Джек Вэнс - Исс и Старая Земля

• Название: Исс и Старая Земля
• Автор: Джек Вэнс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-016655-9

...Планета Кадвол. «Природный заповедник», вот уже тысячу лет изолированный от влияния покорившего Галактику человечества. Мир. обладающий уникальной экологической системой. Мир, ставший однажды центром и целью межпланетного заговора!

...Глауен Клаттук, молодой сотрудник тайной полиции Кадвола, начинает собственное расследование происходящего. Начинает, еще не зная, СКОЛЬ БЛИЗКИ преступники, нарушившие законы Галактической Хартии, к его СОБСТВЕННОМУ МИРУ — миру его друзей и его семьи...

---

— Не стоит так нервничать. Вы всего лишь студентка и все знать не обязаны. Стойте рядом и наблюдайте, от вас все равно сейчас никто ничего не ждет.

— А потом?

— Будете играть с двумя очень интересными, хотя и ненормальными детьми, которые, возможно, вас полюбят — чего я как раз и опасаюсь больше всего, поскольку полюбить они могут слишком сильно.

Уэйнесс быстро выпрыгнула из машины, увидев, что в ближайшем окне появилось лицо Ирены.

Они пересекли двор и вошли в дверь, открытую мадам Кларой.

— Доброе утро, — поздоровался Оливано. — Это моя ассистентка Марин.

— Ну, хорошо, проходите, — ровным бесцветным голосом прошуршала Клара и отступила назад. Это была маленькая нервно-подвижная женщина, сгорбленная и со свисавшей вперед головой. Ее седые — и явно грязные — волосы, были собраны в неряшливый пучок, но глаза глядели умно и хитро. Рот, видимо, из-за инсульта или травмы, был неподвижно скособочен на одну сторону и придавал лицу выражение постоянной циничной подозрительности. Она словно знала, что у каждого есть некий постыдный секрет.

Уэйнесс заглянула в столовую и увидела там детей, сидевших за столом и пожиравших его глазами; оба ребенка сидели неестественно прямо и держали в руках по апельсину. Они бегло посмотрели на Оливано и Уэйнесс и снова вернулись к своим странным позам.

Вниз уже спускалась Ирена на своих длинных костлявых ногах. На ней была какая-то попугаечная кофта, явно маловатая, и серая юбка, задравшаяся выше талии. И, тем не менее, на первый взгляд она снова показалась девушке образчиком какой-то трагической красоты, готовой испариться при первом же грубом прикосновении и оставить после себя лишь грубую и отчаянную память.

Ирена с удивлением оглядела Уэйнесс и отвернулась.

— Это Марин Уэльс, — спокойно и не обращая внимания на ее недовольную гримасу пояснил Оливано. — Она студентка на практике и заодно выполняет роль моей ассистентки. Я попросил ее поработать немного с Мироном и Лидой, чтобы ускорить действие терапии, которая пока ни к чему не привела.

— Не поняла.

— Все вполне просто. Марин какое-то время будет приходить сюда каждый день.

— Очень мило, конечно, но, по-моему, вам в голову пришла не лучшая идея, — медленно отчеканила Ирена. — Это сломает весь порядок в доме.

И она стала в упор рассматривать Уэйнесс, не стыдясь, заодно с Кларой. Уэйнесс попыталась улыбнуться, но было видно, что впечатление она произвела плохое.

— Так чем же конкретно будет она заниматься? — холодно спросила Ирена у доктора.

— Все будет хорошо, — ответил он. — Марин просто будет проводить время с детьми, станет их товарищем по играм, это должно очень помочь им. Еду она будет приносить с собой и не причинит вам ни малейшего неудобства. Я хочу, чтобы она понаблюдала за детьми в их естественных проявлениях, в обычной жизни, с момента, когда они встают, до укладывания в постель.

— Это похоже на вмешательство в частную жизнь, доктор Оливано, — заметила Ирена.

— Как хотите. Впрочем, лично ваша частная жизнь не затрагивается никоим образом. Но иначе мне придется просто забрать Лиду и Мирона в клинику. Если вы соберете вещи, я готов сделать это сейчас же, и вам не надо будет волноваться о вторжении в вашу частную жизнь.

Ирена посмотрела на Оливано как-то затравлено, а Клара, окинув всех своим хитрым взглядом, проковыляла в кухню, словно решившись больше не вмешиваться ни во что.

Лидия и Мирон смотрели на них из комнаты, и Уэйнесс показалось, что они оба ужасно беспомощны и не беззащитны как птенцы в гнезде.

— Я не знаю, право… — медленно произнесла Ирена, снова оглядывая Уэйнесс. — Дети должны остаться со мной.

— В таком случае, оставьте нас, и я сам представлю их Марин.

— Нет. Я останусь. Я должна знать, что вы им скажете.

— Тогда сядьте вон там, в углу и молчите.

VIII

Прошло три дня. Стоял теплый вечер. Следуя инструкциям Оливано, Уэйнесс позвонила ему домой в Монтальво, что находился в тридцати милях от Помбареалеса. На экране появилось лицо миловидной белокурой женщины.

— Сафи Джайру слушает.

— Это Уйэнесс Тамм, позовите, пожалуйста, доктора Оливано.

— Минутку.

Появилось и лицо Оливано, который поприветствовал девушку без тени удивления.

— Это моя жена, — пояснил он. — Она музыкантша и совершенно не интересуется патологической психологией. Итак, каковы новости из Каса Лукаста?

Уэйнесс собралась с мыслями.

— В зависимости от того, о ком вы спрашиваете. Что касается Ирены, то плохо, Клары — никак, а меня — я не нашла пока ничего, даже места, где можно было бы что-то поискать. Откровенности от Ирены ждать нечего, она едва разговаривает со мной и с трудом выносит мое присутствие.

— Ничего удивительного. А дети?

— Здесь новости хорошие. Кажется, я им понравилась, хотя Мирон и очень осторожен. Лида не так умна, как брат, но она вполне деловая девочка с неожиданным чувством юмора. Она смеется над тем, что мне кажется совершенно обыкновенным, над скрученным листом бумаги, например, над птицей, над песчаными замками Мирона. Ей нравится, когда я протыкаю ухо брата травинкой, это для нее самая лучшая шутка, и даже он сам неожиданно начинает выражать чувство удивления от такой забавы.

Оливано сдержанно улыбнулся.

— Я вижу, вы от них пока не устали.

— Совершенно! Но Каса Лукаста мне не нравится. В каком-то смысле дом даже пугает меня. Я боюсь и Ирены, и ее матушки, они словно ведьмы в пещере.

— Вы выражаетесь весьма цветисто, — сухо заметил Оливано.

Из-за экрана послышался голос Сафи:

— Жизнь многоцветна, мой милый! — Оливано повернул голову.

— Что ты хочешь сказать, Сафи?

— Ничего особо серьезного. Я подумала, что вам надо непременно напомнить о том, что жизнь действительно многоцветна, но это, увы, и так все знают, и это вовсе не является никаким открытием.

— А жаль, — вздохнула Уэйнесс. — Вот в Каса Лукаста тайн немеряно. Сколько точно я сказать не могу, поскольку некоторые из них, вероятно, составляют части одной.

— Тайн? Например?

— Например, сама Ирена, Утром она выходит собранная, аккуратная и холодная, как айсберг, а возвращается днем в диком состоянии, лицо безумное, измученное…

— Да, это действительно так. Но в нынешних обстоятельствах рассуждать на эту тему не берусь. Хотя… это может оказаться самой простой из всех тайн.

— Что касается детей, то я просто удивлена, как они изменились за те несколько дней, пока я с ними! Я не уверена, конечно, но они стали более живо реагировать на окружающее, сделались более отзывчивыми, более чуткими. Лидия говорит мне, как через нее проходит какой-то импульс, и, мне кажется, я ее понимаю. Она, по крайней мере, понимает это точно. Сегодня — и это мой триумф — она спокойно ответила на несколько моих вопросов вполне разумно. Мирон предпочитает не замечать наших разговоров, но все время наблюдает и думает. В целом, он предпочитает свободу, при которой можно создавать собственные миры. Но на нас с Лидией он постоянно смотрит, и когда наши занятия становятся для него достаточно интересными, иногда соблазняется присоединиться.

— А что думает по поводу всего этого Ирена?

— Я говорила с ней сегодня и сказала приблизительно то же, что и вам. Она в ответ пожала плечами и заявила, что у детей бывают фазы улучшения, но перегружать их все равно не следует. Иногда мне кажется, что она старается держать их от меня подальше, чтобы не жаловались.

— Это обычное дело.

— Вчера я принесла бумагу, карандаши и картинки и пыталась поучить их читать. Мирон все понял с полуслова, но очень быстро устал. Лидия написала слово «кот, лишь когда я показала ей картинку. Мирон тоже прочел, но только когда я очень его попросила и с видом презрительного равнодушия. Ирена заявила, что мы тратим время впустую, поскольку читать им все равно неинтересно.

Потом мы сделали воздушного змея и пускали его, что понравилось всем. Но скоро змей сломался, и дети приуныли. Я пообещала сделать им нового, но сначала надо научиться читать. Мирон в ответ проворчал нечто презрительное — это был первый звук, который я от него слышала. Когда Ирена вернулась с работы, я предложила Лидии почитать для мамы, но она быстро занялась другими делами. Тогда Ирена и сказала, что я зря трачу время. И добавила, что поскольку завтра воскресенье и мадам уйдет по собственным делам, Ирена сама будет с детьми весь день, станет их купать, готовить воскресный обед и так далее. Словом, чтобы завтра я к ним не приходила.

— Купать? — изумился Оливано — Воскресный обед?! Неслыханная программа! — Он потер подбородок. — Так, в гости она никого не ждет, с ней никто не общается… Значит, она не хочет, чтобы вы были рядом и очень не хочет.

— Я вообще ей ни в чем не верю, более того, я теперь сомневаюсь, что она их родная мать. По крайней мере, ни один из них на нее не похож.