Светлана Прокопчик - Русские ушли

• Название: Русские ушли
• Автор: Светлана Прокопчик
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-09736-8

Его подставили. Еще вчера он руководил огромной межпланетной корпорацией. Сегодня он беглый преступник. У Майкла отняли все, даже имя и родословную. Отец объявил его самозванцем! Зато к нему вдруг потянулись шпионы и пираты. А был ли вообще такой человек — Майкл Тэйлор? Молодой богач, плейбой, успешный менеджер, отличный пилот… Кому принадлежат его воспоминания? Чтобы узнать правду о себе, Майкл должен совершить невозможное. Для начала — выжить.

---

— Хочу.

* * *

Майкл подозревал, что в русском языке найдется подходящее высказывание на каждый случай. На каждый случай русской жизни.

Например: от добра добра не ищут.

Он-то думал, что был в армии. Оказалось, на курорте. В армию он попал, только прибыв в секретный военный городок, расположенный в центре очень большого, размером с Британию, острова почти на Южном полюсе.

Майкл давно понял, что судьба его не любит. Наверное, за гордыню. Или за мозги, которым в голове тесно. Или еще за что-то. Всякий раз, едва он обустраивался на новом месте, создавал себе мало-мальски комфортные условия, происходило нечто — и Майкла швыряло в очередную бездну боли и отчаяния. Причем он всячески помогал судьбе засунуть его ну в самую безвыходную ситуацию. По-русски говоря — в задницу.

Он слышал, что высотная артиллерия — элитные части. Конечно, он хотел служить в элите, чтоб потом с гордостью говорить: я вам не арестантов охранял да мятежников гонял — я Чужих валил. Движимый тщеславием и уверенный, что его оружейные познания пригодятся, он наотрез отказался от нескольких выгодных предложений. Прибыв в Москву для переопределения, Майкл попался на глаза пехотному генералу. Тот впечатлился внешними данными солдата, оценил выправку и решил, что ему для имиджа именно такой денщик и требуется. Майкл к тому моменту уже понял, что карьера юриста его не привлекает, а хочется ему быть офицером. Служба денщиком давала реальный шанс поступить не в военное училище, а в Высший офицерский корпус — куда людям с его происхождением путь был заказан. Майкл гордо отказался.

Потом ему предложили служить при Штабе — умный, эффектный, образованный. То, что надо господам из высшего командования, чтобы не портить себе настроение видом солдата из народа. Опять же, реальный шанс получить великолепные рекомендации для поступления в Корпус. Майкл опять отказался. Героем, бля, хотел быть. Не понимал, отчего на него все смотрят с жалостью и плохо скрытым недоумением.

Самой последней нажала мать. Она предложила Майклу устроить службу в артиллерии, да, но при штабе. Вполне приличные условия, офицерское общество — разумеется, предупрежденное, что солдатик не простой, а с родителями. Возможно, и с блестящим офицерским будущим. Чтобы сильно не завидовали, мать обещала подогнать легенду, что сынок попер против папы, который его службой в армии и наказал за непослушание. Майкл взбеленился окончательно и даже на последнее свидание отказался выходить. С матерью его мирили сестры-близняшки.

Пройдя все необходимые инстанции, Майкл получил назначение и отправился в часть. Он ехал поездом, чему в глубине души радовался. Краткое замечание покойного Никитенко, что самолеты здесь умеют только падать, раз и навсегда отвратило Майкла от желания путешествовать по воздуху. Хотя единственная катастрофа, в которой он побывал, случилась на железной дороге.

Южногорск-23 — так на секретных картах именовался населенный пункт, в котором располагалась искомая артиллерийская точка. В пути Майкл почти не разговаривал со своим сопровождающим — коренастым меланхоличным контрактником. Майклу представлялось грандиозное будущее. С юных лет изучая оружие, в том числе и древнее, он не без оснований рассчитывал угодить в число лучших специалистов части, Он почти видел длинные белые офисы, аккуратных служащих, мощные компьютерные сети — и себя в роли командира над всем этим богатством. Место службы рисовалось в виде слегка измененной копии его офиса на Сигме-Таурус. В багаже он вез редкие и весьма дорогостоящие книги по тяжелому вооружению, которые могли пригодиться специалисту. «А в свободное время, — думал он расслабленно, — надо походить в бассейн и в зал. Восстановить физические кондиции. Негоже солдату терять форму. Особенно если этого солдата две недели назад повысили до ефрейтора».

Он ехал через всю нечеловечески огромную Россию, казавшуюся ему шире, чем оставленная в прошлом Вселенная. Страна больше не подавляла его, но внушала благоговение. И это тоже настраивало Майкла на патриотический лад.

И только в Южногорске-23 он понял, что до сих пор в армии не служил.

В учебке, пройденной сразу после призыва, его муштровали и заставляли учить Устав. Майкл неохотно подчинялся, думая, что на практике Устав ему никогда не понадобится. Первый «боевой» выезд подтвердил подозрения. Охраняя каторжников, он не чувствовал себя солдатом в армии, потому что казарменные требования сводились к минимуму. Обязательным считалось ношение формы. Все остальное при желании можно было назвать рабочими обязанностями. Они с Никитенко были предоставлены почти что самим себе. И еще Майкл вообразить не мог, что в обычной казарме размещается более четырех человек — столько, сколько было коек в купе солдатского вагона.

По прибытии в часть Майкл убедился, что мерзкий характер его судьбы не изменился. Ему по-прежнему не везло в крупном, но фартило в мелочах.

Через неделю ему уже казалось, что на самом деле он просек фишку с первого же взгляда. Даже раньше. Потому и успел приготовиться морально к беспределу в части.

Сойдя с поезда вместе с сопровождающим, Майкл мгновенно замерз. В Москве ему выдали комплект зимней шерстяной формы вкупе с солдатской шинелью, который он, конечно, и не подумал надевать, сочтя очередным издевательством. Он привык, что в России не просто тепло — жарко. А в Южногорске (главном, не городе-спутнике, который отличался наличием порядкового номера) лежал снег. Майкл снег последний раз видел в универе. Тогда снегопад был чудесной развлекухой. Помнится, он бегал из корпуса в корпус в незастегнутой куртке, пижонски набросив ее на плечи. И не успевал почувствовать ничего, кроме особенной свежести воздуха. В «Вечном солнце» холодно было всегда, холодно и сыро, но снег там не выпадал.

Здесь лежали сугробы. Местами по плечи. Плотные снеговые кучи, сбитые и утрамбованные дворниками. Все вокруг белое и сверкает, а солнце яркое — глаза режет. Майкл подумал, что при первой возможности купит очки, но сердце намекало, что помечтать не вредно. В легкой гражданской куртке поверх хэбэшной формы, с шинелью-скаткой через плечо, в дурацком пробковом шлеме Майкл выглядел клоуном. Особенно на фоне плотно упакованного сопровождающего. А тот, урод меланхоличный, и не подумал предупредить — утеплись, мол, парень, не на пляже.

На перекладных добрались до автовокзала. Тут Майкл не выдержал, забился в грязный сортир и переоделся. Натянул оба комплекта формы, шерстяную поверх хэбэшной, со скрипом втиснулся в тощую стандартную шинель. Сразу почувствовал себя лучше. Но ненадолго. Рейсовый автобус до Южногорска-23 отапливался исключительно человеческим фактором, то есть горячим дыханием пассажиров. Майклу просто не посчастливилось, что этим рейсом ехало мало народу. Он поднял воротник шинели, сунул озябшие руки в рукава, старался не шевелиться, чтобы полы не распахнулись на коленях, и весь путь стучал зубами. Сволочной сопровождающий, в меховой шапке, перчатках и полярном бушлате, привалился боком к единственному теплому месту в салоне — стенке двигателя — и задремал, бросив: «Расслабься, полтора часа ехать».

Ехали дольше, потому что дважды на дороге случались заносы, вызывали техничку и трактор. Вокзал в Южногорске-23 представлял собой дощатый домик со слоем льда, покрывавшим стены изнутри. Там сопровождающий позвонил по таксофону, сказал Майклу: «Ждем. Из части машину пришлют». Машина пришла, да. Через час. Майкл к тому времени окончательно задубел.

Машина — бензиновый внедорожник — была вынослива и неудобна. Русские считали, что военным машинам, даже легковым, хорошие рессоры ни к чему. Все равно дубовые армейские задницы по определению крепче любой сидушки. Зато в этом гробу на колесах было жарко, как в аду. Майкл быстро сомлел от тепла, бензиновой гари и тряски. По пути забуксовали, пришлось вылезать и толкать. Майкл обморозил руки, но заметил это не сразу, а на следующий день. Сразу ему было не до того, он устал и угорел от вони в салоне, его знобило от резкой перемены климата.

Забор с колючей проволокой и КПП Майклу не понравились. Конечно, по сравнению с охранными сооружениями в «Вечном солнце» этот заборчик казался игрушечным, но Майкл отдавал себе отчет: нет нужды городить три полосы со рвом, если часть находится на острове. Бежать-то некуда.

Низкие приземистые здания, будто расплющенные тяжелым серым небом, были разбросаны по территории на первый взгляд хаотично. Через месяц Майкла уже постигло просветление, и он углядел в этом расположении особый смысл. Здания тонули в спрессованном снегу по самые крыши. На крышах тоже лежал снег. В снегу между зданиями были прорыты туннели. И только плац поражал воображение: он был выскоблен до асфальта.

Машина остановилась у квадратного домика чуть повыше остальных. Майклу приказали ждать в прихожей, где он обессиленно привалился к стене и так застыл. Морозный воздух, поступавший не только в часто открываемую дверь, но и через многочисленные щели, слегка отрезвил его. Потом мимо него прошлепал сопровождающий, не повернув головы. Майкл вышел за ним.