Оливия Голдсмит - Леди в наручниках

• Название: Леди в наручниках
• Автор: Оливия Голдсмит
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2003

С Уолл-стрит в тюрьму и обратно. Такой путь пришлось проделать Дженнифер Спенсер, умной деловой женщине, которая, поверив своему жениху-адвокату, взяла на себя грехи своего босса. Ее обвинили в мошенничестве, а ее босс и жених, пообещавшие добиться амнистии, сразу же отреклись от нее. Полтора года в женской исправительной тюрьме дались Дженни нелегко. Она прошла весь путь — от полного отчаяния до уверенного осознания своей силы — и приобрела новый опыт, который помог ей найти все, чем она дорожила в жизни: семью, подруг — и возможность наказать тех, кто так ее подставил.

---

А потом я сказала им, что люблю их, и что, их рисунки висят у меня в комнате, и что я молюсь за них каждый день, и что мы скоро снова увидимся.

Когда я смотрела, как они уходят, я держалась за руку Дженнифер. Как только они скрылись из вида, она обняла меня, и я заплакала. Я плакала почти все время до самого вечера, но на душе у меня было светло.

44 МЭГГИ РАФФЕРТИ

Работать с Дженнифер Спенсер одно удовольствие, но надо сказать, что я обязана ей не только этим. Должна признаться, в последнее время я отгородилась от людей и закрылась в своей раковине. Кроме того, мне удалось добиться «теплохладности», когда жизнь протекает сквозь тебя, не принося ни боли, ни радости, ни забот. Но Дженнифер, с ее энтузиазмом, оптимизмом и трудолюбием, растопила лед и вернула меня к жизни. Мне кажется, она немного похожа на меня в молодости. Ко всем проблемам она подходит конструктивно, для каждой задачи находит решение.

Да, Дженнифер очень много сделала для того, чтобы улучшить мою жизнь. Впрочем, она много дала каждому в Дженнингс, а главное — она сплотила людей. После стольких лет затворничества, Дженни свела меня с Гвен Хардинг, и я поняла, что напрасно недооценивала ее ум и заботу о людях. Гвен была связана системой по рукам и ногам, однако она не потеряла способности сочувствовать своим подопечным.

Дженнифер заставила меня поближе познакомиться с ее семьей. Это Мовита Уотсон, Тереза Лабьянко, Зуки Конрад и ее очаровательная малышка. Нам нужно было решить столько вопросов, и проще всего оказалось встречаться за ужином. Надо сказать, я получала удовольствие от их компании, даже от бесед с безапелляционной мисс Лабьянко.

А малышка! Мои мальчики так и не подарили мне внуков, а здесь, с Кристиной, я почувствовала себя настоящей бабушкой. Несмотря на свой артрит, я снова начала вязать крючком, и у меня получалось совсем неплохо.

Правда, порой, когда я сидела в библиотеке и вязала, меня охватывала тоска. У каждой медали есть обратная сторона. Как только я снова научилась чувствовать радость, вместе с ней вернулась и боль. Невозможно перечислить, сколько моральных и физических страданий выпадает на долю женщины, сидящей в тюрьме. Не стоит и пытаться. Нам не нужно об этом напоминать, мы постоянно чувствуем это.

Одно из правил особенно жестоко, и не в нашей власти его изменить. Когда ваша близкая подруга выходит на свободу, закон запрещает ей любые контакты с теми женщинами, которые остались за решеткой. Представьте себе, что вы пять или даже десять лет делили с кем-то горе и радость, стали ближе, чем сестры, — и все. Ни посещений, ни писем, ни звонков — ничего.

Вы уже догадались, что я говорю о горе, которое поселилось в большом щедром сердце миссис Мовиты Уотсон. Сама я не позволяла себе заводить такие близкие отношения ни с кем: ведь чего у тебя нет, того ты не можешь потерять.

Но сейчас — со всеми этими переменами — моя защита ослабла. Я не успела оглянуться, как вошла в семью Мовиты Уотсон. Я делю с ними еду, мечты и надежды. И после стольких лет одиночества я чувствую себя с ними как дома.

Это замечательно — снова стать живой. И мне очень жаль их всех, ведь я вижу, как они скучают по Шер Ма-киннери. Они не говорят о ней — как в некоторых первобытных племенах не говорят об умерших. Но они все без нее тоскуют.

Представьте же себе восторг, который они испытали, когда их подруга сумела найти способ и передала через одного из охранников письмо с воли. Это была открытка, какую обычно посылают туристы, приезжающие в Нью-Йорк. Но на открытке — заметьте, как это символично! — красовалось изображение статуи Свободы. Текст был очень простой:

«Девушки!

Я прекрасно провожу время — жаль, что вы не со мной! Отлично выгляжу, чувствую себя еще лучше и вгрызаюсь в свой персональный кусок большого яблока.

Привет от мисс Свободы».

Миссис Уотсон очень выразительно фыркала, читая эту писульку, но она ни на секунду не выпускала открытку из рук. И во время ужина все говорили только о Шер, представляли, как она там, волновались за нее.

А потом мисс Лабьянко предложила написать ей коллективный ответ. Чтобы она знала, что благодаря всем этим переменам в Дженнингс мы тоже хорошо себя чувствуем, и если не кусаем от большого яблока, то тем не менее чаще едим фрукты и овощи.

Все согласились, что хорошо бы рассказать Шер, как теперь стало приятно сидеть в тюрьме. Надеюсь, вы понимаете, что я шучу? Однако, поскольку на открытке не было адреса, я не понимала, как наше письмо попадет к ней. Но миссис Уотсон объяснила нам, что она может незаметно заглянуть в личное дело Шер, которое хранится в конторе Хардинг, и выписать оттуда адрес. Так она и сделала. Это оказался один из тех адресов, которые можно купить, если хочешь создать впечатление, будто проживаешь в фешенебельном районе. Так что где на самом деле обитала мисс Шер, мы узнать не смогли, но уверяю вас, что это не могла быть Восточная Семьдесят третья улица. Однако другого адреса у нас не было, поэтому мы решили — грубо нарушая правила — послать Шер письмо на этот адрес.

Вы, наверное, уже догадались, что писать этот ответ поручили мне. У меня было все: мотив, средства и возможность. Так что, не дожидаясь голосования присяжных, признаюсь: виновна. А в качестве последнего неопровержимого доказательства привожу и письмо:

«Дорогая мисс Свобода!

Привет вам от семьи!

Мы были счастливы получить от вас весточку. Нам тоже вас очень не хватает. Как вы, скорее всего, уже знаете, приватизация Дженнингс привела к многочисленным переменам в нашей жизни. Теперь даже трудно представить себе, как мы мирились с прежними условиями.

Ваши подруги просили, чтобы я подробно написала вам о каждой из них по отдельности. Пожалуй, я начну с мисс Лабьянко, поскольку идея с письмом принадлежит ей. Тереза разработала и ведет курс делопроизводства, который включает все: от составления резюме до поведения во время интервью с нанимателями. А также основные компьютерные программы — с точки зрения пользователя — и современные информационные технологии. Таким образом, женщины, прошедшие этот курс, смогут стать достойными конкурентками их соперницам на свободе. Жаль, что вы не смогли пройти его до своего освобождения. Я уверена, что это обеспечило бы вам успех в деловом мире Нью-Йорка. Надо сказать, мисс Лабьянко оказалась прекрасным педагогом: Ей удается вызывать у своих учениц интерес к занятиям и внушать им веру в себя. Если у кого-то из них возникают сомнения, она немедленно прибегает к своим излюбленным афоризмам. «Проблемы? — спрашивает она. — Знаете, что говорят о проблемах? Проблема — это всего лишь возможность найти решение! Вот что такое проблемы».

И должна вам признаться — она абсолютно права! Намного приятнее думать, что ты получаешь возможность найти решение, чем вздыхать о своих трудностях.

А теперь перейдем к мисс Конрад. Она счастливая мать очаровательной девочки по имени Кристина. Зуки тоже многое выиграла от перемен, которые произошли в Дженнингс. Дело в том, что, кроме профессионального обучения, у нас теперь проводятся занятия с будущими мамами — их учат ухаживать за новорожденными. Это часть нашей программы по улучшению медицинского обслуживания. В нашем медпункте теперь организовано круглосуточное дежурство, и, кроме того, мы организовали курсы лекций по здоровому образу жизни. Сюда входит правильное питание, необходимость физических упражнений и многое другое.

Вы, конечно, догадываетесь, что всем этим мы в большей степени обязаны мисс Спенсер. Хотя я припоминаю, что вы не слишком хорошо ладили друг с другом, но, думаю, вы согласитесь, что она энергична и неутомима. Она постоянно трудится, стремясь превратить Дженнингс в настоящее исправительное учреждение. Ее деятельность проникнута любовью к людям. Джен-нифер — замечательная девушка.

И, наконец, очередь дошла до вашей дорогой подруги, миссис Уотсон. Она просила написать вам в точности то, что она сказала. Прошу прощения, так как сама я не стала бы употреблять подобных слов. Я цитирую ее слово в слово: «Напишите этой хорошенькой сучке, чтобы она не лезла в дерьмо, иначе ее возьмут за задницу и отправят сюда опять!»

Надеюсь, вы умеете читать между строк и понимаете, что Мовита любит вас и очень волнуется за вас. Она продолжает работать в конторе миссис Хардинг, но много времени уделяет реорганизации процедуры посещений. В частности, мы хотим обеспечить нашим гостям возможность ночевать здесь. И благодаря этой реорганизации скоро ее дочери смогут приезжать к ней не на час, а на более длительный срок.

И последнее, о чем я хотела бы вам рассказать. Мы разрабатываем что-то вроде этикета: это правила общения со служащими тюрьмы и между собой. Я горячо надеюсь, что обычное обращение «сука», «ведьма» и кое-что похуже со временем удастся заменить на более нейтральные «мисс» и «миссис». Хотя это начинание приживается с трудом и у некоторых вызывает издевки и смех, мы верим, что настойчивостью можно добиться многого. Мисс Лабьянко предлагает мне вести курсы этикета, и я, вероятно, соглашусь на это.