Ло Гуань-чжун - Троецарствие (том 2)

• Название: Троецарствие (том 2)
• Автор: Ло Гуань-чжун
• Издательство: Полярис
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1997
• ISBN: 5-88132-276-2, 5-88132-278-9

Роман «Троецарствие», написанный в XIV веке, создан на основе летописи и народных сказаний, повествующих о событиях III века, когда Китай распался на три царства, которые вели между собой непрерывные войны. Главные герои романа – богатыри, борцы за справедливость, – до сих пор популярны и любимы не только в Китае, но и в других странах Дальнего Востока.

Стихи в обработке И. Миримского.

---

В эту ночь Сыма И наблюдал небесные знамения. Вдруг ему показалось, что большая красная звезда задрожала и стала падать на землю, оставляя позади себя огненный след, который тянулся с северо-востока на юго-запад. На мгновение звезда скрылась за шуским лагерем, потом опять взлетела ввысь и встала на прежнем месте. Все это сопровождалось каким-то таинственным шумом.

– Чжугэ Лян умер! – воскликнул Сыма И, обрадованный и в то же время потрясенный.

И он тут же отдал приказ начинать наступление. Но едва войско вышло из лагеря, как Сыма И заколебался: «Чжугэ Лян умеет повелевать духами… Не вздумал ли он ложным знамением о своей смерти заманить меня в ловушку?»

Сыма И придержал коня и приказал войску возвращаться в лагерь. Сам он больше не решался выходить и послал Сяхоу Ба с небольшим отрядом разузнать, что происходит у врага.

Между тем Вэй Яню, который находился в своем лагере, этой ночью приснился сон, будто на голове у него выросли рога. Вэй Янь сильно встревожился, рано утром послал он за сы-ма Чжао Чжи.

Тот приехал, и Вэй Янь встретил его такими словами:

– Вы в совершенстве постигли законы превращения… Сегодня я видел во сне, что у меня появились рога. Скажите, к счастью это или к несчастью?

– Это предзнаменование великого счастья, – ответил Чжао Чжи. – Ведь рога есть у цилиня и у синего дракона: ваш сон предвещает большое возвышение!

– Если предсказание сбудется, я вас щедро отблагодарю! – радостно пообещал Вэй Янь.

Чжао Чжи уехал. Дорогой он встретил шан-шу Фэй Вэя. Тот поинтересовался, откуда Чжао Чжи едет.

– Я только что был у Вэй Яня, – рассказал Чжао Чжи. – Ему приснилось, что у него на голове выросли рога, и он просил меня растолковать этот сон. Конечно, я знаю, что такой сон не к добру, но, чтоб не разгневать Вэй Яня, предсказал ему возвышение.

– А почему вы думаете, что это несчастливое предзнаменование? – спросил Фэй Вэй.

– Потому что иероглиф, обозначающий рог, состоит из двух частей: вверху пишется «меч» – «дао», а внизу «юн» – «применять», – объяснил Чжао Чжи. – Вэй Яню приснились рога на голове – это не к добру: над его головой занесен меч.

– Не говорите об этом никому! – предупредил Фэй Вэй.

Чжао Чжи поехал дальше, а Фэй Вэй поспешил в лагерь Вэй Яня. Войдя к нему в шатер, Фэй Вэй отослал слуг и сказал:

– Вчера ночью во время третьей стражи скончался чэн-сян. Перед кончиной он несколько раз повторил, чтобы вы прикрывали тыл наших войск при отступлении. Чэн-сян наказывал отступать не спеша и никому не говорить о его смерти. Вот грамота, утверждающая ваши полномочия, выступайте в путь!

– Кто принял дела чэн-сяна? – спросил Вэй Янь.

– Чэн-сян пожелал передать все дела Ян И, а свой труд по военному искусству – Цзян Вэю, – отвечал Фэй Вэй. – Грамоту вам подписал Ян И.

– Чэн-сян умер, но я еще жив! – закричал Вэй Янь. – Ян И всего-навсего чжан-ши, и не подобает ему занимать столь высокую должность! Он может сопровождать гроб с телом чэн-сяна в Сычуань и заняться похоронными обрядами, а я подыму войско и разобью Сыма И. Можно ли из-за одного чэн-сяна рушить великое государственное дело?

– Чэн-сян перед смертью приказал отступать, – твердо возразил Фэй Вэй. – И никаких нарушений его воли не должно быть!

– Если бы чэн-сян меня слушался, мы уже давно взяли бы Чанань! – в гневе закричал Вэй Янь. – Я полководец, ношу титул Наньчжэнского хоу! И я должен прикрывать тыл по приказу какого-то чжан-ши?

– Может быть, вы и правы, но не следует забывать об осторожности! – произнес Фэй Вэй. – Иначе вы только выставите себя на посмешище врагу. Разрешите мне убедить Ян И, чтобы он передал вам всю военную власть.

Вэй Янь согласился. Фэй Вэй поспешил к Ян И и передал ему свой разговор с Вэй Янем. Ян И на это ответил:

– Перед кончиной чэн-сян тайно поведал мне: «У Вэй Яня мятежные замыслы. Я передам вам военные полномочия, и тогда Вэй Янь покажет свое настоящее лицо». Чэн-сян не ошибся. Я это знал и заранее приказал Цзян Вэю прикрывать наш тыл.

Вскоре Ян И вместе с войском, сопровождающим гроб с телом Чжугэ Ляна, покинул лагерь. Остальные войска, как приказывал чэн-сян, снимались с лагерей постепенно и уходили не спеша.

А Вэй Янь все еще ждал возвращения Фэй Вэя. Тот все не ехал, и у Вэй Яня возникли подозрения. Он послал Ма Дая разузнать, что делается в других лагерях. Ма Дай вскоре вернулся с известием, что тыл прикрывает Цзян Вэй и половина передовых войск уже ушла в долину.

– Негодный школяр! – взбесился Вэй Янь. – Он посмел меня обмануть! Я убью его! – И, обернувшись к Ма Даю, спросил: – А вы мне поможете?

– С большой охотой, – немедленно согласился Ма Дай. – Ведь я тоже ненавижу Ян И!

Вэй Янь снялся с лагеря и повел свое войско на юг.

Когда Сяхоу Ба со своими воинами добрался до Учжанъюаня, противника там уже не было. Сяхоу Ба бросился к Сыма И:

– Шуские войска ушли!

– Значит, Чжугэ Лян действительно умер! – Сыма И даже ногой топнул с досады. – Скорее в погоню!

– Вы сами оставайтесь здесь, – удержал его Сяхоу Ба. – Пошлите кого-нибудь из младших военачальников.

– Нет, я отправлюсь сам! – оборвал его Сыма И.

Возглавив войско, Сыма И и два его сына двинулись в направлении Учжанъюаня. Но, ворвавшись в шуский лагерь, они убедились, что там никого нет. Тогда Сыма И крикнул своим сыновьям:

– Я иду вперед, а вы торопите воинов!

И умчался с небольшим отрядом.

Сыма Ши и Сыма Чжао с войском остались позади. Дойдя до подножья гор, Сыма И увидел вдалеке шуские войска и бросился за ними в погоню. Но вдруг за горой затрещали хлопушки, загремели барабаны – из лесу с развернутыми знаменами вышел вражеский отряд. На ветру развевалось большое знамя, на котором были иероглифы: «Ханьский чэн-сян, Усянский хоу Чжугэ Лян».

Сыма И, побледнев от страха, увидел, как несколько воинов выкатили вперед коляску, где, выпрямившись, сидел Чжугэ Лян с шелковой повязкой на голове, в одеянии из пуха аиста, отороченном черной тесьмой, и с веером из перьев в руке.

– Чжугэ Лян жив! – отчаянно закричал Сыма И. – Мы в ловушке!

Он повернул коня, но в этот момент загремел голос Цзян Вэя:

– Стой, разбойник! Ты попался в западню нашего чэн-сяна!

У вэйских воинов душа ушла в пятки; бросая по дороге доспехи, шлемы, копья, алебарды, они бежали, ослепленные страхом.

Более пятидесяти ли без оглядки мчался Сыма И. За ним неслись два военачальника, поочередно выкрикивая:

– Ду-ду, не бойтесь!

Сыма И провел рукой по лбу:

– Моя голова еще цела?

– Не бойтесь, ду-ду! – повторяли военачальники, подъезжая к Сыма И. – Враг далеко.

Сыма И немного отдышался. Увидев, что с ним Сяхоу Ба и Сяхоу Хуэй, он успокоился и вновь взялся за поводья. Вместе с двумя военачальниками он возвратился в лагерь. Вскоре оттуда во все стороны разъехались разведчики.

Прошло два дня. Местные жители рассказывали Сыма И:

– Как только шуское войско вступило в долину, развернулись белые траурные знамена, плач и стенания потрясли землю: Чжугэ Лян умер, в коляске сидел не он, а деревянная статуя. А Цзян Вэй, выполняя приказ, оставленный чэн-сяном, с тысячей воинов прикрывал отход войск.

Сыма И вздохнул:

– Как я мог думать, что Чжугэ Лян жив! Не хватило ума догадаться, что он умер!

С тех пор в народе существует поговорка: «Мертвый Чжугэ Лян обратил в бегство живого Сыма И».

А потомки сложили такие стихи:

Звезда упала с неба, но Сыма И от страха
Скорей бежал, решив, что Чжугэ Лян живой.
И люди до сих пор все говорят об этом
И, улыбаясь зло, качают головой.

Сыма И снова бросился в погоню за шускими войсками, но, дойдя до склона Чианьпо, повернул назад – противник ушел слишком далеко. Обратившись к военачальникам, Сыма И сказал:

– Чжугэ Ляна больше нет в живых. Теперь мы можем спать спокойно.

По дороге Сыма И осмотрел опустевший лагерь Чжугэ Ляна и не нашел там ни одного недостатка. Все там было построено по правилам военного искусства.

– Да, – задумчиво произнес Сыма И, – Чжугэ Лян был самым замечательным человеком в Поднебесной!

Оставив военачальников с войском охранять проходы в горах, Сыма И уехал в Лоян.

Тем временем Ян И и Цзян Вэй, сопровождавшие гроб с телом Чжугэ Ляна, медленно двигались по дороге Чжаньгэ. Все воины были в трауре, шли босые и причитали. Многие даже умерли, не выдержав горя.

Передовой отряд вступил в горы, где начинались подвесные дороги. Вдруг впереди, озаряя небо, вспыхнул огонь. Крики потрясли землю, и путь отряду преградило чье-то войско. Встревоженные военачальники бросились к Ян И за распоряжениями.

Поистине:

Ушли от войска Вэй, посеяв там тревогу,
Но кто же впереди им преградил дорогу?

Если вы хотите узнать, что это было за войско, загляните в следующую главу.

Глава сто пятая

повествующая о том, что оставил Чжугэ Лян в шелковом мешочке, и о том, как вэйский правитель раздобыл чашу для собирания росы

Едва полководцу Ян И из передового отряда донесли, что путь впереди прегражден, как он выслал разведку узнать, что там за войско. Разведчики сообщили, что Вэй Янь сжег впереди подвесную дорогу и стал со своим отрядом на пути.