Патриция Поттер - Алмазный король

• Название: Алмазный король
• Автор: Патриция Поттер
• Жанр: Исторические любовные романы

После разгрома шотландцев при Каллодене лорд Алекс Лесли превратился в нищего изгоя с израненным телом и опустошенным сердцем. Он навсегда покидает родину и становится предводителем пиратов, продолжая воевать с англичанами на море. Однажды он захватывает английское судно, на котором плывет к своему жениху на Барбадос Дженна Кемпбелл, дочь его заклятого врага. У Алекса и Дженны есть все основания ненавидеть друг друга, но испытания, которые посылает им судьба, заставляют их по-новому взглянуть друг на друга. И когда требуется спасать капитана, Дженет готова рискнуть не только своей честью, но даже жизнью…

---

Увидев посетителей, маленький человечек, суетившийся возле плиты, остановился и широко улыбнулся щербатым ртом. «Не от здешних ли галет?» — испугалась девушка.

— Нам бы супу для Мэг, — попросил мальчик.

— Для нашей малышки — все, что угодно! — весело ответил кок и повернулся к Дженне: — Хэмиш сказал, вы помогаете бедной сиротке, миледи. Вам воздается за вашу доброту.

— Девочке нужен горячий бульон, — перешла сразу к делу шотландка.

— Но у нас нет свежего мяса… — растерялся кок.

— А картошка?

— Есть.

— А какие-нибудь коренья, травы?

Кок уставился на нее с таким выражением, словно у нее было две головы.

— Ясно, — кивнула она. — Ну, раз нет свежего мяса, сгодится и солонина.

Порезав с помощью кока кусок соленой свинины, несколько картофелин и небольшую луковицу (единственную, которую удалось найти), Дженна залила все это горячей водой и поставила вариться. Конечно, немного специй сделали бы «суп» более приятным на вкус, но сойдет и так, лишь бы он подкрепил силы раненой девочки.

«Бедная Мэг, как она страдает! Интересно, почему дети не остались в приемной семье в Париже, а пустились вслед за Мэлфором? Что в нем такого, из-за чего они никак не хотят с ним расстаться? В чем причина их безграничного доверия к нему? Или все дело в детской любви к приключениям, которая и привела в конце концов к столь печальным последствиям? Может, стоит поговорить об этом с Робином?» — размышляла Дженна, помешивая варево.

Мальчик тем временем занялся чисткой картофеля, но не переставал наблюдать за новоявленной поварихой — она постоянно чувствовала на себе его подозрительные взгляды. Нет, пожалуй, не стоит его ни о чем расспрашивать, а то он снова начнет обвинять ее семью в каком-нибудь ужасном преступлении. Послушать пиратов, так Кемпбеллы виноваты чуть ли не во всех смертных грехах.

Неужели у этих обвинений есть основания? Несмотря на близость раскаленной плиты, по спине Дженны побежал холодок.

Но разве она может быть виновата в преступлениях, о которых до того даже не слышала? Она негодующе встряхнула головой — нет, конечно, это просто абсурд! И все же речь шла о ее семье и, значит, о ней тоже… Непостижимо, но у нее и впрямь возникло чувство вины. Почему? Дженна и сама не понимала. Она всего лишь плыла на английском корабле на Барбадос. Если кто-то в чем-то и виноват, то это капитан Мэлфор, который взял в опасный рейс двух маленьких детей и открыл огонь по мирному торговому кораблю.

И все же она почувствовала себя виноватой перед пиратами, перед осиротевшими детьми, хотя и не могла объяснить, в чем именно состоит ее вина.

При мысли о несчастных детях на глаза навернулись слезы — вспомнилось бледное личико Мэг, ее стоически стиснутые губы, страдальческий взгляд, который, казалось, проникал в самое сердце. Дженна и сама удивилась, почувствовав, как сильно привязалась к девочке. Впрочем, кому, как не ей, «меченой», понимать несчастного ребенка, ведь она с детства знала, что такое страдание и каково это — скрывать от всех боль и страх, не пускать никого к себе в душу?

— Мэг поправится, правда? — вдруг спросил Робин. Дженна вздрогнула от неожиданности.

— Конечно, поправится, — ответила она нарочито бодрым голосом. — Разве может быть иначе?

— Мэг только делает вид, что ей все нипочем, а на самом деле она трусиха. Потому-то она так себя и ведет, — объяснил мальчик и опять сурово поджал губы.

— Понимаю, — кивнула девушка. — Она пытается обмануть судьбу.

Дженне и самой много раз приходилось притворяться — изображать безразличие, когда сердце разрывалось от боли.

Робин опустил голову и снова занялся картошкой. По его смущенному виду девушка поняла, что он чувствует себя предателем.

— Тебе совершенно нечего стыдиться, — постаралась она его успокоить, — ведь ты хочешь помочь Мэг. И ей нечего стыдиться, потому что только по-настоящему отважные люди могут переступить через свой страх.

— Я пытался ей это объяснить, но она, похоже, мне не верит. Может быть, у вас получится…

— А послушает ли она дочь лорда Кемпбелла?

— Вы совсем не такая, как другие, — покачал головой Робин. — Они бы ни за что не стали петь колыбельные для девочки из якобитской семьи. У вас такой чудесный голос, — добавил он, слегка покраснев.

— Спасибо, — улыбнулась Дженна. — Я рада, что мои песни кому-то по душе.

— Разве дома, в Шотландии, было иначе?

— Да, там меня не очень-то жаловали, — тихо ответила Дженна, изумленная недетской проницательностью Робина.

— Почему?

— Из-за моего родимого пятна. Некоторые люди считают его дьявольской меткой.

— Неужели? — сдвинул брови мальчик. — Я так не думаю. У моего брата тоже родимое пятно, правда, не такое… — он осекся, боясь ее обидеть.

— Большое? — догадалась Дженна. Удивительно, но его слова не причинили ей боли, наверное, потому, что «метка» в отличие от имени «Кемпбелл» не вызвала у него никакого неприятия. Девушка почувствовала облегчение.

— Знаете, поначалу я его даже не заметил, — дипломатично добавил мальчик, и это было чистой правдой, потому что, как припомнила теперь Дженна, он не глазел на ее руку, как, впрочем, и Мэг, и Хэмиш, и капитан. Может быть, из-за того, что у них есть другие, гораздо более серьезные причины для неприязни?

И все-таки здесь, на пиратском корабле, Дженна хоть и стала пленницей, но чувствовала себя гораздо свободнее, чем у родителей, которые прятали «меченую» от гостей и даже не принимали ее в расчет, когда строили планы относительно замужества дочерей. А ведь, по убеждению Кемпбеллов, брак с достойным человеком — единственная цель, к которой должна стремиться женщина.

Однако, как ни странно, положение Дженны имело и одно преимущество: пока ее сестры учились хорошим манерам и красовались на балах и приемах перед отпрысками знатных английских и шотландских родов, она запоем читала книги, в воображении совершая вместе с их героями путешествия, полные головокружительных приключений.

Отъезд на Барбадос показался ей прекрасной возможностью испытать хоть малую толику того, о чем она читала, в реальной жизни, правда, удовольствие от путешествия отравляла мысль о позоре, который неизбежно обрушится на голову отвергнутой невесты, если мистер Мюррей окажется чересчур щепетильным.

Однако Дженна даже не могла себе представить, что станет пленницей пиратов — это приключение было похлеще книжных.

В любовных романах, которые ей довелось прочесть, — их привозили с собой молодые женщины, гостившие у Кемпбеллов, — герои, сплошь отличавшиеся исключительным благородством, боролись с отпетыми негодяями, пытавшимися украсть у них их достояние. Не было случая, чтобы герой романа воровал, разбойничал и убивал. Мэлфор же от них разительно отличался — чего стоил один обстрел «Шарлотты», в результате которого могли пострадать многие невинные люди, включая и ее, Дженну, а Мэг фактически оказалась на грани смерти… Нет, определенно, в Мэл-форе не было ничего, что бы хоть сколько-нибудь напоминало героев любимых романов Дженны. Он мог в одночасье погубить ее жизнь.

Девушка снова почувствовала злость — как она могла поверить, пусть всего на несколько мгновений, что у Мэлфора есть сердце?

В молчании время тянулось медленно. Она помешивала бульон, а Робин чистил картошку. Исподтишка наблюдая за ним, Дженна невольно залюбовалась: серьезный, с тонким умным лицом и гордой осанкой — ни дать ни взять юный лорд — он с головой ушел в работу и делал ее с поразительной ловкостью. Да, мальчик мог сколько угодно утверждать, что он «просто Макдональд», но его внешность и полная врожденного изящества манера держаться выдавали знатное происхождение, как бы плохо он ни был одет и чем бы ни занимался.

— Расскажи о своей семье, — попросила Дженна.

— У меня никого не осталось, — пробормотал он, бросая на нее подозрительный взгляд.

Он все еще ей не доверял… Неужели боялся, что после освобождения она сообщит о нем английским властям? Но с какой стати ему верить дочери Кемпбелла? И вообще, собираются ли пираты отпускать ее на свободу? Может быть, и нет…

Девушка взглянула на нож в руке Робина. Мальчик перехватил ее взгляд и сильнее сжал рукоять, словно прочтя мысли пленницы.

Она перевела глаза на кока — одобрительно улыбаясь щербатым ртом, тот наблюдал, как мальчик чистил картошку. Дженне вспомнился страх, охвативший ее, когда она попала на «Ами»: вооруженные до зубов морские разбойники имели такой зверский вид, что, казалось, им ничего не стоило убить пленников. Теперь же, немного пообщавшись с ними, она увидела, что им не чужды человеческие чувства — любовь, сострадание, уважение к ближнему. Да-да, эти изгои, преступившие и божеский, и человеческий закон, оказывается, трепетно любили маленькую раненую девочку и уважали Робина — не за благородное происхождение, а за добросовестный труд на общее благо.