Валерий Тихомиров - Легенда о Якутсе, или Незолотой теленок

• Название: Легенда о Якутсе, или Незолотой теленок
• Автор: Валерий Тихомиров
• Издательство: АСТ, Астрель-СПб
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028326-1

Веселый иронический детектив мастера детективного жанра. Исключительно ироничная и по-доброму криминальная история с затейливым и нетрадиционным сюжетом.

Продолжение романа «12 ульев, или Легенда о Тампуке».

---

Альберт Степанович выходил из больницы подавленным. Впервые в жизни он так близко столкнулся с однополой любовью и был потрясен. Мысли беспорядочно скакали вокруг отказа потенциальной невесты. Лесбийская привязанность любимой резко ослабила его жизненную позицию. Соперница была похожа на него, как две капли воды, но Люда сделала странный выбор! Значит, с ним что-то не так! Значит, она в чем-то лучше? Срочно нужно было посоветоваться с мамой. Размышляя таким образом, он вышел из больницы. Чем именно соперница была лучше, он так и не успел решить.

— Отшила, лесбиянка мерзкая?! — прогремело возле самого уха. — Я так и знал!

Альберт отшатнулся. Возле него стоял тот самый мужчина, который «никого не тянул за язык».

— Клим Распутин! — снова прогремел он и резко протянул руку.

Алик снова отпрянул.

— Альберт Потрошилов, — с грустью ответил на рукопожатие отвергнутый капитан.

— Иди ты! — хохотнул весельчак.

— Правда, — констатировал Альберт. — Откуда вы знаете, что мне отказали?

— Я подслушивал, — честно глядя в глаза, признался Распутин. — Ну ничего, бывает. Я тоже не знал, что она лесбиянка. Во прокололись! Мы, считай, теперь братья по несчастью! Давай, пойдем, выпьем, что ли?

— Не могу. Мне на дежурство.

Альберт не знал, где взять сил на охрану граждан, но чудом держался.

— Жаль! Опять придется одному. Бывай! — «Брат» развернулся и почему-то побежал к воротам.

Наверное, торопился покинуть место проигранной битвы за любовь. Алик остался один на один со своим горем, осенним ветром и .незаводящимся «Запорожцем».

Глава 20 ЕСЛИ ДРУГ ОКАЗАЛСЯ КРУТ…

Распутин блевал, как положено бывшему офицеру, — широко расставив ноги. Головной убор он держал в стороне, на вытянутой руке. В роли фуражки на этот раз был мотоциклетный шлем с надписью «Мементо море». Питье и закуска покидали организм в панике. В утробном рычании военнослужащего запаса гремела ненависть к врагам. Как внутренним, так и внешним.

Высокий мужчина крепкого телосложения бился в последнем, знакомом каждому, самом жестоком спазме, когда желудок вот-вот выскочит наружу, а по губам издевательски стекают тонкой струйкой десять грамм горькой коричневой желчи. Дома он, конечно, выпил бы пару литров воды с содой. Дело пошло бы легче. Но теперь до дома было уже не добраться. Время позднее, деньги кончились.

Помогая измученному организму, Клим надавил кулаком на желудок. Не помогло. Стало только хуже, а вот документы вылетели из кармана и нырнули в плохо пережеванный салат. Паспорт утонул тихо, без пузырей.

— Кирдык, — без выражения произнес Клим Васильевич. — Завтра на работу не иду.

Двумя длинными пальцами он достал из внутреннего кармана платок и брезгливо вытер лицо и руки. Затем извлек из лужи свою «краснокожую паспортину», аккуратно уложил его в полиэтиленовый пакет и патетически произнес:

— Смотрите, завидуйте. Я — гражданин!.. А не какая-нибудь — гражданка.

Клима никто не услышал. Ему было одиноко. Северный город спал.

— Кирдык, — снова повторил он и двинулся нетвердой походкой по разделительной полосе Московского проспекта, напевая:

А мне все по фиг.

Я сделан из мяса.

Самое страшное, что может случиться,-

Стану пидорасом.

Распутин шел довольно ровно, стараясь не сходить с белой полосы, чего нельзя было сказать о настигающей его милицейской машине. Обшарпанный «воронок» 108-го отделения милиции марки «УАЗ» бросало из стороны в сторону, как мыло в банном тазике. Сотрудники милиции мчались на задержание опасного преступника сломя голову, не разбирая дороги. Крепкие руки сжимали стволы автоматов, сердца бились в унисон с судорожно хрипящим двигателем машины. В глазах двоилось, изо рта вырывался невидимый огонь. Трехглавый дракон в милицейской форме с визгом затормозил крыльями автомобильных покрышек на пересечении Московского проспекта и улицы Благодатной. Машина остановилась как вкопанная и замерла, освещая преступника ярким светом одной мутно-желтой фары.

— Оп-пачки, менты! — не то радуясь, не то удивляясь, обозначил ситуацию Распутин, оборачиваясь.

— Будем брать, — убежденно произнес старший группы — младший сержант Мудрый. — Толик, давай!

Рядовой милиции Толик чувствовал себя плохо. В 108-м отделении он служил всего полгода, а потому «семьсот пятьдесят на рыло» пока держал с трудом. Он еще сильнее вцепился в ствол своего незаряженного автомата и храбро произнес:

— Угу

Так они просидели еще пять минут. Время в машине тянулось медленно, как водка через соломинку для коктейля. На улице тоже все оставалось по-прежнему: Санкт-Петербург, правда, время почему-то — московское. Час тридцать ночи. Нарушитель правил дорожного движения, нагло пересекающий разделительную полосу. Да еще и без транспортного средства. И тишина с легким шорохом дождя. Настолько тоскливая, что хотелось выпить последние двести грамм и упасть в забытьи.

Распутин, решив, что здороваться с ним никто не собирается, отвернулся и продолжил путь.

— Уходит! — взвился в машине Мудрый, и Толик с водителем сразу проснулись. Пальцы нашупали курки табельного оружия.

— Что будем делать, командир? — Водитель всем телом повернулся к Мудрому. Левый глаз его при этом начал часто моргать.

— Брать будем! — смело отозвался младший сержант.

— Здоровый, гад, — тихонько произнес с заднего сиденья Толик.

— Мы тоже не больные, — не очень уверенно ответил Мудрый.

Он смело схватил в руки микрофон и тоном, не терпящим возражений, рявкнул:

— Водитель, остановитесь!

Коллеги с удивлением посмотрели на своего товарища. Распутин огляделся в поисках провинившегося водителя. Кроме милицейского «уазика», в пределах видимости транспортных средств не наблюдалось. Клим решил, что люди в машине разговаривают между собой. Он остановился и подсказал:

— Он уже не едет, мужик! Это у тебя перед глазами плывет!

— Поднимите руки вверх и подойдите к машине! — прохрипел громкоговоритель.

— Я?

— Вы!

Распутин задумался на несколько секунд, потом убежденно произнес:

— Нет! — И снова зашагал по правительственной полосе.

Машина медленно двинулась вслед за ним.

— Приказываю остановиться, — не унимался микрофон.

— Отстань! — отмахнулся Клим, как от большой мухи.

— А я говорю, остановитесь!

— А смысл?

— Проверка документов!

— Они тебе не понравятся.

— Подрезай его! — решился наконец Мудрый.

Толик до боли в суставах сдавил цевье автомата, будто пытался его задушить. Трезво оценив глубину собственного опьянения, рядовой милиции немного занервничал. В задержании опасного преступника он участвовал впервые. Водитель пошел на обгон нарушителя. Взвыла сирена, распугивая сексуально озабоченных кошек. Могильным ультрафиолетом забрезжила мигалка на крыше уазика.

Лихо заложив вираж, машина остановилась в нескольких метрах от Клима, перекрывая путь. Хлопнули дверцы, с автоматами наперевес выскочили решительно настроенные сотрудники. Мудрый продолжал движение, водитель остался в машине. Толик занял позицию, привалившись к капоту. Стоять оказалось значительно труднее, чем сидеть.

— Руки! — сходу завопил Мудрый, угрожая оружием.

— Где? — Клим снова начал оглядываться по сторонам.

Толик икнул. Мудрый передернул затвор автомата.

— Круто! — Распутин восхищенно похлопал в ладоши. —Чего надо-то?

— Ваши документы.

— Это будет непросто, — Клим достал из кармана пакет с паспортом. — Грязные документики. Отмыть бы надо.

Паспорт под майонезом действительно выглядел довольно странно. Толик снова икнул, его затошнило.

— Вам придется проехать с нами, — наконец принял решение Мудрый и в качестве аргумента пошевелил оружием.

— А если я не поеду?

— Мы применим силу.

Толик опять икнул. Его затошнило еще больше.

Клим поднял голову и посмотрел в небо. Широко расправив могучие плечи, он набрал в легкие воздуха:

— Арестовать меня хотите? Сильные, да? Знаете, почему вы сильные? Потому что оружие в руках. А у кого оружие в руках — тот и прав. Так? Вы ведь за этим в милицию работать пошли? Без оружия никто вас слушать не хотел? Старшеклассники били? Хулиганы с танцев выгоняли? Учителя, гады, почему-то одни двойки да тройки ставили? Но вы-то, конечно, здесь ни при чем. Вас просто не поняли. На самом деле вы — цвет нации! Надежда Отчизны! Светлое будущее страны!

Клим протянул вперед длинные волосатые руки.

— Давайте, вяжите! Окольцуйте свободную гордую птицу! — Он задрал голову вверх и негромко добавил: — Мне все равно сегодня ночевать негде. И, похоже, будет дождь. У вас, кстати, отдельные номера есть?

Толика наконец стошнило, и ему сразу стало легче. Теперь он счастливо улыбался, не вдаваясь в смысл услышанного. Мудрый тоже ни черта не понял. В странной речи мата не было. А оскорбление было. Такой парадокс его разозлил.