Продолжатель Феофана - Жизнеописания византийских царей

• Название: Жизнеописания византийских царей
• Автор: Продолжатель Феофана
• Издательство: Наука
• Жанр: История
• Год: 1992
• ISBN: 5-02-028022-4

«Продолжатель Феофана» – условное название одного из самых интересных памятников византийской литературы. Это работа нескольких безымянных историков, начинающаяся как летопись и постепенно превращающаяся в характеристики царствований и портреты десяти императоров (от начала IX в. до середины X в.). Сочинение Продолжателя Феофана – весьма важный исторический источник. Для очень многих событий IX – середины X в. данные Продолжателя Феофана – единственные сохранившиеся до наших дней свидетельства.

---

Царствование Романа, сына Константина Багрянородного[1]

1. Шестого ноября шестого индикта 6469 года от сотворения мира царь Роман двадцати одного года от роду оставлен был своим отцом, багрянородным Константином единодержавным правителем (багрянородному Василию был тогда один год) вместе с матерью своей Еленой и супругой Феофано. Он немедленно произвел в патрикии и протоспафарии китонитов и людей своего отца, почтил другими чинами и, щедро наградив, удалил из царских дворцовых покоев. В управители и первые в синклите он выбрал и назначил препозита и друнгария флота Иосифа[2], коего вскоре возвел в паракимомены, и поручил ему всю власть и заботу о подданных. Протоспафария же Иоанна по прозванию Хирин назначил патрикием и великим этериархом, дабы хранил царя от лиц подозрительных. Протоспафария Сисиния, сакелария, мужа ученого и к государственным делам способного, он назначил эпархом города, но вскоре сделал его патрикием и логофетом геникона, эпархом же города вместо него назначил патрикия Феодора Дафнопата из военных[3]. Упомянутый Сисиний в должности эпарха отличался благозаконием и справедливостью и украсил собой священный преторий. И можно было видеть, как толпятся у его трона и как отвергает и отклоняет он повторные жалобы и апелляции тяжущихся. И они сами становились для обидчиков судьями на процессе. Самодержец дал эпарху помощников (по выбору и свидетельствам патрикия и паракимомена Иосифа и эпарха Сисиния): асикрита Феофилакта Мацицика и спафарокандидата и судью Иосифа, которого сделал логофетом претория. Благодаря добрым советам эпарха они хорошо служили государству.

2. Расскажем и о государственных заботах царя. Он тотчас разослал дружеские письма ко всем ромейским начальникам и царским стратигам, а также вождям Болгарии, западных и восточных народов, и все воспели славу судьбе и дружбе царя и заключили с ним дружеские союзы[4]. Расскажем также и о гражданах. Царь Роман любил родину, как мать, и очень уважал роды, ее населяющие. Поэтому он отличал благородные и чистые из родов и одни украшал почетными санами, других награждал щедрыми дарами. Бывало, он разделял с ними и трапезу, раздавал деньги, еще более возбуждая и разжигая любовь к себе, и предпочитал благорасположение многочисленным стражам и охранникам.

3. Сестер же своих Зою, Феодору, Агафу, Феофано и Анну он из царских палат перевел и постриг в монахини в Каниклий, в который была пострижена в монахини и августа Софья, жена царя Христофора; хотя и мать Романа Елена, и они сами рыдали, стенали, заламывали руки, бросались на шею друг другу, однако достигли этим не больше, чем пустыми и никчемными слезами[5]. А по прошествии дней самодержец опять, перевел их в новое место – Зою, Феодору и Феофано отправил во дворец Антиоха, а Агафу сослал в монастырь, основанный и построенный царственным [195] Романом – дедом самодержца[6]. И распорядился выдавать им то же, что получали во дворце.

4. Доместика схол Никифора Фоку царь произвел в магистры и послал на Восток против врагов Христа. А его брата патрикия Льва назначил стратигом, а вскоре сделал магистром и доместиком Запада. Сам же он развлекался целыми днями, скакал по полям с охотой (даже ноги его не было в царском дворце); заботу о войске доверил братьям, а тем временем забавлялся и наслаждался охотой за стенами Византия, проводя время с ровесниками, льстецами и злосоветчиками-соблазнителями.

5. Что сказать о неутомимости, непреклонности, подвигах, мужестве и доблести царя? В один день он и на ипподроме сидел, и с синклитом обедал, и деньги раздавал; в полдень играл в мяч в Циканистре с соперниками умелыми и опытными, которых нередко обыгрывал, а потом с торжественной свитой отправлялся в Анорат, там ловил четырех огромных кабанов и уже вечером после охоты возвращался назад во дворец. Он был молод годами, крепок телом, с пшеничного цвета кожей, с красивыми глазами, длиннонос, розовощек, в речах приятен и сладостен, строен как кипарис, широк в плечах, спокоен и приветлив, так что все поражались и восхищались этим мужем[7]. И радовались ему граждане, поскольку он и удачлив был, и над народами властвовал. И много доставлялось тогда в Византии всякой пищи и продовольствия.

6. Царь Роман после смерти отца заимел второго сына, которого назвал Константином[8]. И вскоре венчается Константин патриархом Полиевктом на амвоне Святой Софии. Августа же Елена, возлежа во дворце, радовалась вместе с царем и после долгой болезни скончалась в благочестии девятнадцатого числа сентября месяца. Он по-царски почтил ее, августу поместили на ложе, отделанное золотом, жемчугами и драгоценными камнями, синклит проводил тело, а похоронили ее в гробнице рядом с отцом, в монастыре, основанном ее отцом Романом, в Мирелее.

7. Магистру же и доместику схол Никифору Фоке добрый, сладостный и приветливый царь (какими еще хорошими словами наградить сего мужа?) велел отправиться в поход против Крита с большим войском, боевыми кораблями и с жидким огнем. Дело в том, что критяне с тех пор, как захватили этот огромный остров, каждодневно чинили зло и беды на ромейской земле, захватывали добычу и пленных. А овладели они островом при Михаиле Аморийском, отце Феофила, когда войско занято было подавлением бунта и мятежа Морофомы, соратника Михаила (больше трех лет властвовал этот узурпатор над Фракией и Македонией). Дождавшись удобного момента, сарацины – выходцы из Испании с большим флотом боевых кораблей захватили остров[9], и длилось их владычество до дня, когда были они разбиты магистром и доместиком Никифором Фокой, всего 158 лет.

8. Потому и движимый божественным рвением самодержец Роман по совету и здравомыслию паракимомена Иосифа собрал отовсюду суда и военные корабли и решил направить их к Криту с жидким огнем и отборным войском фракийцев, македонцев и слависиан[10] на борту. Однако некоторые из верных его рабов, членов синклита, не одобрили похода на Крит, они напомнили царю о подобных экспедициях и предприятиях при прежних [196] царях, потративших впустую огромные деньги и ничего не достигших (главным образом они имели в виду благочестивого, в Бозе почившего царя Льва и багрянородного Константина, которые потеряли и загубили столько денег и войска[11]), – кроме того, боялись они и опасности на море, а также помощи Криту со стороны соседних сарацин, испанского и африканского флота, а также распространившейся молвы, будто тот человек, который захватит Крит, станет царем и овладеет скипетром Ромейской державы[12].

9. Но паракимомен Иосиф, ум дельный, прямой и неусыпный, выйдя вперед, сказал: «Все мы знаем, государь, какие беды причинили нам, ромеям, враги Христа. Вспомним убийства, насилия над девами, разрушение церквей, опустошение прибрежных фем. Сразимся за христиан и единоплеменников, не побоимся ни долгого пути, ни морской пучины, ни изменчивости победы, ни немощи молвы. Наш долг повиноваться твоему боговдохновенному приказу, ибо Бог внушил тебе эту мысль. Сердце царя в руке Господа[13], залог тому: твоя боговдохновенная царственность отправляет в поход верного и честного раба – доместика схол».

10. Выслушав такие слова, царь уже не мог больше сдерживать своего порыва, вооружил войско, уплатил ему жалование, снабдил магистра деньгами и в июле пятого индикта[14] отправил его в поход вместе с китонитом-стражем Михаилом. Судов, оснащенных жидким огнем, было две тысячи, дромонов тысяча, кораблей, груженных продовольствием и воинским снаряжением, – триста семь. Доместик Никифор, выйдя из царственного города, прибыл в Фителы, позаботившись о том, чтобы весь флот держался вместе, и причалил туда. Мудрый военачальник, он послал вперед быстроходные галеи с приказом произвести разведку и взять языка. Они отправились, взяли пленных и доставили их магистру. Он с пристрастием их допросил, выяснил, что эмира Крита и первых его людей нет в крепости, что находятся они в своих поместьях, и потому тотчас поспешно быстрым ходом приблизился к острову и причалил к берегу. Сойдя на сушу, он разбил лагерь, выкопал глубокий ров и отправился за добычей, велев при этом всем держаться вместе и не выходить из рядов, пока врагам ничего не известно о его войске. Двинувшись к крепости, он согнал и запер напуганных критян – жителей округи в ее стенах. После этого много их ежедневно перебегало к магистру. Узнав, что отрезанные от крепости жители бежали в ущелья, теснины, долины, болота и горы, Никифор снарядил войско и конников росских, анатолийских начальников, а также фракийцев и македонцев отправил вперед, ну а сам разумный и мужественный доместик обосновался за Сакой. Благодаря рассудительности сего мужа все чувствовали себя так, будто находятся на родной земле. А посланные в погоню, придя в места, где прятали критяне свой скот, животных и имущество и где расположились сами, все разграбили и вернулись с победой и радостью. С тех пор ромеи без страха и боязни разбивали лагеря повсюду, где имелись прозрачные источники и множество всевозможных плодов. Каждый устроил себе шалаш в зарослях плодовых деревьев, с удовольствием вкушал опадающие фрукты и все другое[15], и все славили магистра, так славно ими командующего. [197]