Валерий Тихомиров - Легенда о Якутсе, или Незолотой теленок

• Название: Легенда о Якутсе, или Незолотой теленок
• Автор: Валерий Тихомиров
• Издательство: АСТ, Астрель-СПб
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028326-1

Веселый иронический детектив мастера детективного жанра. Исключительно ироничная и по-доброму криминальная история с затейливым и нетрадиционным сюжетом.

Продолжение романа «12 ульев, или Легенда о Тампуке».

---

Альберт Степанович смело проник в чуть не захлопнувшуюся дверь. Под развалинами вешалки на одном колене стоял Коля-Коля. Он пытался выбраться из нокаута до счета десять. Его губы вышептывали:

— Восемь. Девять…

— Аут! — подсказал Алик.

Швабра взметнулась вверх и, вопреки законам честной игры, добила противника по макушке.

Клим, разрушив мебель и голову Артура Александровича Кнабауха, взялся за Чегевару. Тот, схлопотав по уху, отлетел к батарее. Над ним глыбой навис разъяренный Распутин в камуфлированном комбинезоне и маске. Из-под колготок раздался страшный рык:

— Где хомяк! Говори, а то глаз вырву!!!

— Значит, вас хотят захватить спецслужбы? — издевательски переспросил ведущий в телевизоре.

— Вот именно! — ответил тип в оранжевом галстуке.

Чегевара обмяк под глухое журчание. Безвольное тело выскользнуло из крепких рук хирурга и осело у батареи парового отопления. От него пошли волны туалетного аромата. Клим принюхался. Запах был резким, знакомым и неприятным.

— Тьфу! — брезгливо сплюнул хирург, подхватывая с пола барабан.

Жажда мщения заставила его с размаху надеть ритуальный атрибут на голову злобного похитителя хомяков. Тамтам прямой связи с вуду с треском лопнул, пришедшись Чегеваре как раз впору. Разве что немного прижало уши. Но не это беспокоило борца за права человека. Обтянутый кожей корпус плотно закрыл рот. Палец Чегевары настойчиво тыкался в бок тамтама. Проковырять дырку не удавалось, и тишину разгромленной квартиры оживлял безостановочный жалобный вой.

Распутин развернулся в темноте малогабаритной квартиры. С грохотом упал стул. Рухнула тумбочка с книгами. Доктор Ватсон в литровой банке пискнул от ужаса. Клим развернулся и, увидев его, радостно завопил:

— Живой, дружище!

Он бережно извлек хомяка из плена и вышел в прихожую. Алик принял дрожащего Доктора Ватсона из рук друга. Хомяк, объевшийся за три дня «Кити-Кэтом», попытался радостно мяукнуть. Вместо этого получился жалобный писк. Щеки Ватсона от умиления разъехались к ушам. Альберт Степанович всхлипнул сквозь плотно сжатые зубы.

— Все, все. Не переживай. Никто тебя больше не обидит.

Клим понимающе хмыкнул:

— Мы в ответе за тех, кого приручили?

— А как же! — сверкнул глазами Алик.

— Ладно, уходим. Я на крышу, снять веревки. Встречаемся у забора, на той стороне улицы.

* * *

Рыжов с якутами добрались до дома номер шесть в момент кульминации освобождения. Первым делом было решено спрятаться и присмотреться. Наблюдательный пункт расположился в зарослях черемухи. Сократ и Диоген чуть присыпали шамана листвой. Под кустами неважно пахло. Зато подъезд, в котором должен был находиться старший брат, просматривался в мельчайших подробностях. Не успели они замаскироваться, как из приоткрытого окна второго этажа раздался грохот и сочные шлепки ударов.

— Может, нужна помощь? — спросил Сократ.

— Наверняка, — усмехнулся Диоген, — тем, кто его обидел!

Шум стих.

— Пойдем посмотрим? — неуверенно шепнул Рыжов, машинально шевеля пальцами.

Следовало прощупать энергетический континуум. Но на память не приходило ничего, кроме приворота чужого мужа. Руки сами поднялись к лицу, причудливо скрестившись. Из подъезда немедленно вышел Потрошилов. Якуты ошарашенно замерли, демонстрируя восхищение. Алик, держа на ладони хомяка, устремился к парфюмерной фабрике «Красный демократ».

Едва он скрылся за углом, Рыжов выскочил из кустов. Все-таки это была его квартира. Неудивительно, что Игоря Николаевича интересовало произошедшее внутри. Якуты после недолгого раздумья рванулись следом. Все равно шаман мог вызвать тойона в любое время. И у него были советы на все случаи жизни. Без шамана им было никак.

В квартире царил разгром. Тела Кнабауха и Коли-Коли валялись в беспорядке. Чегевара, имевший большой опыт получения ударов по голове, сидел у батареи и улыбался. От указательного пальца, засунутого в рот, улыбка выходила довольно ироничной. Рядом валялся порванный тамтам.

— Цунами, — растерянно сказал Рыжов, с жалостью обозревая растоптанные останки сушеных лягушек и разбитые банки с заспиртованными змеями.

— Тойон! — многозначительно поправил его Диоген. — Интересно, за что он их?

— Хомяка они у него сперли, — удивил якутов экстрасенс, — вот и получили.

— Однако, надо «скорую», — заметил Сокцат, — а то те двое шибко плохие.

Через три часа приехала машина с красным крестом на боку и злыми дядьками внутри. К тому времени Коля-Коля немного пришел в себя и, лежа на поломанной вешалке, приступил к тренировке глухой защиты. Его увезли в родной дурдом имени Скворцова-Степанова. Вместе с улыбающимся Чегеварой и зажатыми в кулаках справками о душевной болезни.

Артур Александрович Кнабаух отправился в больницу Всех Святых. Он пребывал в бессознательном состоянии. Поэтому уехал без сожаления, философски постанывая. Неудача блестяще задуманного плана его уже не тревожила. Как и проблемы неоглобализма. А также нестабильность в калмыцко-уругвайском альянсе. Ну и еще несколько миллионов проблем. Аристократически бледное лицо украшали багровые следы распутинского гнева.

Когда все разъехались, Игорь Николаевич Рыжов еще немного посидел на руинах своей обители. Ему было жаль сушеных лягушек и заспиртованных змей. И в то же время, хотелось чего-то большего, чем одинокое затворничество в малогабаритной келье. Знания мага и экстрасенса просились в люди. Он вздохнул напоследок, без особого сожаления, и ушел в якуты.

* * *

Альберт Степанович держал Ватсона в трясущихся потных ладонях. Жалость брызгала из глаз сыщика, как вода из скульптуры «Писающий мальчик». Шерсть друга была перепачкана, из правого уха торчали опилки. Альберту показалось, что он похудел.

Ватсон поднял тяжелую от защечных мешков голову и с обидой посмотрел Потрошилову в глаза.

— Мяу, — негромко пропищал он и затих.

Из кустов вынырнул Распутин, обмотанный веревками, с пустым баллоном на плече.

— Клим! Что с ним?! — Альберт Степанович потряс в руках маленькое тельце, как дети трясут копилку. Потом приложил к нему ухо. Хомяк издавал какой-то странный шум.

Распутин прислушался и поставил диагноз:

— Спит он.

— Спит?! Он странно дышит! И раньше он никогда не разговаривал!

— Нормально дышит. Храпит. Как мужчина!

— Клим! Мы должны показать его врачу. Возможно, террористы его пытали!

Распутин с интересом посмотрел на друга, потом на хомяка:

— Думаешь?

— Да. И боюсь, его могли изнасиловать. Ритуально. Ты видел их квартиру?!

— Надеюсь, до этого не дошло, — успокоил Клим. — Но если хочешь, можем показать его нашим невропатологам. Я договорюсь. Все равно баллон в больницу тащить.

Альберт с благодарностью посмотрел на друга. Ватсон тоже открыл один глаз. Последнее время он не доверял никому. Даже этому большому человеку.

* * *

На неврологии пили тихо. Дежурная смена отмечала уход начальника отделения из семьи. В восьмой раз. Без вещей. Из воспитательных соображений. Одним словом — по пьяни. Стук в ординаторскую раздался во время произнесения очередного тоста. Оратора прервали. Старший ординатор успел произнести:

— Все бабы… — и резким движением убрал бутылку и стакан под стол.

— Можно? — В дверь пролезла голова Распутина.

— Только осторожно, — отозвался из кресла начальник отделения.

— Можно Сашку за ляжку, — мило пошутил старший ординатор.

— Ага, — добавил фельдшер-стажер.

— Мужики, друга моего не посмотрите? Его какие-то отморозки два дня у себя держали. Теперь он глаза не открывает и дышит странно. Похоже на сотрясение.

Старший ординатор снова извлек на свет бутылку и приготовился закончить прерванный тост.

— «Мужики», Клим Васильевич, — это у вас на хирургии. А у нас — доктора, и мы заняты. Друга своего через приемный покой оформите, тогда и посмотрим.

От такой радушной встречи у Распутина потемнело в глазах. Он легонько толкнул дверь, и та с размаху ударилась ручкой в стену. На пол посыпались крупные куски штукатурки. Клим шагнул внутрь и набрал в легкие воздуха:

— Заняты вы? Друга моего смотреть не хотите? Доктора?! Да вы хоть раз кровь на своем халате видели?! Мужики на хирургии?! Потому что — работяги! Потому что пашут с утра до ночи. Это вам не молотками в воздухе махать и таблетки бабкам выписывать. За бабки. Сколько вы человек за свою жизнь вылечили? А я по десять в неделю здоровыми выписываю. Напридумывали себе умных слов и сидят — сопли пузырями, на ногах фигушки. А чуть что не так — к нейросам? [22] На стол? К мужикам? А ну доставайте молотки и настраивайте фокус! Алик! Заноси!

Альберт Степанович внес Ватсона, держа его перед собой на ладонях. Он остановился посреди ординаторской и посмотрел вокруг.