Пола Вольски - Проклятие чародея

• Название: Проклятие чародея
• Автор: Пола Вольски
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1997
• ISBN: 5-218-00510-Х

Над островом Далион сгустилась зловещая Тьма, и под ее прикрытием, сея смерть и разрушение, двинулись в поход вардрулы, предки которых несколько столетий были вынуждены обитать в пещерах. Юный лорд Деврас Хар-Феннахар разгадал причину грозящей людям катастрофы и отправляется на поиски дневников чародея Фал-Грижни, ибо путь к спасению можно отыскать только в них.

Роман «Проклятие чародея» — третья часть сериала «Чародей».

---

«Испуганный ум окутан тьмою чернее мрака тысяч гробниц». Старый добрый Оми Нофид. Как лаконичны его изречения. Лучше и не скажешь.

Деврас набрал полную грудь воздуха и заставил себя соображать. Магическую нить не вернуть, она уже давно вернулась к Уэйт-Базефу. Чародей сразу же поймет, что произошло, и отправится на поиски пропавшего товарища, а если необходимо, то и воспользуется магией. Таким образом, ситуация, при всей ее досадности, не должна внушать особой тревоги. Деврасу только нужно оставаться на месте, и Уэйт-Базеф живо его отыщет. К тому же нет смысла сидеть в потемках. Фонарь валяется где-то рядом. Надо только нашарить его и снова зажечь.

Ободренный такими размышлениями, Деврас пополз вперед, водя перед собой вытянутыми руками, но не нащупал ни фонаря, ни стены. Фонарь наверняка поблизости, но где? Тьма сбивала с толку, искажая восприятие пространства. К примеру, этот погреб — он оказался невероятно просторным. Деврас никак не мог добраться до его конца. Либо подземное помещение простиралось намного дальше, чем он мог себе вообразить, либо он все время ходил кругами. Скорее всего, второе. Странный сладковато-едкий запах по мере его продвижения становился все крепче. Наверное, он приближался к источнику — не слишком обнадеживающая мысль. Лицо горело. Проведя рукой по лбу, он ощутил налипшие на него тонкие липкие нити, по прочности не уступавшие тонкой проволоке. Когда попытался смахнуть их, они прилипали к пальцам. Деврас пожал плечами и продолжил поиски. Казалось, подземелью нет конца и края.

Жара, тишина и темень действовали ему на нервы. Он остановился, чтобы успокоиться, и в тот же миг его слух уловил нечто… еле слышный щелчок, тишайшее царапанье, призрачный намек на шипение. Он застыл, но звук не повторился. Да и был ли он? Пустая игра воображения. Глупые затейливые фантазии, взращенные темнотой. Свет быстро бы рассеял все страхи… кстати, где же фонарь? Нельзя бросать его здесь. Как он сможет взглянуть в глаза своих товарищей, сознавая, что опять потерял столь ценную для них всех вещь? Нет, нельзя опускать руки.

Деврас полз все дальше, нити залепили глаза, нос, рот. Очистить от них лицо никак не получалось. Вскоре юноша с ног до головы был покрыт слоем паутины, от которой невыносимо зудела и чесалась кожа. Вещество оказалось на удивление клейким. Стоило ему попытаться отодрать его с лица, как оно налипало на пальцы. Стоило моргнуть, и веки сами собой слипались. В таком мраке это, конечно, не имело значения, но все равно было весьма неприятно. И зря Деврас остервенело тер глаза. Они были склеены намертво. Даже философия преподобного Дизича не могла унять бешеного сердцебиения. Все инстинкты подсказывали ему: беги!

Бросив поиски фонаря, Деврас решил вернуться туда, откуда пришел, то есть к лестнице. Вытянутые вперед руки рассекли густые тенета липких волокон, чем-то похожие на облака. Но ведь их не было здесь мгновением раньше? Значит, он неверно рассчитал направление. Выход должен находиться где-то слева… Или справа? Он остановился, чтобы разобраться, и снова услышал странный звук — щелчок, царапанье, едва слышное шипение. Не на шутку испугавшись, он попятился прочь и, ринувшись не разбирая пути сквозь душную Тьму, угодил в целый лес нитей. Они были повсюду, прилипали к лицу, спине, рукам и ногам, спеленали его наподобие кокона. Руки приклеились к бокам, ноги — друг к другу. Отчаянно барахтаясь, он потерял равновесие и упал. Падая, крепко стукнул о камни локоть, но невольно вырвавшийся крик заглушил паутинный кляп. Несколько секунд он просто лежал, прислушиваясь, не раздастся ли едва уловимый скрежет и вслед за ним шипение. Нет, все тихо. Может, ему пригрезилось? Попытался подняться, но понял, что насмерть прилип к полу. Юноша предпринял еще одно усилие, но без толку.

Деврас лежал обессиленный, с трудом переводя дыхание. Двигаться он не мог. Позвать на помощь тоже. Он был слеп и безумно напуган. Черное время словно остановилось, и его обуял ужас при мысли, что вот так он и умрет здесь, в темноте и одиночестве. Друзья, конечно, собьются с ног, разыскивая его, но никогда не найдут в недрах этого жуткого подвала. А он так и будет лежать — слепой, немой, парализованный, пока не умрет от жажды. Ужас, что сродни истерике, придал ему сил, но все новые усилия вырваться на волю потерпели полное поражение. Деврас был вынужден признать свое поражение и затих, только голова продолжала мотаться из стороны в сторону в тщетной попытке освободиться от паутинок, щекочущих ноздри, — мягких и вкрадчивых, как тихие убийцы.

Бесконечное, беспомощное ожидание. Затем над головой послышался голос Гроно, выкрикивающий его имя. Деврас рванулся, но его сдавленные крики так и не достигли земли. Встревоженные призывы Гроно затихли, и Деврас бессильно откинул голову. Щека коснулась пола и прилипла к каменному настилу. Навернувшиеся на глаза слезы не смогли растопить клейкой субстанции, накрепко опечатавшей веки.

А потом к его страхам примешалось еще более жуткое чувство. Он был здесь не один. В воздухе снова что-то зашевелилось, что-то щелкнуло, царапнуло, зашуршало, и он почувствовал совсем рядом чье-то присутствие. Низкий стон вырвался из груди, когда по телу пробежало легкое нечеловеческое прикосновение. Что-то — щупальце или хоботок, но уж точно не рука — повторило очертания его лица, подбородка, скользнуло по груди и плечам. Девраса передернуло от холода и омерзения.

Из темноты раздался голос — медленный, шипящий, явно женский.

— Человек. Что он здесь делает? Такой теплый.

Ответ, мольба готовы уж были вырваться из губ Девраса, но не смогли. Что-то пронеслось, словно дуновение ледяного ветерка, по его лицу, снимая паутину. Он открыл глаза, но ничего не увидел.

— Что он здесь делает? — повторил голос. Холодное прикосновение замерло на груди над самым сердцем.

— Я исследовал окрестности, — сумел выдавить из себя Деврас, стараясь говорить как можно более спокойно. — Упал с лестницы, потерял фонарь и…

— А, исследовал окрестности. И что же ты ищешь?

— Пещеры вардрулов.

— Поискал бы внутри себя, где сокрыт весь мир.

— Вы не поняли. Я ищу конкретное место, оно существует в действительности, а не в сознании.

— Если оно — вне сознания, значит, оно вне тебя, и поиски теряют смысл.

— Вардрулы обладают некой информацией…

— Которая тебе ни к чему.

— Почему?

— Что бы ни говорили вардрулы, что бы они из себя ни представляли — это не может быть осознано тобою, кроме как через ощущения, которые неизменно искажают, вводят в заблуждение и лгут. Куда лучше презреть предательские органы чувств, жить в темноте и тиши, открывая истинное знание внутри себя. Ты теплый.

— Ваши взгляды очень похожи на концепцию философа By Бубаша. Лично я считаю, что она не лишена недостатков и счел бы для себя честью подискутировать с вами, но в данных обстоятельствах не могу как следует собраться с мыслями. — По телу Девраса прошла судорога, холод пронзил каждую клеточку мозга.

— Ты дрожишь, — констатировал голос.

— Кто вы? Что вы?

— Я — то, что занимает это место в пространстве.

— Какое место? Что оно из себя представляет?

— То, что ты видишь.

— Я ничего не вижу.

— Вот тебе и ответ.

— Вы поможете мне? — Девраса охватило отчаяние.

— Тебя что-то тревожит?

— Я пойман, связан, облеплен какой-то липкой штукой. Не могу двигаться.

— А, ты попал в паутину Чулы. Из нее не вырвешься. Может, лишившись свободы движения, ты наконец обратишь мысли внутрь и обретешь истинное знание.

— Что-то не получается. Кто это — Чула?

— Она существует. Занимает это место в пространстве. Плетет паутину.

— Она такая же, как вы?

— Да, только более молодая и голодная.

— Чула причинит мне вред?

— Смотря что считать за вред. Впрочем, спроси ее об этом сам.

— Когда?

— Сейчас. Она здесь.

Мрак всколыхнулся прохладной волной, и раздался другой женский голос.

— Он теплый, — прошипела Чула.

— Дамы, взываю к вашему милосердию, — взмолился Деврас, понимая, что рассчитывать ему особенно не на что. — Прошу вас, отпустите меня. Взываю к вашему чувству справедливости.

— Он мой, — сказала Чула, исследовав легкими ледяными касаниями распростертое тело.

— Наш, — возразил первый голос.

— Нет уж. Нет уж. Он попал в мои тенета.

— Тенета, сотканные на моей территории.

— Чула расставляет сети, где ей захочется.

— Спесь, Чула, спес-с-сь!

Разгорался скандал, и скоро подвал наполнился грохотом настоящего побоища. Деврас слышал шипение, крики, хлюпающие звуки столкновения грузных мягких тел. Воспользовавшись тем, что неведомые соперницы заняты друг другом, он снова принялся изо всей мочи звать на помощь. Его отчаянные крики остались без ответа, и драка продолжалась до тех пор, пока не послышался особенно гулкий звук удара, а вслед за ним истошный вопль одной из драчуний. Завывающие всхлипывания стихли, удаляясь, и воцарилась тишина.