Нора Робертс - Цветок греха

• Название: Цветок греха
• Автор: Нора Робертс
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-04-004581-6

Узнав тайну своего рождения, красавица-американка едет из Нью-Йорка в Ирландию познакомиться со своими вновь обретенными сестрами. Шаннон ничего не собиралась менять в своей жизни, но прекрасная древняя земля подарила ей встречу, которая перевернула все в ее судьбе. Прислушается ли она к зову сердца или оттолкнет Любовь – дар капризной Судьбы…

Роман издавался так же под названием «Рожденная в грехе».

---

– Прошу тебя: стань моей женой. Позволь разделить мою жизнь с твоей, ответь мне тем же. Прошу тебя об этом на священной земле, на виду у древних камней, под лучами солнца, – повторил он как заклинание.

Его чувства захлестнули ее, она испугалась, что утонет в них. Однако нашла в себе силы проговорить:

– Не проси об этом, Мерфи.

– Я уже попросил. Но ты не ответила.

– Я не могу, – выдавила она через силу. – Не могу сделать того, о чем ты просишь.

Глаза у него бешено сверкнули. Гнев и боль переполняли их.

– Ты вольна поступать как хочешь. Только отвечай честно.

– Я была честной с самого начала, Мерфи, когда говорила тебе «нет».

– Ложь, – прорычал он. – Ты все время говорила неправду и мне, и себе.

Ему казалось, что его ранило, что кровь сочится из десятка ран.

– Это ты грешишь против истины! – Она знала: его напору нужно противопоставить свой, его обвинениям – свою яростную защиту. – Я сразу сказала тебе, Мерфи, у нас нет будущего, не нужно ни на что надеяться, затевать серьезное. Да, я спала с тобой, – голос ее задрожал, несмотря на все усилия, – потому что хотела тебя. Но это не значит, будто можно что-то изменить.

– Ты говорила, что любишь меня.

– Да, люблю! – крикнула она в ярости. – Люблю, как не любила никого раньше! Но что из этого?

– Для меня это все.

– А для меня нет! Я не ты, Мерфи. Не Брианна! Не Мегги! – Она отвернулась, борясь с желанием бить кулаками по каменной стене, пока на пальцах не появится кровь. – То, что мне представлялось отнятым у меня, когда мать рассказала, кто я такая, я вернула сполна. И увезу с собой, В свою собственную жизнь.

Глаза ее, когда она вновь повернулась, казались почти черными.

Мерфи молчал. Чего он ждал? На что надеялся, глупец!

Она опять заговорила:

– Думаешь, я не понимала, чего ты хочешь? Впрочем, ты никогда и не скрывал. Я видела твое лицо, когда ты сидел на кухне, а я готовила завтрак. Оно все расставило на свои места. Тебе нужна женщина, чтобы вести хозяйство, удовлетворять в постели, рожать детей и быть довольной всем, что ее окружает. Твоим садом, этой долиной, печкой, в которой горит торф. Что, неправда?

Он не мог не признать, что она почти в точности выразила его желания и намерения.

– А тебе претят все эти вещи? – спросил он.

– Да нет. Просто они не для меня. У меня есть работа, от которой я чего-то жду. Есть страна, город, дом, куда я всегда могу вернуться.

– Здесь тоже твой дом.

– Нет, – не согласилась она. – У меня здесь семья. Меня окружают люди, которые стали для меня очень много значить. Но это еще не настоящий дом.

– Что же мешает ему стать настоящим?! – выкрикнул он. – Что, черт возьми? Ты воображаешь, что нужна мне, чтобы готовить еду и стирать грязные рубашки? Я и сам с этим прекрасно справлялся многие годы и смогу делать то же и впредь. Мне наплевать, если ты пальцем не шевельнешь ради хозяйства! Я не так уж беден и в состоянии нанять помощницу, если нужно. Ты все время говоришь о своей карьере. Что тебе здесь мешает писать картины от рассвета до заката? Я буду только рад.

– Ты не понимаешь меня.

– Да, не понимаю. Не возьму в толк: как это получается – если ты любишь меня, а я тебя, то зачем бежать и от любви, и от меня? Какие уступки тебе нужны? Ты только скажи.

– Какие уступки? – Она тоже закричала, потому что его потребность в ней больно ранила, тисками сжимала ее сердце. – Речь не об уступках. Не о приспособлении одного из нас к другому. И дело не в том, чтобы сменить дом, деревню или город. Между нами континенты, Мерфи. Целые миры. Причина не в каких-то там домашних заботах. Для меня то, что ты предлагаешь, означает попасть в другое измерение. На другую планету. Для тебя не изменится ничего, я же лишусь всего! Разве можешь ты настаивать на таком раскладе?

– Это выдумки! Ты сама себя уговорила. Ослепила.

– Я гроша ломаного не дам за все эти сны, привидения и прочие вещи! Но вот она я, из плоти и крови! Готовая отдать тебе все, что у меня есть. Не желающая причинять тебе ни малейшей боли. Но когда ты просишь чего-то сверх, это уже не в моих силах. И у меня один выход.

– Тот, который ты сама себе внушила. – Он отошел от нее еще дальше. Взгляд холодных голубых глаз казался невозмутимым. Его речь звучала излишне спокойно. – Ты говоришь, что уедешь, несмотря на то, что мы нашли друг друга. Зная свои чувства, ты все же едешь в Нью-Йорк, чтобы безмятежно и счастливо жить там. Как ты можешь?

– Я еду, чтобы просто жить! Там, где жила, где привыкла. Где знаю, как…

– Ты отнимаешь себя у меня! Это жестоко с твоей стороны. А говоришь, не хочешь сделать мне больно.

– А ты?! Ты не жесток? Стоишь тут и требуешь: выбери, какой руки лишиться – левой или правой? – Чтобы унять непрекращающуюся внутреннюю дрожь, она обхватила себя руками. – О, тебе куда легче, чем мне, Мерфи, будь ты неладен! Ты ничем не рискуешь и ничего не теряешь. Черт тебя побери! – выкрикнула она и метнула на него взгляд, полный горечи. Глаза ее потемнели, стали не похожи на себя. – У тебя тоже, как и у меня, не будет покоя, вот что я тебе скажу! Не будет!

Она резко повернулась и побежала, помчалась что есть сил через поле. На языке у нее осталось много недоговоренных слов, в ушах свистел ветер – или это билась взволнованная кровь? – в глазах стояли слезы.

Как будто кто-то посторонний, сидевший в ней, гнал ее неизвестно куда, наполняя все тело горечью утраты и чувством безнадежности.

Не останавливаясь ни на минуту, она добежала до калитки в сад Брианны и, ворвавшись туда, была встречена радостным лаем Конкобара. Но, не ответив на его приветствие, она пулей пролетела в дом через кухню и потом к себе в комнату. Кажется, на кухне была Брианна. Кажется, Брианна окликнула ее – Шаннон не помнит этого.

Прошло не меньше часа, прежде чем Брианна негромко постучала к ней в дверь.

Бри полагала, что застанет Шаннон в слезах или спящей, но, войдя в комнату, увидела, что та сидит за мольбертом.

– Свет вот-вот исчезнет, – не поворачиваясь к ней, объяснила Шаннон, яростно нанося мазки кистью. – Мне нужен свет. Хотя бы от лампы.

– Конечно, я принесу настольную. Или две. – Брианна с еще большим удивлением отметила, что на лице Шаннон не видно следов печали, оно пылало каким-то неистовым вдохновением. – Шаннон, может быть…

– Я не могу сейчас говорить. Извини. Мне нужно разделаться с этим… Я должна закончить, чтобы вырвать из души раз и навсегда… Только не хватает света, Бри, пожалуйста…

– Да, да. Я все сделаю.

Брианна поспешно вышла и тихо прикрыла за собою дверь.

Она писала всю ночь. Такого раньше за ней никогда не водилось. Не возникало ни желания, ни потребности. Но сейчас все было по-иному.

Уже наступило утро, когда она отложила кисть. Руки у нее сводило судорогой, глаза были воспалены, в голове – никаких мыслей. Она не притронулась к еде, которую еще с вечера Брианна принесла на подносе, и сейчас по-прежнему не могла и думать о пище.

Не глядя на законченную картину, она опустила кисти в банку со скипидаром и, как была одетая, повалилась на постель.

Уже близился вечер, когда она проснулась, ощущая во всем теле скованность, одеревенелость. В этот раз ей ничего не снилось, или она не запомнила свои сновидения. Сон был тяжелым, изнуряющим, после которого она чувствовала опустошение, но и какую-то легкость.

Ни о чем не думая, она неторопливо разделась, прошла в ванную. Потом так же машинально натянула на себя одежду и, ни разу не взглянув на картину, написанную за одну ночь, взяла поднос с нетронутой едой и спустилась вниз.

Брианну она увидела в холле, та прощалась с уезжающими постояльцами. Шаннон молча проследовала на кухню, где наконец избавилась от подноса и налила себе кофе, который еще оставался достаточно горячим.

– Давай я сделаю свежий, – предложила Брианна, застав ее за этим занятием.

– Не надо. Он вполне… – Силясь улыбнуться, Шаннон добавила, кивая на принесенный поднос: – Извини, что ничего не съела.

– Со вчерашнего дня! Оттого ты такая бледная сегодня. Садись и ешь немедленно!

– Хорошо. Только совсем немного. У нее не было сил сопротивляться, поэтому она послушно уселась за стол.

– Поругались с Мерфи? – через какое-то время, как бы невзначай, поинтересовалась Брианна.

– И да, и нет. Мне не хочется об этом говорить сейчас.

Брианна убавила огонь в плите, подошла к холодильнику и лишь потом сказала:

– Я не настаиваю. Ты закончила картину?

– Да. – Шаннон прикрыла глаза. Картина была окончена, но многое еще не пришло к своему концу. – Бри, мне бы хотелось посмотреть письма моей матери. Мне это нужно перед тем, как уехать.

– Конечно. Только сначала поешь как следует. – Брианна отрезала кусок хлеба для нового сандвича. – Если ты не против, я позвоню Мегги. Мы сделаем это все вместе.

– Хорошо. – Шаннон отодвинула чашку. – Сделаем все вместе.