Герберт Уэллс - Демократия в заплатах

• Название: Демократия в заплатах
• Автор: Герберт Уэллс
• Жанр: Публицистика

---

Герберт Уэллс «Демократия в заплатах»

Самым знаменательным событием последних шести месяцев в жизни Британского общества является развал так называемых прогрессивных группировок и поиски эффективных мер для их восстановления. Широко распространено ощущение того, что попираются даже самые элементарные человеческие права, что во всем мире происходит возврат к беззаконию и насилию, что неразбериха в руководстве и неопределенность целей препятствуют повсеместному стремлению простого человека к действительному восстановлению свободы и безопасности. Он знает, что в наше время существует реальная возможность достичь изобильной и всесторонне насыщенной жизни для каждого, но тут же с недоумением обнаруживает, что его стремление к счастливой жизни подавляют, что ему угрожают и мешают. Повсюду он наталкивается на препятствия и угрозы.

Причины этого загадочного крушения свобод стали в моей жизни основным объектом внимания, по крайней мере за последнюю треть столетия. Я люблю во всем ясность и был воспитан в духе старого доброго радикализма моего отца и старого школьного учителя в те времена, когда Джозеф Чемберлен был известен как «красный» и считался едва ли более приемлемым для королевы Виктории, нежели его коллега — республиканец сэр Чарльз Дилк. Мы считали, что простые люди должны обладать нерушимой волей, сплоченностью, верой в свою правоту и требовать у эксплуататорских классов «выкупа», как выражался Джозеф Чемберлен, выкупа, который приведет к полной расплате; и мы не признавали бессмысленных догм ни в каких формах и видах. Громадные достижения в области биологии и геологии наполняли мое поколение надеждой и уверенностью в своих силах.

Я до сих пор сохранил эту веру в справедливость, разумность и возможность того доброго мира, но я уже не столь убежден в его осуществимости. «А почему бы и нет?» — вот мысль, которая все настойчивее овладевает моим сознанием и творчеством. Вопреки собственной воле я превратился в исследователя сил, противостоящих и противодействующих претворению в жизнь идеи нового мира. Даже герои моих романов, от необразованного Киппса до бесконтрольной эгоистки Долорес и Рада Уитлоу, который был настолько запуган жизнью, что не мог чувствовать себя в безопасности, пока не стал диктатором всего человечества, служат изучению этого крушения.

Одним из распространенных недостатков нашего мышления является привычка при любых обстоятельствах отыскивать козла отпущения. Мы превращаемся в «анти», мы выступаем против того или другого и убеждаем себя, что если бы можно было это, то или другое обойти, преодолеть, раздавить и уничтожить, человечество было бы счастливо. Так все мы становимся антифашистами, или антинацистами, или антикрасными, или антикатоликами, или антисемитами, и, кажется, нет ничего труднее, чем заставить людей осознать необходимость ясного и определенного нового мира и приняться за его осуществление в соответствии со своими мечтами. Ибо сама по себе позиция «анти» совершенно бесплодна. Если вы «анти» для того, чтобы освободить что-то, вам необходимо иметь четкое представление о том, что именно вы хотите освободить.

Я делаю все возможное для сохранения всеобщего мира. Я убежден, что для этого необходимо заново обучить все человечество на единой основе. В противном случае наши нынешние беспорядки будут все усиливаться, и яркое видение всемирного братства активных счастливых и честных человеческих существ, воодушевлявшее нас в прошлом, угаснет в человеческом воображении. Я прилагал все свои слабые силы для пропаганды этого видения. В трех квазиэнциклопедических книгах я попробовал набросать грубую схему возможного мира, которая послужила бы своего рода общей основой. Я стал преследовать своими тезисами о положении в мире ученых мужей и педагогические конференции. При всяком удобном случае я беседую с публицистами и политическими деятелями. Чаще всего создается впечатление, что они не имеют ни малейшего представления о мире, который создают. Они рассеянно выслушивают меня или украдкой пытаются использовать некоторую мою известность для украшения своей политической платформы. Время от времени я пытаюсь привлечь их внимание нападками, тем более оскорбительными, что они правдивы.

«Вы разглагольствуете о демократии, — говорю я, — вы, наверное, считаете, что боретесь за демократию. А потратили ли вы когда-нибудь десять минут на размышление о том, что вы подразумеваете под демократией?»

Одержимый идеей переобучения, я отправился в Австралийскую и Ново-Зеландскую Ассоциацию развития науки в Канберре и повторил свои тезисы там. Все были очень любезны и говорили, что я оказываю исключительно воодушевляющее воздействие, но я не заметил ни малейших признаков воодушевления. Я написал одну или две статьи об Австралии, которая оказалась лицом к лицу с природой и Японией. Но мой агент в Америке обратился ко мне с настоятельной просьбой не писать больше об Австралии. Америка, по его словам, знать не знает и знать не желает об Австралии. Английские читатели, в свою очередь, ничего не хотят слышать о хорошо управляемом шестидесятимиллионном населении Голландской Ост-Индии. Хотя, как известно, тот, кто знает только о Голландии, ничего о ней, в сущности, не знает. И уж вовсе никто не желает задаться вопросом — стоит ли устраивать королевские визиты в Америку, вместо того, чтобы достичь полной договоренности. Об этом ни слова.

А теперь пусть читатель посмотрит на карту той части света, что цепью тянется между Калькуттой и чрезвычайно Желанной, но непригодной для белого труда страной в Квинсленде и Северной Территории. Противовесом Рангуну и Сингапуру служит Гуамо, которому недавно палата представителей в Вашингтоне запретила готовиться к обороне. Они все еще изоляционисты, эти конгрессмены. Вот каковы эти американцы, австралийцы, англичане и голландцы — народ весьма способный, — эти старательно игнорирующие друг друга «демократии», как их напыщенно величают. А с севера к этой псевдодемократической гирлянде прилегает ослепленная милитаризмом Япония. И никаких шагов не предпринимается для того, чтобы развить чувство единства цивилизации и общности мирового правопорядка между этими родственными странами. Они похожи на выстроившихся полукругом коров, которые в страхе уставились на волка и не способны на коллективные действия.

«Нет, Япония не посмеет», — говорят эти почтенные люди. Но Япония может посметь, подобно маньяку-самоубийце. «Япония никогда не сумела бы завоевать». Но, допустим, Япония просто начнет с того, что попросит Австралию смягчить принцип «Белой Австралии» в отношении Новой Гвинеи и Северной Территории, или, предположим, Япония попросит местечко на Яве или Папуа. Предположим, Япония начнет прощупывать Тихоокеанские острова. Окажем ли мы коллективное сопротивление или будем умиротворять ее индивидуально? К тому же никто еще не установил, где кончается умиротворение.

Не знаю, насколько сильна вражеская пропаганда, направленная на то, чтобы сохранить раскол между Англией, Голландией, Австралией и Америкой в Тихом океане. Более чем достаточно их собственной укоренившейся защитной близорукости. Непостижимо глубочайшее невежество простых британских граждан относительно маленькой Голландии в Европе и чрезвычайно важной Голландии на Востоке. И нигде демократическую солидарность так настойчиво и решительно не разрушают пропагандой, как в Южной Африке. Там мы находим африкандера, не ведающего, должно быть, что в мировых делах голландские и английские интересы переплетаются очень тесно, начиная с англо-голландского президента в США и кончая традицией Раффла на Яве. Сам африкандер просто не думает, и никто ему не напоминает об этом. Он приобретает нацистский образ мыслей, и его расовое сознание все более суживается.

Сейчас, когда я пишу эту статью, мне под руку попалась талантливая книга «Люди должны действовать» американца Льюиса Мамфорда. Он критикует международное положение с тех же позиций, что и английский радикал, и я почти полностью с ним согласен, хоть ему и чуждо чувство интернационализма, свойственное подлинно радикальной мысли. «Люди», которые должны действовать, по Мамфорду, — это «мы, американцы». Почему же они, американцы, ничего не хотят знать об истых англичанах? Почему нужно сохранять разобщенность?

До тех пор, пока не начнется большая просветительная кампания, пока во всемирном масштабе не произойдет энергичное и открытое возрождение радикализма, демократия будет оставаться расплывчатым и бессмысленным политическим термином. Если демократия стоит того, чтобы ее защищать, она должна превратиться в решительное интеллектуальное и политическое движение, поток которого вынесет нас к мировому порядку и законности. Пока же все наши либерализмы, левачества, демократические идеи и тому подобное похожи на водовороты и течения в закрытом бассейне, которые не вынесут нас никуда.