Мила Бояджиева - Ядовитый цветок (= Маски любви)

• Название: Ядовитый цветок (= Маски любви)
• Автор: Мила Бояджиева
• Жанр: Детектив

---

- А где они, твои старики?

- Я отведу тебя к ним позже. А пока, давай помянем всех. кому мы были дороги. - Усадив Сандру за стол, Берт наполнил бокалы.

- Отличное вино, терпкое! - Сказала Сандра.

- Это из терна, который покрывает склоны. Когда я был маленьким, мне наливали сок и обманывали, что это вино.

- Да ты и сейчас не очень взрослый, Берт. Сильный, отважный, но совсем "маленький". - Ласково улыбнулась Сандра. - Говорят, что мужчины с ямочками на щеках никогда не взрослеют. Как ты думаешь, это хорошо или плохо?

- Для деловой империи "Стеферсон Уэлси", наверно, не слишком здорово. А мне нравится.

- Потому что ты сама - малышка. - Берт взял её за руку. - Пойми, это будет самый лучший подарок мне, если Сандра-девочка навсегда победит Сандру-мстительницу.

- Очень. очень постараюсь, Берт. Родители говорили, что я послушная. Ты сказал - и я буду слушаться. Только у меня не всегда теперь стало получаться. Уж извини. Может быть, я - уже не я?

- Вот уж вопрос не из простых, детка. Во всяком случае, я здорово ошибся, думая, что имею дело с покладистой крошкой. Ты дважды сбегала от меня и оба раза чуть не свернула себе шею Отчаянная, самоуверенная и непослушная девчонка.

- Все. Я теперь исправлюсь. Правда. - Сандра подняла ресницы и Берта снова поразила темная глубина её бархатных глаз.

Его все время удивляли золотистые волосы Сандры, её темные глаза, мягкость движений, нежные модуляции тихого голоса - все то, что внешне отличало её от Моны. Время и усилия хирургов сыграли замечательную шутку к Берту вернулась молоденькая Мона, которую он когда-то безумно любил, а потом забыл, потерял под страшной маской истеричной фурии.

Сандра представляла идеальный образ - образ возлюбленной, созданной мечтами Берта. В ней было даже то, что он и не чаял встретить в женщине дружеское понимание, надежность, готовность подыграть его настроению. Ему было интересно и легко с ней, и все время хотелось нравиться. Давно уже Берт не ощущал в себе подобного куража: он словно гарцевал на белом коне под балконом прекраснейшей в мире принцессы, а все, что делала или говорила она, приобретало особый, волнующий смысл.

Вот только одна догадка настораживала и пугала его. Не желая признаваться себе в этом, Берт чувствовал, что Сандра любила и, вероятно, всегда будет любить придуманного ею Дастина - того, что создало её романтическое воображение. Возможно, Морис так и останется единственным мужчиной в её жизни, которую она не сумеет забыть.

- Ты бы смогла прожить в таком домике целую жизнь? Не одна, конечно, а с тем, кто станет твоей парой? Разжечь очаг, выращивать цветы, варить джем и делать терновую наливку?

- А ещё я бы завела большую лохматую собаку и кота, чтобы спал и мурлыкал у печки. И, наверно, была бы очень счастлива.

- С тем, конечно, кто должен быть очень похож на Мориса?

Задумчиво посмотрев на Берта, Сандра отрицательно покачала головой:

- Н-нет. Совсем, совсем другим... А что бы ты сказал, Берт, если бы я призналась, что представляю в этом доме веселые детские голоса и доброго, сильного хозяина - ну, приблизительно такого, как сидит напротив меня?

- А что бы сказала ты, Сандра, если бы я рискнул поцеловать тебя?

- Я бы сказала: "Пойдем прогуляемся, Берт. Тут вокруг такая красота. А ты ещё обещал мне рассказать кое-что.

Ни слова не говоря, Берт подал Сандре жакет и распахнул дверь в теплую, дышащую осенними ароматами ночь.

- Ого! Здесь, оказывается, живут все звезды. - Задрав голову, Сандра закружила на освещенной бледным светом поляне. - И такие огромные, яркие!

- Естественно, мы же забрались поближе к небу! Осторожно, не сбейся с тропинки. Стоп!

Они поднялись на площадку у края утеса. Небосвод, опирающийся на горные хребты, казался опрокинутой гигантской чашей. В удивительной тишине были слышны всплески ручья, бегущего среди камней, и отдаленной уханье какой-то птицы.

- Смотри, Берт, кресты! Это могилы...

- Не бойся, детка. Здесь спят мои старики, Элизабет и Генрих. Они прожили долгую жизнь и умерли, как в сказке - в одночасье.

- Как это?

- Домик засыпала снежная лавина. И они просто не проснулись в своей деревянной спаленке... Так будут спать вечно - рядом, в любви и покое. Берт положил на холмик сломанную по дороге терновую ветку с лиловыми ягодами. - Не беспокойтесь за меня, я постараюсь стать счастливым. А это Сандра - она будет защищать и оберегать меня. Правда? - Берт обнял Сандру и заглянул ей в лицо.

Ему пришлось хорошенько взять себя в руки, чтобы не прильнуть к детским, чуть приоткрытым губам. Сандра прижалась щекой к его плечу хрупкая, беззащитная, она доверяла ему свою жизнь. Который раз за это путешествие Берт упрекнул себя в преступном легкомыслии. Ему не впервой было заигрывать с опасностью, он привык рисковать, не воспринимая угрозы всерьез. Но подвергать испытаниям Сандру - непростительное мальчишество. Он сильнее прижал её к себе, гладя ладонями теплую спину с торчащими лопатками.

- Ой, что-то просвистело и чиркнуло! - Вздрогнула Сандра.

- Постой-ка... - Оглядевшись, Берт склонился над деревянным крестом. Ничего... Здесь иногда падают метеориты... Шучу - просто камешки срываются с высоты. Пошли-ка в дом, девочка. Становится слишком прохладно.

Они стремительно зашагали обратно. Правой рукой Берт поддерживал локоть Сандры, а левой сжимал в кармане пулю, только что извлеченную из дубовой перекладины могильного креста.

Глава 16

На похоронах Дастина Клер пришлось положиться на силу охранников, окружавших её мощным кольцом. Толпа любопытных и репортеров, пробивающихся к знаменитой вдове, выглядела угрожающе. Страшно было представить, что может произойти, если кто-то из парней секьюрити или полицейских не выдержит напора.

Камеры в вытянутых руках щелкали над головами, звезду слепили блицы и оглушали прорывающиеся сквозь гул голосов вопросы. Но на её лице, полускрытом густой вуалью, не дрогнул ни один мускул - мраморная маска глубокой скорби, не чувствительная к подлостям рода человеческого/

Уши Клер отлично улавливали реплики журналистов и в голове сложились определенные версии - те самые, которые со всей очевидностью всплывут на свет общественного мнения в ближайшие дни.

Самым пронырливым и вредным писакам удалось угадать правду. К счастью, они лишь предполагали то, что никому ещё не удалось доказать: Дастина Мориса убила Клер Ривз.

Подлинные мотивы её поступка не могли прийти в голову даже любителям фантастики. Клер подозревали в ревности, в желании завладеть бриллиантом или издательством мужа. На все лады обсуждались причины скоропалительного тайного брака, истории внезапного вдовства обоих супругов, вызывающие массу вопросов. Но никто не сообразил связать имя Клер с таинственными посланиями, хорошо известными читателям "Ironical Reader".

Письма, приходившие Морису, состряпал по заданию Клер Ричард. Ему пришлось покопаться в университетской библиотеке и покорпеть над текстом посланий. Эпистолярные усилия детектива обошлись миссис Ривз-Морис не дешево, но она добилась своего.

Дастин, к тому же, невольно подыграл ей, попросив снять на пленку "забавный" эпизод в Амстердаме. Вместо того, чтобы воспользоваться услугами киллера, Клер решила осуществить операцию самостоятельно. Стрелять она научилась давно, проведя с инструктором по стрельбе горячую неделю в Гималаях, где снимались эпизоды крутого триллера. Собственно, с этим узкоглазым малым ничего больше не оставалось делать, как только заниматься любовью и стрелять. Он не знал ни одного слова на доступных Клер языках, но то, что умел - делал отлично.

Готовясь к расправе с Морисом, Клер не гналась за эффектами. Встреча журналиста с посланцами таинственной секты должна была выглядеть куда скромнее. Клер рассчитывала убрать Мориса без всякого шума и незаметно покинуть Европу прежде, чем труп злополучного журналиста обнаружат возвращавшиеся в свое логово наркоманы.

Звонком в полицию ей удалось спровоцировать облаву. Клер слезно вопила, что её, туристку из Великобритании, обокрали и едва не изнасиловали у моста Vinctus. Затем, очистив место предполагаемого убийства, Клер оставалось лишь подкараулить Дастина, вырядившегося в белый плащ, выстрелить в него и скрыться. Она собиралась также отснять на камеру одинокого журналиста и его внезапную смерть. Это должно было выглядеть так, будто кто-то и впрямь заманил Мориса, чтобы уничтожить. На всякий случай Клер оставляла за собой и признание в слежке с камерой по просьбе мужа. Если её визит в Голландию не удастся скрыть - у неё найдется веский оправдательный аргумент: да, она снимала встречу, но услышав выстрелы и увидев мертвого мужа в страхе скрылась. Ведь она - равноправная владелица бриллианта, а значит подвергается такой же опасности со стороны загадочной секты, как и Морис.

Притаившись под мостом с видеокамерой и пистолетом, Клер была потрясена, увидев на мосту окутанную накидкой женщину. По её сценарию, ничье явление здесь в этот час запланировано не было. Но ещё больше взволновала Клер беседа, состоявшаяся между её мужем и таинственной незнакомкой.