Сергей Юрьев - Жемчуг богов

• Название: Жемчуг богов
• Автор: Сергей Юрьев
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-18-000458-6

Человек не в состоянии выдумать ничего такого, чего нет или не может быть: есть все, но вот увидит он это или нет, зависит от силы его воображения. И надо быть очень осторожным — ведь никто не знает, куда может завести полет фантазии... Пещера, внушающая каждому, входящему в нее, непреодолимый ужас, соединяет два мира — наш, обыденный и привычный, и другой, в котором может происходить самое невероятное, все зависит лишь от того, что вы пожелаете, или чего вы боитесь... Ведь окружающая нас реальность зависит от нас, от того, как мы ее себе представляем.

---

Вечер был на исходе, и красный блин тускнеющего светила завис над каким-то пригорком, готовясь скатиться с него в соседнее полушарие. По соседнему склону неторопливо спускались двое путников. Они были далеко, и рассмотреть их с такого расстояния, да еще и против солнца, было совершенно невозможно, как невозможно было расслышать их беседу. Но слова совершенно неожиданно донеслись до него. Говорили на древнеромейском языке, который изучали в офицерских учебных корпусах Ромейского Союза как язык команд и общения офицеров из разных провинций. Лопо не пользовался им с тех пор, как покинул Равенни, но забыть порой труднее, чем выучить.

— Нет! Я так и не пойму, почему ты рядом, а я еще жив, — говорил однорукий старик, тяжело опирающийся на обломок скрюченной ветки. — И я не вижу за собой вины — не я, так другие отдали бы тебя Милосердным. Но ты как-то вырвался, ты меня нашел зачем-то. Может быть, ты хочешь, чтобы я сам зарезался? Вот уж этого-то мне никак нельзя… Да, я отрекся под пыткой от древних богов, но кто знает, может быть, они еще владеют царством мертвых. Если так, то туда не полагается приходить незваным.

— Помолчи хоть до заката! — оборвал его сбивчивую тираду второй, который был явно моложе и шел, ни на что не опираясь. — Зачем ты мне нужен, я не знаю, но зачем-то нужен. Мне сказали…

— Кто сказал?! Духи? Ветры? Эленга твоя? Все — молчу, молчу… Ну, раз сказал кто-то, значит, так тому и быть. Значит, не тронешь ты меня. А я, грешным делом, хотел прошлой ноченькой шмякнуть тебя клюкой по головушке. И позапрошлой ночью хотел, а может, и этой захочу…

— Да умолкни же ты, наконец!

— Ну, молчу, молчу…

На этот раз голоса действительно затихли, но Лопо отчетливо различал шорох шагов. Ему вдруг захотелось стать невидимым, и он ничуть не удивился, когда это ему удалось. Чем дальше солнце зарывалось в далекие холмы, тем больше обострялись его зрение и слух. Путники приближались, все отчетливей скрипела клюка, на которую опирался старик, и шелестели складки одежд в такт шагам.

Когда почти совсем стемнело, молодой остановился и отобрал у старика клюку.

— Здесь заночуем, — сказал он сурово, бросил на землю свою хламиду и уселся на нее.

— Тут ни воды, ни веток, чтоб костер запалить… — попытался возразить однорукий, но было ясно, что его мнения никто не спрашивает.

— Дай хоть сыру кусок. Я ведь знаю, есть у тебя.

— Есть.

На какое-то время они умолкли, и ветер завыл отчетливей, как будто тоже хотел что-то сказать. Лопо прислушался к его порывам, и первые слова, произнесенные стариком, ускользнули от него.

— … мне хватало покоя, который даровал мне владыка Родонагрон. Он воистину милосердный владыка. Когда Милосердные Слуги отыскали на отрогах Северного Хребта хранимое мною капище, они лишь сокрушили жертвенник, а меня невредимого доставили к вратам Варлагора. Да, потом была пытка, но не ради упоения моими страданиями наблюдал за нею владыка. Никто не хотел моей смерти и не радовался моим мучениям, им только-то и было нужно, чтобы я отрекся. Я мог сам прекратить свои страдания, стоило лишь пасть на колени и поцеловать полы одежд бессмертного владыки. Сначала я наивно думал, что они хотят сломить мой дух страданиями плоти лишь затем, чтобы потом насладиться моим унижением. Но нет… Когда силы мои иссякли, и я сделал все, что от меня хотели, ворота узилища распахнулись передо мной. Милосердные Слуги даже не забыли дать мне хлеба и сыра, и это было первой милостыней, за которой протянулась моя рука.

— Я не понял — ты в чем-то раскаиваешься?

— Не в чем мне каяться. И не перед кем. Владыка меня простил за непокорство, а с Оденом-Судией мы еще увидимся — там и видно будет…

Странные собеседники умолкли, и ветер затих. Стемнело настолько, что Лопо уже не опасался быть замеченным. Теперь он сидел на теплой еще земле в сотне метров от пришельцев. Нет, это он тут пришелец… Пришелец — куда? Однорукий вскоре задремал, не меняя позы, а его спутник лег на спину и начал рассматривать звезды. Чувствовалось, что он устал от долгой дороги и пытается бороться с подступающим сном. И с каждой минутой им все больше овладевает страх перед шепчущими видениями, которые в этих краях преследуют спящих. Лопо поймал себя на том, что не только видит в темноте, не только понимает незнакомую речь, но и способен проникнуть в слабые отголоски чужих мыслей. Однорукого привели сюда силой, и он даже не знал, зачем. Но и облако страха, витавшее над ним, было еле заметным, и оно постепенно рассеивалось по мере того, как старик засыпал. Видимо, он уже устал бояться, и ему было уже почти все равно, что происходит с ним и вокруг него. А второй, то ли молился, то ли просто причитал. Страх сгущался вокруг него, но он знал, на что шел, хотя не вполне понимал, зачем.

Зрение, слух и память слились воедино, через долю мгновения затянувшись сладкой пеленой забытья. Лопо задремал, и вскоре вновь превратился в ветер, шуршащую траву, скрипящую ветку…

21 августа 22ч. 40м.

— Послушайте, майор, может быть, следует отправить туда хотя бы взвод. Пусть патрулируют возле этой проклятой ямы. Ваши ребята ни хрена не боятся, опора нации, надежда и опора… Надо же хоть как-то, хоть на время успокоить этого сатрапа, а потом мы что-нибудь придумаем. Или дженти Гресс что-нибудь придумает. Не лезть же, в самом деле, туда, в эту дыру! — Тика семенил за майором Зекком, который явно хотел скрыться от него в штабной палатке. — Ведь и кролику ясно: залезть туда можно, а вот вылезти — уже никак. Ну не смешно ли — подыхать из-за какой-то бабенки. Таких в Эвери — пруд пруди, да и здесь тоже навалом.

— Обратитесь со своими предложениями к советнику Баксу, — посоветовал майор, желая наконец-то отделаться от Тики. — А ваш сатрап отбыл и будет не раньше, чем через сутки.

Бесстрашный майор наконец-то ретировался, и Тика, посмотрев несколько секунд на колыхание полога штабной палатки, обреченно махнул рукой. Из-за абсолютной ерунды складывалась совершенно безвыходная ситуация, и он чувствовал себя кроликом, запертым в клетку, причем клетку везли на бойню по пересеченной местности в тарахтящем и лязгающем грузовике. Он чуть ли не впервые в жизни пожалел о том, что имеет столь живое воображение, за которое его всегда ценило начальство. Нет, все-таки не стоило ему, советнику третьего ранга, кланяться какому-то майору… Кстати, верно он насчет субординации заметил. Надо еще с Баксом поговорить, да и с этим Валлахо посоветоваться. Они, все-таки, не такие придурки, как этот майор, ать-два… Эти ребята своего не упустят. Раз уж влипли, надо вместе выбираться, а пока, и вправду, лучше зондом заняться. Зондом! А ведь на нем не только в пещеру ломиться можно. На нем куда угодно можно — на вертолете хрен догонишь!

На ощупь (фонарик забыл) он двинулся по тропе к родному, милому сердцу вагончику. Настроение было хуже некуда — согласно штатному расписанию, Бакс отвечал за успех дела, а Тика отвечал за поведение Бакса и, таким образом, оказывался крайним. Из вагончика доносился предпоследний шлягер Лизы Денди про обритого наголо парня, которому не с кем выпить и поэтому надо найти какую-нибудь бабу — кто-то забыл выключить приемник. Тика ввалился вовнутрь и, к удивлению своему, никого там не обнаружил, лишь на ящике с запасным оборудованием лежал конверт, увенчанный личной печатью эксперт-советника Бакса, поверх которой было размашисто начертано: «Тике». Он нервно разорвал конверт и поймал на лету выпавшую из него бумажку. Послание было зашифровано одним из нескольких личных кодов Савела, но Тика мог прочесть его, не заглядывая в ключевые блокноты. Такой способ общения между сотрудниками Департамента был делом обычным, но содержание послания было таково, что Тика и не знал, что делать — начать активно паниковать или расслабиться. Он вышел из вагончика, спрятав бумажку в карман, и нос к носу столкнулся с Зеро, по которому было видно, что он только что вылез из каких-то кустов. И это Зеро, который ближе к ночи даже на горшок дальше пяти метров от вагончика не отходил, тараканов боялся с непривычки, тварей ядовитых…

— Прогуливались? — Тика даже обрадовался возможности немедленно начать только что назревший разговор. — Я думаю, нам не следует тут разгуливать — во-первых, зачем господам военным лишние хлопоты, а во-вторых, здесь хоть с охраной, хоть без охраны, а все равно небезопасно. У нас вот в прошлом году два сотрудника на сто метров в джунгли отошли от бункера, так до сих пор пропавшими без вести числятся.

— Савел пропал, — прервал его Зеро почти шепотом, и Тика моментально умолк. — Без вести, но с вещами.

С неба капнуло. До сезона дождей оставалось еще больше месяца, но изредка уже капало. Зеро сделал шаг в сторону штабной палатки, но Тика моментально преградил ему путь.

— Только не стоит докладывать об этом майору, умоляю. — С каждым словом он напирал на Валлахо грудью, оттесняя его назад. — Вы уж мне поверьте, дженти Зеро, это нам ни к чему, по крайней мере, пока ни к чему. Он, может быть, еще вернется, а если и не вернется, то нам следует все взвесить, все обдумать, прежде чем на что-то решиться. Давайте-ка зайдем в вагончик, я приготовлю кофе, и мы в спокойной обстановке…