Радий Радутный - Мозаика странной войны

• Название: Мозаика странной войны
• Автор: Радий Радутный
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-020108-7

Темпоральные войны-Войны, которые ведутся одновременно во Времени и в Пространстве параллельных миров. Войны, в которых опасные — или просто ненужные — «ветви миров» устраняются путем обычного нажатия гашетки. Войны, в которых применяется любое оружие — от штыка до бомбы. Войны без начала и конца, без смысла и цели — просто потому, что остановиться уже невозможно.

Здесь люди не сражаются сами — просто вербуют себе двойников в параллельных реальностях. Но, похоже, даже здесь не избежать противостояния двух героев-людей — Пилота и Царицы Амазонок.

Пока что сражаются их двойники. Но рано или поздно сойтись в бою придется им самим...

---

Брюнетка выразительно фыркнула — “понимаю, не беспокойся, сегодня же все исправим”, блондинка так же выразительно встретилась с ним взглядом и облизнулась.

“Ни фига себе! — ухмыльнулся про себя Пилот. — Кажется, нравы здесь еще проще, чем на базе!”

Так и оказалось.

Перед самым рассветом, когда несколько более уставшая брюнетка обессиленно откинулась на подушку и засопела, блондинка прижалась теснее и прошептала ему на ухо что-то нежное и настолько знакомое, что Пилот на миг оторопел.

— Что… что ты сказала? — настороженно переспросил он.

— Ничего, — немного растерялась любовница. — Просто я когда-то называла тебя так… и тебе нравилось. А что, сейчас…

— Нет-нет, все в порядке! — он поспешно прижал ее к себе, провел рукой по плавным изгибам бедер. — Просто…

Он замялся.

Ну, не стесняйся! — тихонько засмеялась женщина. — Я же принадлежу тебе — какую бы форму ты не принял. Я все пойму и все прощу, и все равно буду любить тебя. Тебя и только тебя. Так что ты можешь быть со мной честным и откровенным… тем более, бежать мне отсюда

некуда, а если появится Враг — эта линия тихо и мирно исчезнет… вместе со всем ее содержимым.

— Как — “исчезнет”? — оторопел Пилот. — А…

— А я? — спокойно улыбнулась блондинка. — Я уже давно исчезла. Не беспокойся, я знала, на что шла.

Она прильнула к нему еще тесней и вдруг в каком-то исступлении начала целовать — губы, лицо, шею, плечи… спустилась ниже — и Пилот почувствовал, что по крайней мере еще на один раз силы у него найдутся.

Проснулась брюнетка и не замедлила присоединиться, и буйство продолжалось до тех пор, пока красные лучи рассвета не прокрались в комнату — и не покинули ее, покраснев еще больше от увиденного.

— Завтракать, завтракать! — энергично растолкала их рыженькая, весьма хорошенькая девушка, рывком раздвигая шторы и распахивая окно. — И купаться!

Море было теплым и прозрачным, Пилот снова ощутил полузабытое уже чувство подводного полета, рассекая воду мощными взмахами ласт. Рыбы были большими, разноцветными и ужасно нахальными, они тыкались носами прямо в стекло маски, что-то выпрашивая; крабы проворно перебегали по песчаному дну, лавируя между невысокими глиняными пригорками, наглые чайки садились чуть ли не на голову. Пилот поочередно катал женщин на спине, они визжали и старались прижаться к его широким плечам грудью. Потом они все вместе с удовольствием занимались любовью прямо на песке, не обращая внимания на маячивший вблизи замок.

Обед был изысканным и экзотическим, рыженькая наливала вина с тонким, едва уловимым ароматом старины, блондинка незаметно подсовывала лакомые кусочки со всего стола, а брюнетка просто старалась оказаться поближе, и ночью все повторилось, и следующий день был таким же, и Пилот забыл, что где-то совсем недалеко по современным меркам идет жестокая война, и его родственники сжигают миры и сами гибнут в чудовищных кострах, по сравнению с которыми Бухенвальд и Хиросима — просто игры детей в песочнице.

Неделя кончилась.

Ночь было прощальной, и женщины, зная об этом, старались изо всех сил, и Пилот отвечал тем же, ясно осознавая, что последней она может оказаться и в буквальном смысле, и не только для него, и уже проваливаясь в темную глубину сна, он вспомнил слова, произнесенные блондинкой, вспомнил ее саму, вспомнил ее имя, и обстоятельства, при которых они встретились в его жизни.

— Как странно… — пробормотал он едва слышно.

— Что?… — сонно откликнулась любовница. — О чем ты подумал?

— Ничего, ничего, спи… — поспешил успокоить ее Пилот.

Странным было любить и чувствовать себя любимым женщиной, единственной целью встречи с которой в его настоящей жизни был секс и только секс. Она действительно была неплоха в постели — но что-то механическое было в их нескольких встречах, и все разговоры их сводились к той же теме, и через две-три недели все кончилось настолько же просто, насколько и началось, и настолько хорошо, что Пилот забыл ее имя — и вспомнил его только сейчас.

Атмосферник взвыл турбинами, дрогнул и начал свой обычный неторопливый разбег. Пилот оглянулся — женщины стояли на краю взлетки, старательно не глядя друг на друга, и только сторож с неизменным пивом в руках весело помахал рукой вслед.

А на десяти тысячах метров, отойдя подальше от замка, Пилот запустил программу Перехода.

Эпизод 22

И ахнул, когда вместо привычного уже темно-синего неба очутился в бесконечной звездной пустоте.

Фыркнули, задыхаясь, и мгновенно заглохли двигатели. Бешено и растерянно заметалась картушка магнитного компаса, куда-то улетел самолетик авиагоризонта, одновременно бросились в противоположные стороны указатели скорости и высоты на лобовом стекле, индикатор скольжения безразлично остановился в положении примерно пятидесяти градусов, стрелка указателя перепада давлений уперлась в ограничитель, и странная легкость вдруг наполнила тело Пилота.

Атмосферник оказался в космосе.

Странная, никогда раньше не испытанная тишина вдруг ударила в уши, сердце ушло в район гениталий, остановилось там на мгновение, и продолжило свой путь к пяткам.

Самолет, медленно вращаясь, плыл в никуда, и усеянная яркими разноцветными точками чернота неторопливо и неотвратимо проникала в кабину.

Звезды жили своей непонятной жизнью, атмосферник беспомощно барахтался в вакууме, а Пилот, неподвижно замерев в кресле, изо всех сил боролся с такой же черной безумной пустотой, постепенно заполняющей мозг.

“Такого просто не может быть! — твердил он мысленно, убеждая самого себя. — Неделю назад здесь, в этих координатах, была огромная планета, с базой, с постройками, с сотнями летательных аппаратов разного типа… Были звезды, было и солнце, да…”

Солнце — ослепительный желтый шар с гладкими, словно отполированными краями вползло в боковое стекло кабины. Щелкнул светофильтр, защищая глаза пилота от слишком яркого света, радостно — “вот и я пригодился!” — забилимкал индикатор лазерного облучения — техника тоже работала и изо всех сил пыталась помочь хозяину в разрешении хотя бы мелких проблем и проблемок.

Пилот вздохнул, тряхнул головой и с облегчением почувствовал, как черная пелена безумия уползает куда-то вниз, в инквизиторские застенки подсознания.

— Анализируем! — громко произнес он — самому себе. — Что сие может значить?

Примитивный компьютер атмосферника молчал; Пилот сильно сомневался, что более современный ящик магнитодинамического штурмовика сумел бы ему помочь в такой ситуации, тем не менее вычислительными ресурсами пренебрегать не стоило, и он запустил программу самотестирования.

Пока ящик мигал огоньками на пульте и выводил на дисплей бодрые и абсолютно ненужные в данном случае сообщения, человек постепенно пришел в себя, с тоской взглянул на кислородный манометр, выругался, и огляделся.

Первое впечатление оказалось правильным — самолет висел в безвоздушном пространстве. Солнце описывало круги, звезды так же весело носились следом. Пилот вспомнил Галилея и пришел к выводу, что атмосферник вращается. Все приборы, хоть мало-мальски связанные с тяготением, магнитным полем или атмосферой, показывали полнейшую чушь, радиополукомпас растерянно тыкался то в одну сторону, то в другую. Пилот с досадой посмотрел на него, но выключать не стал — мало ли чего.

Большого голубого шара планеты рядом не наблюдалось. С одной стороны, это утешало — мало радости ворваться в атмосферу на космической скорости на неприспособленном для таких вещей атмосфернике, с другой — огорчало, поскольку стрелка манометра ощутимо подрагивала.

Координаты ящик выдавал правильные — по крайней мере, так он сам утверждал. “Следовательно… — Пилот усмехнулся. — Или исчезла планета, или это просто сбой в систе…”

Логичные в общем-то рассуждения человека были прерваны появлением странного — впрочем, а что не было странным в подобных обстоятельствах? — предмета. Смутно — весьма смутно, но что-то он Пилоту все-таки напоминал. Дело осложнялось тем, что подойти поближе или хотя бы остановить вращение атмосферник не мог, а таинственный предмет тоже явно не намеревался делать ничего подобного. Он летел так же тупо и неуправляемо, и так же бессмысленно вращался, то сверкая острой гранью в ослепительных солнечных лучах, то становясь темным и неразличимым. Пилот жадно припал к стеклу кабины, пытаясь рассмотреть незнакомца, тот, в свою очередь, приближался медленно и неторопливо, явно проходя мимо, и вдруг, когда фазы вращения атмосферника и неизвестного аппарата на мгновение совпали, Пилот выругался и чуть не пробил головой стекло.

Мимо медленно проплывал обломок носовой части штурмовика с разбитой кабиной. Тот, кто сидел в кресле пилота, никак не отреагировал на неожиданную встречу и даже не повернул головы, и все по одной простой причине — шея его оканчивалась куском розового ноздреватого вещества, напоминающего сахарную вату на палочке.