Виктор Пронин - Банда 5

• Название: Банда 5
• Автор: Виктор Пронин
• Издательство: Вече
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1997
• ISBN: 5-7838-0197-6

У следователей, как и у врачей, работа не переводится. Опытный сыщик Пафнутьев вместе со своей командой на этот раз сталкивается с едва ли не самой жестокой сворой отморозков — людьми без совести, чести, жалости. И своей вроде бы незаметной работой добивается совершенно неожиданного результата — в банде начался процесс самоуничтожения. Никто никому не верит, все друг друга опасаются, каждый готов предать, да что там предать — убить готов. А в итоге…

---

— Коля, ты звонишь, — обернулся Петрович к Афганцу. — Скажешь, телеграмма из Тамбова.

— Почему из Тамбова?

— Потому что у них родня там... Только услышишь, что замки защелкали, уходи в сторону. И тогда ты, Вандам, вламываешься всей массой, всей силой, какая в тебе осталась после трамвайных схваток, понял? И все вламываемся. Не ждите, пока кто-то из жильцов начнет возникать. Подавить всех надо до того, как они сообразят, в чем дело.

— А если замочить придется? — спросил Вандам.

— Значит, надо замочить, — жестко ответил Петрович. — Но только в случае крайней необходимости. Все поняли? Без нужды не надо. Маски не забыли? Наденете уже на площадке. Не возникайте перед глазком двери. И ты, Коля, не упусти момент в сторону уйти, чтоб не помешать Вандаму. Вобла, ты готов?

— Пошли, Петрович, пошли, — ответил Вобла, нервно сплевывая семечную шелуху.

— Ну что ж, коли так. — И Петрович первым шагнул на освещенное пространство двора. Быстро, бесшумно один за другим пересекли расстояние до подъезда, показавшееся неожиданно большим — метров двадцать, наверное, было, не меньше. Петрович не оглядывался. Все, что было нужно, он сказал, а слишком подробные указания, он знал это по своему опыту, всегда вредны. Чем больше объясняешь, тем больше возникает вопросов и сомнений. А когда объяснений совсем мало, каждый более свободен в поступках, понимая, что никто за него решать не будет, никто не подскажет и не спасет, если возникнет опасность. — Напоминаю — машина будет стоять у левой арки.

— А вторая? — спросил Вобла.

— На крайний случай. Забой уведет погоню, если таковая случится.

Пока поднимались на третий этаж, никто не встретился, никому не пришло в голову выгуливать собаку или выносить мусор в столь неурочный час. Лампочки горели не все, некоторые были разбиты или выкручены, поэтому в подъезде царил полумрак.

— Вот здесь, — сказал Петрович, показывая дверь.

Он нашел глазами Афганца и легонько кивнул ему.

Вандам не удержался, подошел к двери и провел рукой — он хотел убедиться, что дверь не стальная, а обычная, клееная. Не дожидаясь, пока Афганец позвонит, Вобла, спрятавшись за углом, начал натягивать на голову вязаную шапочку с прорезями для глаз. Его примеру последовал Вандам, Петрович тоже выдернул из кармана свою шапочку.

Афганец подошел к двери, набрал полную грудь воздуха, оглянулся на друзей, с силой выдохнул. Постоял некоторое время, глядя себе под ноги, не то собираясь с духом, не то произнося слова молитвы, известные ему одному. А скорее всего просто проговаривал слова, которые сейчас предстояло произнести легко, непосредственно, даже с недовольством, с каким обычно разговаривают все представители службы быта — сантехники, почтальоны, газовики...

И нажал кнопку звонка.

Хотя за дверью тут же послышались торопливые шаги, снова нажал, показывая служебное нетерпение.

— Кто там? — послышался женский голос, явно пожилой. Это было хорошо, потому что пожилые женщины и верят охотнее, когда им вешаешь лапшу на уши, и паникуют быстрее, когда слышат, что пришла телеграмма от родственников.

— Получите телеграмму! — крикнул Афганец все тем же недовольным, ворчливым голосом.

— Какую телеграмму? — недоверчиво спросила женщина, но тут же Афганец услышал, как щелкнул один из замков.

— Из Тамбова, срочная!

— Боже, — простонала женщина и открыла дверь.

Афганец еле успел отшатнуться в сторону — тяжелой неудержимой массой мимо него пронесся Вандам, опрокинув женщину и едва не выворотив из петель жидкую клееную дверь. Как ни стар был Петрович, как ни тяжело ему давалось каждое движение, но именно он успел нырнуть в глубину квартиры вторым. Третьим был Афганец, и уже потом осторожным, крадущимся шагом вошел Вобла. Он закрыл за собой дверь, убедился, что замок щелкнул и никто на шум не войдет, не заподозрит ничего необычного. Несмотря на трусоватость, в ответственные моменты Вобла проявлял удивительное хладнокровие и предусмотрительность. Проходя мимо упавшей женщины, он увидел, что та пытается подняться.

— Лежать, — сказал он, ткнув ногой под дых. Подняв голову и увидев черную маску с прорезями для глаз, женщина охнула и, кажется, лишилась чувств, упав лицом в половик.

Выйдя в большую комнату, Вобла увидел, что сопротивление, если оно и было, надежно подавлено. Провод телефона болтался вырванный из гнезда, на полу лежала еще одна женщина, мужчина стоял у стены, положив ладони на затылок, второй мужчина, уже старик, замер посреди комнаты, с ужасом глядя на пистолет, который Петрович совал ему под подбородок.

— Деньги! — орал Петрович. — Ну! Всех перестреляю, сучий потрох! Ну! Быстро!

Мужчина ошалело вертел глазами, но молчал, тянул время, не зная, как поступить. И тут Вандам выволок из спальни еще одну женщину и, накинув ей на шею пояс от халата, принялся методично наматывать его на руку. Женщина уже посинела, она задыхалась, и старик, видя, что она вот-вот потеряет сознание, показал рукой на книжный шкаф. Петрович тут же отпустил его, подошел к шкафу, распахнул дверцу.

— Здесь?! Ну?! Души ее! — крикнул он Вандаму, заметив, что старик опять заколебался. — Души суку!

— За книгами, — пробормотал старик, и Петрович не медля сбросил на пол два десятка книг. За ними, ничем не прикрытый, лежал газетный сверток. Надорвав его, Петрович убедился, что там доллары. Он прикинул размер свертка — там должна быть примерно та сумма, о которой шла речь, и тут же сунул его за пазуху. Да, тысяч восемьдесят там было наверняка.

Не опуская пистолета, Петрович сделал шаг назад, к двери, к выходу из квартиры. За ним потянулись остальные. Отпустил полузадушенную женщину Вандам. Вобла тоже оказался у двери в прихожую. Начал отступать и Афганец. Но тут произошло нечто совершенно неожиданное.

Распахнулась дверь из ванной, и оттуда вышла в едва наброшенном халатике девушка. Прямо перед ней оказался Афганец. Увидев его, она отшатнулась, сделала шаг назад, в ванную, и вдруг остановилась.

— Коля? — проговорила она. — Это ты? — И, протянув руку, легко, с улыбкой сдернула с него маску — вязаную шапочку с прорезями для глаз. Перед всеми предстала всклокоченная, со взмокшими волосами физиономия Афганца. Почувствовав, что на нем нет шапочки, а девушка смотрит на него с растерянной улыбкой, Афганец беспомощно оглянулся по сторонам. — Здравствуй, Коля, — проговорила девушка уже испуганно, уже увидев и бледного старика, и лежащую на полу женщину. — Что ты здесь делаешь?

Все замерли, остановились в движениях, и никто не решался нарушить положение, неожиданно возникшее в комнате. Первым очнулся Петрович. Именно на него смотрел Афганец, не зная как ему поступить, что предпринять.

— Кончай ее, — сказал Петрович. — Слышишь?! — заорал он хриплым голосом, увидев колебание в глазах Афганца. — Кончай быстро! — Петрович рванул на себя дверь и ударом кулака в лицо вбросил девушку в ванную. Афганец, словно получив толчок, тоже шагнул в ванную и ногой закрыл за собой дверь.

Поняв наконец, что происходит, девушка с неожиданной силой захватив Афганца за плечи, потянула на себя и по ходу опрокинула в ванную. Но, поскользнувшись, упала вслед за ним. А дальше все случилось как бы само собой. Тела боролись за жизнь без участия разума. Девушка, навалившись на Афганца сверху, старалась удержать его под водой, а он отработанным, бездумным движением, уже захлебываясь в теплой воде, рванул «молнию» на бедре, нащупал рукоятку ножа и снизу вверх, с силой рванул этим ножом вдоль обнаженного тела девушки. И сразу понял, что все получилось, все удалось.

Девушка была еще жива, но уже безумным, гаснущим взглядом, не видя, наверно, уже не видя, смотрела, как он поднимается из-под ее вывалившихся в ванную внутренностей. Вода стала красной от обилия хлынувшей крови, и Афганец выбрался из ванны потрясенный и задыхающийся.

Когда он появился в комнате, все находились в том же положении, в том же окаменевшем состоянии. Афганец остановился в дверях, не зная, как быть, что делать...

И опять первым пришел в себя Петрович.

— Кончать всех! — рявкнул он и выстрелил в висок стоявшему рядом с ним старику. Этот его крик, единственный внятный и властный, заставил всех броситься его выполнять. Вандам еще сильнее стянул пояс от халата, и женщина через несколько секунд была мертва.

— Кончать всех! — повторял и повторял Петрович. Шагнув в прихожую, он выстрелил в затылок все еще лежавшей без сознания женщине. Вбежав в спальню, откуда, как ему показалось, кто-то смотрел на него из приоткрытой двери, Вобла несколько раз выстрелил во что-то светлое, движущееся, прячущееся от него. Выйдя из спальни, он столкнулся с Петровичем.

— Что там? — спросил тот.

— Все готово...

И тут из второй комнаты вдруг вывалился мужчина с подсвечником в руке. Не останавливаясь, он понесся на Петровича, но тот, не пошевелившись, не издав ни звука, поднял руку с пистолетом и выстрелил мужчине в лоб. Тот сделал по инерции несколько шагов, наткнулся на стул, опрокинулся и, упав на пол, забился, задергался в предсмертных судорогах.