Элеонора Раткевич - Из цикла рассказов «Там, где будет мой дом»

• Название: Из цикла рассказов «Там, где будет мой дом»
• Автор: Элеонора Раткевич
• Жанр: Фэнтези

Элеонора Раткевич

---

Из цикла рассказов «Там, где будет мой дом»

Одноногий бегун

Стрела первая

Бывший младший лейтенант Северо-Западной группы войск, а ныне разведчик-диверсант спецотряда «Шелест», Шекких по прозвищу Тихоход, человек-легенда, человек-удача, только и успел подумать, что сейчас он погибнет самой глупой смертью из всех мыслимых и немыслимых — и только потому, что кот нашел кошку.

А ведь поначалу все было как обычно. Задание было вполне обычным, рутинным: уничтожить черного мага… как бишь его там по имечку?.. впрочем, неважно. И замок черного мага был самым что ни на есть обычным. За годы своей службы в «Шелесте» замков этих Шекких понавидался предостаточно, и все они так походили друг на дружку, что Шеккиху иногда начинало казаться, что это один и тот же замок: везде то же вопиющее отсутствие вкуса и трогательно вездесущая мания величия, везде одни и те же магические ловушки, понатыканные за каждым углом и подозрительно однообразные лабиринты. После третьего по счету замка Шекких мог бы пройти такой лабиринт с закрытыми глазами. Он и этот лабиринт миновал без малейшего труда. Он даже почти добрался до личных апартаментов мага. А потом вдоль его ноги скользнула серая пушистая тень и со страстным мявом бросилась навстречу другой. Шекких замер в надежде, что все обойдется, да где там! Кошка прыгнула на портьеру, кокетливо покачалась на ней и с громовым шорохом вспорола портьеру когтями. Кот призывно взвыл.

— М-мя-а-у? — недоверчиво спросила кошка, но спуститься все же соизволила. Кот обиженно чихнул и отвернулся.

Так, подумал Шекких. Самое время удирать, пока цел. Пока лохматая парочка не занялась делом всерьез. Пока они своими воплями не поставили на ноги всю стражу, не говоря уже о владельце замка.

Шекких начал было пробираться к двери, но тут неизбежное свершилось. Огромный зал огласился стонами, урчанием и мурмурявканьем — у Шеккиха аж уши заложило. Он ринулся было к портьере — удрать явно не удастся, так хоть спрятаться, — но тут под потолком возгорелся магический свет, дверь в противоположном конце зала с грохотом распахнулась, и на пороге появился черный маг в ночной рубашке с шаровой молнией в левой руке.

Судя по его желтоватому с прозеленью лицу с набрякшими веками, маг всю ночь не иначе как животом маялся и только-только начал засыпать. Вот почему он так быстро вскочил с постели, не дав Шеккиху времени скрыться! Ничего не скажешь, приятную картину удалось улицезреть Шеккиху за миг до неминуемой гибели: кривомордый спросонья маг с недоделанной молнией в руке и ревущие от неутолимой страсти кошки, которым никакого дела нет ни до мага, ни до незадачливого разведчика — эк стараются, аж завидки берут!

Надо отдать магу должное: даже спросонья он сумел сообразить, что молнию следует швырнуть не в размяукавшуюся парочку, а в незнакомца, невесть откуда взявшегося посреди комнаты. Он и швырнул — в то самое место, где секунду назад обретался Шекких. Каменный пол заскворчал, как исполинская яичница, и слегка вспучился. Шекких вновь метнулся в сторону: оружие вытащить уже не успеть, удрать не успеть, ничего не успеть! Где же эта дверь, куда она запропастилась?

Маг воздел руки кверху, и между ними начало возникать нечто темное, плотное, мутно сочащееся какой-то белесой гадостью. Ну, давай-давай, колдуй, сколько влезет! Дверь уже рядом. Выскочу — глазом моргнуть не успеешь.

Ой, нет! Не рядом дверь. И… и вообще нигде. Нет больше никаких дверей, и окон тоже нет — исчезли куда-то. Есть только маг, изготовившийся нанести смертельный удар, да треклятые кошки…

Шекких нагнулся, ухватил за шкирку стонущий от страсти комок шерсти и запустил его прямо в помятую физиономию мага. Кот отчаянно завизжал, извернулся в полете и вцепился в подставленный локоть мага. Свободной рукой маг кое-как исхитрился швырнуть в Шеккиха наколдованную им впопыхах мерзость и даже принялся сотворять новую — в тот самый миг, когда в него угодила разъяренная кошка. Маг взвыл, и незавершенный обрывок темноты выскользнул из его дернувшихся пальцев — это Шекких еще успел заметить и запомнить. А потом не было ничего.

Голова разламывалась от боли. Боль урчала, мурлыкала и пыталась выбраться из черепа наружу и разорвать уши.

Шекких с трудом разлепил один глаза и попытался оглядеться по сторонам, не подымая головы.

На месте мага валялся сгусток чего-то настолько омерзительного, что Шекких тут же отвел взгляд. Очевидно, мага разразило его же собственным заклинанием. Попробуй прицельно поразить противника посредством магии, когда он в тебя кошками швыряется. Кошки, кстати, почти не пострадали. Они сидели в двух шагах от чудом уцелевшего Шеккиха и деловито вылизывались. На их пушистой шерсти кое-где были заметны небольшие подпалинки.

Замечательно, мрачно подумал Шекких. И что теперь, интересно, я должен в рапорте написать? Убил мага паленой кошкой? Срамотища…

Кот поднялся с места, неторопливо потянулся, посмотрел на поверженного разведчика-диверсанта, фыркнул неодобрительно и подошел к кошке. Кошка прекратила вылизываться, выгнула спину и вопросительно мяукнула. Ох, только не это… только не сейчас…

— Уйди, — одними губами попросил Шекких. — Уйди, а?

Кошка строго взглянула на Шеккиха, на мертвого мага, встала и неспешно направилась к двери, поведя плечом, — очевидно, призывала кота насладиться немыслимыми радостями взаимной любви где-нибудь в другом месте, подальше от этих непонятных и неприглядных созданий.

Умные твари — кошки. Самое время, между прочим, последовать их примеру и убраться куда-нибудь подальше, покуда стража по-прежнему бдительно вглядывается в залитую лунным светом даль вместо того, чтобы наведаться непосредственно в замок. Хорошо еще, что стражи у черных магов — народ ко всему привычный. Маги часто испытывают новые заклинания и сооружают разнообразные колдовские непотребства — и ни один стражник, желающий дожить до ежемесячного жалованья, не помчится опрометью в замок на всякий громкий звук, сопровождаемый запахом паленого: есть риск угодить ненароком в магическую ловушку, а то и попросту оказаться подопытным экземпляром. Нет, в самое ближайшее время стражники в замок не сунутся — мало ли что учудил среди ночи их хозяин? Но вот утром…

Шекких осторожно приподнялся на локтях. На губы ему стекло что-то вязкое и теплое. Шекких прикоснулся кончиком языка к верхней губе. Кровь. Точно, кровь. Вот ведь пакость. Шекких дотронулся до переносицы, ощупал нос — сначала легкими, почти неощутимыми касаниями, потом сильнее. Надо же, нос не разбит и не болит даже, а кровь идет. Скверно.

Опираясь на правую руку и придерживая голову левой, Шекких кое-как сел. Вот и молодец. Теперь еще встать попробуй, и можешь похвалить себя с чистой совестью.

— Возьми меня с собой, — прозвучало внезапно откуда-то, как показалось Шеккиху, сзади… или сбоку?

Шекких привычно повернул голову, пытаясь определить направление звука. Это небольшое движение взорвалось у него в голове мучительной болью. Словно мозг, за долю мгновения чудовищно увеличившись в размерах, ударил его изнутри по барабанным перепонкам, пытаясь выскочить через уши. В глазах у него потемнело, тошнота едким комком подступила к горлу.

— Тише, — застонал Шекких, сжимая голову обеими руками.

— Возьми меня, — тихо и умоляюще зазвенел давешний голос.

Шекких едва удержался от того, чтобы тряхнуть головой: малейшее неосторожное движение — и он потеряет сознание. В этом Шекких был уверен твердо. А между тем тряхнуть головой очень хотелось: он, лесной охотник и следопыт, обученный эльфами разведчик, никак не мог определить, откуда исходит голос. Мало того — внутри его головы звук прыгал с места на место, отзываясь то слева, то справа… ощущение было само по себе хоть и не болезненным, но настолько неприятным, что Шеккиха так и тянуло вытрясти звук вон из головы.

— Куда ты смотришь? — на сей раз в голосе звенел скрытый укор. — Я здесь, слева от тебя.

Шекких неимоверным усилием скосил глаза влево. Никого. Развороченная взорвавшимся заклинанием стена. Обгорелая портьера. Поперек стены — огромный меч, подвешенный на двух цепях… нет, на одной — вторая оборвана.

— Забери меня отсюда, — прозвучала мольба. — Забери, пожалуйста. Я ничего дурного не сделаю, вот увидишь… никогда не подведу тебя… только возьми меня отсюда.

Теперь, когда зрение помогало слуху, Шекких понял, откуда исходит звук. Звенящий отчаянием голос принадлежал мечу. Ножны глушили звон, и рукоять меча так и пульсировала от напряжения.

Шекких встал на четвереньки и пополз, то и дело останавливаясь. Добравшись до цели, он с наслаждением прижался лбом к прохладной стене. Цепляясь за обрывки портьеры, Шекких кое-как поднялся в полный рост, постоял немного, пошатываясь, потом протянул руку и извлек меч из прикованных к стене ножен.