Филиппа Грегори - Привилегированное дитя

• Название: Привилегированное дитя
• Автор: Филиппа Грегори
• Издательство: Библиополис, Текс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995

Романы, составляющие трилогию, — «Вайдекр», «Привилегированное дитя» и «Меридон» — принадлежат перу талантливой английской писательницы Филиппы Грегори.

Дорогой ценой приходится платить детям Беатрис Лейси — Джулии и Ричарду — за преступления матери. Их детство проходит в том же райском уголке. Прелесть Вайдекра согревает их души, но безумный Ричард готов на любое злодеяние ради обладания этой землей, а Джулия стремится защищать простых людей.

---

И ради чего? Вы не даете им даже ничтожного жалованья. А сулите лишь прибыли с того урожая, семена которого даже еще не посажены. Если доходы будут ничтожны, то большая часть денег будет потрачена на общие нужды, затем вы заберете вашу долю, и только остальное пойдет рабочим. А если прибыли не будет вообще, тогда вы можете продать землю. А людям останется опять голодать.

Вы, лендлорды, ничем не рискуете. Если кто и будет страдать, то это крестьяне. Богатые никогда не страдают. Они пишут законы и изобретают правила игры. Они сотворили этот мир таким, каков он есть, и ждут от нас благодарности даже за самую ничтожную милость.

Ральф прислонился к двери и улыбнулся нам. Я почувствовала себя так, словно мы были разбойниками.

— Вы даже не предлагаете никаких гарантий, — продолжал он. — Это Экр дает их вам. Каждый здесь настолько беден, что ему некуда податься, но вы-то находитесь в лучшем положении. Вы можете поиграть несколько лет в радикалов, а потом продать поместье и получить денежки. Для знати нет преград. И никогда не было, — добавил он, помолчав.

Ричард и я сидели подавленные. Мы никогда не слышали таких слов от дяди Джона. Только Ральф Мэгсон, этот необразованный человек, видел все как на ладони и мог предсказать возможное будущее. Я опустила глаза и чувствовала, как горят кончики моих ушей от стыда, что я принадлежу к тем, кто берет то, что ему не принадлежит, и пользуется тем, что он не сделал.

Ральф оставил дверь открытой, и вечернее солнце скользнуло к нам в комнату и заставио плясать в воздухе пылинки. Он медленно вернулся на свое место и, проходя позади меня, на секунду дотронулся до моих волос, как бы даруя мне прощение.

— Передайте доктору Мак-Эндрю, что я подумаю над этим, — неожиданно объявил он. — Это неплохая идея, и если можно будет доверять нашему землевладельцу, то все получится неплохо. Только требуются кое-какие гарантии от вас двоих, иначе никому не удастся убедить Экр начать работу. Вы обещаете не отступать от этой идеи?

— Если вы советуете придерживаться прежних методов в Экре, когда мы владели землей и платили рабочим хорошее жалованье, то, я думаю, мой папа согласится с вами, — быстро предложил Ричард.

Ральф пристально посмотрел на него.

— Вот как? — странным голосом переспросил он и больше ничего не сказал.

— Нам пора идти, — чтобы замять неловкую паузу, заговорила я. — Спасибо за чай, мистер Мэгсон.

— Не стоит благодарности, — вежливо ответил он. — Приходите в любое время. — И он глянул на Ричарда. — Если вы интересуетесь ястребиной охотой, сэр, то буду счастлив взять вас с собой. Мне должны на днях привезти из Лондона ястреба-тетеревятника.

— Спасибо, непременно приду, — воскликнул благодарно Ричард и в первый раз за сегодняшний день искренне улыбнулся.

Ральф проводил нас до ворот и помог мне сесть в коляску, пока Ричард отвязывал поводья.

— Всего доброго, мисс Джулия, — с теплой улыбкой сказал он и, наклонив свою гордую седеющую голову, поцеловал мне руку. При прикосновении его губ я задрожала, словно от ветра. Он отступил на шаг и помахал нам вслед.

Глава 8

Наш рассказ о визите к мистеру Мэгсону и о его реакции на наши предложения встревожил дядю Джона и заставил его после ужина скрыться в библиотеке с целью изучить вопрос о заключении временной аренды. На следующий день он приказал заложить экипаж, чтобы поехать в Чичестер и посоветоваться со своими юристами о возможности заключения контракта между работниками и сквайром.

Выйдя на ступени дома, он немного помедлил. В саду сидела я, само воплощение прилежной молодой леди, в белом платьице и широкополой шляпке. Правда, мои пальцы были предательски выпачканы грязью, и, когда дядя Джон подошел ко мне по тропинке, мне не удалось достаточно быстро спрятать их за спину.

— Садовничаем, да, Джулия? — спросил он, придавая голосу строгий тон. Но в глазах его играли смешинки. — Джулия! Моя племянница! Копается в земле! Что нам с тобой делать? И что скажет мама, если она это увидит?

— Она старается этого не замечать, — пристыженно отвечала я. — Дядя Джон, я знаю, что этого не полагается делать, но кто-то же должен этим заниматься! Страйд уже слишком стар, а все, что сажает Джем, тут же погибает. А вы же знаете, как мама любит цветы! — я постаралась сыграть на той единственной струне, которая могла бы убедить его.

— Мы с мамой договорились, что я буду заниматься садоводством, когда меня никто не видит. По утрам у нас не бывает гостей. После обеда же я никогда не садовничаю.

Как ни старался дядя Джон выглядеть суровым, но при этих словах он расхохотался.

— Мисс Джулия, вы, оказывается, ухитрились заключить тайную сделку с природой. Неплохо придумано! Но откуда ты знаешь, как это делается?

Я недоуменно пожала плечами:

— Просто знаю. Я видела мамины любимые цветы еще в Вайдекре и собирала их семена, когда была маленькая. Теперь я сажаю их в маленькие горшочки у себя в спальне, а когда они подрастут, высаживаю их сюда. Маму всегда окружают ее любимые цветы, и она не грустит по прежнему дому.

Выражение лица дяди Джона стало понимающим, и он кивнул.

— Ты хорошо это придумала, — заметил он. — Но откуда ты знаешь, как обращаться с цветами? Любят ли они свет или тень? Сухую почву или влажную?

Я пожала плечами, сама толком не понимая этого.

— Наверное, я видела, в каких условиях они росли в старом саду, — заговорила я, пытаясь припомнить. — И вообще, когда я держу в руках луковицу или горсть семян, я чувствую, что им надо. — Тут я оборвала себя. — Это теряет смысл, когда начинаешь говорить об этом. Но мне кажется, я родилась, уже зная все о земле.

Дядя Джон прстально смотрел на меня, и глаза его стали серьезными.

— Они всегда у тебя хорошо растут? — неожиданно спросил он. — Не бывает заболевших растений? И рассада всегда принимается?

— Да, всегда, — удивленно ответила я. — Но, дядя Джон, здесь у нас хорошая почва. И всегда отличная погода. Я сажаю только то, что привыкло расти в Вайдекре. — Я сделала несколько шагов к нему и тронула его за рукав грязными пальцами. — Почему вы на меня так смотрите, дядя Джон? Я могу не делать этого теперь, когда вы дома. Наймите садовника, если хотите.

Дядя Джон покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Это я не прав. Просто ты очень напомнила мне свою тетю Беатрис с ее страстью к земле. Это был настоящий дар Божий. К тому времени, когда она умерла, в деревне придумали какую-то сказку о черной магии и колдовстве, но я не хочу об этом говорить. На самом деле это был замечательный дар. И раз ты любишь садовничать, из тебя со временем может выйти отличный хозяин. А нам так нужны будут талантливые руки! Ты хотела бы работать на земле, Джулия? Если, конечно, твоя мама согласится?

Я даже задохнулась от радости.

— О, дядя Джон, я обожаю землю! — воскликнула я. — Вы доверили бы мне следить за сенокосом и сажать пшеницу? Дядя Джон, я обожаю это!

Он улыбнулся моей радости и потрепал меня по щеке.

— Ох уж эти девушки Лейси! — с любовью протянул он. — Они все помешаны на земле. Но я должен сделать все возможное, чтобы это не пошло никому во вред. Если твоя мама позволит, я буду рад видеть тебя на полях. Но запомни, пожалуйста: люди гораздо важнее, чем земля. Заботы Экра важнее всех урожаев в мире.

Я кивнула, едва ли понимая, что он имеет в виду.

— Но пока я стараюсь найти общий язык с моим своевольным управляющим, мы топчемся на месте, — с кислым видом продолжал дядя Джон, когда мы пошли к воротам. — Можно подумать, что это он меня нанял, а не я его. К тому же мне необходимо убедить адвокатов в том, что я не собираюсь обмануть тебя и Ричарда и лишить вас наследства. Но, на самом деле, я и вправду лишаю вас большей части ваших денег?

Я открыла перед ним ворота и подождала, пока он не подошел к экипажу. Я слышала здравый смысл в его словах, и мой собственный ум подсказывал мне, как важно получать высокие прибыли. Но тот сон, в котором я видела Ральфа, оставил во мне какую-то мелодию, которую напевала мне земля. Со вчерашнего утра в беседке я ощущала ветерок на своих щеках как ласку, солнце пригревало мое лицо теплее и нежнее, чем раньше, трава около Дауэр-Хауса была зеленее и мягче, чем еще вчера. Меня окружали могучие, непроходимые дубравы Вайдекра, а склоны холмов словно поднялись еще выше.

Слова Ральфа, сказанные им в лучшем из коттеджей Экра, который был жалкой лачугой даже в сравнении с нашим небольшим домом, объяснили мне, что мы богаты, потому что беден Экр. Мы были богаты и свободны, как никогда не будут они. И какими бы добрыми ни были наши намерения, мы не можем поступать так, как хотели бы, пока мы принадлежим к разным мирам. И мы никогда не сможем пригласить их к чаю.

— Тут дело не в том, кто работает на земле, — обратилась я к дяде Джону. — Дело во власти. Мы можем пообещать все, что угодно, но, если захотим, мы можем завтра же уехать из Вайдекра или продать его первому встречному. И жителям Экра известно это.