Дэвид Вебер - Флагман в изгнании

• Название: Флагман в изгнании
• Автор: Дэвид Вебер
• Жанр: Научная Фантастика

Капитан Хонор Харрингтон, лишенная корабля и фактически изгнанная с Мантикоры, вынуждена заниматься политикой на отдаленной планете Грейсон. Врожденное чувство долга заставляет ее возглавить местный космический флот. И вовремя – безопасность планеты, расположенной, казалось бы, далеко от театра боевых действий, – всего лишь иллюзия…

---

– Нет, черт возьми! – закричал Адам Геррик, и его израненные руки дрожали от желания придушить стоявшего перед ним ублюдка, лезущего не в свое дело. – Мои люди должны участвовать в расследовании!

– Боюсь, это невозможно, – холодно и язвительно ответил строительный инспектор.

Они стояли один напротив другого на развалинах средней школы Уинстона Мюллера, а за ними, как две враждебные армии, стояли их работники. Уцелевшие рабочие «Небесных куполов» работали как сумасшедшие, вместе со спасателями Мюллера рискуя жизнью и здоровьем, чтобы спасти как можно больше людей Но последнего выжившего вытащили несколько часов назад. Даже с мантикорским оборудованием потребуется несколько дней, чтобы достать все тела. Теперь отчаяние, не позволявшее им задуматься о том, как это все произошло, ослабло, и шок, сделавший их врагами, превратился в жгучий гнев.

– Так сделайте, чтобы это было возможно! – гневно заявил Геррик – Черт, у меня еще двадцать три проекта! Мне надо знать, что тут произошло!

– Произошло вот что, господин Геррик, – сказал инспектор тем же холодным злым голосом. – Ваши работники только что убили восемьдесят два человека, включая тридцать детей из этого поместья – Геррик дернулся, как от удара, и глаза инспектора заблестели от яростного удовлетворения. – Что до причины, я не сомневаюсь, что мы обнаружим некачественные материалы и технологии, которые к этому привели.

– Нет, – почти прошептал Геррик. Он яростно потряс головой. – «Небесные купола» на это не способны! Господи, здесь наших людей погибло пятьдесят! Вы же не думаете, что мы… что мы…

– А мне и думать не надо, господин Геррик! – инспектор кивнул одному из своих помощников.

Тот протянул кусок того, что должно было быть термоупрочненным керамобетоном. Помощник посмотрел прямо в глаза Адаму Геррику и сжал кулак, и «керамобетон» рассыпался, как пересохшая на солнце земля. Пыль просыпалась сквозь пальцы, и ее развеял вечерний ветерок. В обращенном на Геррика взгляде пылала неприкрытая ненависть.

– Если вы, ублюдки , хоть на секунду подумали, что я предоставлю вам возможность прикрыть это, то вы очень ошибаетесь, господин Геррик. – Голос инспектора был особенно страшен из-за ледяной сдержанности тона. – Я лично проверю каждый случай некачественной работы на этой стройке, – сказал он. – А потом я лично прослежу, чтобы вас и каждого члена руководства вашей проклятой компании привлекли к суду за убийство . Если через десять минут хоть один из вас еще будет на стройплощадке, то мои люди пристрелят ублюдка!

* * *

– О боже, – прошептал Бенджамин Мэйхью.

Он с побелевшим лицом не отрываясь смотрел репортажи из поместья Мюллер. Рядом с ним у стола стоял канцлер Прествик и тоже смотрел на экран. Лицо у него было еще более бледным и напряженным, чем у Протектора.

– Боже мой, – повторил Мэйхью измученным голосом. – Как, Генри? Как такое могло случиться?

– Не знаю, ваша светлость, – устало ответил Прествик.

Он смотрел, как отодвинули в сторону массивную балку, и в глазах его появилась боль, когда из-под нее осторожно вынули еще одно изломанное детское тело. Прожекторы безжалостно высвечивали все уголки площадки, хотя уже и наступила ночь. Вокруг цепочкой стояли гвардейцы Мюллера. За ними собрались родители погибших детей с искаженными горем лицами, отцы обнимали своих жен. Канцлер почувствовал, что у него трясутся руки, и наконец сел.

– Инспекторы Мюллера заявляют, что это результат использования некачественных материалов, ваша светлость, – сказал он, справившись с голосом, и вздрогнул от того, как посмотрел на него Протектор.

– Леди Харрингтон никогда бы такого не позволила! – резко сказал Бенджамин. – И наши собственные люди проверили каждую деталь проекта. Он перекрывал нормативы по каждому пункту, и даже при этом у «Небесных куполов» получался доход в двадцать пять процентов. Господи, Генри, да зачем это могло ей понадобиться?

– Я и не говорил, что это ее рук дело, ваша светлость, – ответил канцлер, качая головой. – И не говорил, что она об этом что-то знала. Но посмотрите на размах проектов. Подумайте, сколько возможностей нажиться было у кого-нибудь еще – надо только заменить материалы некачественными.

– Никогда! – Тон Бенджамина был ледяным.

– Ваша светлость, – серьезно сказал Прествик, – инспекторы Мюллера послали образцы керамобетона в лаборатории Меча здесь, в Остине. Я видел предварительные доклады. Конечный продукт действительно не соответствовал стандартам.

Бенджамин уставился на него, пытаясь сосредоточиться, но масштаб преступления был слишком велик. Использовать некачественные материалы для школьного корпуса – немыслимо! Ни один грейсонец не рискнул бы жизнями детей! Все их общество, весь их образ жизни был построен на защите детей!

– Извините, ваша светлость, – уже мягче сказал Прествик. – Мне и правда очень жаль, но я видел доклады.

– Леди Харрингтон не могла знать, – прошептал Протектор. – Что бы там ни говорилось в этих докладах, она не могла знать, Генри. Она никогда бы такого не позволила, и Адам Геррик тоже.

– Я согласен, ваша светлость, но – извините за холодные слова – и что с того? Леди Харрингтон – крупнейший акционер «Небесных куполов», Геррик – их главный инженер, даже Говард Клинкскейлс – президент этой компании. Как бы это ни случилось, юридическая ответственность падает на них. В их обязанности входило проследить, чтобы такого никогда не случилось… а они этого не сделали.

Протектор потер лицо руками и ощутил холодок, никак не связанный со смертью и разрушениями на экране. Он ненавидел себя за это, но выбора у него не было: он был Протектором Грейсона. Он обязан быть политиком не меньше, чем отцом, у которого есть собственные дети.

Генри уже видел доклады. Через несколько дней – часов – их получат сотрудники телевидения, и то, что сейчас сказал канцлер, повторят все программы новостей на планете. Лучший способ разъярить грейсонцев трудно придумать. Все, кто когда-нибудь порицал Хонор Харрингтон, кто испытывал хоть каплю сомнения, услышав эти цифры, ощутят глубокую неукротимую ненависть к женщине, которая это допустила. А за ненавистью придут обвинения, уже не шепоток, а яростные вопли. «Посмотрите! – закричат они. – Посмотрите, что бывает, когда женщина занимает место мужчины и начинает командовать! Посмотрите на наших убитых детей и скажите, что Божья воля – в этом! »

Бенджамин уже слышал эти крики боли, а с ними – и окончательную гибель своих реформ.

* * *

– Господи, что же мы сделали? – прошептал Уильям Фицкларенс.

Он тоже смотрел на экран, а рядом с ним сидели Сэмюэль Мюллер и Эдмон Маршан.

– Дети! – простонал лорд Бёрдетт. – Мы убили детей!

– Нет, милорд, – сказал Маршан.

Бёрдетт уставился на него полными ужаса голубыми глазами, и лишенный сана священник покачал головой. В его взгляде читалась целеустремленность, а не потрясение.

– Мы никого не убили, милорд, – сказал он тихим убедительным голосом. – Это по Божьей воле погибли невинные, а не по нашей.

– По Божьей воле? – тупо повторил Бёрдетт. Маршан кивнул.

– Вы же знаете, милорд, мы не вправе отступить, когда мы делаем Его дело. Мы обязаны привести людей в чувство, показать им, как опасно позволить этой блуднице и ее растленному обществу отравлять нас.

– Но это…

Голос Бёрдетта зазвучал громче, и к лицу его начал возвращаться цвет. Маршан грустно вздохнул.

– Я знаю, милорд, но то была воля Божья. Мы не могли знать, что там будут дети, но Он знал. Разве он позволил бы куполу обвалиться именно в этот момент, если бы это не входило в Его план? Как ни ужасна их смерть, их души теперь с Ним, невинные и не тронутые мирскими искушениями, а их смерть в тысячу раз усилила воздействие нашего плана. Теперь весь наш мир увидит «реформы» Протектора и то, чем оборачивается связь с Мантикорой. Ничто другое, милорд, не могло бы так подчеркнуть этот урок. Эти дети – мученики Господа, погибшие на службе Ему так же, как любой другой мученик, погибший за веру.

– Он прав, Уильям, – тихо сказал Мюллер. Бёрдетт повернулся к своему товарищу-землевладельцу, и Мюллер успокаивающим жестом протянул руку.

– Мои инспекторы уже нашли некачественный керамобетон. Я подожду еще денек, прежде чем объявлять результаты, – достаточно, чтобы проверить и перепроверить анализ, никто не усомнится в наших выводах, – но доказательства есть. Доказательства, Уильям. Этой блуднице и Протектору не увернуться. Мы не выбирали момент катастрофы. Это сделал Бог, и таким образом наш исходный план оказался куда более успешным, чем мы осмеливались надеяться.

– Возможно… возможно, вы правы, – медленно сказал Бёрдетт.

Ужас в его глазах погас, и его сменило успокаивающее самодовольство его веры – и холодный расчет.