Н Болховитинов - Россия открывает Америку (1732-1799)

• Название: Россия открывает Америку (1732-1799)
• Автор: Н Болховитинов
• Жанр: История

---

Еще в октябре 1765 г. тогдашний российский посланник в Лондоне Г. Гросс проницательно писал Екатерине II, что после введения метрополией закона о гербовом сборе не только "в столице Новой Англии {36} городе Бостоне" дело шло "до явного народного бунта, но и понежь все провинции Северной Америки меж собою соглашаются, чтоб не признать в английском парламенте власть налагать на них подати, претендуя, что то единственно зависит от собственных их провинциальных собраний, которую претенсии они могли бы мало-помалу себе присвоить совершенную независимость от матерной земли". Три года спустя новый российский посланник в Лондоне А. С. Мусин-Пушкин сообщал в С.-Петербург, что сопротивление жителей Бостона дошло то того, что "хотели они истребить приставленных к таможне офицеров, кои для спасения жизни своей от столь насильственного гонения были вынуждены бежать на стоящую у порта тамо военную фрегату"13.

Наконец, в донесении А. С. Мусина-Пушкина от 31 октября (11 ноября) 1774 г. вновь подчеркивалась твердая решимость американских колонистов отстаивать свои права от посягательств английских властей: "Вчера полученные здесь из Америки письма, - сообщал Мусин-Пушкин первоприсутствующему в Коллегии иностранных дел Н. И. Панину, - подтверждают доказательнейшим образом сколь твердое, столь и единогласное почти тамошних жителей намерение не повиноваться никаким таким повелениям, кои хотя бы мало клонились к утверждению за ними права здешнего законодательства... Генеральным в Филадельфии конгрессом решено уже не вывозить сюда никаких американских товаров, а здешних тамо не принимать"14.

Русский посланник в Лондоне не только правильно оценил сложившееся в то время положение, но и сумел увидеть последствия конфликта с колониями как для внутренней жизни Англии, так и для ее международных позиций. В том же донесении в С.-Петербург Мусин-Пушкин писал: "Положение такое справедливо тревожит здешнее правление и тем более, что известны оному все выгоды, кои здешний торг и фабрики получают и от подвозимых сюда из Америки необделанных, и от вывозимых туда здесь обделанных товаров. Тамошний сюда ежегодный вывоз простирается вообще ценою не меньше трех миллионов фунтов стерлингов, между которыми Ново-Иоркская провинция высылает ежегодно на шестьсот тысяч фунтов стерлингов, а Филадельфская - с лишком на семьсот тысяч. Всякое вывозу такому прекращение естьли не вовсе {37} подорвет, то по крайней мере повредит все здешние манифактуры весьма чувствительно. Беспокойная Франция и Гишпания не оставят вмешиваться в несогласие между Англиею и колонистами ее. Под флагом первой показывались уже две фрегаты около Бостона, как слышно, нагруженные разными военными припасами, вторая же отправила из Феруль еще пять военных кораблей, вероятно, в Америку".

Последующие события, как известно, подтвердили справедливость этих предположений: конфликт с колониями в Америке не только "весьма чувствительно" затронул экономику Великобритании, но и привел ее к войне с Францией и Испанией, стремившимися использовать "несогласие" в своих интересах. То, что представлялось столь очевидным для иностранного дипломата, явно не способны были понять Георг III и члены консервативного правительства Норта. Английские министры не желали принимать во внимание коммерческие "уважения" и пошли на "ужасное объявление американцев бунтовщиками". Это не оставляло колонистам иного выхода, кроме вооруженной борьбы. "Междоусобная с ними война кажется тем неизбежнее, - справедливо писал Мусин-Пушкин в феврале 1775 г., - что доведены они через то до крайности или необиновенно повиноваться всем здешним узаконениям, или супротивляться оным яко отягательным и утесняющим природные и законные их правости"15. Сообщая, что в различных местах в Америке найдены "великие запасы всяких военных орудий с достаточным количеством пороха", Мусин-Пушкин продолжал далее: "Народ тамошний, оставляя обыкновенные свои промыслы, добровольно упражняется в военных эксерсициях. Антузиастский дух сей заражает равномерно все чины и звания, начинает оный оказываться в Виргинской провинции сильнее еще, нежели поныне действовал оный и в самой Новой Англии"16.

Хотя "неприятельское нападение" на провинциальную американскую милицию совершили регулярные королевские войска, уже в первом столкновении они потерпели поражение. "Сбежавшиеся туда из разных мест жители с ружьями войска королевские опрокинули и преследовали за оными до самого того военного корабля, под пушками которого насилу могли они обеспечить свое убежище, с потерянием при том около 150 человек. Все сие случилось, милостивейший государь, {38} 8 (19) апреля, без всякого, по вероятности, формального плана междоусобной войны. Американцы же, почитая проишествие сие точным началом оной, осадили Бостон знатным числом милиции своей с намерением оным овладеть"17.

Некоторое время спустя тот же А. С. Мусин-Пушкин сообщил, что, по полученным "Из Новой Иорки" известиям, "жители тамошние, приняв оружие, овладели крепостью столицы и гарнизоном, а предводители сего бунта учредили новое правление, подвластное одному только генеральному американскому конгрессу"18. Сама Екатерина II весьма скептически относилась к "способностям" и "добродетелям" Георга III и в письме к своей приятельнице г-же Бьелке летом 1775 г. язвительно заметила, что потеря "никчемной сестры"* причинила ему больше горя, "нежели поражение его войск в Америке". И далее продолжала: "Его прекрасные подданные очень им тяготятся (скучают.Н. Б.) и часто даже..."19 - Екатерина II умышленно не договорила, поставив многозначительное отточие: она явно не хотела прямо признавать законность и справедливость восстания подданных Георга III. Но в целом императрица реально оценивала последствия войны в Америке, когда заканчивала письмо словами: "От всего сердца желаю, чтобы мои друзья англичане поладили со своими колониями; но сколько моих предсказаний сбывалось, что боюсь, что еще при моей жизни нам придется увидеть отпадение Америки от Европы"20.

Неудивительно поэтому, что расчеты английского короля на поддержку России не оправдались, и в письме от 23 сентября (4 октября) 1775 г. Екатерина ответила своему августейшему адресату вежливым, но решительным отказом. "Размер пособия и место его назначения не только изменяют смысл моих предложений, - писала русская царица, - но даже превосходят те средства, которыми я могу располагать для оказания услуги в. в-ву. Я едва только начинаю наслаждаться миром, и в. в-ву известно, что моя империя нуждается в спокойствии". Отмечая "неудобства, которые бы возникли при употреблении столь значительного корпуса в другом полушарии", Екатерина II намекала также на неблагоприятные последствия подобного соединения наших сил единственно для ус-{39}мирения восстания, не поддержанного ни одной из иностранных держав"21.

Все попытки английского посланника Р. Ганнинга добиться через Н. И. Панина и Алексея Орлова благоприятного решения или даже просто несколько смягчить отказ результатов не дали. Посланник приписывал неудачу интригам всесильного Г. А. Потемкина и братьев Чернышевых 22, но не в этом, конечно, было дело. Принимая решение, Екатерина II не могла не учитывать в первую очередь внутреннее и международное положение России: лишь относительно недавно закончилась война с Турцией (1768-1774) и свежи были в памяти грозные события крестьянской войны под предводительством Е. Пугачева (1773-1775), чтобы думать о защите интересов английского короля в Америке. Как писал французский министр иностранных дел граф Верженн осенью 1775 г., русская императрица, не будучи уверена в спокойствии своих подданных, вряд ли согласится лишиться части своей армии и всего военного флота ради "бесполезной славы" покорения восставших американцев. Русские помещики, по мнению Верженна, крайне заинтересованы в сохранении собственности и едва ли согласятся спокойно взирать на истребление своих крепостных для улаживания внутренних раздоров в Америке 23.

Не получив поддержки России, британский кабинет занялся вербовкой солдат у германских владетельных князей 24. Впрочем, наемные солдаты не принесли английской короне особых успехов: восстание в Северной Америке все разрасталось, а надежда на примирение практически перестала существовать. "Здесь теперь более, нежели когда-либо, говорят о делах Англии с ее селениями и полагают, что Англия находится в весьма худых обстоятельствах, сообщал русский посланник в Париже И. С. Барятинский вице-канцлеру графу И. А. Остерману 25 мая (5 июня) 1776 г. - Оставление города Бостона произвело, как сказывают, великую сенсацию в роялистах и ободрение в американцах. Здесь в публике стараются уверить, якобы имеются самовернейшие известия, что аглинские войска силою оттуда были выбиты, но министерство здешнее ничего о том не отзывается и находящиеся здесь англичане-роялисты также оныя слухи опровергают и уверяют, что ген. Гове (У. Гау (Howe) - главнокомандующий британскими {40} войсками в 1776-1778 гг. - Н. Б.) оставил оное место по приказанию, по поданному плану министерству от его брата. Говорят здесь также в публике, что якобы он, ген. Гове, по оставлении Бостона выдержал сильный штурм, и такой, что все его корабли разбросаны так, что и не знают, где большая часть оных находится... Дюк Ричмонд, который, как вашему с-ву известно, противной стороны настоящему английскому министерству, в конфиденцию некоторым своим приятелям здесь отзывался, что он думает, что колонии ни на какие примирительные предложения не согласятся. Здешний же двор при всяких случаях продолжает делать Англии уверения о продолжении дружбы и спокойствия. А мне недавно дошел слух с довольно надежной, кажется, стороны, якобы есть уже здесь американские емисары, с коими здешнее министерство имеет переговоры. Если подлинно то правда, то сие дело происходит весьма скрытно, ибо не проникают еще, кто бы такие были те емисары и с кем из министров имеют они переговоры. Коммерция же между американцами и Франциею в довольном теперь активитете. Сказывают, что американских судов во все почти французские порты немалое число пришло под их собственными флагами..."25.