Владлен Троицкий - Записки Харитона Лаптева

• Название: Записки Харитона Лаптева
• Автор: Владлен Троицкий
• Издательство: Мысль
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1982

Книга посвящена открывателю Таймыра, участнику Великой Северной экспедиции 1736 - 1743 гг. Харитону Лаптеву. Автор описывает жизнь и, путешествия Лаптева, рассказывает, как были открыты острова, была создана первая достоверная карта Таймыра и дано географическое описание полуострова.

---

Проверить эти сведения Х. Лаптев послал штурмана С. Челюскина. Спустя три часа «посланной на ялботе штюрман Челюскин возвратился и объявил, что осмотрел в заливе место за мысом и за косою, которая далече залегла в речку, удобнея и лутче места нет зимовать дубель-шлюпке» (л. 50).

В тот же день начали выгружать провиант, пушки, судовое имущество и личные вещи команды на берег возле зимовья Дениса. Часть служителей Лаптев послал за лесом-плавником, которого много было на пляжах Хатанги. Его свозили в плотах к месту постройки домов рядом с зимовьем Дениса. К 15 сентября жилые дома в основном были построены, в них сложили печи из сланцевых плит, находимых на тех же пляжах. Стены утепляли мхом и тундровым дерном, который клали и на крыши.

В журнале появился приказ, определяющий порядок проживания и работы во время зимовки:

«15 дня сентября на якоре 1739 году всякие случаи… Сего числа от господина лейтенанта Лаптева приказы:

1) По полудни в 3-м часу служителям з дубель шлюпки переходить в квартеры в ниже показанные, где кому жить.

2) На дубель шлюпке караул иметь переменной, посуточно трехсменной, а именно:

1. Матроз Сутормин, купор Сосновской

2. Матроз Щелканов, конопатчик Михайлов

3. Канонер Еремов, конопатчик Доскин

Солдат сколько достанется от караулов береговых, та ж третья часть. А в небытность Щелканова быть на карауле солдату Хорошеву.

3) Боцманмату ходить каждой день на дубель шлюпку по утрам для осмотру и рапортовать о карауле и о состоянии. А пока станет река или работа на ней будет, то и по два раза.

4) Штюрману ходить чрез день на судно, а если во время как станет большой ветр, то ходить и чаще.

5) В квартерах быть по сему расписанию:

В новопостроенном зимовье жить штюрману Челюскину, геодезисту Чекину, подлекарю.

В новом же построенном малом зимовье солдаты Прахов, Бархатов, Лиханов.

В одном зимовье солдаты Годов, Головин, Зыков и старшой, командир Вахрушев.

В большом зимовье боцманмат, писарь, квартирмейстер Еремеев, матросы Сутормин, Сосновской, конопатчиков двое, парусник, трое плотников, лоцман один, солдат 17.

У здешнева жителя Дениса в зимовье жить подконстапелю.

Канонеру Локшину быть у лейтенанта на вестях и жить при нем» (л. 51).

Из приказа видно, что вместе с большим зимовьем, в котором помещалось 30 человек, было построено пять жилых домов, шестым был дом местного промышленника Дениса. Упоминаются в журнале «анбары» для провианту, для парусов, для пушек. Таким образом, небольшой поселок, в котором размещалось 47 человек отряда Х. Лаптева, состоял из шести жилых домой и четырех-пяти сараев[26].

В последние дни перед ледоставом заготавливали дрова, пригоняя ежедневно плоты из плавника, собираемого на пляжах Хатанги. Высушенные паруса, канаты и такелаж сложили на берегу в «сокровенное место» — специальный сарай для корабельного имущества и пушек. 8 сентября пришел большой ялбот с провиантом, который под управлением матроса Щелканова прибыл из Хатангского залива. Разгрузив судно, отвели его за мыс, в речной залив в двух верстах от зимовья и поставили на якорь на глубине 6,5 фута (2 м), но при отливе дубель-шлюпка садилась килем на грунт. В большую воду несколько огромных бревен с большим трудом удалось подсунуть под киль. Со шлюпки ялбота это не удавалось сделать и тогда решили надежный настил под дубель-шлюпку сооружать после образования льда, с которого будет легче подводить под судно бревна.

С 11 сентября перешли на береговой счет суток, стали считать начало суток с полуночи, и даты, записанные в журнале во время зимовки, всюду совпадают с датами гражданского календаря. Изо дня в день в журнале подробно записывалась погода. Для примера процитируем запись от 18 сентября (29 сентября н. ст.): «Ветер был меж O и NO средней, небо чисто, сияние солнца и мороз великой. Река Хатанга почти вся стала, токмо во многих местах есть великие полыньи и ходить нельзя. От N стороны было на небе кометы или северное сияние» (л. 53).

С установлением прочного льда в конце сентября приехали с Анабарского зимовья через реку Попигай, которая служила прекрасной зимней дорогой, новокрещенные якуты, промысловики-охотники, которые привезли сообщение от квартирмейстера Афанасия Толмачева, что он ждет приказа для отправки провианта с Усть-Оленекского зимовья, где он сторожил продовольствие, выгруженное летом с дощаника.

На Анабар и далее на Оленек и на Якутск в начале октября был отправлен солдат Антон Воронов с донесением капитану-командору Берингу «о походе нашем, что в оном походе учинилось» и «промемории» — требования Якутской воеводской канцелярии о присылке провианта.

Послал Х. Лаптев письмо и на бот «Иркуцк» Дмитрию Лаптеву с просьбой прислать запасной якорь, так как убедился, что имевшийся на «Якуцке» основной якорь при сильном ветре плохо удерживает судно. К устью реки Оленек, где оставался квартирмейстер Толмачев, охранявший провиант, послали двух солдат перевозить провиант. Все эти перевозки на оленях и на собаках по приказу якутских властей бесплатно осуществляли в качестве обязательной повинности местные промысловики-охотники: русские, якуты, эвенки.

Морозы крепчали. 4 октября подвели под дупель-шлюпку четырнадцать бревен, по семь с каждой стороны, чтобы судно в отлив не становилось килем на землю.

Опасаясь цинги, Х. Лаптев приказал подлекарю К. Бекману настаивать воду на горохе и на крупах и ежедневно утром выдавать каждому служителю по кружке настоя. Заботился Х. Лаптев и о пропитании для своих соплавателей, для чего посылал людей в соседние зимовья за свежей рыбой и оленьим мясом. 13 октября с реки Новой приехал солдат Меркульев и привез 300 чиров, через несколько дней «посланный солдат Лутчев з реки Болохны приехал и привез оленей битых двадцать восемь» (л. 57). Постоянная работа на свежем воздухе — очистка от снега домов и дубель-шлюпки, заготовка дров — спасала от цинги. За первую зимовку в журнале отмечена единственная смерть: «20 октября умре Якуцкого полку солдат Гаврила Баранов, который был обдержим францускою болезнью» (л. 55).

На зимовке Х. Лаптев не переставал думать о продолжении работ в будущем 1740 году. Чтобы определить с моря устья рек Таймыры и Пясины, которые судя по расспросным данным должны были встретиться при плавании в Енисей, он послал своих помощников осмотреть берега в устьях этих рек[27]. 21 октября в журнале записано: «Отправлен боцманмат Медведев на реку Пасенгу для осмотрения оной реки устья також и морского берегу к востоку и дано ему казенного шару (табаку — В. Т.) двенадцать фунтов для заплаты подводчикам, да с ним же отправлен солдат Константин Хорошев в город Туруханск и с ним посланы в Государственную Адмиралтейскую коллегию репорты» Боцманмат В. Медведев и солдат К. Хорошев поехали по Хатангскому тракту, действующему только зимой по замерзшим рекам Хатанге, Хете, Дудыпте, Пясине, озеру Пясино, Норилке, в Дудинку на Енисей и Туруханск» [28].

В начале апреля Х. Лаптев послал геодезиста Н. Чекина с солдатом Фофановым и «новокрещенным» якутом Н. Фоминым на трех собачьих нартах в сопровождении долган с оленьими нартами для осмотра берега устья Таймыры, а также пройти вдоль берега к устью Пясины с попутной съемкой берега, хотя бы без астрономических определений.

9 апреля вернулись долгане, подвозившие Чекину груз. Вместо 18 оленей у них осталось 11, остальные пали в пути от бескормицы. За помощь Лаптев выдал им из подарочных вещей четыре аршина красного и зеленого холста, два фунта бисера и три фунта табаку. Группа Н. Чекина возвратилась 17 мая пешком вместе с несколькими собаками, тянувшими опустевшую нарту. О его поездке в журнале записано:

«…ездил оной геодезист до реки Таймуры, оной Таймурой до моря и по морскому берегу к западу около ста верст, где уже пошла земля к югу. А дале не поехал затем, что себе провианту нет и собакам корму мало очень, с которым в безвестное место ехать опасно. И с крайнею нуждою возвратясь назад пешком, многие собаки за бескормицею померли… и нарты оставя, пеш с солдатом и якутом с нуждою вышли» (л. 68).

Поход Чекина кончился неудачей из-за отсутствия опыта организации санных маршрутов. В журнале нет никаких данных, где он побывал, какие острова открыл. Понять это можно только из записи Х. Лаптева за май 1741 года: на юго-западной оконечности острова Русский он нашел маяк-бревно Чекина с надписью, что от этого места Чекин повернул назад. Следовательно, от устья Таймыры он ехал к западу до острова Таймыр и, считая его материком, повернул вдоль восточного берега к северу, пересек пролив Матисена, не выяснив, что здесь пролив отделяет большую группу островов архипелага Норденшельда, которые он также посчитал за продолжение материка. Обогнув остров Русский с севера, Чекин не поехал к виднеющимся на горизонте западным островам архипелага Норденшельда. Съемки же даже самой приближенной Н. Чекин или не вел, или записи о ней потерялись на обратном пути. Он так и не выяснил, где же находится большая бухта устья Таймыры: у мыса Фаддея (так считали в 1739 году достигшие его мореплаватели) или совсем в другом месте. Только Х. Лаптев смог указать местоположение устья Таймыры, когда побывал там весной 1741 года.