Т. Паркер - Лето страха

• Название: Лето страха
• Автор: Т. Паркер
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 1995
• ISBN: 5-7001-0184-Х

В самом сердце благодатного калифорнийского юга, в Апельсиновом округе, поселилось зло — кровавое, жестокое, бессмысленное, сокрушающее жизни целых семей, не жалеющее ни стариков, ни детей. Бывший полицейский, а ныне журналист Расс Монро обнаруживает страшные следы очередного жестокого убийства, похожего на остальные деяния маньяка и отличающегося лишь тем, что на этот раз его жертвой становится бывшая возлюбленная Расса. Но кто стоит за этими убийствами? Почему полиция не предпринимает никаких мер, чтобы найти преступника? Как получилось, что сам журналист становится одним из подозреваемых? Ответы на эти вопросы предстоит найти самому Рассу, и как можно скорее, ибо смерть следует по его пятам...

Американский писатель Т. Джефферсон Паркер обладает своим собственным «почерком» в современной приключенческо-детективной литературе США, создаваемые им сюжеты отличаются запоминающейся неординарностью, а изобразительные средства выходят далеко за рамки традиционного триллера.

---

Под аккомпанемент сумасшедшего сердцебиения я с уверенностью определил личность водителя. Сделать это было нетрудно. За рулем машины сидела — несомненно, совершенно определенно, без малейшего намека на какие-то сомнения — Эмбер Мэй Вилсон собственной персоной. И выглядела она очень даже испуганной.

Я шагнул было следом за исчезающей машиной, но недооценил высоту бордюра и потерял равновесие. Правда, мне все же хватило ума сделать вид, будто я просто решил присесть на край тротуара. Поэтому я так и остался сидеть на нем. Люди обходили меня. Обходя, перешептывались. Машина Эмбер повернула на Третью улицу и скрылась из виду.

Я протер глаза, посмотрел на подпрыгнувшую крышку канализационного люка и прислушался к резким шлепкам морских волн, смешивающимся с шелестом шин проезжающих мимо машин.

В следующую секунду передо мной оказался красный «порше» Грейс, и я почувствовал, как сильные руки дочери поднимают меня, позволяя встать на почти бездействующие ноги.

— Рассел, садись.

Я почувствовал, как где-то подо мной включилась трансмиссия, услышал рев выхлопных газов, увидел мелькающие витрины магазинов, находящихся на Лесном проспекте. И стал рассказывать Грейс все, что случилось третьего и четвертого июля. И вроде снова, непонятно как, оказался в комнате Эмбер, восстановил даже мельчайшие детали тех страшных ночей. Признался в своей одержимости страстью к бывшей жене и даже рассказал о стычке с Мартином Пэришем. Я пытался объяснить дочери, что тело ее матери исчезло. И что я сильно, очень сильно любил Изабеллу, по-настоящему, больше, чем кого-либо другого из живущих на земле людей. И что все, чего мы хотели, это лишь нормальной жизни и, может быть, ребенка...

— И клянусь тебе, Грейс, — сказал я своей дочери, — что не далее как пять минут назад я видел Эмбер, проехавшую в машине по этой...

Ладонь дочери зажала мне рот.

— Заткнись, Рассел. Этим ты еще больше сбиваешь себя с толку.

Я заткнулся, полностью растворившись в скорости несущейся машины Грейс, поворачивающей на Бродвей.

Грейс посмотрела на меня.

— Послушай, — сказала она. — Не имеет значения то, что ты думаешь, будто видел ее, Эмбер в самом деле жива. Все это полностью вписывается в привычную норму ее жизни. Уж кто-кто, а ты-то должен бы знать это в первую очередь! Ты был так же пьян в ту ночь, как пьян сейчас? Да откуда, черт побери, ты знаешь, что ты видел, а что тебе показалось? Относительно же тебя и твоей жалкой навязчивой идеи в связи с Эмбер... знай: ты всего лишь один из миллионов других мужиков, которые тоже лишились из-за нее рассудка. Вы с Марти переплюнули их всех. Правда, Марти поглупел от нее еще больше, чем ты. Он вообще настолько одурел, что ему показалось, будто в ту ночь он видел меня, когда на самом деле я вместе с Брентом Сайдсом смотрела какое-то дурацкое кино.

— И ты можешь это доказать?

— Когда и если захочу доказать, докажу, — отрезала она. — И еще кое-что скажу тебе, Рассел. Моя мать настолько переполнена ложью, настолько привыкла обманывать и манипулировать людьми, что я вовсе не удивилась бы, узнав, что она попросту сыграла с вами со всеми грандиозную шутку. Уж я-то ее знаю. Ни один человек на земле не пострадал от ее ненависти больше, чем я.

— Я и предположить такого не мог.

— Естественно, не мог. Пока ты вкалывал в управлении шерифа, мы с мамочкой мотались по свету и от души веселились.

Грейс свернула на Прибрежное шоссе и устремилась к северу. Она врубила вторую передачу и пулей проскочила перед самым носом у пешехода, пытавшегося перейти на другую сторону шоссе, да еще и по стеклу стукнула, чуть не по носу его, чуть не по лицу, с широко раскрытыми удивленными глазами.

— Я пытался разыскать тебя, — сказал я.

— Да не об этом сейчас речь. Пытался или не пытался. Все равно, ни в коем случае не нашел бы меня. Может быть, ты думаешь, я в самом деле посылала тебе открытки из Рима? Я писала их в интернате, находившемся не далее чем за двадцать миль от твоего дома, пересылала их Эмбер, а она уж отправляла их тебе из Италии. К тому моменту, как ты получал их, Эмбер уже была в Париже. Мы часто дурачили тебя подобными фокусами. Эмбер не хотела, чтобы ты встречался со мной, и делала все возможное для этого. Таковы правила ее жизни. Может быть, и смешно, но ты был одним из тех немногих людей в мире, с которыми я не смела видеться, потому что она не хотела этого.

— Я не понимаю.

— А ты знаешь, как она выворачивала меня наизнанку, когда мне было всего десять лет? Ну, может, и не в шлюху пыталась превратить меня, но во... взрослую женщину это уж точно! Заставляла напяливать нейлоновые чулки, и мазаться, и надевать туфли на высоком каблуке, и буквально принуждала меня, как какую-то цирковую лошадь, гарцевать на всевозможных вечеринках. Она подбивала меня дружить с мужчинами, которые были чуть ли не втрое старше меня. А если я отказывалась делать то, что она хотела, чтобы я делала, если я одевалась так, как одеваются все нормальные девочки, если отшивала всех ее распрекрасных друзей и вообще вставала и уходила, когда мне самой хотелось, о, тогда она выказывала свое презрение ко мне! Буквально каждая мелочь, которую я делала по-своему, в ее глазах выглядела настоящим предательством. Она попросту перекрывала для меня кислород. А потом и вовсе стала обвинять меня...

— В чем?

— В том... что я пытаюсь отбивать у нее мужиков. Или в том... что я краду у нее деньги. Лет пять назад обвинила меня в том, что я украла у нее ту дурацкую фигурку, нэцкэ, которую подарили ей Джон Леннон и Йоко Оно, когда мы жили в Нью-Йорке. Она была влюблена в эту уродливую безделушку, поскольку именно они подарили ее. Я же к ней даже пальцем не прикоснулась. Но она вот уже пятый год ходит как одержимая этой безделушкой.

требует, чтобы я вернула ее, утверждая, что я украла ее лишь для того, чтобы причинить ей боль. Да мне никогда и не нужна была эта чертова безделушка, хотя и стоит она где-то около двадцати тысяч долларов. Но Эмбер убеждена: это я запрятала ее в сейф-депозит какого-нибудь банка. И угрожает мне, что из-за этого вычеркнет меня из своего завещания.

— И как ты на это отреагировала?

— Послала ее куда подальше, сказала, чтобы держала свои деньги при себе, а меня оставила в покое. Я могу работать. У меня есть работа. Или по крайней мере была, пока Эмбер не подослала ко мне тех громил, которые вертятся около магазина. Вот они меня действительно испугали. Очень даже испугали.

— Эмбер подослала к тебе тех людей?

— Ну конечно, она. А все для того, чтобы напугать меня и заставить снова броситься в ее объятия. Разумеется, она отнюдь не собирается вычеркивать меня из завещания. Единственное, чего она хочет: чтобы я лизала ее подметки.

Грейс повернула направо — к Утесу — и поехала к Каньон-роуд.

— Знаешь, Рассел, у меня много проблем, но это не твои проблемы. Я признательна тебе за то, что ты приютил меня на несколько дней. Позаботься лучше об Изабелле — вот ей ты действительно сейчас нужен. И выброси из головы мою мамочку. Это только пустая трата времени. Поверь мне.

Я задумался над ее словами, и они показались мне наполненными высшей мудростью. Устами младенца...

— Давай побыстрее, — сказал я.

Мой затылок впаялся в подголовник кресла, и мотор заревел где-то сзади.

— Я хочу видеть Иззи. Я хочу любить свою жену.

— Хорошая мысль, Рассел.

Прежде чем улечься рядом с Изабеллой, мне хватило ума вытащить из мусорной корзины в кабинете неоплаченные счета и положить их в ящик стола. Мне показалось, я сделал шаг в нужном направлении. По крайней мере, это было что-то позитивное, насущное, дарящее надежду.

Глава 11

Грейс как раз понесла Изабелле завтрак, а я второй раз за последние шесть часов забросил в рот пригоршню аспирина, когда зазвонил телефон.

Часы показывали семь утра, столбик термометра уже достиг восьмидесяти градусов по Фаренгейту, но в любом случае было еще слишком рано для деловых звонков. Я почти ожидал услышать голос Эмбер. Облик ее являлся мне в ту ночь, даже во сне, тысячу, а может, и много больше раз, повинуясь необъяснимым фокусам памяти, что теперь представляется совершенно немыслимым.

Видел я ее или не видел? С одной стороны, это казалось совершенно невозможным, с другой же — я ощущал реальность вчерашней встречи.

Я был разъярен. Я был окончательно сбит с толку.

Я прочитал и перечитал свою статью о Полуночном Глазе в «Журнале», на первой полосе, в верхней ее половине, и мне она понравилась. Теперь-то судебные работники и охочие до сенсаций репортеры с полным правом могут скрежетать зубами и на чем свет проклинать Карен Шульц. А широкой общественности захочется как можно скорее приобрести оружие.

Я доковылял до телефона, преодолевая головную боль, пробормотал «хэлло».