Дэвид Вебер - В руках врага

• Название: В руках врага
• Автор: Дэвид Вебер
• Издательство: Домино
• Жанр: Романтическая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-05686-6

Поверив в свое безоговорочное техническое превосходство, Королевский Флот Мантикоры терпит страшное поражение. Одна из периферийных звездных систем захвачена, и все мантикорские транспортные конвои, идущие туда, становятся легкой добычей. Попадает в руки врага и Хонор Харрингтон со своим экипажем. Неприятель торжествует, забыв о том, что самое опасное на войне – недооценить противника…

---

Внутренний люк переходной трубы открылся, и Турвиль в ожидании сложил руки за спиной. Секунд через пятнадцать-двадцать из трубы выплыла первая из прибывших, атлетически сложенная женщина. В отличие от большинства пленных она была не в скафандре, а в мундире и двигалась с удивительной грацией, хотя и прижимала одной рукой к груди странное существо не менее шестидесяти сантиметров длиной. Ухватившись свободной рукой за поручень, она легко перескочила из сектора прибытия в зону внутренней гравитации «Графа Тилли» и шагнула вперед, освободив место для тех, кто следовал за ней.

Она стояла прямо, расправив плечи и подняв подбородок, и ее четко очерченное, треугольное лицо казалось исполненным почти нечеловеческого спокойствия, однако в миндалевидных глазах Турвиль видел затаенную боль. Взгляд женщины скользнул по собравшимся в шлюпочном отсеке офицерам и караулу морских пехотинцев, коснулся самого Турвиля и остановился на гражданине капитане Хьюитте.

– Коммодор Харрингтон, Королевский Флот Мантикоры, – представилась она, повернувшись к флаг-капитану. Ее сопрано было звучным, мягким… и таким же бесстрастным, как и лицо.

– Гражданин капитан Альфред Хьюитт, командир боевого корабля Народного Флота «Граф Тилли», – ответил капитан, воздержавшись от дурацких фраз вроде «рад приветствовать вас на борту». Поскольку в сложившихся обстоятельствах подобная «вежливость» прозвучала бы издевательством, он просто протянул руку.

Харрингтон, помешкав долю мгновения, пожала ее и через Нимица ощутила эмоции неприятельского капитана: торжество, смешанное с откровенной симпатией. Ей эти чувства были хорошо знакомы: другое дело, что она не привыкла видеть их на лицах противников.

– Коммодор Харрингтон, – продолжил Хьюитт в той же формальной манере, – позвольте представить вам гражданина контр-адмирала Турвиля.

– Гражданин контр-адмирал.

Хонор повернулась к Турвилю, в то время как из трубы появился МакКеон. Она слышала, как позади нее капитаны представлялись один другому, но все ее внимание было приковано к Турвилю. Чувства неприятельского адмирала были, пожалуй, слишком сложны для мгновенного анализа, однако, соприкоснувшись с ними, Хонор впервые ощутила нечто, похожее на надежду. Разумеется, контр-адмирала переполняли торжество и профессиональная гордость, но когда он, в свою очередь, протянул ей руку, она распознала уважение, сочувствие и твердое намерение следовать во всем кодексу воинской чести.

– Коммодор Харрингтон, – сказал Турвиль, заглянув пленнице в глаза, словно желая проникнуть в скрытые за ними мысли. Хонор выдержала его взгляд, не моргнув. – Примите мои соболезнования, коммодор: как я узнал, вы, к глубочайшему моему сожалению, понесли тяжкие потери. Заверяю вас, что медицинский персонал будет ухаживать за вашими ранеными так же, как и за своими, и гарантирую всем вежливое обращение, подобающее офицерам.

– Благодарю вас, сэр, – ответила Хонор и тут же мысленно выругалась. Как она могла забыть, что на Народном Флоте обращения «сэр» и «мэм» приемлемы только по отношению к комиссарам! Однако в следующий миг она поняла, что в отсеке среди встречающих вообще нет комиссара, и в глубине ее отчаяния шевельнулось нечто, похожее на любопытство.

– Добро пожаловать, – сказал Турвиль спустя мгновение, и на его лице появилась мимолетная улыбка. – Думаю, вам это будет интересно: здесь, на борту, вам предстоит встреча с некоторыми офицерами, в прошлом имевшими честь быть, если можно так выразиться, вашими гостями.

Хонор удивленно моргнула, и улыбка Турвиля сделалась добродушнее и шире.

– Если я не ошибаюсь, мой операционист, гражданка коммандер Форейкер, провела некоторое время на борту вашего флагмана.

– Шэннон Форейкер? – уточнила Хонор, и он кивнул.

– Так точно. Она частенько вспоминала вас, коммодор. И, коль скоро военное время не позволяет гарантировать ничего лучшего, я надеюсь, что вы и ваши люди встретите здесь столь же уважительное и гуманное обращение, каким пользовалась у вас гражданка коммандер Форейкер.

Турвиль – что подтверждали и его эмоции – говорил искренне, хотя Хонор восприняла и прозвучавшее лишь в его тоне, но оставшееся невысказанным предостережение.

– Я также рад, – продолжил Турвиль, снова взглянув Хонор в глаза, – что гражданка коммандер имела возможность заранее предупредить меня обо всем, что касается вашего, – он, не отрывая взгляда от Хонор, сделал жест в сторону Нимица, – спутника. Как я понял, между вами существует некая особая связь, и коммандер Форейкер убедила меня в том, что он гораздо разумнее, нежели можно было бы ожидать от существа столь малого размера. Я приказал оставить его при вас на все время вашего пребывания на борту «Графа Тилли», однако прошу предупредить его о необходимости вести себя в соответствии со сложившимися обстоятельствами. Искренне верю, что вы – и он – не заставите меня пожалеть о принятом решении.

– Благодарю вас, гражданин контр-адмирал, – тихо сказала Хонор, – благодарю и даю слово, что Нимиц не даст вам повода пожалеть о проявленном великодушии.

Турвиль поднял ладонь в жесте, означавшем «не стоит благодарности», и повернулся к МакКеону. Хонор почувствовала, как, ощутив искренность контр-адмирала, успокоился пребывавший до того в тревожном ожидании Нимиц, и это оказало на нее сходное воздействие. Узлы напряженных мышц расслабились, хотя Хонор отреагировала на доброе известие с большей настороженностью, чем он. Древесные коты склонны сосредоточивать внимание на проблемах, подлежащих решению «здесь и сейчас», откладывая в сторону все, что не требует незамедлительных действий. Именно в силу такого отношения к действительности Нимиц при всех его сверхчувственных способностях упустил из виду имевшийся в словах контр-адмирала подтекст. Слова «на все время вашего пребывания на борту „Графа Тилли“ звучали не только обещанием, но и предостережением. Турвиль дал понять, что после того, как она покинет линейный крейсер, он ничего гарантировать не может.

Будущее разверзлось перед ней во всей своей устрашающей беспросветности, и какой-то частью своего «я» она начала осознавать, сколь разрушительное воздействие способна оказать беспомощность на личность, привыкшую властвовать над своими поступками и своей судьбой. Но сейчас она не имела возможности повлиять на происходящее, и потому, мысленно тяжело вздохнув, попыталась отрешиться от размышлений о том, чего все равно не в силах изменить, и позаимствовать восприятие действительности у Нимица.

«Всему свое время, – сказала себе Хонор. – Сейчас я должна взять на вооружение этот принцип: всему свей время».

Повторяя мысленно эти слова, она сознавала, что они истинны, но это не могло избавить ее от порожденной бессилием гнетущего, опустошающего страха перед неопределенным, а оттого еще более пугающим будущим

Глава 19

Выйдя из-за письменного стола, вице-адмирал Сорбан протянула посетителю руку. С первого взгляда на этот стол становилось ясно, что слухи о раздражительности командующей станцией «Клермонт» отнюдь не являются преувеличением, однако с падением Адлера она не давала воли гневу, и на лице ее читалось сочувствие.

– Присаживайтесь, капитан Гринтри, – сказала она, указывая на плотно составленные возле кофейного столика стулья.

– Спасибо, дама Мадлен.

Грейсонский офицер нанес ей визит вежливости перед возвращением на Ельцин с оставшимися кораблями эскадры Харрингтон. Выглядел он ужасно: осунувшийся, съежившийся, с запавшими глазами на изможденном лице. Сшитый на заказ мундир висел на нем мешком, да и сел капитан так, словно не считал для себя возможным пользоваться удобным сиденьем. Спина его была напряженно выпрямлена, руки сжимали лежавшую на коленях форменную, с заостренным верхом фуражку.

Устроившись в собственном кресле, Сорбан решила не предлагать гостю кофе: этот человек был не в том настроении, чтобы угощаться.

– Я уверена, вы понимаете, почему я просила вас зайти ко мне, – сказала она без лишних, неуместных в данной ситуации предисловий. Вице-адмирал пыталась говорить мягко, однако не особо в том преуспела, и черты лица Гринтри еще больше заострились. – Боюсь, новости вас не обрадуют, – продолжила она, понимая необходимость сказать то, что им обоим не хотелось бы слышать. – С любой мыслимой минимальной скоростью «Принц Адриан» должен был добраться до Клермонта два дня тому назад. Боюсь, что сегодня в тринадцать часов по местному времени леди Харрингтон будет объявлена пропавшей без вести.

– Я… – начал было Гринтри, но, не закончив фразу, уставился на свою фуражку и сжал кулаки так, что побелели костяшки. Он глубоко вздохнул, и Сорбан, подавшись вперед, коснулась его колена.

– Вашей вины тут нет, капитан, – мягко произнесла она. – Вы поступили именно так, как следовало, и именно так, как хотела леди Харрингтон. Мы получили записи с ваших сенсоров и проанализировали тактическую ситуацию в Адлере на момент совершения перехода в обычное пространство. Даже если бы вы сразу же бросились ей на выручку, помочь «Принцу Адриану» вам бы не удалось.