Дженнифер Блейк - Обольщение по-королевски

• Название: Обольщение по-королевски
• Автор: Дженнифер Блейк
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995

---

Сосредоточив внимание на своем усталом коне, она не видела начала паники, которая охватила людей испанца, а только слышала их истошные крики. Когда же она обернулась, то увидела коров, мчащихся, пытающихся прыгнуть и падающих с ревом со склонов неширокого оврага. Испанец и его головорезы в ужасе поспешно пятились от надвигающейся на них живой массы, выкрикивая проклятья, они беспорядочно палили из пистолетов под потоками усиливающегося дождя в сторону выскочивших из укрытия людей.

Два отряда мужчин схлестнулись, наконец, на поляне в рукопашном бою. Округа огласилась громкой руганью, стонами, ревом, нечленораздельными криками. Не было времени перезаряжать пистолеты и ружья, и поэтому в ход пошло холодное оружие и кулаки. Дерущаяся толпа людей раскачивалась и ходила ходуном, освещенная тусклым светом фонарей, льющимся из окон. Мелькали приклады ружей, которые использовались в качестве дубинок, и клинки смертоносных ножей. Схватка была кровопролитной, но недолгой. Через несколько минут стадо обезумевших коров растаяло в ночи, а переломавшие в овраге ноги животные продолжали громко кричать от боли. Потерпевший полное поражение испанец и горстка оставшихся в живых разбойников из его шайки лежали связанные по рукам и ногам на относительно сухом помосте широкого крыльца, сколоченного из необработанных досок.

Рольф с непокрытой влажной головой, сверкающей в неярком свете фонаря, быстро направлялся через двор к одиноко лежащему телу мужчины, одетого в белый мундир. Он опустился рядом на одно колено и осторожно перевернул его на спину. Безжизненное, обезображенное смертью лицо Оскара глядело невидящими глазами куда-то вверх — в черное небо. Его песочного цвета мокрые от дождя волосы падали назад, открывая юное худощавое лицо. Повязка на раненой руке Оскара почернела от грязи, а его изящные руки музыканта были разжаты, и пистолет, который он держал в одной из них, лежал рядом на земле. На груди и на боку его белый мундир был заляпан пятнами крови и жидкой грязи.

— Слава юным воинам, — произнес Рольф срывающимся, почти неслышным, голосом, — они не щадят себя, сражаясь за честь и подчас ради бесплодных чужих целей, за интересы страны и подчас ради нестоящих людей, но не ради любви. Они растрачивают себя — свое тело и душу, завоевывая огромные пространства, но не любовь.

— Он любил тебя, — сказала Анджелина, подходя медленным шагом и останавливаясь рядом с Рольфом.

Он повернул голову и взглянул на нее снизу вверх, его ярко-синие глаза поразили Анджелину выражением внутренней боли и самоосуждения.

— Я говорю о любви к женщине. Слава и тебе, наш оборванный, мокрый, вовремя подоспевший ангел-хранитель. Какого черта ты здесь делаешь? — поменял он стиль своей речи без всякого перехода.

— Я спешила, чтобы предупредить вас, но опоздала.

Хотя глаза Анджелины заволокло туманом слез, и ей больно было смотреть в лицо мертвого юноши, лежащего на земле, она была довольна своим поступком. В лице же Рольфа отражалась смертная тоска, он страдал от угрызений совести, пытаясь в то же время всеми средствами найти себе оправдания, чтобы избежать суровой ответственности за гибель Оскара. Но горе заставило его принять на свои плечи всю тяжесть такой ответственности, и как будто что-то вспомнив, он взглянул вдруг на Анджелину, обеспокоенный ее присутствием здесь.

— А те сладкие звуки, которые ты издавала, сидя на краснорогом быке Зевсе, они тоже были частью божественного замысла и воздаяния нашим врагам по заслугам?

— Я делала то, что могла.

Обернувшись, она увидела Джима Боуи, который стоял с ружьем в руках, опершись своим крупным телом о столб, поддерживавший навес над крыльцом, он приглядывал за пленными разбойниками. Анджелина увидела также, как с другой стороны к крыльцу решительно направляется брат Оскара с пистолетом в руке и застывшей на лице гримасой отчаянной боли и бешенства. Он шел прямиком к Дону Педро. Увидев это, Густав и Леопольд бросились к нему, схватили за руки и начали увещевать тихими голосами. Мейер в это время осматривал рану мягких тканей предплечья обнаженного по пояс мужчины, сидящего на ступенях крыльца. Анджелина не сразу узнала в раненом своего друга Андре, таким искаженным и бледным было его лицо, а волосы слиплись от дождя.

— Тебя могли убить, — произнес Рольф, поднимаясь на ноги.

Анджелина отвернулась, ее огромные серо-зеленые глаза взволнованно мерцали на бледном лице.

— Как и тебя.

— Я могу постоять за себя, а ты…

— А у меня только моя сообразительность и везение? Ну и что? Все равно я здесь.

Ей так хотелось в эту минуту, чтобы он обнял ее, согрел в своих руках, внушил ей чувство уверенности и безопасности. Она понимала, конечно, что сейчас он кается и казнится, испытывая чувство вины и тяжелое бремя долга на своих плечах. Понимала Анджелина и досаду Рольфа на нее за то, что она рисковала своей жизнью ради него самого. Но понимание всего этого не приносило ей облегчения.

— Не будь дерзка с учителем, — сказал Рольф мягко. — Я нервничаю, потому что боюсь за твою жизнь. Кроме того, меня заботит вопрос, чьи предательские уста нашептали испанцу о нашем приближении и чье вероломство заставило тебя в конечном итоге пуститься в этот опасный путь?

Анджелина уже открыла было рот, чтобы рассказать ему обо всем, что знает, но он внезапно подхватил ее под руку и повел в теплый сухой дом с улицы, где все еще шел дождь. Войдя в помещение, Рольф направился к очагу, там он проворными умелыми движениями положил дрова на еще красные угли, и они занялись огнем, распространяя живительное тепло. Рольф стащил одеяло с кровати и, сняв с Анджелины промокший плащ, завернул ее в теплое стеганое полотнище, а затем усадил в деревянное кресло у огня. Только после этого он позволил ей рассказать все, что она знает. Когда Анджелина начала согреваться, и тепло огня стало проникать под одеяло, она, одетая в холодную и влажную одежду, почувствовала, что ее бьет озноб и зуб не попадает на зуб, но попыталась, чтобы дрожь не слышалась в ее голосе. Усилия, направленные на это, изматывали последние силы ее организма, но, правда, рассказ был недолгим.

— Ты уверена, что в словах Утренней Звезды не содержалось никакого намека на того человека, который послал ее к испанцу? — спросил, наконец, Рольф, хмуро глядя в огонь и не замечая благотворного тепла, исходящего от очага.

— Уверена, я об этом размышляла всю дорогу, пока скакала сюда.

Рольф помолчал немного, прежде чем заговорить опять, и, казалось, его слова не относились к теме прежнего разговора:

— Смертельную рану Оскар получил в бок, в правый бок. А в грудь он был ранен легко…

Анджелина взглянула на него. Выражение озадаченности на ее лице постепенно уступило место всепоглощающему ужасу. Испанец со своими головорезами находился в овраге слева от барака, когда отряд Рольфа въехал на территорию хутора. Опытные, хорошо обученные воины принца не стали, конечно, сбиваться в толпу, а рассыпались по местности группами по несколько человек. Оскар был в группе, которая атаковала дом — судя по тому месту, где он погиб. А это значит, что в суматохе атаки и замешательстве, возникшем из-за неожиданности нападения испанца, Оскар был застрелен кем-то из своих. Анджелина противилась напрашивающемуся выводу, но вынуждена была все же признать: это не был случайный выстрел.

Кого же подозревает сам Рольф? А о том, что он знает, кто был убийцей, и казнится этим знанием, свидетельствовало выражение боли в глубине его потемневших глаз. Может быть, Оскара приняли в темноте за Рольфа? Или хотели убить именно самого Оскара по причине, которую трудно теперь установить: возможно, он что-то знал или о чем-то догадывался или видел что-то, но не придал этому значения, а убийца все же испугался разоблачения? Анджелина взглянула на Рольфа, внезапно она вспомнила версию о том, что наемный убийца был подослан самим королем. Но замкнутое выражение лица принца остановило ее, и готовые было уже сорваться слова замерли на устах. Пожалуй, ей следовало пощадить Рольфа, он и так пережил сегодня достаточно, чтобы еще в добавок ко всему выслушивать из ее уст новость, что его собственный отец мечтает о его быстрейшей смерти. Рольф заботился о ней, берег ее, думал о ее самочувствии и безопасности, поведал ей некоторые свои сокровенные мысли, и Анджелина не хотела платить ему за добро — злом, нанося принцу неисцелимую душевную рану. Во всяком случае, сейчас ее язык не поворачивался, чтобы донести до него такую кощунственную весть.

— А что с Клэр? — спросила она, переводя разговор на другую тему.

— Действительно, — отозвался он. — Давай послушаем, что нам скажет на этот счет наш испанский приятель?

Если Дон Педро думал использовать имеющуюся у него информацию для того, чтобы поторговаться за свою жизнь, то он не на того напал. Рольф сходу отмел всякие сделки и уговоры. Он объявил, что жизнь испанца находится целиком и полностью в руках Мак-Каллафа. Что же касается самого Рольфа, то он распоряжается только второстепенными вещами — такими, например, как личный комфорт Дона Педро.