Фредерик Пол - Рифы космоса

• Название: Рифы космоса
• Автор: Фредерик Пол
• Издательство: ЭЯ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-85268-050-8

---

— Что вам нужно?

Райленд закашлялся.

— Этому человеку необходим врач, — хрипло сказал он.

Одна из четырех охранниц резко засмеялась. Это была высокая брюнетка с мощным бюстом, она могла бы быть весьма хорошенькой, если бы ее уменьшили на десять процентов во всех измерениях. Голос ее был грубоват.

— Пойдем-ка, оп, — сказала она. — Мы позаботимся о тебе и твоем друге.

Но девушка в ванне лениво шевельнулась. Она взбила рукой пену, наблюдая, как разбегаются мыльные пузыри, и сказала:

— Не беспокойтесь, сержант. Отведите больного к врачу, если он этого хочет. Второго оставьте здесь.

— Но, госпожа... Планирующий...

— Сержант, — повторил нежный голос, не повысив тона ни на йоту. Сержант почти побелела. Указав остальным охранницам на Опорто, она повернулась и резко вышла. За ней последовали охранницы, сопровождающие коротышку. Уже из коридора сержант глянула на Райленда взглядом, полным откровенной ненависти и презрения. Голуби, описав в воздухе точные окружности, вернулись на плечи девушки. Их горящие крохотные глаза ни на секунду не выпускали Райленда из виду, но немного спустя они снова начали ворковать.

— Так вы один из людей с железным воротником, да? — внезапно спросила девушка. Райленд кивнул.

— Опасник, верно.

— Я еще никогда не разговаривала с людьми в железных воротниках, — сказала девушка задумчиво. — Вы не против, если мы поговорим? Меня зовут Донна Криири. Мой отец — Планирующий.

— Я знаю, — Райленд вдруг осознал, что на нем измятая роба и что он без разрешения ворвался прямо в ванную девушки. Он кашлянул. — Может быть ваш отец... то есть я хочу сказать, что я не против, но...

— Отлично, — сказала девушка, строго кивая. Она переменила положение, чтобы лучше видеть его. Зашипели лопающиеся пузырьки пены. — Я боялась, что вам будет неудобно, — сказала она. — Как вас зовут?

Райленд задрал подбородок и оттянул вниз воротник рубашки, чтобы обнажить полоску — металла.

— «Стивен Райленд», — прочитала девушка, прищурившись, чтобы разобрать сверкающие алые буквы его имени и номера. — Подождите, ведь я уже встречала ваше имя. Вы врач, нет? Пилот?

— Я математик, мисс Криири.

— Конечно же! — воскликнула она. — Ваше «дело» лежало на столе у отца. Я видела его этим утром, когда мы уезжали из Копенгагена.

От внезапно нахлынувшего волнения Райленду стало трудно дышать. Три года он пытался выяснить, какие же выдвигаются против него обвинения. Тераписты отказались дать ему сведения. Их вопросы были тщательно сформулированы таким образом, чтобы ничего не сказать, — они тысячу раз спрашивали его, что означает слово «пространственник», и не раз наказывали его за естественное предположение, что это обитатель пространства.

— Было ли там сказано... — он перевел дыхание. — Назывались ли конкретные обвинения против меня в этом деле?

Ее серо-зеленые глаза — спокойно рассматривали Райленда.

— Вы проявляли незапланированный научный интерес.

— Как? Что это значит?

— Вы держали у себя тайное собрание книг и рукописей, запрещенных Машиной.

— Неправда! — В затылок ему словно дохнул ледяной ветер. — Это какая-то ужасная ошибка...

— Планирующая Машина не совершает ошибок, — строго напомнила ему девушка. — В деле были указаны названия этих запрещенных книг. Авторами их были ученые из эпохи, предшествующей Плану. Эйнштейн, Гамов, Хойл...

— Вот как! — он вздохнул. — Тогда это всего лишь книги моего отца... те немногие, что я сохранил. Понимаете, когда я был еще маленьким, я мечтал о полетах в космос. Я встретился однажды с Роном Дондерево. Я хотел стать пилотом космического корабля и исследовать новые планеты. Но Машина убила мою мечту. Она перевела меня из Технического Корпуса в исследователи-математики. Я был направлен в какую-то лабораторию в подземном помещении, не знаю, где оно находилось, мы даже предположить не могли, находимся ли мы под дном океана, или над нами суша, или полярные льды. Не помню даже, были ли у меня на этат счет предположения... Память... в моей памяти сейчас много пробелов.

У меня было два помощника: девушка-телетайпист и человек по имени Опорто, нечто вроде живого компьютера. Вы его только что видели. Машина задавала задачи. Ну, к примеру, какова величина гистерезисной потери в катушках подземных туннелей субпоезда. Это проблемы, на которые Машина не могла найти ответа, как я понимаю... даже она не знает всего. И все же мы находили решения. Конечно, у меня не было необходимости в справочниках и других книгах для работы, потому что я мог спросить Машину, и она выдавала мне любой фактический материал. Но для большей производительности она позволила мне держать у себя несколько книг, и среди них были книги из библиотеки отца.

Он с надеждой улыбнулся девушке.

— Вы ведь понимаете, что для человека, с детства мечтавшего о космосе, жизнь в подземелье не очень привлекательна. Чтение этих книг о космосе было для меня необходимым. В них содержались устаревшие теории о природе Вселенной. Используя современную математику, я вывел несколько систем уравнений, описывающих расширение Вселенной и непрерывное воссоздание материи в межгалактическом пространстве...

Его остановил вид ее нахмурившихся бровей. Это действительно была не самая подходящая тема для беседы с молодой девушкой, да еще купающейся в ванне!

— Но это вовсе не запланированный интерес, — с отчаянием заключил Райленд. — Это было просто безобидное увлечение. Оно было даже полезно для Плана. Уравнения, которые я вывел для описания новых катушек туннелей субпоезда, вытекали из описания процесса постоянного воссоздания материи в пространстве.

— И только поэтому вас сделали опасником? — она задумчиво посмотрела на него и нахмурилась. — Но на вид вы совсем не опасны.

Что он мог на это ответить? Он ждал, она тем временем махнула рукой. Один из голубей покинул ее плечо и перелетел к хрустальному дельфину. Он клюнул в плавник-рычаг, и струйка ароматизированной воды прекратила течь. Райленд наблюдал за голубем, убаюканный запахом сирени. В ванной комнате было тепло, но не душно. Очевидно, скрытые вентиляторы поглощали избыток влаги.

— А на самом деле вы опасны? — вдруг спросила девушка.

— Нет, мисс Крииря, — сказал Райленд. Он помолчал, не зная, как все объяснить этому ребенку. — Воротник — это не наказание, это предосторожность.

— Предосторожность?

— У Машины были основания подозревать, что в определенных условиях я мог бы представлять опасность для Плана Человека, — ровным голосом сказал Райленд. — Я ничего преступного не совершал, поймите. Но Машина не хотела рисковать, и вот... воротник...

— Создается такое впечатление, будто вы это одобряете, — с некоторым удивлением сказала девушка.

— Я лоялен по отношению к Плану!

— Но ведь мы все лояльны, верно? — сказала она. — Однако мы не носим воротников?

Райленд покачал головой.

— Я никогда не делал ничего такого, что угрожало бы Безопасности Плана.

— Но, может, вы все-таки совершили что-то не совсем...

Райленд усмехнулся. Удивительно легко с ней разговаривать, подумал он. Усмешка превратилась в улыбку, настоящую улыбку. Райленду давно уже не приходилось по-настоящему улыбаться.

— Да — признался он. — Я действительно совершил что-то «не совсем»... Там была девушка.

— Стивен, Стивен, — Донна Криири с насмешливой улыбкой покачала головой. — И опять девушка. Я думала, так бывает только в романах.

— И в жизни тоже, мисс Криири. — Райленд почти полностью расслабился.

Внезапно в ее настроении произошла резкая перемена.

— Но в вашем деле сказано нечто другое, — ледяным тоном проговорила она. — Вы обвиняетесь в сокрытии информации о некоем устройстве, представляющем угрозу Безопасности Плана Человека.

— Это не так! — отчаянно запротестовал он. — Кто-то допустил ошибку, несмотря на точность Машины. Меня три года обрабатывали тераписты в лагере повышенной безопасности, пытались вытащить из меня сведения, которых не было!

Ее глаза чуть расширились, показывая спокойную заинтересованность.

— Какого рода сведения?

— Я сам не знаю. — Он вздрогнул, когда на мгновение вернулись воспоминания о пережитом. — Они тщательно избегали каких-то намеков, и наказывали, если я пытался вспомнить то, о чем меня заставляли вспоминать. Меня привязывали, цепляли электроды, — записывали малейшую реакцию. Они повторяли эти слова миллион раз. Пространственник. Рифы космоса. Фузорит. Пиропод. Нереактивная тяга. И еще два имени — Рон Дондерево и Даниел Хоррок. Собрав в одно целое эти слова и некоторые другие намеки, я понял, что тераписты были уверены, будто бы этот Хоррок доставил мне некое сообщение от Дондерево. Весть из космического пространства, что-то о рифах космоса, что бы это ни означало. И обо всех этих пироподах, фузоритах. И в особенности о чем-то под названием «нереактивная тяга». Они пытались из меня вытащить, как построить нереактивный двигатель.