Андрей Раевский - Начало Игры

• Название: Начало Игры
• Автор: Андрей Раевский
• Издательство: АСТ, Транзиткнига
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-030921-X, 5-9578-1760-0

Игра демонов Валпракса и Тунгри начинается…

Фигуры на их доске — люди, обитающие в могущественной Алвиурийской империи.

Правила Игры просты — один из игроков может трижды подвергать опасности жизнь «основной фигуры» своего противника, другой же — трижды спасать свою игрушку из безвыходных ситуаций.

Расстановка фигур такова.

Молодой монах Сфагам приговорен к смерти за разглашение миру секретов монастырских боевых искусств…

Трое убийц из соседнего монастыря вышли с миссией уничтожить предателя…

Но у Сфагама находятся союзники — юный ученик Олкрин и отчаянная наемница Гембра.

Демон Тунгри делает первый ход…

---

— А этот, будто с завистью, — удивляясь собственным словам, закончил старик в тёмном суконном плаще, стегнув лошадь и надвинув на лицо старую бесформенную шляпу.

* * *

— Так что, ты говоришь, он рассказал тебе в последний день? — спросила Гембра, стараясь придать голосу беззаботную непринуждённость.

Женщины ехали чуть поодаль от остальных всадников, которые что-то оживлённо обсуждали с правившим повозкой Лутимасом, громко при этом смеясь.

— Эта история, пожалуй, довольно печальна для нас обеих, — задумчиво ответила Ламисса.

— Хм, и когда ты успела в последний день с ним наговориться… Но расскажи, всё таки…

— Он рассказал про один случай. Давний… Он как-то совершал медитацию на берегу моря. А когда собрался уходить — видит неподалёку на песке следы. Женские следы идут прямо, без остановок. А рядом — мужские. То слева, то справа, то вперёд забегут, то отстанут чуть-чуть. А в каждом женском следе — кусочек янтаря лежит. И тянутся следы далеко-далеко. По всему берегу. И конца не видно.

— И что же здесь для нас грустного?

— Сфагам сказал, что понимает того мужчину. Но сам он другой и никогда бы так не сделал, потому что, любя женщину, он никогда не стал бы её обожать и превозносить, как богиню. Он сказал, что там, где начинается обожание, там кончается свобода и уважение и для мужчины и для женщины. Остаются только предустановленные роли и жадность обладания идолом. Так он и сказал…

— Может, он и прав. Хотя женщина всё видит по-своему…

— Может быть, наша правота когда-нибудь соединится с его правотой.

— И зачем боги так всё запутали! — хмыкнула Гембра с шутливым раздражением.

— Я всё хотела тебя спросить, почему ты выбрала такое неженское ремесло? — продолжила разговор Ламисса, немного помолчав.

— Да я и не выбирала. Само так получилось. А что, мне нравится!

— Чего же ты ищешь в жизни?

— Не знаю… Когда денег нет, то денег. Когда деньги есть, даже много, — всё равно надолго не хватает. Всё уходит куда-то… И опять — за дело. Главное — жить интересно. Всё время что-то новое. Новые люди, новые места. Сама себе хозяйка, опять же. Если чего, сама и сдачи дам. А так что? Дом, кухня, хозяйство, дети. Или в огороде копаться. Каждый день одно и то же. Тоска!… И всё при муже… Хоть и надоест, а никуда не денешься. Только и останется, что с соседками собачиться. У мужа из-за спины. Это разве жизнь?

— Значит, детей не любишь?

— Да не то чтобы не люблю… Связывают они… Так только за себя отвечаешь, а с детьми…

— А продление рода? А как же старость?

— Если боги нас призвали к продлению рода, так значит, они сами и устроят всё как надо. Чему быть, то и будет. Если что, то я и не против. Было б от кого… А до старости ещё дожить надо…

— Ты знаешь, — продолжила Гембра после паузы, — с тех пор, как мне петлю нагадали, я больше судьбу не пытала. А вот сейчас почему-то захотелось. Чувствую, меняется что-то, как его встретила. Хочешь со мной? Вот, держи. — Гембра вынула из дорожной сумки небольшую глиняную вазу.

— Скоро мостик проедем, за ним дорога опять через лес пойдёт. Как остатки большой стены увидишь, значит до брошенного города доехали. Там ребята пусть отдохнут, а мы по тропинке налево съедем. Храм есть в лесу, старый. Туда раньше со всей провинции съезжались по осколкам гадать. И сейчас ещё приезжают иногда. Хотя там уж и нет никого. А вазы я ещё из Амтасы захватила. Тоже из храма, чтоб не совсем простые.

Ламисса внимательно осмотрела грубоватую, базарной работы, вазу и осторожно уложила её в сумку.

* * *

— Всё. Кончилась тропинка — слезаем! — скомандовала Гембра.

— С тобой я скоро много чему научусь, — весело сказала Ламисса, пытаясь подражать ловким движениям подруги, привязывающей коня к стволу дерева.

— А то! Скоро мечом махать будешь!

— Ну, уж нет! Это не по мне!

Изумрудные заросли встретили их прохладой и полумраком торжественной тишины.

— Вот видишь, водовод старый? — Гембра вскочила на выступающий из буйной зелени каменный блок. Вот, сначала по жёлобу и пойдём.

Ламисса задумчиво провела рукой по тёплому белёсому камню.

— А давно отсюда люди ушли?

— Не знаю. Может, лет пятьсот. А может, и тысячу. Одни боги знают.

— Мне кажется, что они только что были здесь. Или даже сейчас где-то рядом. — Ламисса огляделась, глубоко вдыхая воздух. — Интересно, как они ходили, как говорили… Наверно, не так, как мы…

— Какая разница? Пошли…Чего стоять-то?

— Погоди… Как будто перед занавешенной дверью стоишь… Что-то там виднеется, что-то происходит. Понимаешь? Вроде вот-вот шагнёшь и там окажешься. Так близко… А войти нельзя.

— Нн-у? — Гембра упёрла руки в бока, криво ухмыляясь.

— А может быть, эти люди уже вернулись и живут среди нас? Ведь оттуда возвращаются в другую жизнь через много лет. Вот помнишь, в «Книге видений»?

Я вернусь оттуда, где нет счёта дням,
Я вернусь всё помня и ничего не зная,
Я вернусь с глазами, видящими свет,
Я вернусь вкусить боль этого света,
Я вернусь насладиться краткостью мгновений,
Я вернусь, чтобы снова уйти…

По лицу Гембры пробежала тень. Ей вспомнилась та жуткая ночь в доме оборотня. Но даже не это воспоминание тупой занозой кольнуло её сердце.

— Давай за мной, — буркнула она, и, тряхнув головой, не оборачиваясь, зашагала по узкому жёлобу, устланному ломкой и хрустящей высохшей листвой.

Но та самая мысль-заноза всё же догнала её. «Они подходят друг другу» — громко и отчётливо сказал кто-то внутри. Усилием воли Гембра мгновенно подавила волну жгучей обиды, но лёгкое настроение вернулось не сразу. Было ещё что-то и в самих этих строчках…

— А ты здесь раньше бывала? — спросила Ламисса.

— Купец один гадать ходил. Без охраны-то страшно! А охрана кто? Я! В храм, правда, не заходила. При гадании никого быть не должно. Ну, кроме жрецов, конечно…

Некоторое время они шли молча. Ламисса всё время немного отставала, разглядывая торчащие из земли стволы и капители колонн, узорчатые плиты, полуразрушенные стены домов и ведущие в никуда лестницы.

— Смотри, в воду не свались! — наставляла Гембра.

Действительно, внизу, полускрытый сводом густо сплетённых веток, сиял мозаикой текучих отражений неглубокий извилистый ручей.

Идти пришлось недолго. Храм, а вернее, его развалины, стояли на открытом месте, где полупрозрачное зелёное кружево не преграждало путь солнечному свету, который после сумрака леса казался ослепительным. Нагнувшись, Ламисса стала с интересом рассматривать разбросанные среди голой земли обломки напольной мозаики, изображавшей фантастических рыб и животных. Одна из хорошо сохранившихся мозаичных змей была изображена с таким искусством, что, казалось, вот-вот уползёт в ближайшие кусты. Ламисса не могла оторвать от неё глаз. А валяющийся рядом камень оказался головой много веков назад изваянного бога.

— Слушай, а правда, что древние боги становятся потом демонами при молодых богах или при богах новых пришлых народов?

— Сюда иди, учёная ты моя! — послышался слегка насмешливый голос Гембры.

Они вошли в небольшой круглый зал с полуразрушенным куполом на изящных витых колонках. Белизна камня спорила яркостью с льющимся со всех сторон светом. Глаза невольно опускались вниз. Среди мраморных плит пола были вкраплены мозаичные вставки. На них в трёх местах неподалёку друг от друга были выложены гадательные диаграммы. Каждая из них представляла собой сложное сочетание геометрических фигур, вписанное в большой, разбитый на сегменты круг. Каждый из сегментов был отмечен буквой или цифрой. Линии сегментов распускались дальше, пронизывая ещё три концентрических круга, также испещрённых буквами и цифрами.

— Надо разбить вазу прямо в центре, — почему-то шёпотом пояснила Гембра. А дальше — смотреть, как осколки лягут. Видишь, тут даже трое одновременно гадать могут. Доставай вазу. Давай, ты здесь, я там…

— Готова? Ну, давай. Представь, что ты сама внутри сидишь.

Две падающие вазы одновременно стукнули о камень. Осколки звонко разлетелись по магической карте.

— Во, видела?

— Что?

— Дымок такой синенький. Ну, когда разбились.

— Вроде, видела.

— Это значит, куда надо пошло! — Гембра деловито склонилась над черепками.

— Чего-то я не пойму, — задумчиво протянула она после некоторой паузы.

— И я тоже не пойму. — Неожиданный мужской голос заставил женщин вздрогнуть.

В полуразрушенном проёме на широком карнизе стоял старик в длинном тёмно-зелёном плаще с большим жреческим медальоном, висящим на массивной бронзовой цепи. В ярких лучах солнца его фигура смотрелась почти чёрной, но было видно, что его глаза прикованы к разбросанным на полу осколкам. С несвойственной его возрасту лёгкостью старик спрыгнул вниз и, не отрывая глаз от пола, подошёл ближе.