Гийом Прево - Семь преступлений в Риме

• Название: Семь преступлений в Риме
• Автор: Гийом Прево
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-0268845-9

Рим. Начало XVI века.

Город слепящей роскоши, вольных нравов, высокого искусства, тонких ватиканских интриг…

ЭТОТ город не удивить изощренными преступлениями.

Однако ТЕПЕРЬ потрясен даже ко всему привыкший Рим.

Ведь таинственный убийца не просто оставляет тела своих жертв на самых знаменитых памятниках Вечного города, но и сопровождает каждое из преступлений загадочным посланием на латыни.

Кто он? Почему убивает? Чего добивается? По какому принципу выбирает жертвы?

Разгадка кроется где-то в ПОСЛАНИЯХ преступника… но ГДЕ?

---

Когда мы прибыли в папскую крепость, нас разделили, не обращая внимания на брань Леонардо, который требовал встречи со своим покровителем. Меня отвели в одну из камер с влажными стенами, единственное окошко которой находилось в двадцати футах от пола. Там я и провел остаток дня, лежа на дощатом полу и упрекая себя за опрометчивость. Думал я о матушке, о том, как верила она в меня, о том, с какой тревогой и отчаянием ждет, должно быть, моего возвращения. Вспоминался и отец: как бы он разделался с этими мерзавцами, будь он жив.

Однако я был далек от мысли сдаваться, и вынужденный отдых лишь укрепил мою решимость: я пообещал себе разоблачить убийцу, как сделал бы в свое время мой отец.

С наступлением вечера мне принесли кувшинчик пива, четверть фунта хлеба и две колбаски. Стало ясно, что ночь-то я уж проведу здесь точно. Я вытянулся на полу, прислушиваясь к шагам тюремщика и топотку лапок снующих крыс.

Думаю, в какой-то момент я даже заплакал.

Утром меня сводили в отхожее место, затем к лохани с водой, чтобы я мог умыться. Опять принесли пиво, хлеб и колбаски. Только я покончил с едой, как за мной пришел солдат. Связав мне руки за спиной, он подсадил меня на лошадь перед собой и во весь опор помчался к больнице Сан-Спирито. Мне было холодно, ломило спину, а все теснившиеся в голове вопросы унесло встречным ветром.

В Сан-Спирито меня ввели через черный ход, провели под конвоем пустынными коридорами до большой комнаты, которая, как мне показалось, находилась на том же этаже, что и помещение для вскрытия трупов. Комната была пустая, хорошо освещена, в центре ее стоял большой стол, за которым уже сидели четыре человека: командор ордена Сан-Спирито, главный смотритель улиц Капедиферро, капитан полиции Барбери и мэтр Леонардо да Винчи.

Солдат развязал мне руки и показал на табурет рядом с Леонардо. Мэтр, похоже, не очень-то мучился ночью, лицо его выражало полнейшее спокойствие. Он ободряюще взглянул на меня, но не произнес ни слова. Да и все присутствующие хранили молчание, хотя в их глазах проглядывала некоторая нервозность. Капитан Барбери с тяжелым упреком поглядывал на меня, командор время от времени встряхивал головой, будто прогоняя мрачные мысли, и лишь Капедиферро проявлял признаки раздражения: он возбужденно постукивал пальцами по столу и кидал на Леонардо досадливые взгляды. Мы долго сидели в молчаливом ожидании чего-то, словно проглотив языки. От усталости после бессонной ночи меня тянуло в сон, и я с трудом подавлял дремоту.

Но вот дверь открылась, я встрепенулся. В комнату вслед за двумя гвардейцами входил кардинал Бибьена. Мы разом почтительно встали.

Бибьена был не кем иным, как главным советником его святейшества, тем, без кого в Ватикане не решалось ни одно важное дело. Возраста он был среднего, лет сорока пяти, на лице лежал отпечаток жизни, проведенной в удовольствиях. Немало слухов ходило о его особе, поговаривали, что любовниц у него насчитывалось больше, чем плодов в садах Тосканы. Очень образованный, был он, однако, большим любителем грубых фарсов. По слухам, именно он являлся автором довольно фривольной комедии «Ла Каландриа», поставленной в Риме годом раньше и пользовавшейся большим успехом. Болтали еще, что его ванную комнату украшали довольно бесстыдные картины, некоторые приписывались кисти Рафаэля. И все же это не мешало ему пользоваться доверием папы и игратъ важную роль в политической жизни государства.

Вот вкратце и все, что можно было сказать о персонаже, возникшем перед нами: не Лев X, но уж, во всяком случае, его тень.

— Благодарен вам за долготерпение, — начал он. — Я только что виделся с его святейшеством, который весьма озабочен благополучным исходом этого дела. Какое бы решение мы ни вынесли сегодня, он обязывает вас хранить тайну.

— Поэтому-то, ваше преосвященство, — произнес Капедиферро, — мне показалось более благоразумным отныне держать мэтра да Винчи под домашним арестом. Его вмешательство, как и поспешность его молодого помощника, кончаются тем, что в смешном положении оказывается мой авторитет. Напомню, что я все-таки несу ответственность за улицы, площади и памятники этого города.

— Это не подлежит сомнению, дорогой Витторио, и можете мне поверить, что его святейшество высоко ценит ваш труд. Но прежде чем вынести какое-либо решение в отношении вышеуказанных лиц, я хотел бы побольше знать о происшедшем. Итак, вы сказали, что нашли две человеческие головы в колонне Траяна?

— Верно, две головы, — ответил Капедиферро. — Одна из них, без всякого сомнения, принадлежит молодому Джакопо Верде, тело которого было обнаружено на днях на статуе Марка Аврелия. Другая принадлежит какой-то старой женщине, имя и место жительства которой еще не установлены.

— Хорошо. Как по-вашему, существует ли связь между этими лицами и надписью на двери колонны?

— Связь напрашивается сама собой, ваше преосвященство: «Eum qui peccat, Deus castigat». Вполне вероятно, что те люди жили во грехе, за что и были сурово наказаны убийцей.

Кардинал положил руки на стол.

— Довольно странный способ наказания, подменяющий суд церкви от имени суда Божьего. Никто из нас еще не знает, что такое Божий суд…

— Безусловно, вы правы, ваше преосвященство. Но позволю себе заметить, что жертвы, судя по всему, не относятся к наиболее уважаемым людям Рима. Старуха, в частности, имеет все признаки ведьмы.

— И все-таки эти убийства достойны осуждения, Витторио. Тот, кто действует якобы от имени Бога, дает понять, что выполняет священную миссию. Здесь речь идет не о кровавом преступлении, а о преступлении против церкви. А из этого следует, что, совершаемое в городе, где выдвинут папский престол, дело приобретает и политическую окраску…

Слова эти были встречены молчанием, однако командор Сан-Спирито воспользовался им, чтобы высказаться.

— Не предполагаете ли вы, что автор этих преступлений мог быть причастен к необъяснимому исчезновению?..

Бибьена сухо оборвал его:

— Хватит об этом, командор. Не будем засорять себе мозги…

Он обратился к Барбери:

— Поговорим лучше о том убийстве на Форуме. Что вы в конечном итоге узнали о жертве?

Капитан собрался было ответить, но главный смотритель улиц опередил его.

— Прежде чем дать вам сведения о жертве, ваше преосвященство, полагаю, что отныне я смогу осведомлять вас об убийце.

Подобное заявление произвело эффект упавшего в воду камня: у всех расширились глаза, каждый силился что-либо понять.

Что до Капедиферро, то он напыжился на своем табурете, выпятил грудь, словно голубь, и самодовольно продолжил:

— Вчера я лично участвовал в его аресте. И могу утверждать, что убийцей является Донато Гирарди.

— Донато? Обжигальщик извести? — удивленно переспросил капитан полиции.

— Он самый. По правде говоря, его объяснения мне с самого начала показались несколько путаными. Это были не свидетельские показания, а попытка ввести нас в заблуждение. Впрочем, и его прошлое доказывает, что этот человек способен на гнусные поступки.

— Боюсь, что не совсем понимаю вас, Витторио, — тихо проговорил кардинал.

— Донато Гирарди — тот самый, что известил нас о преступлении в рождественский вечер, ваше преосвященство. По его словам, он, гуляя по Форуму, заметил лестницу и труп на ней. Вообразите только, прогулка на морозе, под снегом! Я считаю, что у него был один из приступов черной меланхолии, иногда случающийся с ним: он в это время вполне мог убить первого встречного. Вот почему я думаю, что он не только имеет отношение к головам, найденным в колонне, но, более того, ужаснувшись содеянному, он придумал ту легенду с лестницей и античностями, дабы отвлечь нас. Дело в том, что, несмотря на грубую внешность, он хитер, изворотлив и очень уж правильно говорит. Спросите капитана Барбери, ему известно больше, чем мне…

— Вам знакома эта личность, капитан?

Барбери кивнул:

— Я навел справки об этом человеке. У Гирарди патологическая склонность к… — Он замялся. — Может быть, вашему преосвященству интересно будет, если я опишу эту личность с самого начала?

— Это связано с нашим делом?

— Полагаю, что да, ваше преосвященство. Во всяком случае, это позволит прояснить некоторые стороны личности Гирарди. Что касается меня, то я не допускаю, что он мог совершить столь необычное преступление. Если вообразить себе совершение им подобного в колоннах Марка Аврелия и Траяна…

На лице суперинтенданта появилось разочарование, но кардинал, поощрительно улыбнувшись капитану, попросил его продолжать.

— Уже несколько поколений обжигальщиков Гирарди занимались в Риме своим ремеслом, — объяснил Барбери. — Донато является последним представителем рода. Мне довелось узнать, что отец его умер, когда он был еще юнцом, а у матери была небезупречная репутация. Часто предоставленный самому себе, Донато нашел приют в доме своих кузенов, которые торговали вайдой и другими растениями для изготовления красителей. Произошло это лет сорок назад. Благодаря покровительству своих кузенов Донато получил образование, на которое в других условиях не мог бы и рассчитывать. По его словам, его прочили в ученые или священники. К несчастью, случилась драма… Однажды ночью на дом кузенов напали грабители. Главу семьи они заставили отдать все богатство, а затем вырезали всю семью, включая трех слуг, живших в соседних комнатах. Лишь случай и присутствие духа помогли Донато спастись: он спрятался в корзине для грязного белья и дождался окончания резни. Потом убежал. В то время ему было двенадцать или тринадцать лет.