его. Он презирал себя за то, что хочет ее, презирал желание, мешающее ему заниматься делом.

— Ваш сын дома? — спросил он.

— Нет, — еле слышно ответила Элизабет, — его нет. Ее бравада мгновенно исчезла. Элизабет точно стала меньше ростом. Да, теперь она казалась маленькой и хрупкой. Хрупкой… это слово было точнее всех остальных, оно затронуло в душе какую-то незнакомую струнку, заставив Дэна отступить в полной растерянности. Как быть дальше, он просто не знал. Проклятье, лучше бы она плевала ему в лицо: с той Элизабет он отлично справлялся. С ней можно было обмениваться колкостями, говорить обидные вещи, ни на минуту не забывать о соблюдении эмоциональной дистанции. Именно это было нужно ему сегодня вечером, чтобы забыть о ссоре с Эми, чтобы не думать, как поправить то, что он наворотил. А Элизабет, оказывается, играла совсем в другую игру, правил которой он не знал.

— Жаль, что его нет, — печально сказала она, пытаясь улыбнуться, но губы дрожали, и голос звучал глуше, чем обычно.

Потом отвернулась от него и пошла в дом. Дэн последовал за нею. В кухне царил полный разгром, но снятые со стен шкафчики и полки мало что меняли. Элизабет как будто не замечала, что творится вокруг. Она бросила сумку на лежащий на козлах лист фанеры, заменявший стол, подошла к буфету, где аккуратно стояли полдюжины бутылок виски, выбрала одну, полупустую, налила изрядную порцию в стакан, отпила половину и только тогда повернулась лицом к Дэну.

— Да здравствует Шотландия, — сказала она, приветственно подняв стакан. — Лучшее виски, какое можно купить за деньги. Произведено в горах Шотландии, процежено через плед клана Стюартов. Стоит столько, что Карл Первый, да будет ему земля пухом, перевернулся бы в гробу, если б узнал. Разумеется, по горскому обычаю, я его украла, — отважно призналась она. — Хотите глоточек?

— Нет.

— На работе не пьете? Жаль, жаль. — Осушив стакан, она молча его разглядывала. — Я не знала, что он связался с Керни Фоксом.

— А раньше у него бывали подобные проблемы? Она бросила на него быстрый взгляд:

— А что, сейчас есть?

— Пока нет, но он на грани. Думаю, Джарвиса убил Фокс. Трейс говорит, что весь вечер они с Керни были вместе, здесь, отрабатывали броски. По-моему, он лжет.

Элизабет невесело усмехнулась.

— Не очень он это умеет, правда? Не то, что его папаша. Ей-богу, Бобби Ли мог намазать хлеб навозом, сказать вам, что это мед, и вы съели бы, да еще сказали бы спасибо. Трейс не такой. Будет ходить с виноватым видом, даже если тайком не почистит зубы. — Она отставила стакан, зябко обхватила себя руками. — Он не плохой, — убежденно добавила она. — Правда, совсем не плохой. Просто ему сейчас трудно.

— Почему?

— Потому что, сколько себя помнит, ни разу не видел родного отца, а отчим, который сначала счел, что это поднимет его в глазах общества, решил усыновить мальчика, потом понял, что воспитывать его обременительной невесело, и не захотел беспокоиться.

— Вы так говорите, будто вы здесь ни при чем, — проворчал Дэн, но его сарказм был скорее средством защиты, чтобы не жалеть Элизабет и вообще не думать о ней как о матери: его слишком занимала собственная ссора с Эми и последующие мрачные раздумья о Трисси. — Вы-то где были, когда его бросал один отец за другим? На свидании? Элизабет дернулась, будто от удара ножом. — Подлец, — прошептала она, сжав кулаки, и пошла.

Прямо на него. Ярость сочилась из нее, как сочится кровь уз раны. Дэн запоздало подумал, что так поступать с нею це следовало бы, будь она даже к этому готова, а сейчас, когда она открыла ему душу, когда ослабила бдительность, это вообще запрещенный прием. — Сукин сын.

Он насмешливо поднял бровь, не желая отступать.

— Что, Лиз, правда глаза колет?

— Прав-да? — по слогам переспросила она. — Да если бы правда бросилась вам в физиономию, вы не поняли бы, что это она. Вы ничего обо мне не знаете. Как вы смеете меня судить? Вас там не было.

— Не было, — не пошевелившись, согласился он. — Я вместе со всей остальной Америкой читал газеты.

Элизабет смерила его уничтожающим взглядом. Они стояли теперь нос к носу, и ее тело напряглось и дрожало от праведного гнева. Дэн сохранял полнейшее спокойствие, презрительно смотря на нее сверху вниз, как будто думал, что он неизмеримо лучше ее, чист помыслами и вообще безупречен.

— И с жадностью глотали каждое слово, не так ли? — процедила она, разъяряясь еще больше при мысли о вчерашнем разговоре в суде. — Вы ведь тоже через это прошли: и через слежку, и через полуправду, которую так легко превратить в откровенную ложь, но поверили всему, что говорилось обо мне, верно?

Он промолчал, но ответ был написан на его лице. Элизабет поморщилась от отвращения.

— Лицемер. А впрочем, — презрительно продолжала она, — мне плевать, что вы слышали. Плевать, что писали в газетах. Хотите правду? Так вот: я никогда, понимаете — никогда не изменяла Броку Стюарту. Ни разу. Даже когда он бегал за девчонками-секретаршами у меня на глазах, даже когда указывал мне на дверь, я, дура, думала, что хоть один из нас должен жить так, как обещал вначале. Надеялась, что справедливость в конце концов восторжествует.

Голос ее срывался, по временам делаясь еле слышным, волнение сдавливало ей горло, горечь твердым комком стустилась в груди, но она продолжала говорить:

— Я отдала этому человеку все, что имела, все, чем была. Я отдала ему себя и своего сына. А взамен просила только, чтобы он любил меня. Вы понимаете? — вдруг спросила она. Лицо у нее было сейчас растерянное, страдальческое, наверное, как в тот момент, когда правда впервые открылась ей. — Это самый мой тяжкий грех. Я была настолько наивна, что думала, будто такой человек, как Брок Стюарт, способен любить меня. А Брок Стюарт отродясь не любил никого, кроме самого себя.

Он женился на мне, потому что считал это полезным для своей репутации: начальник женится на бедной, но хорошенькой подчиненной. Сказка о Золушке для прессы. Он заметил меня и пошел на приступ с таким остервенением, что даже тогда впору бы задуматься, но я влюбилась по уши и не давала себе труда думать ни о чем, кроме того, что, кажется, единственный раз в моей паршивой жизни меня кто-то по-настоящему любит и относится ко мне по-человечески.

Уверена, он очень веселился, видя, как мало мне надо, как кружится у меня голова от блеска бриллиантов. Обеды в Париже, выходные в Монте-Карло, безделушки от Картье — знаете, этого достаточно, чтобы свести девушку с ума, особенно если самый большой подарок, который ей до того делал мужчина, — развод.

Элизабет улыбнулась насмешливо.

— Да, он заставил меня поверить в сказку, а потом нашел себе настоящую принцессу, и Золушка отправилась восвояси. Но известному человеку не годится бросать на произвол судьбы женщину с ребенком; надо переписать сказку, чтобы все было правильно. Он снабдил меня репутацией, купил мне нескольких любовников, которых я на самом деле даже не видела никогда, не говоря уж о том, чтобы с ними спать, и очень грамотно повел против меня борьбу во всех сразу средствах массовой информации. В деле фигурировали фотографии, сделанные скрытой камерой, и видеозаписи, на которых похожая на меня женщина вытворяла такое, что Тинто Брассу и не снилось.

Она помолчала, собираясь с силами. Со всех сторон на нее наступали мерзкие воспоминания, в ушах звучали гнусные обвинения, перед глазами маячили перекошен-

Цые лица представителей высшего света Атланты, смотревшие на нее как на приставший к их сияющей обуви ошметок грязи. Она слышала их приглушенный шепоток:

Шлюха. Гулящая. Мы с самого начала знали, что она такое. Бедный Брок. Бедный Брок.

Прижав кулаки к вискам, она судорожно втянула воздух, но комок в горле мешал дышать.