Синтия Райт - Дикий цветок

• Название: Дикий цветок
• Автор: Синтия Райт
• Издательство: Библиополис
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7435-0026-6

Городок Коди, Вайоминг, 1902 год. В знаменитом городе, построенном Баффэло Биллом Коди на землях Дикого Запада, Шелби Мэттьюз задумывает дерзкие и удивительные планы, как достать деньги для процветания скотоводческого ранчо их семьи. Изобретательная, порывистая и пылкая, она переодевается ковбоем и втягивает богатого незнакомца в карточную игру. Однако Джеффри Уэстона не так-то легко провести. Скучающий английский аристократ, недовольный ограничениями лондонского света, он едет на дикие, неисследованные земли Америки в поисках приключений. И он не только разгадывает обман Шелби, но и выигрывает у нее в покер половину ранчо «Саншайн».

Шелби уверена, что он уедет, еще до первого загона скота, но Джеффри захвачен и увлечен опасностями этой жизни и этой дразнящей, доводящей его до бешенства, не подчиняющейся никаким правилам и законам красавицей.

Шелби наконец-то встречает мужчину, достойного себя, — и ее любовь, ее жаркая, неистовая страсть, растет и распускается, как благоуханнейший из диких цветов.

Однако Джеффри, повинуясь долгу чести, возвращается в Англию — там все уже готово к его свадьбе с давно уже предназначенной ему невестой.

Каково же было его удивление, когда шоу «Дикий Запад» приехало на гастроли в Лондон, и он неожиданно увидел там мисс Шелби Мэттьюз. Теперь уже ни Шелби, ни Джеффри не могут больше бороться со своей любовью, которая стала их судьбой…

---

— Мне нравились твои волосы еще с тех пор, как мы были детьми. Они — как солнце.

«Ну что ж, почему бы и не попробовать?» — подумал Джеф и обнял ее за талию. Когда он привлек ее в свои объятия, тоска по Шелби захлестнула его с новой силой, еще более острая, оттого что Клементина ни капли не была похожа на Шелби и от нее не исходило такого аромата, как от Шелби, а когда он поцеловал ее, вкус ее губ нисколько не напоминал вкус губ Шелби. Руки ее оказались на его плечах. Дыхание ее изменилось; она ответила на его поцелуй, приоткрывая губы, но для Джефа эта минута была полностью лишена очарования. В душе он чувствовал отвращение — и более всего к самому себе.

Рука Клементины скользнула к нему под рубашку, с жадностью лаская его крепкую грудь. Она поцеловала и легкие золотистые завитки волос над ключицей, и это, несомненно, был призыв.

Спасение пришло в виде стука в дверь. Сердце его вздрогнуло от облегчения, когда он пошел открывать. Там стоял Чарльз, и вид у него был такой, будто он встретил привидение.

— Выйди, пожалуйста, в коридор на минутку.

— Что случилось?

Ощущение полнейшей нереальности происходящего охватило его.

— Мне очень жаль сообщать тебе это, старина. — Чарльз положил ему руку на плечо, за которое только что с такой необычайной горячностью цеплялась Клементина.

— Я разговаривал с моей матерью…

— Да? — нетерпеливо подтолкнул его Джеф.

— Твой отец — его светлость почил в мире сегодня после полудня.

Голос Чарльза, казалось, доносился откуда-то издалека.

— Твоя мать сначала не знала, где искать тебя. Думаю, они послали кого-нибудь из Лондона, чтобы сообщить тебе. Мой дорогой старый друг, ты теперь герцог Эйлсбери…

Глава шестнадцатая

— Раньше достаточно было уметь одним выстрелом выбить пробку из бутылки, особенно если ты женщина, — заметил Баффэло Билл, обращаясь к своей новой протеже. Они стояли посреди площадки целыми часами. — Но теперь развелось столько отличных стрелков, что публике подавай движущуюся цель. Мисси приходилось превосходить самое себя каждый год…

Шелби знала, что Мисси было прозвищем Анни Оукли, которая, казалось, незримо витала у нее за плечом, во всяком случае, духовно. По мере того как зима подходила к концу и ее собственный мартовский дебют в шоу «Дикий Запад» приближался, трудно было не сравнивать свое умение с искусством своей предшественницы, международной звезды.

— Анни Оукли прислала мне немного своего любимого черного пороха Шульца, — сказала Шелби полковнику Коди, останавливаясь, чтобы перезарядить винтовку. — И она написала мне очень милое письмо с пожеланием удачи. Мне так жаль, что она больна.

Дела у шоу «Дикий Запад» шли в этом лондонском сезоне не так хорошо, как раньше, и иногда при взгляде на Коди казалось, будто он тащит тяжелый груз на своих плечах.

— Похоже, неудачи преследуют нас с начала нового века, и крушение поезда Мисси было большим ударом. Я вот думаю — может быть, мне пора отдохнуть и сосредоточить все силы на моих планах в Вайоминге. Я слишком стар для этой беспокойной жизни, и мне не хотелось бы умереть директором шоу.

Бен похлопал его по плечу и улыбнулся:

— Вы сами почувствуете, когда, придет время уходить, полковник. Я все еще вижу эти искорки в ваших глазах, когда представление начинается, и вы верхом выезжаете на арену!

— Пожалуй, вы правы… хотя даже и это изменилось теперь, когда я потерял Олд Попа, моего верного коня. Этот новый — уже совсем не то.

Он вздохнул, сдернул с себя шляпу и провел рукой по своим длинным белоснежным кудрям:

— Знаете, я подумываю, не обрезать ли мне волосы, только боюсь, это может повредить делу. Как вы думаете, публика примет это?

Шелби почувствовала, что он хотел бы услышать.

— Мне кажется, сэр, люди привыкли к вашему образу, не меняющемуся с годами. Вы стали живой легендой. — Она посмотрела на дядю: — А ты как думаешь, Бен?

— Ага, по-моему, тоже. Послушай, а не пора ли нам перекусить? Что ты скажешь, если мы на часик прервемся, а потом встретимся здесь же и попробуем этот трюк с зеркалом?

— Мисси давно уже стреляла, глядя в зеркало, — заметил Коди.

— Я надеюсь, что публика примет во внимание, что я новенькая и моложе ее, и не будет ожидать от меня слишком многого, — скромно сказала Шелби.

— Ты еще и красивее, малышка. И ты дерзкая и забавная. Мисси любила поиграть с публикой и заставить ее смеяться. Если тебе это удастся, то не страшно, что ты пару раз промахнешься или не выполнишь каких-нибудь особенно трудных трюков.

Он тепло улыбнулся ей, так что она почти совсем ободрилась, потом прикоснулся к шляпе и отошел к группе закутанных в одеяла индейцев, дожидавшихся его на краю поля.

Погода была промозглая и сырая, и Шелби повыше подняла воротник пальто.

— Может, мне прокатиться на Бродяжке по арене, пока тут затишье? Мне так стыдно, что мы притащили сюда лошадей и у нас не хватает времени, чтобы выезжать их.

— Я по-прежнему думаю, что Чарли нужно возвратить Джефу, — сказал Бен. — Хочешь, я это сделаю?

— Нет! — Ее щеки пылали. — Нет. Если бы он хотел получить Чарли, он сказал бы об этом, когда уезжал из Вайоминга.

— Ты видела газету, которую я положил к тебе в палатку сегодня утром? Вив сказала, что дала ее тебе.

— У меня не было времени прохлаждаться, почитывая «Таймс». Я была здесь раньше тебя! И, Бога ради, что общего может иметь газета с лошадью Джефа?

— Не с лошадью — а с Джефом.

Чувствуя, что об этом невозможно говорить так легко, он понизил голос.

— Ты видела сообщение о смерти его отца?

Шелби не ответила, настороженно ожидая, что он еще скажет, и Бен продолжил:

— Так вот, в сегодняшней заметке говорится, что он умер на другой день после Рождества. Джеф теперь герцог такой-то и такой-то, и он и некая леди, как бишь ее там зовут собираются обвенчаться через несколько недель. У них был небольшой прием вчера вечером, устроенный, чтобы объявить о дне свадьбы, и новые король с королевой пришли, чтобы поздравить их.

— О! — Шелби слышала, как прозвучал ее собственный голос; чувствовала, как понимающе кивнула головой. — Вот как!

Бену было ужасно жаль ее, но он чувствовал — она не хочет, чтобы ее жалели, да это и к лучшему, так как он был не мастер в таких делах.

— Кто их поймет, этих мужчин? Я, правда, и сам принадлежу к ним, но даже и я в недоумении. Мы ведь все знаем, как Джеф относился к тебе, Шел, но здесь, наверное, долг важнее всего на свете. Как будто уже и не в счет, что он был счастлив на ранчо «Саншайн» с тобой, и с Чарли, и со всеми нами.

— Я, хочу есть, — резко оборвала его Шелби. — Увидимся после завтрака.

Она собрала, свои дробовик, и револьвер, и винтовку, с которыми упражнялась, и устало побрела обратно в деревню.

Вивиан как раз выходила из палатки, когда подошла Шелби. Она нарядилась во все лучшее: сизовато-серую юбку с белой, отделанной кружевами блузкой, которую Шелби купила ей в подарок в Нью-Йорке. Защищаясь от холода и сырости, она накинула сверху длинное, доходящее ей до лодыжек синее шерстяное пальто Маделейн Мэттьюз, и на голове у нее была такого же цвета шляпка, украшенная перьями, и вся она даже как будто распрямилась.

— Ой, Шелби, я не ожидала увидеть тебя!

— Ну и ну, Вив, у тебя такой вид, будто ты собираешься на свидание!

— Нет, что ты! Я… просто решила немного прогуляться. Мне так надоело видеть все время одно и то же вокруг себя.

— Счастливая! Хотелось бы и мне пойти прогуляться. Шелби заметила вспышку паники, мелькнувшую на мгновение в глазах подруги, но была слишком занята другими мыслями, чтобы задуматься о том, что бы это могло означать.

— Я зашла только перекусить немного, а потом снова пойду тренироваться. Да, кстати, дядя Бен сказал, что он дал тебе лондонскую «Тайме» сегодня утром. Она здесь?

Щеки ее еще больше порозовели.

— Подожди, я посмотрю.

Вивиан бросилась обратно в палатку и, порывшись в мусорной корзинке, вытащила оттуда газету как раз в ту минуту, когда вошла Шелби.

— Там, по правде говоря, и читать-то особенно нечего…

— Я уже слышала о Джефе, если ты именно это собираешься от меня скрыть.

— Ты, наверное, хотела бы остаться одна.

Она протянула Шелби «Тайме» и внимательно посмотрела на подругу.

— До встречи.

Оставшись одна в палатке, которая приобрела теперь вполне уютный вид — с персидским ковром на полу, книгами, фарфоровой посудой, мебелью и с печкой, не дававшей девушкам замерзнуть, — Шелби взяла газету и присела на край кровати. С сухими глазами она прочитала заметку о Джеффри Уэстоне, герцоге Эйлсбери, который был такой огромной поддержкой для своей матери, вдовствующей герцогини, после внезапной кончины старого герцога.

«Друзья семьи отмечают безупречную выдержку, проявленную не только молодым герцогом, но также и его нареченной, леди Клементиной Бич. Она в эти дни была опорой и поддержкой для всех». Автор, которого ни в коем случае нельзя было обвинить в необъективности, утверждал далее, что «назначенное на 4 апреля бракосочетание герцога Эйлсбери и леди Клементины Бич станет главным событием весеннего сезона 1903 года. Эти молодые люди из аристократических семей являются блестящими представителями эпохи короля Эдуарда, уже отмеченной давно ожидаемым возвращением королевской семьи в Лондон».