Пола Вольски - Белый трибунал

• Название: Белый трибунал
• Автор: Пола Вольски
• Издательство: Люкс, АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-025952-2, 5-9660-0308-4

Белый Трибунал… Страшная, не знающая жалости инквизиция магического мира, в котором именно магия считается величайшим из преступлений. Белый Трибунал, глава которого, умный и жестокий Великий Инквизитор, когда-то погубивший — двух друзей своего детства, уверен в своей безнаказанности.

Но у погибших остались дети — и вот уже дочь одного из них возглавляет отряд храбрых воинов, готовых бороться с Трибуналом, а сын другого готов пустить в ход великий магический артефакт, за который продал душу неведомому богу…

---

Он поднял голову. Рука сама собой потянулась к Оку, нашарила его и поднесла к глазу. Внутри члены Трибунала передавали по кругу какую-то бумагу. Каждый быстро прочитывал документ, ставил под ним свою подпись, после чего передавал соседу.

Смертный приговор?

Квисельд так и этак поворачивал Железное Око, пытаясь Рассмотреть написанное. Он различил вертикальную колонку текста — может быть, список имен — но разобрать записей не сумел. В досаде он едва не швырнул шар в стенку, но сдержался и сосредоточил все внимание на лице Верховного судьи, словно надеясь прочитать его мысли.

Ужасное лицо, подумалось Дремпи. Ледяное, отчужденное, нечеловеческое. Так мог бы выглядеть лик Злотворного, вызванный к жизни каким-нибудь колдуном. Что за шутка — такая внешность у человека, посвятившего себя войне с колдовством! Такое лицо может повергнуть в трепет все и так запуганное человечество.

Мир, избавленный от такого лица, вздохнул бы с облегчением. И уж точно вздохнул бы с облегчением почтенный Дремпи Квисельд.

Кто-то постучался в дверь. Квисельд кинул Железное Око в ящик стола, захлопнул его и запер на замок.

— Войдите, — пригласил он.

Дверь отворилась, и вошел Пфиссиг, украсивший свой сегодняшний наряд оранжевым бантом на шее. Не самый подходящий цвет для его румяного лица, отметил Квисельд, но, пожалуй, такой галстук придает сыну значительности .

— Отец, я хочу предостеречь тебя, — гнусаво возвестил Пфиссиг. Квисельд мгновенно обратился в слух.

— Есть дело, требующее твоего неотложного вмешательства, — продолжал сын. — Мне неприятно обременять тебя дурными вестями, но это мой долг. Хозяин должен быть в курсе того, что творится у него в доме, и я обязан сообщить тебе о проступке Гленниан.

— Что же она натворила?

— Она имела дерзость поставить большой, очень заметный замок на двери своей спальни. Уверен, это далеко выходит за рамки свободы, которую может позволить себе живущая в доме…

— Не выходит, — перебил Квисельд. — Я сам разрешил ей это еще несколько дней назад.

— Понятно… что ж… — Пфиссиг посопел и заговорил совсем другим тоном: — Может, я придаю этому происшествию слишком большое значение, но в ее действиях мне видится намеренное оскорбление .

— Ты слишком чувствителен, сынок. Не стоит обращать внимание на такие мелочи.

— Когда речь идет о защите твоих интересов, отец, для меня нет мелочей, — важно заявил Пфиссиг. — Но оставим Гленниан. Есть и Другие провинившиеся. Например, я сегодня провел негласную проверку на кухне, и что, ты думаешь, я там обнаружил? Свечу, отец! Восковую свечу! Прямо на столе, на самом видном месте!

— Ну и что с того?

— Восковая свеча! Из чистого пчелиного воска! Ты знаешь, сколько они стоят? Восковые свечи не для кухарок, хватит с них и сальных. Должно быть, кто-то из слуг унес ее из верхних комнат. Украл, отец! Мы должны разыскать вора.

— Из тебя получился бы отличный дворецкий, сынок. Прирожденный талант. Но мне сейчас не до восковых свечей, оказавшихся не там, где следует.

— Есть еще кое-что, отец. Наши слуги распустились до предела! Знаешь, что я обнаружил в саду? Логово, сударь, настоящее логово!

— Что-что?

— За кустами жугу я наткнулся на палатку, а в ней — подушки, жаровня, обглоданные куриные кости и пара пустых бутылок. Можно не сомневаться, садовник устроил себе место для отдыха ! Он отдыхает , отец! За твой счет!

— В саду валяются кости и бутылки?

— Этого нельзя так оставить. Я покажу… Ты должен увидеть собственными глазами.

Пфиссиг в нетерпении дернул отца за рукав. Квисельд пожал плечами и последовал за сыном. Они быстро прошли через просторный коридор и вышли в большой двор с фонтанами, статуями, декоративными деревьями и кустарниками.

В воздухе чувствовалось тихое дыхание весны. Из земли, проглядывали первые ростки, набухли почки на деревьях, и кое-где из них проклевывались зеленые листья. Над головой в необыкновенно голубом небе сияло солнце. Редкий день, когда от тумана остались только редкие облачка. Квисельд полной грудью дышал свежим воздухом и вдруг вспомнил, Сколько времени провел в четырех стенах. Уже больше месяца как он стал пленником собственного страха. Целая вечность. Неужели ему всю жизнь суждено так мучаться…

— Вон там, — Пфиссиг решительно зашагал по извилистой дорожке.

«Это же мой сад, — размышлял Квисельд, торопясь за сыном. — Мой сад, а я и не вижу его, где там прогуливаться по его дорожкам. После того случая с балконом…»

Ему не хотелось об этом думать.

Его размышления была грубо прерваны. Квисельд резко обернулся, услышав басовитое рычание. Оглянулся и Пфиссиг. Перед ними, ощетинившись, стоял огромный мастифф. Пес скалил грозные клыки, его желтые глаза горели ненавистью, а короткая шерсть на спине стояла дыбом. На губах пенилась прозрачная слюна.

Взбесился?

Оба застыли на месте. Пес утробно рычал.

Сторожевым псам полагалось до заката сидеть на цепи. У сторожа был приказ! Кроме того, собака должна признавать хозяев дома.

Рычание стало громче. Пес угрожающе двинулся на собственного хозяина. Квисельд услышал, как щелкнули клыки животного. И тогда Дремпи отшатнулся и бросился бежать. За спиной он слышал частый топот лап и вопли сына, громко зовущего на помощь. Квисельд бежал по извилистой садовой тропинке, и короткий шерстяной плащ хлопал у него за плечами. Потом его резко рвануло назад — собачьи клыки вонзились в сукно. Почтенный Квисельд задергался, услышал звук рвущейся материи и снова бросился бежать, чувствуя, что погоня настигает его.

Перед Дремпи оказалось декоративное деревце викилпоя. Голые ветви низко склонялись к земле. Ухватившись за нижнюю ветку, почтенный Квисельд с несвойственным ему проворством взобрался на дерево и скорчился там, пыхтя и дрожа. Внизу заливался мастифф.

Помощь не заставила долго ждать. Появился сторож с дубинкой, ошеломленно взглянул на взбесившуюся собаку и без труда отогнал ее.

Почтенный Квисельд спустился с дерева. Испуг и ярость изливались из него пронзительной бранью. Прошло немного времени, прежде чем сторож получил возможность вставить словечко.

Воспользовавшись тем, что Квисельд переводил дыхание, несчастный сумел уведомить хозяина, что злобный мастифф, разгуливающий по саду, не принадлежал к обитателям домашней псарни. Это животное хоть и было той породы, что и хозяйские псы, никогда прежде не попадалось ему на глаза. Никогда в жизни.

Откуда взялся этот пес, он понятия не имеет.

Это открытие заставило Дремпи Квисельда мгновенно умолкнуть. В молчании он направился к дому, отмахнулся от встревоженного сына и побрел в свою комнату, где и заперся в одиночестве.

Оставшись один, он первым делом бросился к ящику стола и отыскал Железное Око. Поднес шар к глазам и замер, вглядываясь в его глубины.

Верховный судья ЛиГарвол склонялся над своими нескончаемыми бумагами.

Лицемер! Двуличный, бессовестный обманщик!

Дремпи Квисельд остервенел.

— Я тебя узнал! — шептал он безразличному образу, скрывающемуся в шаре. — Сколько ни притворяйся добродетельным, ты, злокозненный сукин сын, но я-то тебя вижу!

Он с сожалением отложил Железное Око и закрыл лицо руками. От давления на веки все перед ним окрасилось красным. В кровавом свете ему виделся пакет с «Золотым Листом», дрожащий в стволе нож, обвалившаяся балконная ограда, паук на подушке, неизвестно откуда взявшийся мастифф. И лицо верховного судьи.

Этому надо положить конец. Он больше не вынесет всего этого.

Почтенный Квисельд сидел совершенно неподвижно.

Этому надо положить конец.

Он сам не знал, когда именно страх и отчаяние превратились в твердую решимость. Не помнил он и того, когда начал перебирать в уме всех домашних слуг. Нужен был человек сильный, решительный, надежный, умный, храбрый, и лавное, доказавший свою преданность. Перед глазами одно Другим вставали лица, и он отвергал их одно за другим, один из них, кажется, не обладал нужными сейчас качествами. Наконец Квисельд вспомнил одного, более или менее подходящего.

Тот случай с пауком… Он не забыл, какую отвагу и решимость проявил слуга, отозвавшийся на его призыв о помощи в то ужасное утро. Помнил, как ловко тот раздавил отвратительную тварь. Как же зовут этого парня? Почтенный Квисельд глубоко задумался. Ретц? Детц? Дрететц? Нет, ДеТретц! Удивительно, как он мог хоть ненадолго упустить из памяти имя такого замечательного человека.

Квисельд немедленно вызвал ДеТретца к себе.

После короткой таинственной беседы бодрость ДеТретца сильно поуменьшилась. По-видимому, его преданность, хотя и доказанная на деле, отнюдь не была беспредельной. В самом деле, что за надоедливые расспросы? Отличный слуга, но ему явно не хватает ума понять, что его долг состоит в полном, беспрекословном повиновении.