Джулиан Рэтбоун - Короли Альбиона

• Название: Короли Альбиона
• Автор: Джулиан Рэтбоун
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2002
• ISBN: 5-94145-037-0

Англия, 1460 год, война Алой и Белой розы. Два могущественных рода — Ланкастеры и Йорки, — сражаясь за трон, безжалостно истребляют друг друга. В это страшное время судьба забрасывает в суровый Альбион трех путешественников с Дальнего Востока, которые поражены тем, что чудовищное кровопролитие названо именем самого прекрасного и душистого в мире цветка.

---

А что же сам герцог Йоркский? Да ничего. Целых три месяца мы ничего о нем не слышали. Этот великий человек, магнат, правивший страной в качестве протектора во время предыдущего помешательства короля, человек, которому, как все говорили, предстояло самому стать королем, претендент на корону, ради которого другие вельможи поднялись на борьбу, а простые люди тысячами погибали и становились калеками, — великий герцог Йорк все это время пребывал в Ирландии. Неделю назад он наконец явился в Лондон и, похоже, проиграл все, что выиграли для него сподвижники.

Я уже сообщал, с каким почтением суеверный народ относится к королю, к помазаннику Божьему. Генри и после поражения оставался королем Генрихом, а Ричард Плантагенет герцогом Йоркским, каковы бы ни были его права на корону. Пока его не короновали, он герцог, и все тут, но Йорк явился в столицу с трубачами впереди, и перед ним несли Королевский меч. Это огромное, варварски украшенное оружие, которому английский народ опять-таки придает некое мистическое значение. Разумеется, никто не отрицает необходимости оружия (во всяком случае, пока не преодолено на земле варварство), однако превращать столь уродливый предмет в фетиш — явная патология. Больше всего лондонцам не понравились знамена Йорка, украшенные львами и лилиями, поскольку на этот герб имеет право лишь король. В результате Йорк оттолкнул от себя едва ли не половину своих последователей — страшась адских мук, они не желают впредь поддерживать его. Хуже того: Йорк едва не рассорился с Уориком».

Тут как раз кончилась страница, и я отложил ее в стопку уже прочитанных листов. Крупная капля дождя упала на пол беседки в дальнем от меня углу. Я поднял глаза. Али уже стоял рядом со мной, единственный уцелевший глаз сверкал на его изуродованном лице, столь причудливом даже на фоне драконьих голов, украшавших его жилище, и лилового неба. Али потирал распухшие пальцы здоровой руки о материю, прикрывавшую его впалую грудь, а скрюченными когтями левой руки почесывал взлохмаченную козлиную бородку.

— Ты даже представить себе не можешь, что такое октябрь в Ингерлонде, — пробурчал он.

С этими словами Али выдвинул кресло с подушкой и уселся рядом со мной. Сейчас я не видел его здорового глаза — онустремил взгляд на свой сад, оживший в потоках вечернего ливня. Али по самые ноздри загрузился гашишем, я чувствовал его запах. Наклонившись, он оперся на разделявший нас столик, схватил маленький пирожок с бхангом и закинул его в рот. Глаза его блестели.

Он перевернул только что отложенную мной страницу, пробежал ее глазами, проглотил остатки пирожка и утер рот рукавом. Кивнул, отвечая своим мыслям.

— Почитай вслух, — попросил он. — Я хочу снова припомнить все.

Я взял в руки следующий лист и вернулся к посланию князя. Али внимательно слушал.

«Уорик и его брат Томас Невил как раз были у нас, в нашем доме на Ломбард-стрит. Уорик хотел купить жемчуга для своей жены Анны. Он привел с собой ювелира, и тот тщательно отбирал драгоценности для графской короны, когда в дверь постучали и в дом ворвался какой-то дворянин, громко требуя Уорика. Он сказал ему, что герцог Йорк прибыл в Вестминстер с трубачами, огромной свитой и с королевским гербом на знамени. Всего два дня назад герцог ночевал в Абингдоне, неподалеку от Лондона, и так рано его в столице не ждали.

Мне было любопытно поглядеть на герцога Йоркского, из-за которого началась эта смута, так что мы все трое я, Аниш и Али увязались вслед за Уориком в Вестминстер-Холл. Это на другом конце большой улицы, именуемой Стрэнд, примерно в двух милях от нашего дома. Мы вошли в Вестминстер-Холл, где уже собрался парламент, и ждали герцога.

В одном из предыдущих писем я обещал, в случае надобности, объяснить, что такое парламент. Полагаю, сейчас как раз подходящий момент.

Парламент — это собрание лордов и вельмож королевства, а также представителей графств, то есть землевладельцев, имущество которых приносит не менее сорока фунтов дохода в год, они выбираются в определенном количестве от каждого графства, или района, страны. Как бедна эта страна по сравнению с нашей! Судя по тому, сколько еды и одежды можно купить на сорок фунтов, эта сумма примерно равна годовому заработку храмовой танцовщицы или рыночного торговца в Виджаянагаре, но в Ингерлонде это изрядный достаток. Итак, все эти люди собираются раз в году по приказу короля, чтобы санкционировать его законы, ввести новые налоги и тому подобное. Они крайне редко противятся воле короля ведь сам же король их и созывает, так что вся эта процедура кажется напрасной тратой времени. Насколько я понял, четыреста лет назад, еще до нормандского завоевания, это установление имело какой-то смысл и парламент обладал реальной властью, теперь же его сохраняют лишь в угоду английской сентиментальности и приверженности традициям.

Парламент обычно заседает в Вестминстере, где предпоследний английский король (я имею в виду из династии, царившей до нормандского завоевания) построил огромное здание, а рядом большую церковь. Нынешнее собрание было созвано от имени короля Генриха, после того как того привезли из Нортгемптона, преследовало цель утвердить Йорка протектором и распределить между приверженцами герцога важнейшие посты в правительстве.

На одном конце зала стоял трон, по бокам тянулись ряды очень красивых окон. Сзади над большими дверями было нечто вроде хоров, и там нам разрешили пристроиться вместе с послами других стран. Запели трубы, в зал вошел Йорк, перед ним все еще несли Королевский меч. Он проложил себе путь через толпу и направился прямиком к трону. Постоял мгновение, обернулся к залу, положил руку на спинку королевского кресла. Невозможно было ошибиться в смысле этого жеста. Зрители ответили на него дружным стоном.

Это был первый и последний раз, когда мы видели герцога Йорка. Высокий, горделивый мужчина примерно пятидесяти лет; темные волосы слегка тронуты сединой; широкие плечи, мощная грудь, большие руки, крепкие ноги. Лицо его было изборождено морщинами, какое-то увядшее, и рот раз навсегда сложился в недовольную гримасу. Мы видели, что перед нами человек, способный на все, лишь бы не пострадало его самолюбие. Да, такому только и претендовать на королевский престол.

Он ожидал радостных кликов, приветствий, но обманулся. Пронесся вздох, словно ветер, колеблющий ветви деревьев, а затем воцарилось глухое молчание. Люди едва осмеливались кашлянуть.

Йорк набрал в грудь побольше воздуха, прищурил глаза.

— Слушайте все! — провозгласил он сильным, звучным голосом. — Я, внучатый племянник короля Ричарда Второго, чей трон был захвачен Ланкастерами, правнук Эдуарда Третьего, заявляю о своих правах на королевство Ингерлонд. Я назначаю обряд коронации на День всех святых.

— Это когда? — шепотом спросил я Али.

— День всех святых? Первого ноября, через три недели.

Йорк собирался сказать что-то еще, но в это время к нему протолкался человек в золотом одеянии и в странной, украшенной драгоценностями высокой шапке, разделенной пополам словно ударом топора. Как выяснилось, это был зять Йорка, Томас Бёрчер, архиепископ Кентерберийский.

— Не кажется ли тебе, Ричард: раз уж у нас есть король и мы все, не исключая и тебя, приносили ему святую присягу в верности, нам бы следовало сперва сходить поговорить с ним? Узнать, что он-то думает по этому поводу.

Собрание явно разделяло эту точку зрения.

— Человек в этом государстве может явиться ко мне, а мне нет надобности идти к кому бы то ни было, — уперся было Йорк, но, оглядевшись по сторонам, по лицам, обращенным к нему, понял, что зашел чересчур далеко. — Ладно, если хочешь, проводи меня к королю, — уступил он и вышел из зала.

Мы поспешили вослед, но дальше нас не пропустили. Потом нам рассказывали, что король Генрих в кои-то веки проявил достоинство и посрамил своего соперника, заявив, что по праву, по закону и по общему признанию является королем, и напомнив подданным о принесенных ими клятвах.

Ситуация казалась неразрешимой. Генрих, внук узурпатора, тем не менее оставался королем, поскольку он был коронован и помазан на царство; с другой стороны, Йорк был потомком старшего из братьев Ричарда Второго, а Генрих — младшего, Джона Гонта, герцога Ланкастерского (правда, Йорк был потомком по женской линии). Все это очень запутано.

Уорик, человек умный и отнюдь не опрометчивый, в отличие от Йорка, осознал, что симпатии вельмож и народа принадлежат Генриху, что восставали англичане против королевы и правительства, а не против короля, и вот, после двух недель переговоров он сумел убедить Йорка пока что принять власть над страной в качестве протектора, а не короля, но с тем условием, что после смерти Генриха наследником будет Йорк, а не Эдуард, принц Уэльский, сын королевы Маргариты.