Синтия Райт - Дикий цветок

• Название: Дикий цветок
• Автор: Синтия Райт
• Издательство: Библиополис
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7435-0026-6

Городок Коди, Вайоминг, 1902 год. В знаменитом городе, построенном Баффэло Биллом Коди на землях Дикого Запада, Шелби Мэттьюз задумывает дерзкие и удивительные планы, как достать деньги для процветания скотоводческого ранчо их семьи. Изобретательная, порывистая и пылкая, она переодевается ковбоем и втягивает богатого незнакомца в карточную игру. Однако Джеффри Уэстона не так-то легко провести. Скучающий английский аристократ, недовольный ограничениями лондонского света, он едет на дикие, неисследованные земли Америки в поисках приключений. И он не только разгадывает обман Шелби, но и выигрывает у нее в покер половину ранчо «Саншайн».

Шелби уверена, что он уедет, еще до первого загона скота, но Джеффри захвачен и увлечен опасностями этой жизни и этой дразнящей, доводящей его до бешенства, не подчиняющейся никаким правилам и законам красавицей.

Шелби наконец-то встречает мужчину, достойного себя, — и ее любовь, ее жаркая, неистовая страсть, растет и распускается, как благоуханнейший из диких цветов.

Однако Джеффри, повинуясь долгу чести, возвращается в Англию — там все уже готово к его свадьбе с давно уже предназначенной ему невестой.

Каково же было его удивление, когда шоу «Дикий Запад» приехало на гастроли в Лондон, и он неожиданно увидел там мисс Шелби Мэттьюз. Теперь уже ни Шелби, ни Джеффри не могут больше бороться со своей любовью, которая стала их судьбой…

---

— Это… неприлично, — пробормотала Шелби, закинув голову, так что волосы ее, струящейся волной стекая по спине, спустились ей ниже талии.

— Мы обручены.

Его горячие губы сжимали ее сосок. Он нежно ласкал его, потом втянул в рот другой.

— Так что все это вполне пристойно. Она засмеялась:

— А ты не хочешь снять с себя все остальное? По-моему, преимущество на твоей стороне.

Она вся затрепетала, когда он тронул ее влажный, набухший бутон. Мгновение Джефу казалось, что он не выдержит и прольется тотчас же, как какой-нибудь желторотый юнец со своей первой возлюбленной. Только сейчас он понял, как долго подавлял свое желание. С шестнадцати лет не бывало еще, чтобы он так долго оставался без женщины.

— Скорее, на твоей, моя радость, — пробормотал он хрипло, охватывая ее ягодицы обеими руками и, оторвавшись от сосков, покрывая поцелуями каждый дюйм ее округлых грудей.

— Так что не трогай меня там…

— Вот еще!

Улыбаясь своей сияющей улыбкой, Шелби взяла его за руки и потянула, чтобы он встал. Пальцы ее стали расстегивать пряжку у него на ремне, потом принялись за брюки.

— У нас ведь целая ночь впереди, не забывай!

Джеф стиснул зубы, и ему кое-как удалось с собой справиться. Они целовались, упиваясь, ощущением друг друга, и он отдался на волю Шелби, позволив ей страстно, нетерпеливо ласкать его грудь, руки, плечи, бедра, ведь и сам он пылал тем же желанием.

— Ты похудел, — встревоженно сказала она, целуя, касаясь, вкушая, узнавая заново его драгоценное, любимое тело. — Дай мне насытиться.

Он расстелил ее пелерину на ковре перед камином, перевернув атласной подкладкой кверху, и они опустились на нее. При свете взлетающих языков пламени Джеф, накрыл ее тело своим в извечной позе любви. Ими обоими владело одно и то же бешеное, сумасшедшее желание, — потом у них будет еще время для более изысканных наслаждений. Шелби, задыхаясь, раскинула ноги и застонала, когда он вошел в нее — обжигающий твердый клинок, — и они раскачивались, взлетая и опускаясь, в такт неистовым толчкам.

— О… любовь моя…

Капли пота выступили на лбу у Джефа; огонь полыхал все жарче. Когда он выплеснулся фонтаном, зажав зубами ее ямку у шеи, Шелби обхватила его широкие плечи руками, мечтая только о том, чтобы это длилось вечно.

Минуты шли, и она прошептала:

— Я чувствую себя так, будто вернулась домой…

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

В минуты радости как многие тебя

Любовью истинной иль ложной окружали,

Один лишь беспокойный дух в тебе любя,

Любил я лик изменчивый в часы печали.

У. Б. Йетс

Глава восемнадцатая

— Если бы это, не переворачивало всю мою жизнь, я бы посмеялся, — сказал Джеф, разворачивая утренний номер «Таймса», когда они лежали в постели.

— Ты только посмотри, этот писака, не умолкая твердит о «Шелби Мэттьюз, отважной, очаровательной девушке-ковбое, покорившей публику своим искусством и неотразимым обаянием…»

— Боже мой, неужели там действительно так и написано?

Уткнувшись ему в грудь, Шелби взглянула на газетный лист из-под длинных ресниц.

— Да, и то же самое во всех газетах. Баффэло Билл со своим шоу «Дикий Запад» уже никого не могут удивить, но ты — это совсем другое дело, и весь Лондон без ума от тебя, шалунишка.

Рука его скользнула под тонкую льняную простыню, поглаживая Шелби ласково, нежно, потом замерла на изгибе ее бедра. Шелби тем временем придвинула к себе газету, вчитываясь в каждое слово, недоумевая, отчего это в голосе Джефа ей почудилось нечто такое, будто он вовсе и не рад ее неожиданной славе.

Ей не хотелось, чтобы что-нибудь испортило их чудесное утро. Или, может быть, уже полдень? Туман растаял, и солнечный свет струился сквозь окна, выходящие на Темзу. По обе стороны их кровати стояли серебряные столики на колесах, уставленные различными блюдами, и Шелби поставила тарелочку с нарезанными персиками, булочками с маслом и беконом на одну из подушек. Бесчисленные минуты блаженства, которыми были наполнены последние двенадцать часов, были бесценными сокровищами для ее души. Даже сейчас она поймала себя на том, что, отдыхая в объятиях Джефа, вспоминает, как восхитительно они любили друг друга на рассвете, когда вся спальня была погружена в теплое розовое сияние. Все было так чудесно, и Шелби не хотела, чтобы это настроение исчезло из-за каких-то там заметок в газете. И все же… почему Джеф недоволен, что ее похвалили?

— А, по-моему, все это очень мило. Знаешь, мне даже и во сне не могло присниться…

— Любовь моя, разве ты не понимаешь, что это катастрофа для нас? И так уже было бы непросто отменить свадьбу с Клемми, тем более что приглашения уже разосланы. Но когда я объявлю во всеуслышание, кого я избрал своей новой невестой…

Теперь уже Шелби прервала его.

— Тебе вовсе не обязательно сразу объявлять обо всем. Она опять опустилась на подушки, улыбка на ее лице растаяла.

— По-моему, лучше подождать несколько месяцев, пока все в Лондоне не забудут о моем скандальном появлении в качестве обычной циркачки. А тогда, если мы предусмотрительно изменим мое имя, никто и не узнает, что ты женишься на Шелби Мэттьюз. Знаешь, достаточно ведь уже и того, что я американка! Консуэло Вандербильт могла выйти замуж за герцога Мальборо, но она, принесла ему два миллиона долларов в приданое, чтобы смягчить удар по его величию.

Темное лицо Джефа склонилось над ней, его волосы были взъерошены, жилы на шее напряглись. Он выглядел таким неукротимым, что радостный испуг охватил Шелби.

— Все, замолчи! — требовательно сказал он.

Сердце ее вздрогнуло; она позволила ему ласкать себя, целовать до тех пор, пока едва не потеряла сознание в его объятиях. Казалось, они никак не могут насытиться друг другом. Малейшее прикосновение ее груди к его плечу среди ночи даже в полусне вызывало у него вспышку неистового желания. Поцелуи, обжигающие нежную плоть, подвергавшуюся столь долгому воздержанию, безумные ласки, безудержные сумасбродства, зубы и ногти — вонзившиеся, впившиеся, жадные, — любовные стоны, рвущиеся из груди, и ослепительный, всепоглощающий взрыв.

Тела их снова слились, их руки и ноги сплетались под тонкими простынями, с неутолимым жаром они вкушали и пили поцелуи друг друга в бешеном, бесконечном стремлении к той единственной сути, которую они могли обрести лишь вдвоем. Джеф погрузил свои пальцы в ее волосы, сверкавшие, как бренди, струящиеся по подушке. Она, не смущаясь, чуть прищурившись, ответила на его взгляд, и он вдруг снова подумал, как отчаянно любит ее, наверное, потому, что никому не дано укротить ее, даже ему.

— Я с ума схожу по тебе, — прошептал он сдавленно, хрипло.

Когда губы его скользнули вниз по горлу Шелби, а пальцы с нежностью гладили, пробегая по ее животу и груди, желание вспыхнуло, охватив ее с новой силой, несмотря на жжение между бедер. Это было безумие — та страсть, что опаляла их обоих… но, может быть, огонь этот был таким жарким оттого, что их связывали гораздо более крепкие узы?

— Скажи мне, что все это не важно, — шепнула она. Пальцы ее сомкнулись вокруг его горячего, твердого члена, и она жаждала ощутить его внутри себя.

К несчастью, Джеф прекрасно понял, о чем говорила Шелби. — Хотел бы я, чтобы все это было не важно.

Он был уже там, его чувствительный кончик касался скользкого, жаждущего входа в ее укрытие.

Ловко изогнувшись, Шелби вывернулась из-под крепкого тела Джефа, точно бабочка, сорвавшаяся с булавки коллекционера.

— Быть может, вы хотели бы взять ваше предложение назад, ваша светлость?! При свете дня, не кажется ли вам все это слишком предосудительным? Несбыточным?

Голос ее дрожал, отчасти из-за его грозного, предупреждающего взгляда.

— Взгляни на вещи прямо, Джеф, — никакие твои доводы не убедят их в том, что я достаточно хороша для роли герцогини Эйлсбери.

Сдернув простыню с кровати, Шелби закуталась в нее, как в тогу.

— Ты был прав все это время, и мне не следовало пытаться принуждать тебя изменить свое решение. Я не стыжусь того, кто я есть! А теперь, не будешь ли ты так любезен, вызвать экипаж, мне пора возвращаться в Эрлс-Корт.

Она метнулась к двери в ванную, и простыня, точно шлейф, развевалась за ней.

Джеф повалился на спину, сжав руки в кулаки и прижимая их ко лбу.

— Шелби… прошу тебя, не уходи!

— Но я должна. У меня в два часа спектакль!

* * *

Джеф ближе наклонился к Мэнипенни и, прищурившись, процедил сквозь зубы:

— Мне хотелось обхватить ее хорошенькую шейку руками и задушить ее!

Старый слуга был, казалось, против обыкновения, взволнован.

— Мне кажется, ваша светлость, вам не следовало бы выражать такие чувства, пусть даже в шутку.

— Ты же знаешь, я никогда не смог бы этого сделать. Неужели я не могу высказать эти безумные угрозы даже тебе?