Джон Варли - Фея

• Название: Фея
• Автор: Джон Варли
• Издательство: Азбука, Терра — Книжный клуб
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-7684-0365-5

Разумная планета, чей мозг начинает разрушаться от старости… И тут уж время идет на секунды. Капитан Сирокко Джонс, она же Фея, объявляет беспощадную войну безумному Титану.

---

Она продолжала тонуть, изрыгая ругательства и исступленно визжа. До стен было не дотянуться — а потом они вообще ушли наверх. Кабина лифта казалась все уменьшающимся светлым квадратиком.

Вычисления свои Робин начала вовсе не в надежде, что ответ вернет ее в ряды живущих. Нет, в сотнях километрах внизу она уже видела свою смерть. Просто ей хотелось узнать — сколько секунд? Минут? А может, остались еще целые часы жизни?

Ковенское воспитание было большим подспорьем. Робин знала о центробежном движении, могла работать над этой задачей куда с большей готовностью, чем если бы пришлось иметь дело с гравитацией. Робин никогда не бывала в сколько-нибудь значительном гравитационном поле.

Она начала со всем известного параметра, а именно — с одной сороковой жэ — гравитации, распространенной по всей ступице. Когда под ней открылся пол лифта, она начала падать со скоростью в одну четверть метра в секунду. Но при таких темпах она особенно не ускорится. Движущееся тело в крутящемся объекте падает не по радиальной линии, а скорее, склонно двигаться против направления вращения. Соответственно, если смотреть снаружи, она станет двигаться по прямой, пока колесо будет под ней вращаться. Ее направленное вниз ускорение вначале будет очень невелико. И только когда она наберет значительную боковую скорость, темп ее падения начнет существенно увеличиваться, что она ощутит как ветер, задувающий от направления, противоположного вращению.

Робин торопливо огляделась. Ветер уже дул порядочный. Она даже разглядела верхушки деревьев, растущих из вертикальной стены спицы. Вот он, значит, знаменитый горизонтальный лес Геи. Вращайся Гея как-нибудь иначе, Робин разбилась бы уже через считанные секунды или минуты. А так, поскольку полет ее начался невдалеке от стены, у нее еще оставалось какое-то время.

Несколько упрощенных вычислений она вполне могла сделать. Главной помехой тут служило незнание точного атмосферного давления на Гее. Робин где-то читала, что оно достаточно высокое — что-то около двух атмосфер на ободе. Но с какой скоростью оно падает по мере приближения к ступице? Дышать там можно было вполне свободно, воздух нигде не становился очень уж разреженным — так что вполне допустимо было предположить, что в ступице одна атмосфера.

Странным утешением оказалось для Робин погружение в математику. Ей ничего не стоило начать все заново, хотя она и была уверена в тщетности всего проекта. Она продолжала вычисления, желая поточнее узнать, когда же все-таки смерть ее одолеет. Очень важно умереть как надо. Как подобает. И, покрепче ухватившись за сумку с Нацей, она все начала снова.

Однако ответ ее не удовлетворил. Она попробовала опять. Третий ответ с двумя предыдущими не совпал. Выведя среднее, она получила цифру в пятьдесят девять минут до столкновения. Добавочным параметром была ее скорость при ударе. Триста километров в час.

Она падала спиной к ветру. Но, раз она двигалась и к ободу, и к приближающейся стене, тело ее находилось под небольшим углом. Ступица находилась не точно под ногами. А удаляющаяся стена казалась ей не вполне вертикальной. Робин опять огляделась.

Дух захватывало. Как жаль, что ей так трудно оценить эту красоту.

Целый Ковен, если швырнуть его с того места, откуда стартовала она, показался бы консервной банкой, падающей по дымоходу. Спица Реи представляла собой полую трубку с расширением на нижнем конце, сплошь заросшую деревьями, рядом с которыми показалась бы карлицей самая громадная секвойя. Деревья, укореняясь в стенах, тянулись наружу. Робин уже не могла различить даже самые крупные из них как отдельные растения — внутренние стены вокруг нее казались ровным морем темнеющей зелени. Весь интерьер освещался двумя вертикальными рядами иллюминаторов, если такое название подходило для дыр по меньшей мере один километр в диаметре.

Робин вывернула шею, обращая лицо к потоку ветра. Нокс уже казался заметно ближе. Но теперь на глаза попалось что-то еще, в самом верху.

Наконец, Робин поняла. Это же тросы Реи. Они крепились на островах в Полночном море и возносились вертикально вверх, пока не сплетались в грандиозную косичку у основания спицы.

Она должна, должна их увидеть. Тросы были прямо перед ней, приближаясь с каждой секундой.

— О Великая Матерь, услышь меня! — Робин кое-как пробормотала первое предсмертное заклинание, не в силах отвести глаз от того, что казалось несущейся ей навстречу мрачной стеной. Еще казалось — трос вращается будто барбарисовый шест, но так было из-за ее стремительного продвижения мимо витых жил.

Целая минута потребовалась Робин, чтобы пронестись мимо тросов. При самом ближайшем приближении она даже прижала руку к правому боку, боясь задеть трос — хотя на самом деле он наверняка был значительно дальше. Пролетев мимо, она снова выгнулась в воздухе и наблюдала, как проклятая штуковина от нее удаляется.

Один час казался не слишком большим сроком. Хотя, конечно, никакой человек оставаться столько времени в абсолютном ужасе наверняка не сможет. Робин подумала, может быть, с ней что-то не так — ибо страха она больше не испытывала. Еще до приближения к тросам, она почувствовала какой-то странный покой, который ее окутывает, и страшно обрадовалась. Есть сладостное умиротворение, когда знаешь, что смерть уже точно придет, что она будет быстрой и безболезненной. Когда понимаешь, что ничего уже не остаться, кроме как, хватаясь за воздух и обливаясь холодным потом, на все лады проклинать судьбу.

Вечно полет длиться не мог. Но почему бы ему не продлиться хотя бы еще минут двадцать?

Робин скользила взад и вперед по колее меж страхом и обреченностью. Знания, что ничего не можешь поделать, всегда недостаточно. Робин хотела жить, но жизнь ей не светила — и не было у нее слов, чтобы выразить всю свою скорбь от этого тягостного понимания.

Религия ее была не из тех, где веруют в отклик Бога на молитву. В таком смысле в Ковене вообще не молились. Там ничего не просили. Там что-то могли потребовать — к примеру, особое положение в жизни последующей — но в жизни нынешней ты оказывался предоставлен самому по себе. Великая Матерь не собиралась вмешиваться в чью-либо судьбу, и Робин даже в голову не приходило ее об этом попросить. Но сейчас ей хотелось, страшно хотелось, чтобы все-таки было что-то, к чему можно обратиться за помощью, — какая-то добрая действенная сила в этой дикой беспредельности.

А потом она подумала — не этого ли самого добивается проклятая Гея? После первого страшного потрясения от этой мысли Робин не слишком удивилась своему подозрению, что Гея провернула это грязное дельце. Все вполне соответствовало тому бреду, который она у себя в ступице несла. Но теперь Робин задумалась, зачем Гее это понадобилось, — и мигом нашла единственно верную причину. Конечно же — устрашить Робин и во что бы то ни стало заставить ее признать Гею своим Господом.

Если это верно, следовательно, Гея может что-то сделать. Робин дико завопила. Путем какой-то духовной трансмутации страх ее обратился в гнев столь всепоглощающий, что затряс ее куда сильнее лютых ветров.

— Никогда! — орала она. — Никогда, никогда, никогда! Ах ты, зараза чертова! Жопа на ножках! Извращенка вонючая! Погоди, мы еще встретимся! Я тебя выпотрошу и забью глотку твоими же смердящими кишками, набью твое брюхо угольями! Насажу тебя на вертел и буду вечно поджаривать твои сволочные бока! Я тебя проклинаю! Услышь меня, о Великая Матерь! Услышь меня и отметь мое рвение! Клянусь посвятить мою тень вечной пытке грязной твари по имени Гея!

— Очень мило с твоей стороны.

— Сука, это еще только цветочки! Я…

И тут она посмотрела себе под ноги. Буквально в метре под ними виднелась ухмыляющаяся физиономия. С этого угла больше почти ничего видно не было. Только плечи, поразительная выпуклость груди — и сложенные за спиной крылья.

— Ты очень спокойно все переносила.

— А почему бы и нет? — спросила Робин. — Я считала, что все прикинула верно. И до сих пор, между прочим, так считаю. Так ты клянешься — тем, что считаешь для себя святым, — что тебя послала не Гея.

— Клянусь Стальной Эскадрильей! Вообще-то Гее известно, что она не бросила тебя на верную смерть, но в данном случае она ни при чем. Я делаю это сам, по собственной воле.

— По-моему, минут через пять я славно долбанусь об стену.

— А вот и нет. Основание спицы расширяется, наподобие колокола, разве ты забыла? Ты прекрасно пролетишь дальше — и под углом в шестьдесят градусов будешь падать над Восточным Гиперионом.

— Если ты пытаешься меня подбодрить… — Но слова ангела произвели эффект. Как выяснилось, первоначальный расчет Робин в пятьдесят восемь минут оказался точен. А вот ее цифра для конечной скорости полета оказалась слишком низкой, ибо падать ей придется дольше. Она стала гадать, чем может помочь ей ангел.