Александр Полещук - Падает вверх

• Название: Падает вверх
• Автор: Александр Полещук
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1964

---

НЕОЖИДАННАЯ КОМАНДИРОВКА

Каждый год в последних числах сентября областной военкомат отзывал Платона Григорьевича для участия в призывных или отборочных комиссиях. Поэтому он и. не удивился, услышав в трубке знакомый голос военкома.

— Так когда приступать, товарищ военком? — спросил Платон Григорьевич.

— Вас просят сегодня же позвонить вот по этому телефону… — ответил собеседник.

Платон Григорьевич записал номер телефона и задумался. Он мысленно перебрал всех сотрудников. Кого оставить? «Радовский лучше разбирается, но много пропустил; да и сейчас не крепок… Уткин, пожалуй, справится, если не выкинет какуюнибудь рискованную штуку…»

Вновь зазвонил телефон. Платон Григорьевич поднял трубку и машинально сказал в нее:

— Уткин, стало быть…

— И мы так считаем, — ответил кто-то и засмеялся. — Беда с психиатрами. И все они знают…

— Кто это? Кто говорит? — спросил Платон Григорьевич.

— Говорят из дирекции. — Платон Григорьевич узнал голос заместителя директора по научной части. — Так мы тут сидели и обсуждали, кого временно назначить вместо вас, и пришли к заключению, что лучше всего подойдет Уткин, если, конечно, вы не возражаете.

— Не понимаю, вам уже, выходит, известно, что меня отзывает военком?

— Да, вчера обсуждалась ваша кандидатура. Так желаю вам счастливого пути. Ни о чем не беспокойтесь, я сам проконтролирую работу вашей лаборатории. Итак, счастливого пути.

Платон Григорьевич забеспокоился: «Счастливого пути? Но куда?»

Платон Григорьевич выглянул из окна и увидел служителя вивария. Тот шел по асфальтированной аллейке, толкая перед собой тележку, уставленную ведрами с пищей. Все было как обычно, и все-таки Платон Григорьевич уловил какую-то небольшую, но тревожную несообразность. Всегда он сам ставил дирекцию института в известность о своем откомандировании, он сам решал, кого следует оставить на время его отсутствия, да и тон, которым говорил с ним заместитель директора, был необычно мягок, особенно если учесть последнюю перепалку на ученом совете…

Платон Григорьевич набрал номер телефона, который ему дал военком, и назвал себя.

— Очень хорошо, Платон Григорьевич, что вы позвонили, — ответил ему тотчас незнакомый голос. — Вам надлежит выехать на один объект недельки на две, на три. Вы как, Платон Григорьевич, сами-то хорошо переносите перелеты? Или других проверять легче?

— Прошу прощения, но я считаюсь мобилизованным? — спросил Платон Григорьевич.

— Так точно, мобилизованным… Соберите вещички — самое необходимое. Вечером в восемь за вами зайдут. — Платон Григорьевич услышал, как на другом конце провода его собеседник чиркнул спичкой. — Ну, у меня все. Желаю счастливого пути.

Совещание сотрудников лаборатории, проверка состояния работ, десятки требований на поставку оборудования, заказы мастерским, которые нужно было внимательно просмотреть, ознакомление с новым экспериментальным материалом — все это до предела утомило Платона Григорьевича. К концу рабочего дня он уже не без удовольствия думал о предстоящей длительной командировке.

Ровно в восемь, когда все вещи были уже собраны и Платон Григорьевич прилег на несколько минут отдохнуть, в прихожей раздался звонок. Платон Григорьевич распахнул дверь и обрадованно воскликнул:

— Василий Тимофеевич, вот не ждал! Заходи, заходи… А мы тебя как раз сегодня вспоминали с женой. Давненько не был.

Вошедший обнял Платона Григорьевича.

— И я рад тебя видеть, Платон Григорьевич, очень рад.

— Ты, говорят, уже генерал? — спросил Платон Григорьевич, когда они прошли в кабинет. — Поздравляю. От души поздравляю.

Василий Тимофеевич немного смущенно пожал плечами и сказал закуривая:

— Да оно как-то случайно вышло, Платон Григорьевич.

Платон Григорьевич рассмеялся.

— Нет, не случайно, Василий Тимофеевич. Ты ведь был ведущим хирургом фронтового госпиталя, а это такой опыт… что пойди поищи… А знаешь, Василий Тимофеевич, ты меня удачно застал. Я ведь сегодня уезжаю.

— А куда уезжаешь? — спросил Василий Тимофеевич.

— И сам не знаю, какая-то командировка по просьбе военных. Вероятно, какая-нибудь отборочная комиссия.

— Нет, не комиссия, — сказал неожиданно Василий Тимофеевич.

— Так это ты меня сосватал?!

— Было такое дело, Платон Григорьевич.

— Ну конечно же, ровно в восемь ко мне должен был прийти какой-то товарищ. Как я не догадался?

— Вот что, Платон Григорьевич, — сказал Василий Тимофеевич, доставая из бокового кармана какой-то пакет и протягивая его собеседнику. — Вот возьми. Тут подробная инструкция для тебя. Ознакомишься с ней сейчас же, дома, и вернешь мне. Понял? Отчет напишешь, когда вернешься, еще раз все продумаешь и напишешь. Дело неясное и очень нелегкое. Тебе придется посетить ряд важных объектов. О том, что ты психиатр, никто не должен знать. Мы посылаем тебя как представителя авиационной медицины для проверки некоторых новых положений. Поступили докладные, просят смягчить требования к физической подготовке пилотов космических кораблей. Какие-то технические предпосылки есть для этого — сам знаешь, сколько сейчас внедрено новинок, — но управление медицинской службы может и должно интересоваться всем, что связано с жизнедеятельностью человеческого организма в космосе.

— Ты сказал, Василий Тимофеевич, что это только предлог?

— Да, это только предлог… Главная часть задания заключается в другом. К нам поступили сведения, что среди летного состава бродят неясные слухи о каких-то таинственных встречах в космосе. Официально поданных рапортов нет, но слухи очень упорные…

— Нечто вроде массового психоневроза? — спросил Платон Григорьевич.

— Это уж тебе решать. Но нужно проявить в этом вопросе и осторожность и тактичность. Если мы направим тебя с прямым указанием выяснить, кто и когда наблюдал странные явления в космическом пространстве, то боюсь, люди поведут себя более замкнуто, побоятся отстранения от полетов, да мало ли что… С другой стороны, не исключена возможность, что действительно кое-что наблюдается. А это, в свою очередь, ломает всю программу работ. Если же, что скорее всего, мы имеем дело с самовнушением, то тебе следует провести разъяснительную работу, а для нас ты дашь рекомендации по психотерапии лиц, склонйых к подобному самовнушению. Это не просто, но тебе, Платон Григорьевич, вполне по плечу.

— Но почему выбор пал на меня? Мы только приступили к очень ответственной плановой работе…

— Мы отрываем тебя только на время, — перебил его Василий Тимофеевич. — У нас нет никаких оснований считать тех, к кому ты поедешь, людьми несерьезными. Это один из сильнейших отрядов исследователей космоса. Но не исключена возможность, что длительное пребывание вдали от планеты может выявить некоторый объективно существующий комплекс нервных расстройств. И в этом деле мало быть просто хорошим специалистом. Здесь нужен большой жизненный опыт, умение работать с людьми, обязательное знакомство с авиационной медициной… Пожалуй, кроме тебя, некому этим заняться.

Платон Григорьевич вскрыл пакет, прочел инструкцию раз-другой.

— Дружба дружбой, а служба службой, — сказал Василий Тимофеевич. — Распишись тут в уголке, что с материалом ознакомился. Вот так. А теперь давай-ка мне инструкцию и получай билет на самолет.

— Когда вылет? А, вижу, в половине первого…

— Рейс не указан, но на аэродроме предупреждены. Ну, Платон Григорьевич, жду от тебя весточки.

ПАДАЕТ ВВЕРХ…

— У вас служебный рейс, — сказала девушка-регистратор, рассмотрев билет Платона Григорьевича. — Вы посидите вон на той скамеечке, я вам скажу, когда выходить на посадку.

Платон Григорьевич купил в киоске аэропорта несколько газет и стал их просматривать. На скамейку рядом с ним опустился рослый человек в форме летчика Гражданского воздушного флота. Его тоже послала сюда девушка-регистратор. Вскоре к ним присоединилось еще пятеро парней, явно причастных к авиации.

— Вы тоже служебным летите? — спросил Платона Григорьевича сидевший рядом с ним пилот.

— Да, служебным, — коротко ответил Платон Григорьевич.

— А мы вот из отпуска возвращаемся. Три недели гуляли.

— У моря были? — спросил Платон Григорьевич. На скамейке засмеялись.

— В первый раз товарищ к нам, — сказал кто-то из летчиков: в том, что это были летчики, Платон Григорьевич больше не сомневался.

— Ну почему же, я по загару сужу, — сказал он. — Сентябрь на дворе, а вы вон какие черные.

— Загар-то уже сошел, — сказал сидящий рядом летчик. — У нас загоришь лучше, чем на любом курорте.

— Лучше, чем в Сочи, — добавил кто-то.

— А купанья какие! — не то серьезно, не то в шутку продолжал сосед Платона Григорьевича.

— В море Лаптевых… — усмехнулся тот, что сидел с краю.