Татьяна Панина - Сила магии

• Название: Сила магии
• Автор: Татьяна Панина
• Жанр: Фэнтези

Хорошо ли вы знаете своего друга, или соседа? Хорошо ли вы знаете себя? Может быть, именно вам Книга Судеб определила стать Избранником и изменить ход времен. Вы не готовы? Никогда раньше такого не делали? И, вообще, у вас другие планы? Ей все равно. Путь уже предначертан. Маг вы, или смертный, если суждено — рано или поздно вы пройдете по нему.

---

— Обо всем.

— Все, это ничего. Давай-ка поподробнее.

— А знаешь, ты права, — Лика приподнялась на локте. — Я хочу задать ему только один вопрос. Единственный. Но еще больше мне хочется смотреть ему в глаза, когда он будет отвечать, если конечно, господин Маг соблаговолит ответить. Я спрошу его, почему он не помог Инсилаю, и как смог уйти, оставив своего ученика умирать в Ваурии.

— Он не ответит тебе, Лика. Или просто скажет, что не имел права вмешиваться в поединок. А глаза у него при этом будут холодные и бесстрастные, потому что Локи не добрый сказочник, а черный Маг Школы Скорпиона, так что в глазах его отразится вечность, а не мечта о светлом будущем.

— Он послал Инсилая на верную смерть.

— Или дал ему свободу действий. Беда в том, что вы с Локи по-разному оцениваете реальность. — Наталья нащупала тапочки и взяла с кресла шаль. — Все мы очень разные, Лика, а слова… это же условность. Даже самое конкретное действие разные люди опишут разными словами. Ты считаешь, что Локи отправил Илая умирать, Локи может назвать это шансом на победу. И вы оба будете правы. Просто когда ты срываешь в саду цветы для букета, ты представляешь, как украсят они твою комнату, а Локи видит их сломанными и завядшими на ближайшей помойке. Потому что ты всего лишь ученица Волшебницы, а он — Черный Маг, и видит на десять, а то и на двадцать ходов дальше тебя в азартной игре под названием жизнь.

— То есть он знал, что Инсилай обречен, и пальцем не шевельнул, чтобы ему помочь?

— Лика, Локи могуч, но не всесилен. Даже Тарра не смогла предсказать исход битвы. Локи не бог, он просто Маг. Как он мог предотвратить то, что от него не зависит? Разве можно остановить смерть?

— Смерть, — повторила Лика, перед глазами ее мелькнула площадь Альвара, Инсилай, привязанный к столбу, золотые стрелы, впившиеся в его тело, кровь, текущая по его груди… Ее руки вдруг ощутили холодную тяжесть автомата. — Ты не права, ее можно остановить, если вовремя придти на помощь.

— Если смерть сделала выбор, как ни спеши, помощь опоздает.

— Помощь наверняка опоздает, если никто вовсе не собирается помогать.

— Утром мы свяжемся с Локи, — вздохнула Наталия, — может быть, ты совершенно напрасно обвиняешь его в бездействии. Кстати, что еще ты хотела узнать у него?

— Я не хочу, чтоб Ронни постигла участь Инсилая. Одна помощь уже не пришла. Необходима вторая смерть, чтобы хоть кто-то зашевелился?

— Не думаю, что стоит просить Локи о помощи, — помедлив, сказала Наталия, — он и без наших советов отомстит за своего ученика. В этом я не сомневаюсь не на секунду. У Черного Мага свои понятия о справедливости, долге и чести. Вспомни Илая. Он мог быть совершенно невыносимым, но при этом его нельзя было обвинить в некорректности действий. А ведь он наследник Школы Скорпиона и его моральные принципы не далеко ушли от принципов самого Локи, хотя нам это казалось полным отсутствием всяких принципов.

— Был наследником, — не сказала, выдохнула Лика, — беда в том, что Ронни не имеет никакого отношения к черной магии.

— Зато он имеет самое непосредственное отношение к Инсилаю. Локи не любит оставаться в долгу. Он поможет Рональду, если это в его силах.

— Не сильно он рвался помогать Инсилаю, — напомнила Анжелика.

— Значит, были причины, или помочь было невозможно. Господи, мы опять вернулись к началу пути. Смерть — судьба, судьба — смерть, пошло по кругу.

— Слушай, а как ты думаешь, а что происходит после смерти?

— Физической или ментальной? — уточнила Наталия.

— И той, и другой.

— Ну, после физической, если она опередила ментальную, происходит возрождение, — пожала плечами Наталья, — если, конечно, не угораздило умереть в естественном обличье.

— Я не об этом, — отмахнулась Лика, — это любой подмастерье знает. Я о последней, которая без воскрешения.

— Ну, милочка, ты спросила. Это никому не ведомо.

— Но ты-то сама что думаешь, — настаивала Лика.

— Ничего, я как-то не задумывалась об этом, — Наталья поняла, что подруга снова думает об Инсилае, и не решилась сказать, что с ее точки зрения после смерти не происходит ничего, — а ты как считаешь?

— У меня нет определенного мнения. Иногда мне кажется, что это шаг в пустоту, иногда думаю, что это очередная ступень развития. Не зря же Мерлин отказался от бессмертия. Он убедился в существовании иного, более совершенного мира, и ушел в него.

— Вполне допускаю, учитывая, что еще никто из того мира не возвращался, очень даже возможно, что там не плохо.

— Или там ничего и никого нет, и возвращаться некому.

— Оба варианта равновероятны, беда в том, что выяснить это можно только опытным путем. Желаешь попробовать?

— Спасибо, нет.

— Правильно, и так греха предостаточно. Всему свое время. Придет — узнаешь.

— Пугает не смерть, страшна неизвестность.

— Да что с тобой, ты не заболела? — Наталья покосилась на подругу. — Загробным миром озадачилась, смерти боишься.

— Не боюсь умирать, просто не хочу при этом присутствовать. Не волнуйся, я не заболела, не сошла с ума, не помышляю о самоубийстве, я только хочу знать, что происходит там, куда ушел Инсилай.

— Ясно, — опасения Натальи подтвердились, она попыталась сменить тему разговора, — знаешь, мы с тобой напоминаем мне близнецов в утробе матери. До родов еще прорва времени, а они рассуждают, есть там, впереди, жизнь или нет. И аргумент основной, как у нас: оттуда никто не возвращался.

— Так, по-твоему, есть жизнь после жизни?

— Да не знаю я. Нашла профессора загробного мира. Но, во-первых, многое зависит от точки зрения, а во-вторых… отказался же зачем-то Мерлин от бессмертия.

— В нашем понимании бессмертия, — воодушевившись, продолжила Лика, — а, может, вся наша так называемая жизнь просто топтание на месте перед царством вечного света. И тогда бессмертие не что иное, как пожизненное заключение по собственному желанию.

— Маловероятно, — помедлив, сказала Наталья, — если все обстоит именно так, тогда наше существование в этом мире — подготовка нас к жизни более совершенной. Вроде нашей чародейской отработки на земле. Сначала извольте заслужить лучшую участь, а уж потом — добро пожаловать. Не научитесь — останетесь на второй год или вообще никуда не попадете.

— Ты хочешь сказать, что от того, что мы делаем здесь, зависит наше будущее там? Типа кастинга?

— Типа ты на почве бессонницы малость рехнулась, — разозлилась Наталья, — о вечности рассуждаешь, выбирай выражения.

Глава 55

Я проснулся от громких криков за дверью, мгновенно скатился на пол и замаскировался под кроватью. Скрипнула дверь, и голоса раздались совсем рядом, но уже очень тихо. К великой радости, в одном из говорящих я узнал кузена Дью и немного успокоился.

— Я закрою глаза на то, что ты заслужил хорошую порку, а ты снимешь плетуна, — тихо сказал Дью.

— Это преступление, мой господин, — чуть слышно ответил незнакомый голос, — если об этом узнают… Мне и думать-то об этом страшно.

— А ты уж постарайся, чтоб не узнали, — посоветовал Дью, — тебе же лучше будет.

— Я очень боюсь, господин.

— Значит так, — зашипел кузен, — или ты сейчас же снимешь плетуна с Чародея в спальне, или я без суда и следствия отправлю тебя на корм боевым ящерицам. Ты понял?

— Да, господин, — так тихо, что я едва расслышал.

— Я подожду тебя здесь, — чуть помедлив, сказал Дью, — так будет проще. Ты ничего не делал, я ничего не видел.

— Да, господин, — повторил незнакомец. Раздался шум шагов, — но здесь никого нет, мой господин.

— Вылезай, — скомандовал кузен, но в комнату не вошел.

Я кое-как выполз из-под кровати и увидел перед собой оборванного мужика лет сорока. Маленький, лысоватый, глазки бегают, как тараканы на свету. На его толстенькой, короткой шее я увидел золотой ошейник. Значит, Волшебник.

— Снимите, пожалуйста, свитер, — тихо сказал незнакомец. Я стянул Мирнин подарок, плетун, как почувствовал, вцепился мне в шею. — Нагнитесь, пожалуйста.

Я согнулся почти вдвое, чтобы облегчить жизнь моему перепуганному спасителю. Волшебник сорвал с меня плетуна и ловко раздавил его предусмотрительно прихваченной из гостиной кочергой. Ошейник немедленно слетел с меня горстью монет.

— Я пойду? — он смотрел своими испуганными рыжеватыми глазами куда-то мимо меня.

— Спасибо, — я выпрямился. Прямо у меня за спиной был кузенов столик — мечта голодающего. Я понял, куда смотрит Волшебник, взял из вазы фрукт, похожий на манго, и протянул своему спасителю. Он испуганно покосился на дверь. Дью не появлялся, но многозначительно пыхтел в гостиной, намекая, что время не ждет.