Дэвид Герролд - День проклятья

• Название: День проклятья
• Автор: Дэвид Герролд
• Жанр: Научная Фантастика

Дэвид Герролд. День проклятия Издательства: Александр Корженевский, Армада-пресс, 2001 г. Твердый переплет,Формат: 84x108/32 Переводчик:Петухов С. От издателя: `День проклятия` – второй роман известного американского фантаста Дэвида Герролда из цикла `Война с Хторром`. Что делать, если на вашу планету прибыли инопланетяне, мягко говоря, несовместимые с ее экологией? Ужаснуться? Впасть в отчаяние? Начать борьбу синоземным агрессором? Однозначных решений быть не может, потому что нет однозначных ответов. Остается каждому заниматься своим делом: ученым изучать, воинам защищать...

---

Но мы точно знаем, что обмен информацией происходит только в состоянии общения.

Датчики, прикрепленные на животных, показали, что во время общения все их жизненные циклы синхронизируются. Достигнув пика синхронности, животные цепенеют. Самая правдоподобная из наших гипотез заключается в том, что система коммуникаций брюхоногих многоканальна. Трели могут указывать, в каком контексте следует воспринимать передаваемую информацию. Радиошумы могут иметь определенную частоту, которую мы еще не выявили. Жесты тоже могут что-то означать, равно как и выделяемые феромоны. Пока мы не знаем.

Один из ученых поднял руку:

– В случае обнаружения канала передачи информации туда можно внедриться?

Флетчер пожала плечами:

– Наверное. Все зависит от того, каким окажется этот канал. Сейчас мы лишь наметили проблему и до решения доберемся нескоро.

– Нельзя ли уточнить сроки? – спросил один из адъютантов сидящего в зале генерала.

– Нет, нельзя, – ответила доктор Флетчер.

Тогда с сильным южным акцентом заговорил сам генерал:

– Вы сообщили, доктор Флетчер, что располагаете информацией, представляющей чрезвычайно важное значение для армии. В чем она заключается? В том, что черви болтают друг с другом?

– Да, генерал, именно в этом заключена цель моего доклада. – Она хладнокровно выдержала его взгляд. – Еще вопросы?

– Простите, мэм, но я предпочел бы услышать что-нибудь действительно важное.

Например, о новом оружии.

Вот этого ему говорить не следовало. Глаза Флетчер гневно блеснули.

– Генерал, – начала она, глядя прямо на него. – Я знаю, что вы пришли сюда за ответами. Мне очень хочется дать их вам. Но самое большее, на что сейчас способен наш отдел, – поставлять вам разведданные о враге. Пока мы слишком многого не знаем и еще не скоро предложим конкретные экологические контрмеры.

Повысив голос, доктор Флетчер обратилась к остальной аудитории:

– Поймите, цель этих демонстраций – поближе познакомить вас с противником. – Она снова повернулась к генералу: – Я не претендую на компетентность в военных вопросах. Я – ученый. Но я пригласила вас сюда, считая, что вам будет нелишне узнать. об очень изощренной системе вражеской коммуникации. Вполне вероятно, что хторры распространяют информацию о наших замыслах и действиях так же быстро, как и мы.

Генерал расплылся в широкой, слегка насмешливой улыбке. Он встал и поклонился, как истый джентльмен.

– Мэм, – сказал он с подчеркнутой снисходительностью. – Я с детства приучен не спорить с дамами, так что принимаю все сказанное вами за чистую монету. Не сомневаюсь, что ваша работа очень существенна. Просто я ожидал увидеть нечто конкретное. Если вам больше нечего сообщить, разрешите поблагодарить за потраченное время. Мы обязаны вернуться к более важным делам.

Вежливые фразы генерала свели на нет весь доклад Флетчер. Он учтиво кивнул и направился к выходу в сопровождении адъютантов, а за теми потянулось большинство мундиров. Несколько белых халатов решили, что заседание закончилось, и тоже поднялись.

Доктор Флетчер расстроилась.

– Если еще есть вопросы… – начала она, но ее больше никто не слушал. Публика уже толкалась в дверях.

Флетчер отключила аппаратуру, глубоко вздохнула и констатировала:

– Вот дерьмо!

В. Каким инструментом хторране делают аборт?

О. Голодной крысой на веревочке.

40 КОММУНИКАЦИОННАЯ СЕТЬ

Мозг человека – единственный в мире компьютер, сделанный из мяса.

Соломон Краткий

Однажды Дьюк после одного из сожжений сделал мне весьма любопытный комплимент.

Отчитавшись перед начальством и по традиции выпив с ребятами пива, мы удалились в кабинет опрокинуть еще по стаканчику.

Обычно после операций Дьюк был неразговорчив – просто сидел и потягивал из стакана. Но в тот раз ему, казалось, что-то не давало покоя. Поэтому я нянчил свой стакан и ждал.

Он развернул кресло к окну и положил ноги на низкий шкафчик картотеки. Стакан он прижал ко лбу, словно у него болела голова и лед приносил облегчение.

– Знаешь, – начал Дьюк, – а ты ведь действительно произвел на меня сегодня впечатление.

– Э… спасибо. А что я сделал?

– Эми Беррел.

– О, – произнес я и добавил: – Да. Интересно, как он разовьет эту фразочку?

– Ты вел себя правильно. – Он отнял стакан ото лба и посмотрел на меня.

Я пожал плечами:

– Ну раз ты так считаешь…

– Да, считаю. У тебя не было выбора. Ты давно знаешь, что она – слабое звено в команде. Это было видно хотя бы по тому, как ты планировал операции. И сегодня ты поступил так, как должен был поступить.

– Но меня до сих пор мучает совесть, что я ударил ее.

– Не сделай ты этого сегодня, в следующий раз было бы еще хуже. Или это пришлось бы сделать кому-нибудь другому. Можешь ты врезать Хосе Морено?

– Конечно нет.

– Правильно, скорее всего, это никогда и не понадобится, – заметил Дьюк.

– Надеюсь. – Я помотал головой. – Но ее лицо так и стоит перед глазами.

– Тебя потрясли ее слезы? Чепуха! Она пытается разжалобить, но с вояками такие фокусы не проходят.

– Да нет, я о том, как поднял ее на ноги и пихнул к гнезду. Если бы она держала вместо камеры оружие, я бы сейчас с тобой не беседовал.

– Именно поэтому у нее и была камера. Винтовку ей доверить нельзя. – Он задумчиво отпил из стакана и добавил: – Вот что я скажу тебе, Джим.

Взаимовыручка – она как воздушный шар. Здесь не столь важно, хороша ли резина – если есть дыра, воздух все равно выйдет.

– Да… Верно. – Но я все еще не понимал, куда он клонит.

– Взаимовыручка подразумевает герметичность – никаких утечек и дырок.

Стопроцентная гарантия.

– Значит, ты считаешь…

– Ты поступил правильно. Заткнул дырку. Всем это послужит хорошим уроком. Ты показал, что на задании альтернативы нет. В следующий раз команда окажется намного сплоченней; ты и сам почувствуешь разницу.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я. – Но, если честно, я сделал это машинально. Просто мне осточертело ее нытье.

Дьюк поднял свой стакан.

– Абсолютно точно. И ты отреагировал соответствующим образом. Поздравляю. Твое здоровье. – И он выпил.

Я вспомнил об этом, подумав, как бы поздравил меня Дьюк, если бы я дал пинка генералу. Дело в том…

Ну хоть помечтать об этом я могу или нет? Широко шагая, я спустился к сцене и сказал;

– Привет.

Флетчер устало улыбнулась:

– Привет,

Я сразу взял быка за рога:

– У меня вопрос.

– Ответом, скорее всего, будет «не знаю». Какой вопрос?

– Демонстрация очень впечатляющая, несмотря на выходку генерала, как его там?..

– Пул.

– Так это генерал Пул? Вот уж не знал, что у нас так мало генералов.

– Что вы хотели спросить, Джеймс?

– Я вспомнил, что раньше вы говорили о мехе гастро-под, будто это вовсе не шерсть.

– Да, организмы с условным названием «иглы» служат им нервными окончаниями.

– В этом и заключается вопрос: когда два червя находятся в состоянии общения, могут ли они вступать в прямой нервный контакт?

Флетчер кивнула:

– Они так и делают.

– Но тогда… Не может ли это быть вашим механизмом коммуникации? Что, если они передают импульсы непосредственно от одного к другому?

У Флетчер удивленно выгнулась бровь.

– Вы так думаете?

– Вам не нравится эта идея?

– Между прочим, – заметила она, – идея мне очень нравится. Она могла бы объяснить массу непонятных вещей.

– Но?.. – подсказал я,

– Но, – продолжила Флетчер, – это было первой гипотезой, которую мы проверили, когда посадили Счастливчика и Крошку вместе. И от нее первой мы вынуждены отказаться. Нашлось слишком много аргументов против.

– Правда?

– Да, правда. – Она взглянула на часы. – Хорошо, я вам изложу их вкратце.

Большинство хторранских симбионтов – рецепторы того или иного типа. Мы идентифицировали по меньшей мере семнадцать четко различающихся типов игл, осуществляющих только им присущую функцию. Каждый из этих типов, в свою очередь, подразделяется на подтипы по цвету, длине и специализации внутри функции. На сегодня известно более пятисот разных подтипов нервных волокон. Не исключено, что их функции могут в значительной мере перекрываться, но у нас не хватает людей, чтобы проверить это.

Большинство нервных волокон червей действует как специализированные рецепторы того или иного типа: термочувствительные, обонятельные, вкусовые, тактильные и даже свето – и цветочувствительные. А некоторые из симбионтов действуют еще и как «нервные иголки». Подобно миниатюрным передатчикам, они способны возбуждать любой нерв, которого касаются. Именно поэтому черви колючи, если их гладить. В общем, вы правы – все это выглядит превосходным механизмом для обмена информацией. Можете поздравить себя с удачей. Ну а теперь плохие новости: этот механизм не может работать. Даю минуту, чтобы вы сами догадались: почему?