Дэвид Вебер - Испытание адом

• Название: Испытание адом
• Автор: Дэвид Вебер
• Жанр: Научная Фантастика

На тюремной планете Аид, леди Харрингтон не прекращает борьбу...

---

– Но тогда... – начал было Рамирес.

И захлопнул рот. Хонор, не сводя взора с угрюмых карих глаз и каменного лица Лонгмон, подняла руку.

– Я согласна, что суд не должен превращаться в контору по выдаче лицензий на отстрел, – спокойно сказала она. – Но предоставить вам, гражданка адмирал, право блокировать любой приговор было бы неразумно.

– Я этого и не требую, – сказала Лонгмон. – Могу поклясться – если надо, то и на детекторе лжи, – что буду голосовать исключительно в согласии со своей совестью, честно и непредвзято оценивая любые свидетельства. Если окажется, что вина доказана и совершенные преступления, согласно Кодексу поведения военнослужащих и Полевому уложению, караются смертной казнью, я отдам свой голос за смертную казнь. Хотя, леди Харрингтон, не стану вас обманывать: я принимаю на себя это бремя прежде всего с тем, чтобы не допустить одностороннего обвинительного уклона, и всякое сомнение будет истолковано мною в пользу обвиняемого.

МакКеон помнил, что, выслушав эту тираду, Хонор погрузилась в размышления. Прижав Нимица здоровой рукой к груди, она довольно долго и пристально рассматривала собеседницу. А потом, к немалому удивлению присутствовавших при разговоре, кивнула.

– Очень хорошо, гражданка адмирал, – просто сказала она.

На этом разговор закончился. Решение было принято.

Встряхнувшись, МакКеон отогнал воспоминания и позволил спинке кресла принять вертикальное положение. Он хорошо понимал, почему Лонгмон, несмотря на несомненное старшинство, не стала председателем суда, – но, как и многие на планете, был удивлен тем, что слово, данное Хонор, гражданка адмирал сдержала. К оценке доказательств она подходила с жестким скептицизмом, и убедить ее бывало непросто, но если улики оказывались неопровержимыми, Лонгмон, не колеблясь, голосовала за смертный приговор.

– Итак, – сказал Алистер, – приступим к обсуждению. Кто хочет высказаться первым?

Желающих не нашлось, и он, склонив голову, посмотрел на темнокожую уроженку Альто Верде.

Та неуверенно покосилась на Лонгмон. Странное дело: хотя прочие члены суда не имели причин любить Народную Республику, именно адмирал Народного флота стала для них своего рода этическим эталоном.

«У Лонгмон много общего с Хонор, – не в первый раз подумал МакКеон. – Особенно в том, как они побуждают остальных тянуться за ними».

– Сэр, свидетельства того, что произошло в Альфе-одиннадцать, сомнений не вызывают, – начала Гонсальвес, – но в документах, касающихся событий на Стиксе, много пробелов. Это не может не беспокоить.

– Но мы располагаем показаниями Джерома, Листер и Веракруза, капитан, – указал Хёрстон. – Все сходятся на том, что Мангрем приказал лейтенанту Вейлер подняться на борт шаттла, и Мангрем сам сознался в том, что принудил ее вступить с ним в половую связь. Это несомненное изнасилование. Кроме того, другие рабы прямо называют Мангрема ее убийцей.

– Называть-то называют, – заметил коммодор Симмонс, – но адвокат Мангрема резонно указывает на то, что эти свидетели могут оказаться не беспристрастными. Заметьте, я вовсе не склонен ставить им это в вину – на их месте мне, наверное, тоже бы очень хотелось послать его на виселицу, – однако сочувствие не в коем случае не должно помешать нам учесть фактор предвзятости.

– Согласна, – кивнула Гонсальвес – Виновность подсудимого в изнасиловании сомнений не вызывает, но, согласно законам Народной Республики, изнасилование карается смертной казнью лишь в том случае, если оно сопряжено с прямым физическим насилием, а не со словесным принуждением. За убийство предусмотрена высшая мера наказания, но прямыми доказательствами совершения обвиняемым этого преступления мы не располагаем. Показаний рабов, свидетельствующих об изнасиловании, недостаточно и для того, чтобы инкриминировать ему применение прямого физического насилия. Эта женщина, Хеджес, утверждает, что на следующий день на лице Вейлер имелись следы побоев и она, – капитан сверилась с планшетом, – ага, «заметно прихрамывала». Но, по словам той же Хеджес, «Вейлер отказалась говорить о том, что этот ублюдок с ней сделал».

Гонсальвес печально пожала плечами, и МакКеон мысленно поморщился. Относительно норм Республиканского кодекса она была совершенно права, хотя лично ему эти нормы совсем не нравились. Мантикорский Военный кодекс не делал различия между физическим насилием и принуждением, а уж здесь, в Аду, любое требование «черноногого» было подкреплено реальной угрозой применения силы. Сам МакКеон предпочел бы вздернуть гражданина лейтенанта, а потом помочиться на его могилу, но Хонор права. Им следует действовать, руководствуясь законодательством Народной Республики. Двадцать седьмой параграф Денебских соглашений, нарушать которые ни он, ни Хонор не собирались, запрещал в военное время выносить приговоры военнопленным или жителям оккупированных территорий на основании законоположений стороны, взявшей противника в плен или осуществляющей оккупацию, если только речь не шла о нарушениях регламента пребывания в плену или оккупационного режима. Военные суды на чужой территории (а Аид оставался территорией Народной Республики) создаваться могли, но, рассматривая дела об уголовных преступлениях, судьям предписывалось руководствоваться местными законами.

– Думаю, капитан Гонсальвес права, – сказала гражданка адмирал Лонгмон. – Мне тоже кажется, что обвинение в изнасиловании доказано не только личным признанием Мангрема, но и прямыми уликами. А вот по обвинению в убийстве таких улик нет.

– Были бы, не окажись утраченными данные слежения, – буркнул Хёрстон.

– Не спорю, – согласилась Лонгмон. – Более того, по моему внутреннему убеждению, вы правы. Мангрем с готовностью признался в изнасиловании, и мне это сразу показалось уловкой, призванной убедить нас в его «раскаянии» и отвлечь наше внимание от более тяжкого преступления. Но подозрения к делу не подошьешь.

– Однако есть показания еще двух рабов, Хеджес и Устермана, – указал МакКеон.

– Есть-то есть, – отозвался Симмонс, – но в нескольких пунктах эти свидетели противоречат друг другу, а Устерман даже и сам себе. Никто из них не видел Мангрема на базе в момент убийства, и системой слежения его появление не зафиксировано.

Херстон раздраженно хмыкнул, но рассердил его не Симмонс. Проблема заключалась в том, что коммодор был прав.

Освобожденные узники установили, что здесь, на Стиксе, камеры слежения БГБ фиксировали каждый шаг не только рабов и работников плантаций, но и самих «черноногих». Когда хакерам Харкнесса удалось взломать коды (разумеется, все файлы слежения были защищены), трибунал получил множество свидетельств преступлений, как косвенных – аудиозаписи разговоров сотрудников, содержащих рассказы о тех или иных деяниях, – так и прямых, например видеозаписи вменяемых в вину эпизодов. В данном случае законы Народной Республики сработали против сотрудников Госбезопасности: в Звездном Королевстве принятие судами во внимание показаний средств технического контроля обставлялось множеством ограничений, касавшихся защиты частной жизни, но законодательством хевов такие ограничения не предусматривались.

Однако само обилие такого рода доказательств затрудняло рассмотрение дел, по которым подобных улик не обнаруживалось. Именно к таким относился и данный случай. Ни сам эпизод убийства, ни даже факт пребывания Мангрема на месте преступления нигде зафиксированы не были. Более того, имелась запись в рабочем журнале, согласно которой в наиболее вероятное время совершения преступления подозреваемый производил обычные профилактические работы на складе силовой брони базы. Только вот пленку, которая могла бы подтвердить запись в журнале, тоже обнаружить не удалось.

– Конечно, – пробормотал МакКеон, – если почитать журнал, так получится, будто он не покидал «Морга» весь день. Но пленка почему-то исчезла, а в табель обвиняемый мог вписать что угодно. Наверняка он поступал так не один раз.

– Не отрицаю, – кивнула Лонгмон. – А тот факт, что согласно журналу им за весь день не было произведено ни одной замены неисправных компонентов, только усиливает мои подозрения. Он утверждает, – гражданка адмирал сверилась с планшетом, – что проверил четырнадцать комплектов брони и не нашел ни одной дефектной детали. Это мало похоже на правду, но тем не менее я не вижу здесь доказательств его причастности к убийству.

– Он знал о камерах слежения, находившихся и на месте его работы, и дома, – указал Хёрстон. – Нам известно, что минимум четыре раза он намеренно выводил их из строя или стирал записи. То же самое было сделано и в день убийства Вейлер. Разве мы не вправе предположить, что и к этому случаю приложил руку Мангрем?

– Предположить-то вправе, но предположение не есть доказательство, – возразил Симмонс – Да, он знал, где находятся камеры и как их отключать, из чего следует, что у него имелась возможность это сделать. Каждый из упомянутых четырех случаев был связан с эпизодом, когда подсудимый доставлял пострадавшую к себе и вступал с ней в связь...