Кристофер Прист - Гламур

• Название: Гламур
• Автор: Кристофер Прист
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Современная проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-09741-4

От знаменитого автора «Престижа», «Опрокинутого мира» и «Машины пространства» – психологический триллер «Гламур», головоломная эпопея самопостижения.

Телеоператор Ричард Грей оправляется в больнице от ранений, полученных при взрыве машины-бомбы у полицейского участка. Он страдает от амнезии: ничего не помнит ни о теракте, ни о предшествовавших ему неделях. Поэтому приезд в больницу Сьюзен Кьюли, утверждающей, что у них был роман, является для него полным сюрпризом; но под действием сеансов терапевтического гипноза он, кажется, начинает вспоминать, как они встретились – летом, на французской Ривьере.

Однако почему Сьюзен клянется, что никогда не была во Франции? Что за странную власть имеет над ней ее бывший дружок, которого Ричарду никак не удается увидеть? И как понимать ее слова о том, что она – да и сам Ричард – обладает гламуром?

---

– Я изнемогаю от голода, – сказала мне Сью.

– Ты о еде?

– И о ней тоже.

5

Мы прибыли в Ниццу в самый пик туристического сезона. Единственная гостиница, подходящая по деньгам, располагалась далеко от моря в лабиринте узких улочек почти на самой окраине северной части города. Здесь, в Ницце, страх потерять Сью вытеснил во мне остальные чувства. Сен-Рафаэль находится всего в нескольких километрах дальше по побережью, так что нам в лучшем случае оставался еще день или два.

Имя Найалла превратилось в табу. Он неизменно занимал наши мысли, но мы не упоминали о нем вслух. Однако само по себе это молчание было красноречивым. К этому времени мы уже знали все, что можем сказать друг другу, и выслушивать это заново не было никакого желания. Единственное, что мне теперь оставалось, – признать свое поражение и попытаться хоть как-то дать ей понять, что мы вот-вот потеряем. Она, казалось, чувствовала то же, что и я, и сама пыталась найти решение. Мы оба умели отбрасывать все неважное и полностью сосредоточились друг на друге.

Я влюбился в нее. Я осознал это еще в Дижоне, и теперь с каждой минутой, проведенной вместе, росло и само чувство, и моя уверенность в нем. Сью восхищала меня, я был пленен ею. И все же я оттягивал признание. Но вовсе не потому, что оставались сомнения, а лишь из опасения, что это только поднимет ставки в моем соперничестве с Найаллом. Без всякого на то основания я надеялся, что она передумает и не уйдет к нему.

Я по-прежнему не знал, что делать. В первую ночь в Ницце мы, как обычно, занимались любовью, и после, когда Сью уснула возле меня, я еще долго лежал в постели с зажженным светом и, делая вид, что читаю, размышлял о ней и Найалле.

Ни один из возможных путей не годился. Я понимал, что бессмысленно требовать от нее окончательного выбора. Сью проявляла непонятное упрямство в отношении Найалла, и с этим приходилось мириться. Я также отверг мысль изобразить себя страдающим любовником в расчете на ее сочувствие. По существу, все обстояло почти так, но я ни за что не стал бы прибегать к такому приему в борьбе за Сью. Я желал удержать ее иным способом, хотел завоевать ее прямо и открыто, без театральных уловок. Да и зачем? Она даже не скрывала, что прежняя связь ее тяготит.

Она решительно отвергла все мои предложения, например, помаячить на заднем плане, когда она встретится с ним, или досрочно вернуться в Англию. Оставались только чрезвычайные меры: столкновение с Найаллом; может быть, ссора с ней самой. Мелькала даже идиотская мысль – причинить самому себе какое-либо увечье. Впрочем, подобные варианты я даже не рассматривал всерьез.

Большую часть следующего дня мы провели в отеле, покидая номер каждые два-три часа, просто чтобы сменить обстановку: прогуляться, зайти куда-нибудь поесть или выпить. Хотя мы почти ничего в Ницце не видели, я уже начал ее ненавидеть. Единственной причиной тому было мое тяжкое душевное состояние. В моем сознании это место связалось с неминуемой катастрофой, и потому я проклинал его. Помимо прочего, меня раздражало бьющее в глаза благополучие: все эти шикарные яхты в гавани; бесчисленные «альфы», «БМВ» и «феррари», затыкавшие узкие улочки, дамы с гладкими после подтяжек лицами, эти солидные бизнесмены с брюшком. Не меньше выводило из себя и обратное: вульгарное и показное пренебрежение к богатству – английские дебютантки в ржавых «роверах-мини», изношенных кроссовках «найк», обрезанных джинсах, линялых майках, с татуировкой на полуголых ягодицах. Меня бесили женщины, принимавшие солнечные ванны топлесс, все эти пальмы и алоэ, плавная линия побережья, бесконечный пляж, темно-зеленые горы и картинно-голубое море, все эти казино и отели, виллы за неприступными заборами, небоскребы многоквартирных корпусов, любители виндсерфинга и водных лыж, моторные лодки и катамараны. Я завидовал каждому, кто радовался здесь жизни, потому что своей собственной радости должен был вот-вот лишиться.

Сью была для меня источником радости, но и страдания тоже. Если бы я сумел задвинуть Найалла на задворки сознания, если бы мог не загадывать дальше, чем на два-три часа, если бы я был способен не цепляться за эту бессмысленную надежду, что она передумает в последнюю минуту, я был бы счастлив, как любой влюбленный дурак.

Видимо, Сью тоже занималась самоистязанием, однажды я застал ее плакавшей в подушку. Мы занимались любовью при первой же возможности. Когда мы выходили в город, то постоянно касались друг друга, обнимались или хотя бы шли под руку, а зачастую просто сидели в баре или ресторане, держась за руки и бездумно глядя в пространство или на прохожих.

Мы решили задержаться в Ницце еще на ночь, хотя понимали, что наши мучения только продлятся. Как-то нам удалось договориться в гостинице. Мы решили, что утром вместе отправимся в Сен-Рафаэль и там расстанемся. Эта наша ночь была последней. Мы занимались любовью так, будто ничего не изменилось, но потом долго не могли успокоиться и молча сидели в постели. Жалюзи были подняты, и окна широко распахнуты навстречу ночи и звукам улицы, вокруг лампочки вились и жужжали мошки. Она первой нарушила молчание.

– Куда ты поедешь дальше? – спросила она.

– Еще не решил. Наверное, уеду домой первым же поездом.

– Но были ведь у тебя какие-то планы до нашей встречи? Ты не хочешь вернуться к ним?

– Я отправился в путешествие, решив положиться на случай. Этим случаем оказалась ты, так что возвращаться совершенно не к чему.

– Может представиться и новый случай.

– Ты правда этого хочешь? – спросил я удивленно.

– Конечно нет. Почему бы тебе не развлечься в подходящем месте, например в Сен-Тропезе?

– Одному? Совсем не вдохновляет. Я хочу быть с тобой.

Она замолчала, рассматривая скомканные простыни нашей последней постели. Тело у нее было молочно-белое, совершенно не тронутое загаром. Внезапно мое ревнивое воображение нарисовало встречу с ней в Лондоне: прошло несколько недель, и оказывается, что она загорела.

– Между нами все кончено? – сказал я.

– Это зависит от тебя.

– Ты ведешь себя так, будто мы не сможем больше встречаться. Это и правда конец?

– Отчего же? Мы увидимся в Лондоне. Мой адрес у тебя есть.

Она приподнялась и села возле меня на колени, натянув на себя мятую простыню и прикрыв обнаженные ноги. Когда она заговорила, руки дрожали.

– Я должна повидать Найалла. Я не собираюсь нарушать обещание. Но я не хочу причинять тебе боль и постараюсь разобраться с этим как можно скорее. Пожалуйста, продолжай свой отпуск, только скажи, куда ты поедешь. Если все сложится, я присоединюсь к тебе позднее.

– Что ты ему скажешь? Ты намерена сообщить ему о нас?

– Полагаю, это следует сделать.

– Тогда почему бы мне не подождать тебя в Сен-Рафаэле?

– Потому что… Я не могу просто сказать ему это. Нельзя же так вот просто войти и заявить прямо с порога: да, кстати, я встретила другого человека, так что – до свидания.

– Почему нельзя?

– Ты не знаешь Найалла. Он надеется, что я останусь с ним недели на две. Мне придется осторожно все выложить. Конечно, я скажу о тебе, но он отнесется к этому не лучшим образом. За шесть лет нашего с ним знакомства не было еще никого другого.

– Хорошо, сколько времени тебе потребуется?

– Дня два, может быть, три.

Я поднялся с постели и налил нам обоим немного вина из бутылки, купленной еще днем. Ситуация была совершенно курьезной, и всякий раз, когда мы пытались обсуждать наши проблемы, дело кончалось тем, что я злился и срывался. Я не мог понять, на каком таком коротком поводке Найалл удерживает ее при себе, какую власть он над ней имеет, и, пытаясь освободить, рисковал вместо этого потерять ее навсегда. Все, чего я хотел…

Голова моя шла кругом от бессильной злобы. Я залпом выпил стакан вина, наполнил его снова и сел возле Сью, протянув ей другой. Она отставила его в сторону, даже не пригубив.

– Когда ты встретишься с Найаллом, ты станешь с ним спать?

– Я сплю с ним вот уже шесть лет.

– Я спросил не об этом.

– Не твое дело.

Как ни больно было это слышать, но в ее словах была правда. Я откровенно разглядывал ее обнаженное тело, пытаясь вообразить ее с другим мужчиной, с этим Найаллом: как он прикасается к ней, возбуждает ее. Самая мысль об этом показалась мне отвратительной. Эта женщина стала моим сокровищем. Она лежала, зарывшись щекой в подушку, волосы скрывали ее лицо. Мне захотелось прикоснуться к ней. Я положил ладонь на ее запястье. Она откликнулась мгновенно, сжав мою руку.

– Не думала, что это будет так трудно, – сказала она.

– Давай поступим так, как ты предлагаешь, – сказал я. – Я оставлю тебя завтра в Сен-Рафаэле, а сам отправлюсь дальше вдоль побережья. Если мы не пересечемся в течение недели, я вернусь в Англию один.