Дэвид Герролд - Сезон бойни

• Название: Сезон бойни
• Автор: Дэвид Герролд
• Жанр: Научная Фантастика

Дэвид Герролд Сезон бойни A Season to Slaughter Издательства: Армада-пресс, Александр Корженевский, 2001 г. Твердый переплет, 352 стр. ISBN 5-87917-110-8, 5-309-00142-5, 0-553-28976-4 Тираж: 7000 экз. Формат: 84x108/32 Переводчик: С. Петухов От издателя «Сезон бойни» – четвертый роман из популярного цикла «Война с Хторром», принадлежащего перу американца Дэвида Герролда. Что делать, если на вашу планету прибыли инопланетяне, мягко говоря несовместимые с ее экологией? Ужаснуться? Впасть в отчаяние? Начать борьбу с иноземным агрессором? Однозначных решений быть не может, потому что нет однозначных ответов. Остается каждому заниматься своим делом: ученым – изучать, воинам – защищать...

---

Лиз меня понимала. Она слизывала шоколад с пальцев в забавном приступе жадности.

– М-м, это даже лучше секса, – решила она и тут же покраснела.

– Вечер еще не закончился, – заметил я. – Не делай поспешных выводов.

– Ты посмотри на нас, – засмеялась она. – Мы ведем себя как дети.

– Мы ведем себя как поросята.

– И-и-и, и-и-и, – согласилась Лиз.

Капитан Харбо держалась так, словно смерть от переедания шоколада была на борту обычным делом.

– Не стесняйтесь, – подбодрила она. – Там, откуда это взялось, еще много. – Но мы-то с Лиз не сомневались, что она заказала эту роскошь специально в качестве свадебного подарка. – Я боюсь, – конспираторски зашептала она, – что вас отсюда не выпустят, пока вы не отведаете от каждого десерта на тележке. – И еще больше понизила голос: – Генри очень обидчив. Вот он, тот, что держит большой тесак.

– Вы суровый бригадир, леди, – рассмеялась Лиз. – Так мы пробудем здесь всю ночь.

Капитан Харбо похлопала ее по руке.

– Все мое время и весь шоколад – ваши. Сегодня ваша свадьба.

От нее требовались только эти слова. Неожиданно Лиз расплакалась.

– Это самая лучшая свадьба из всех, какие у меня были. Она шмыгнула носом и заморгала. Потом смутилась.

Фауст поставил перед нами два больших, суженных кверху бокала для бренди.

– Простите, – всхлипнула Лиз, махнув рукой. – По-моему, я пьяна.

– Надеюсь, что так, – заметил Фейст, или Фауст, или кто он там был, с невозмутимым видом. – Иначе весь вечер пошел бы насмарку.

Когда Лиз наконец перестала смеяться – и плакать, – она в последний раз вытерла глаза и воскликнула: – Ой! Ой! Пожалуйста, не смешите меня больше. Я не выдержу.

Фауст поставил откупоренную бутылку на стол и сказал: – «Наполеон», выдержка шестьдесят лет. Это бренди вполне подходит для рюмочки на ночь.

Мы с Лиз ошеломленно уставились друг на друга.

– Подходит? – переспросила она. – Вы преуменьшаете. Я не представляю себе, что может быть лучше.

– Я могу, – сухо заметил Фауст. – Я должен был подать «Ниерштайне Клостергартен Сильванер унд Хкж-сельребе Трокенбееренауслезе» урожая 1971 года вместо «Шато д'Икем» к шоколаду. Увы… – Он вздохнул и посмотрел так, словно просил прощения. – Было разлито всего двести пятьдесят бутылок этого отборного сухого вина, и последнее мы подали императору Японии. Я не уверен, что он смог оценить его, однако… в дипломатических интересах… ладно, не обращайте внимания. Каждый старается как может.

И он удалился.

Мы с Лиз больше не могли сдержаться и расхохотались ему вслед. А потом посмотрели на капитана Харбо.

– Спасибо вам, спасибо и еще раз спасибо за обед – и развлечение. Он изумителен!

– Он адекватен, – поправила капитан Харбо. – Я и сама думаю, что ему не следовало упоминать этот «Тро-кенбееренауслезе», но… в наше время так трудно найти хорошего помощника. – Она говорила это совершенно серьезным тоном, но в ее глазах мерцал озорной огонек. – Я собираюсь оставить вас одних. Это ваша первая брачная ночь. Наслаждайтесь видом сколько хотите. Когда пожелаете вернуться в свою каюту, Шон проводит вас. Если понадобится что-нибудь еще, позвоните в этот колокольчик. Пошли, Генри. Обещаю, что генерал Тирелли не нанесет оскорбления твоему шоколадному буйству. Возможно даже, тебе придется отвозить ее в каюту на тележке.

Когда они ушли, я посмотрел на Лиз.

– Потрясающая леди.

– Ты тоже заметил, да? Открой-ка рот. Попробуй вот это…

– М-мф. С-см-т. Гм-мд.. – После долгих секунд смакования я произнес: – Ты была права. Я только что пережил свой первый оральный оргазм.

Чуть в стороне от веранды виднелись три ступеньки, ведущие вниз, к уединенной скамейке, на которую мы и сели, допивая кофе и глядя в темную амазонскую ночь. Лиз положила голову на мое плечо, и мы просто отдыхали, отдавшись приятному чувству, оставшемуся от фантастического вечера.

– Я даже не представляла, что можно получить такое удовольствие не раздеваясь, – сказала Лиз.

– Как ты думаешь, почему они все это устроили? – спросил я.

Лиз ответила не сразу. Она знала ответ, просто ей не хотелось говорить об этом.

– Я думаю… Думаю, что им просто хотелось разделить наше счастье. Вокруг не так уж много счастья. То маленькое, что случилось здесь, должно быть разделено.

– М-м. Но это – это сверхубийственно.

– Сверхубийства не существует. Мертвый он и есть мертвый. – Она уютно прижалась ко мне.

– Интересно, не было ли здесь чего-то большего?.. – сказал я. – По-моему, все они боятся, что наступает конец. И таким способом отметили это. Отпраздновав собственное величие.

– Я не жалуюсь, – прошептала Лиз. – Мы заслуживаем этого.

– Честно говоря, моя сладкая маленькая шоколадка, мы действительно заслуживаем. Ты и я, возможно, являемся последней надеждой человечества сохранить то, что когда-то было на этой планете великим. Мы те, кто может переломить войну. Я думаю, они помогли нам очень сильно прочувствовать, за что мы сражаемся.

– Ну, тогда они преуспели, – с наслаждением вздохнула она. – Но мне не нравится, что в твоих устах это звучит так серьезно.

– Это и есть серьезно. Зато теперь я видел, что ты можешь сделать с целой тележкой шоколада. Леди, вы убьете любого, кто встанет между вами и шоколадным мороженым.

Лиз презрительно фыркнула: – Неправда. Сначала я предупреждаю. Я обнял ее покрепче.

– Я обещал тебе шоколад. Ты обещала мне детей. Надеюсь, что все наши обещания будут сбываться так же легко.

Лиз снова погрузилась в молчание. Бывали моменты, когда она замыкалась в собственных мыслях, Я знал, что есть веши, которыми она, наверное, никогда не поделится со мной, но так и должно быть. Однако если она делилась, то делилась до конца.

– Завтра будет длинный день, – сказала она. – Нам предстоит масса работы.

– Большей частью она будет заключаться в ожидании, – заметил я. – Все оборудование готово. Каждый знает, что ему делать. Тебе и мне в основном придется стоять и смотреть, хорошо ли мы подготовили людей к работе. Мы вступим в дело только в том случае, если что-то пойдет не так.

Сказав об этом, я тут же пожалел. Мне не хотелось даже предполагать такое.

Но все оказалось в порядке. Лиз просто пожала мне руку, как бы утешая. Потом села прямо и сказала: – Наверное, нам надо принять перед сном что-нибудь отрезвляющее.

Я искоса взглянул на нее. Хватит на сегодня экспериментов с отрезвляющим.

– Если мы это сделаем, придется, вероятно, заниматься весьма причудливым сексом.

– Хорошо, – согласилась она. – Я буду хористкой, а ты датским догом.

– Нечестно. Ты всегда хочешь быть хористкой…

Несмотря на другие проявления, ясно, что нервные паразиты прежде всего – симбионты гастропод. Гастропода предоставляет симбионту среду, пригодную для его роста, а сеть симбионтов внутри гастроподы создает дополнительные сенсорные входы в примитивный мозг животного.

Некоторые исследователи считают, что без дополнительных сенсорных связей, которые обеспечивает сеть симбионтов, гастроподы станут не более чем безмозглыми слизнями, не способными контролировать даже собственные отправления. К сожалению, существует очень много аспектов физиологии гастропод, которые до сих пор недостаточно исследованы и поняты, так что совет безоговорочно согласиться с этим тезисом будет плохим советом.

Читатель должен помнить об этом при чтении последующих разделов.

«Красная книга» (Выпуск 22. 19Л)

14 В КУРЯТНИКЕ

Высшее проявление творчества – это изобретение новой разновидности секса.

Соломон Краткий

Я проснулся, чувствуя себя намного лучше, чем, возможно, заслуживал. Честно говоря, просто превосходно. Мягко, шелковисто. А?..

Что-то случилось с простынями. Ощущение было такое, словно я одет…

Я поднял одеяло и посмотрел.

Да, так и есть.

Однако минуту. Как это могло случиться?

Я был одет в голубую ночную рубашку Лиз. Длинную. Из натурального мягкого шелка. Я почувствовал себя ужасно. Она была надета задом наперед. Этикетка оказалась на моем горле. Я представлялся себе полным идиотом, и в то же время настроение было невероятно приподнятое. – Помимо воли я рассмеялся. Интересно, это и есть ощущения. извращенца? К такому можно привыкнуть.

Я выполз из-под одеяла и растянулся на спине, вспоминая, усмехаясь и отсутствующе улыбаясь в потолок. Погладил сквозь мягкую ткань свой напрягшийся член. Я думал о моей жене, моей любовнице, матери моих детей…

Сначала ночная рубашка была на Лиз. Честное слово. Она знала, что я люблю смотреть на нее в возбуждающем нижнем белье, – и любила надевать его. Она говорила, что в нем она чувствует себя хорошенькой. Я начал понимать, что она имела в виду. Прошлой ночью была… потеха. Удивительная и смешная. Неожиданная и восхитительная.

Когда она вышла из ванной, я уже лежал в постели, ничего не подозревая, поджидая, листая брошюру с инструкциями, не то чтобы вчитываясь – даже не рассматривая рисунки. Сначала я даже не поднял головы, просто повернулся и, положив книжку на ночной столик, выключил ночник. Но потом до меня дошло, что она не двигается. Я поднял глаза и увидел, что она ждет, когда я на нее посмотрю.