Деннис Уитли - Шпион по призванию

• Название: Шпион по призванию
• Автор: Деннис Уитли
• Жанр: Исторические приключения

«Шпион по призванию» — первый роман исторического цикла Денниса Уитли о жизни, любви и опасных приключениях лучшего секретного агента британской короны Роджера Брука. Юноша благородного происхождения вынужден бежать во Францию и скитаться в чужой земле без средств к существованию. Острый ум, смекалка и веселый нрав помогают молодому человеку стать доверенным секретарем маркиза де Рошамбо, завоевать сердце его прекрасной дочери, а главное — добыть стратегически важные для Англии сведения, доставить их премьер-министру страны и заслужить его признательность и доверие.

---

— Мне это известно, но я должен рискнуть. Если бы я занялся всеми дуэльными формальностями вроде секундантов, врачей, слуг и тому подобного, о поединке стало бы известно, а если распространится слух, что я дрался из-за Атенаис, это уничтожит для нее всякую надежду на другой брак и отец отправит ее в монастырь, хочет она того или нет. Я планирую подстеречь де Келюса, когда он будет ночью ехать в карете, и надеть маску, чтобы его слуги меня не узнали. Тогда, если мне повезет, все подумают, что он погиб в схватке с разбойником, и ничьи языки не станут болтать, что у мадемуазель де Рошамбо был роман с секретарем ее отца.

— Неплохо придумано, — пробормотал аббат, — но мне не вполне понятно, при чем здесь я, раз вы намерены изображать разбойника.

— Вы окажете мне огромную услугу, аббат, если поговорите с ним, когда мы остановим его карету, покуда я буду держаться на некотором расстоянии. Если с ним не переговорит кто-то знакомый, он может решить, что мы в самом деле разбойники, и приказать слугам стрелять в нас из мушкетонов. Оказаться начиненным свинцом вовсе не входит в мои планы. Кроме того, мне не хочется, чтобы он подумал, будто на него напали грабители. Хотя у нас не будет секундантов, я надеюсь, что все правила дуэли будут соблюдены и мы будем драться, как подобает джентльменам.

— Я ценю вашу предусмотрительность, — вздохнул де Перигор, — но испытываю крайнюю неохоту помогать вам в этом отчаянном деле. Мне ничего не известно о вашем умении обращаться с рапирой, но я знаю, что де Келюс считается одним из лучших фехтовальщиков Франции. Он дрался великое множество раз, и прошло едва ли два месяца с тех пор, как он всего за несколько минут умудрился тяжело ранить месье де ла Тур д'Овернь.

— Я готов к худшему, — мрачно ответил Роджер, — но, по крайней мере, у меня будет больше шансов, чем у виконта, так как я часто одерживал над ним верх в тренировочных схватках.

— Это не помешает де Келюсу победить, — возразил аббат. — А если вы каким-то чудом его убьете, половина полиции Франции будет разыскивать вас за убийство.

— Я все это знаю, — упрямо заявил Роджер, — но не вижу другой возможности избавить Атенаис от похотливых лап этого квартерона.

— Возможно, вы правы, но я отнюдь не убежден, что вам следует жертвовать из-за этого жизнью. Умоляю вас хладнокровно обдумать все обстоятельства. Я не могу поверить, что мадемуазель де Рошамбо лучше или хуже большинства молодых женщин нашей аристократии. Они вырастают, ничего не зная о мужчинах, поэтому у них в голове возникают романтические идеи. Наиболее разумные же из них не надеются на романтику в отношениях с будущими мужьями, так как знают заранее, что семья выберет им в супруги совершенно незнакомого человека, но рассчитывают завоевать их дружбу. После замужества общество позволяет им иметь столько любовников, сколько они пожелают, а мужья, которые пытаются им помешать, становятся всеобщим посмешищем. Если ваша прекрасная Атенаис станет графиней де Келюс, через месяц полсотни привлекательных мужчин будут умолять ее о свидании, и, если она откажет им всем, это будет выглядеть в высшей степени странно. Надеюсь, вы понимаете, что ничего не потеряете и приобретете все в результате этого брака? Каждому в жизни приходится сталкиваться с неприятными эпизодами. Убедите девушку не падать духом перед медовым месяцем. Месье де Келюс слишком закоренелый распутник, чтобы в очень скором времени не устать от молодой и неопытной партнерши. Еще до конца октября она сможет найти утешение с вами, а вы получите в любовницы одну из красивейших женщин Парижа. Неужели вы считаете, что лучше ей оказаться замурованной в монастыре, а вам самому — лежать обезглавленным в могиле для преступников?

Роджер не мог знать, что свое искусство убеждения на нем упражняет величайший дипломат столетия и будущий министр иностранных дел новой Французской империи, чьи границы раскинутся от Балтики до южной оконечности Италии, но понимал, что его друг аббат де Талейран-Перигор нарисовал ему честную и нелицеприятную картину современной ему Франции. Все, что говорил аббат, было правдой и неизбежностью. Тем не менее Роджер не мог с этим примириться.

— Нет, аббат, — спокойно сказал он. — Я знаю, что здравый смысл на вашей стороне, но на таких условиях наша любовь с Атенаис не может иметь продолжения.

Де Перигор смотрел на него с улыбкой, в которой, однако, не было ни следа цинизма.

— Конечно, вы безумны, — задумчиво проговорил он. — -Безумны, как, впрочем, и все англичане, но признаюсь, что не могу не восхищаться вашим безумием. Пусть будет по-вашему. Раз вы решили расстаться с жизнью и ищете моей помощи, я, хотя и с неохотой, окажу вам ее. Когда и где вы предлагаете осуществить вашу самоубийственную попытку свести счеты с месье де Келюсом?

— И снова я вынужден обратиться к вам за советом, — ответил Роджер. — У меня нет возможности выяснять его передвижения, в то время как вы, благодаря частым визитам в Версаль, способны без труда узнать, когда он в следующий раз отправится в Париж после наступления темноты. Но брачный контракт должен быть подписан через девять дней, так что это срочное дело.

С минуту аббат задумчиво молчал, затем промолвил:

— Уде Келюса есть petit maison 127 в Медонском лесу, где он развлекается с куртизанками. Возможно, вы помните, как я говорил вам об Олимпии — оперной певичке, из-за которой он пытался посчитаться со мной прошлым летом. Когда мы устали друг от друга, она вернулась к нему ради его денег, и они все еще встречаются достаточно часто. Мы с Олимпией остались друзьями, и она сможет сообщить мне, когда де Келюс в следующий раз решит провести ночь в Медоне.

— Я буду наготове, — сказал Роджер, — и присоединюсь к вам в любое время. Молю, чтобы это случилось поскорее.

— Я понимаю всю срочность, и, хотя чувствую, что дорога из Версаля в Медон лучше всего подходит для подобной встречи, постараюсь разузнать, где еще можно повстречать де Келюса ночью до конца недели. Из-за моей хромоты мне придется добираться туда в карете, но вы должны прискакать верхом, причем на хорошей лошади, так как ваша жизнь будет зависеть от скорости, с которой вы сможете убраться с места дуэли, когда все будет кончено. Пожалуй, мне лучше всего отправить вам простое сообщение с указанием времени и места встречи со мной. Затем мы с вами выберем подходящее место, где можно остановить карету де Келюса.

Обсудив все детали, Роджер рассыпался в благодарностях, но аббат махнул рукой и зевнул:

— Не думайте об этом. Что поделаешь, если вы предпочитаете окружать ваши удовольствия столь драматичной и опасной атмосферой. Что касается меня, то сомневаюсь, что даже архангел женского пола смог бы внушить мне желание идти ради него на смерть. Жизнь так чудесна! К сожалению, она длится недолго. Мрак вот-вот надвинется на нас. Голодная свора уже рычит в своих конурах и через год или два растерзает многих из нас. А те, кто придет потом, никогда не узнают, какой великолепной была жизнь в Париже до революции.

— Apres nous le deluge 128, a? — улыбнулся Роджер.

Де Перигор встал и закутался в шелковый халат.

— От плавания против течения мало толку, поэтому разумнее плыть по течению. А теперь, если вы извините меня, я приведу себя в порядок, — дабы достойно принять моих глупых друзей, которые вместо того, чтобы радоваться всему хорошему, что посылает им Бог, стремятся установить новый общественный порядок, чреватый для них петлей на шее.

— Кто предупрежден, тот вооружен, — заметил Роджер. — У меня предчувствие, что, какие бы беды ни обрушились на вас, вы найдете способ их пережить.

Будущий министр иностранных дел Наполеона положил ему руку на плечо:

— Возможно, ваше любезное пророчество сбудется, а пока что желаю того же вам — сейчас вы в этом нуждаетесь больше меня.

После этого они расстались.

Ночью Роджер начал приводить в порядок свои дела. Он написал три письма и составил завещание. Первое письмо — отцу — было очень кратким; в нем Роджер просил прощения за то, что так разочаровал его. Второе — матери — было подлиннее; Роджер рассказывал в нем о своей любви и об обстоятельствах, вынуждающих его рисковать жизнью. Третье письмо — Джорджине — было самым длинным; будучи уверенным, что его предыдущее послание не дошло до нее, Роджер в красках описал свои четыре года жизни во Франции. В завещании он оставлял свои деньги матери, шпагу — месье де ла Тур д'Овернь, книги — аббату де Перигору, а одежду — Шену.

Следующим вечером Роджер пришел к виконту де ла Тур д'Овернь, сообщил ему свой план, передал четыре документа в одном большом конверте и объяснил, куда их нужно отправить, если де Келюс выйдет победителем в смертельном поединке.

Виконт внимательно слушал, а когда Роджер умолк, промолвил:

— Я глубоко уважаю вас за то, что вы идете на такой риск. Де Келюс — страшный противник, и даже если Фортуна вам улыбнется, вас в случае поимки будут судить за убийство.