Тэми Хоуг - Крутая парочка

• Название: Крутая парочка
• Автор: Тэми Хоуг
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-04-009260-1

«Жаль». Всего одно слово было написано на зеркале возле тела полицейского Энди Фэлдона. Что это? Самоубийство или извращенная шутка, окончившаяся трагедией? Расследование ведут детектив Сэм Ковач и его напарница, великолепная Никки Лиска. Одно преступление тянет за собой другое, нити ведут в самую глубь полицейского департамента. Расследуя это сложнейшее дело, крутая парочка детективов ставит на карту не только собственные карьеры, но и жизни, ведь убийца готов похоронить свою тайну вместе с ними.

---

Ковач достал пачку сигарет из корзины, посмотрел на нее, потом скомкал и швырнул обратно.

Включив компьютер, он провел следующий час в поисках данных о Джослин Деринг. Из одного источника Ковач узнал, что она с отличием окончила колледж Нортвестерн. Была четвертой по успеваемости в своей группе на юридическом факультете университета Миннесоты. Амбициозна. Трудолюбива. Считалась незаурядным игроком в травяной хоккей. Значит, спортсменка… То, что она сильная физически и агрессивная, ему уже было известно — он испытал это на себе. Через архивы дорожной полиции Ковач выяснил, что ее не раз штрафовали за неправильную парковку. Это свидетельствовало об определенном пренебрежении к правилам — во всяком случае, так бы сказали Джон Куинн и его коллеги по отделу профилирования.

Но Ковач не обнаружил никаких сведений криминального характера, никаких газетных историй о скандалах в ресторанах или еще чего-нибудь в таком роде. Впрочем, он этого и не ожидал. Даже если в биографии Джослин имелись случаи иррационального поведения, у ее семьи было достаточно денег, чтобы их замять.

Иное дело — клан Фэллонов. Ковач в этом убедился, просматривая файл с данными о Ниле, собранными Элвудом. Проступки Нила сразу становились достоянием гласности. Приговор за нападение, проблемы с налогами, нарушения правил здравоохранения в баре, неприятности с агентами департамента природных ресурсов из-за браконьерства.

Короче говоря, возникал образ человека, который всегда хочет больше, чем ему положено по закону, и испытывает стойкую ненависть к властям. Полная противоположность брату. Нил, несомненно, считал, что стал таким из-за Энди, хотя в действительности все было наоборот. Энди, наблюдая за передрягами, в которые попадал брат, вел себя совершенно по-другому, стараясь угодить отцу. Ему это удавалось, за одним непростительным исключением — он навлек на себя гнев старика, признавшись в своей гомосексуальности.

Бедный парень! Он дошел до того, что пытался понять Майка, изучая его жизненный опыт. А что тут было понимать? Люди вроде Майка Фэллона не обладают сложной натурой. В этом Нил имел преимущество над Энди — он отлично понимал отца.

* * *

— Мне нечего вам сказать, Ковач. Во всяком случае, в отсутствие моего адвоката.

Нил Фэллон сердито уставился на него, войдя в комнату для допросов и остановившись у двери. Оранжевый тюремный костюм выглядел бы на нем вполне естественно, если бы был погрязнее. К тому же ему пришлось подвернуть штанины, чтобы не наступать на них.

— Речь идет не о вас, Нил, — отозвался Ковач, сидя на пластиковом стуле и непринужденно закинув ногу на ногу.

— Тогда что вам нужно? Мне нечего вам сказать.

— Это я уже слышал. Значит, вы не хотите помочь себе?

— Каким образом, раз речь не обо мне?

— Откровенностью.

Брови Нила полезли на лоб.

— Откровенностью? Засуньте ее себе в задницу.

— Для парня, заявляющего, что он натурал, вы слишком много хотите засунуть мне в задницу, — заметил Ковач.

— Черт бы вас побрал! — заорал Феллон. — Я подам в суд на вас, Ковач, и на ваш гребаный полицейский департамент!

Ковач устало вздохнул:

— Вы утверждаете, Нил, что не убивали вашего отца.

— Не убивал!

— Тогда помогите мне понять некоторые вещи. Это все, о чем я прошу. Понимание — ключ к просвещению. С полицией нужно дружить, Нил, — добавил он, словно обращаясь к пятилетнему ребенку, — иначе вы пропали.

Фэллон прислонился к стене возле двери, скрестив руки на груди.

— Мой адвокат не разрешил мне разговаривать с вами без него.

— С тех пор, как вы наняли адвоката, ничего, сказанное вами в его отсутствие, не может быть использовано против вас. Так что откровенность вам ничем не грозит — вы только поможете себе. Я никогда не хотел, чтобы мы были врагами, Нил. Черт возьми, мы ведь с вами даже распили бутылку. Вы достойный, работящий человек, как и я.

Фэллон молчал, выпятив нижнюю губу.

— Я принес вам сигареты, — Ковач протянул ему пачку.

Фэллон взял ее и скорчил гримасу:

— Да они же все сломанные!

— Не сломанные, а просто помятые.

Нил нехотя взял сигарету и попытался ее распрямить. Ковач передал ему зажигалку.

— Меня интересует кое-что насчет Энди… нет, я знаю, что вы его не убивали. Возможно, его вообще никто не убивал. Все говорят, что он выглядел подавленным. Я просто хочу получить четкую картину.

Фэллон прищурился за пеленой дыма, явно раздумывая, нет ли тут ловушки.

— Понимаете, я ведь коп из отдела убийств, — продолжал Ковач. — Я всегда косо смотрю на всех, когда кто-то внезапно умирает. Тут нет ничего личного. Если бы так умер мой отец, я бы косо смотрел на мать. Но сейчас речь о другом. Вам не показалось, что Энди хотел снова сблизиться с вашим отцом? Завоевать его расположение? Может, он пытался говорить с Майком, проводить с ним время, даже купил ему этот огромный телевизор в гостиной…

— Его купил Уайетт, — равнодушно перебил его Фэллон. Он наконец сел, глядя на кончик кривой сигареты.

— Что-что?

— Эйс Уайетт. Ангел-хранитель старика, — с сарказмом произнес Нил. — Это началось после той перестрелки. Уайетт оплачивал больничные счета, покупал вещи для Энди и для меня… Майк всегда говорил, что коп должен заботиться о других копах. При этом Уайетт никогда не задерживался у нас в доме лишнюю минуту. Он приходил к нам и вел себя так, словно боялся набраться блох.

— Да, выглядит паршиво.

— Мне всегда казалось, что он считает себя виноватым в том, что Майк схлопотал эту пулю. Уайетт жил прямо напротив Торнов — его Тори и позвал на помощь. В инвалидном кресле должен был оказаться он. Но Майк его опередил.

Ковач подумал, что эта теория, возможно, недалека от истины. Майк получил пулю вместо Эйса Уайетта и никогда не позволял Эйсу об этом забыть. Ковачу стало грустно. Потускневший образ Железного Майка из благородной легенды окончательно смыло кислотным дождем реальности.

— Если Майк в чем-то нуждался, то звал Уайетта, — продолжал Нил, попыхивая сигаретой в форме буквы “L”. — Но не думайте, что он не напоминал мне о себе при каждом удобном случае. Я должен был о нем заботиться. Старший сын и так далее. Как будто он когда-то что-то для меня делал.

— Сколько лет было Энди во время перестрелки?

— Семь или восемь. А что?

— Кто-то говорил мне, что он хотел расспросить Майка о происшедшем. Попытаться лучше понять вашего отца.

Фэллон рассмеялся и закашлялся.

— Да, Энди был сама чувствительность. А что тут понимать? Майк был старый ворчливый сукин сын — вот и все.

— Очевидно, Майк не хотел об этом вспоминать. А Энди что-нибудь говорил вам?

Нил задумался, с трудом напрягая память.

— Кажется, он упомянул во время одной из наших последних встреч, что Майк не хочет бередить старые раны. Тогда я не обратил на это внимания. Что толку в этом копаться? — Он посмотрел на Ковача. — А почему вас это интересует?

Ковач проворачивал в голове полученные сведения, сравнивая их с уже имеющимися и пытаясь вспомнить все, что говорил ему Майк в последние дни жизни.

— Я думаю, у Энди была самая настоящая депрессия, — сказал он, чтобы занять время. — Если для него так много значило помириться со стариком, а Майк не шел ему навстречу, это могло довести Энди до самоубийства. Ну Майк мог винить во всем себя…

— Ну уж нет! — Фэллон докурил сигарету и раздавил окурок ботинком. — “Никогда не вини себя, если можешь обвинить другого”. Это был девиз Майка.

Ковач посмотрел на часы.

— Если вы решите, что это самоубийство, когда я смогу отсюда выйти? — спросил Фэллон. I

— Это зависит не от меня, Нил. — Ковач поднялся, подошел к двери и нажал кнопку вызова надзирателя. — Теперь все зависит от чертовых юристов. Я бы с радостью вам помог. Оставьте себе сигареты. Это самое меньшее, что я могу для вас сделать.

“Миннеаполис стар трибьюн” каждый четверг печатала расписание съемок Эйса Уайетта для “Времени преступления”. Частью документального сериала являлось общение Уайетта с публикой. Каждый раз, когда Ковач наблюдал за этой процедурой, она казалась ему похожей на рекламу по каналу, пропагандирующему кулинарное искусство.

Сегодня преступление дня разыгрывали на хоккейной площадке в пригороде Сент-Луис-Парк. Серия называлась “Убийство камнем для керлинга” [12]: предостерегающая история о “спортивном преступлении”.! Ковач показал значок здоровенному охраннику, стоящему у обнесенной канатами секции, и устремился к центру площадки.

На льду расстелили красный ковер размером двенадцать на двенадцать футов. В одном углу помещалась телекамера рядом со скучающим оператором, походившим в своей длинной куртке на Ганди. Еще один оператор, на коньках и с ручной камерой, прислонился к раме хоккейных ворот. Четверо фанатов, которым сегодня повезло, устроились на скамье для штрафников, еще около сотни толпились позади. Среди них было немало крепких высоких женщин и дохловатого вида пожилых мужчин.