Лэйси Дансер - В погоне за миражами

• Название: В погоне за миражами
• Автор: Лэйси Дансер
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Мужчина со странными серебристыми глазами и многочисленными шрамами на руках невольно наводит страх на Каприс при первой их встрече. За плечами незнакомца угадывается прошлое, полное тайн. Каприс предчувствует, что этот человек изменит ее жизнь — и не ошибается, их связывает любовь. Чтобы не подвергать любимую опасности, Куин вынужден исчезнуть, но, получив известие о его гибели. Каприс не верит этому, зная, что их любовь — сильнее смерти.

---

Он протянул к ней руку, не отрывая взгляда от лица: на нем будет отражаться ее восторг. Ее наслаждение сделает его собственное вдвое сильнее. Обхватывая пальцами ее лодыжки, он разул ее, сняв каждую туфлю по очереди.

Каприс тихо застонала, когда он прикоснулся к ней, когда его руки снова начали ласкать ее тело. Она потеряла счет времени: Куин прикасался к каждому дюйму ее тела — и ее одежда словно растворялась сама собой. Под его умелыми ласками напряженные мышцы расслабились, стали пластичными и теплыми. А потом его прикосновения стали иными — они словно изменяли, нежно формировали, определяли ее. Она стала творением — творением его рук, превращаясь под их прикосновениями в новую, незнакомую женщину: полную жизни, в гармонии с собой и всеми нюансами того мира, которые он выстроил вокруг нее. И пока Куин узнавал ее, она тоже немало о нем узнала. Желание не было настоятельным требованием немедленного удовлетворения, скорее это оказалось до боли приятным погружением в ощущения, обладавшие несравненной силой и жизненностью. Ее тело перестало быть хрупкой оболочкой, едва способной выжить. Оно стало прекрасным существом с радужно-прозрачными крыльями, которое могло подняться к небесам, могло чувствовать все, могло найти ответы да любые загадки.

— Куин!

Голос, произнесший это имя, показался незнакомым.

Но Куин услышал ее. Его дыхание согрело ей губы.

— Подожди.

— Пожалуйста! — Она попыталась открыть глаза и обнаружила, что не может. — Иди ко мне!

Куин обхватил ладонями ее груди: это было первой по-настоящему сексуальной лаской, которую он ей дал. Большие пальцы легко скользнули по ее соскам. Волна наслаждения прошла по всему ее телу, и пронизавшая его дрожь сказала Куину, насколько она жаждет его. Убрав одну руку, он расстегнул пуговицы своей рубашки. Волосы у него на груди оказались необычно темными и густыми. Но Каприс ничего не видела. Он склонился над ней в поцелуе, и их обнаженные тела впервые соприкоснулись. Ее вздох наслаждения был глубоким и сладким — именно таким, о каком он мечтал.

Каприс подняла руки, притянув его к себе.

— Одежда. Пусть она исчезнет!

Он нежно рассмеялся. Даже снедаемая страстью, она приказывает!

— Частично.

— Вся!

Она резко выгнулась, когда его рука скользнула по ее животу в мягкие светлые за витки, охранявшие тайну ее женственности. Каприс ахнула, а он углубился в нее и наполнил ее и мир темноты вокруг. Без всякого предупреждения темнота распалась, была разорвана языками пламени. Она вскрикнула, нарушив тишину одним только возгласом:

— Куин!

Она парила — выше небес, в бесконечности, но пламя последовало за ней и туда. Она пронеслась мимо солнца, обожженная жаром и огнем. Ее руки инстинктивно сжались: она цеплялась за Куина, за единственно надежную опору в этом заново рождающемся мире. Ее ногти впились в материю его рубашки, разрывая ткань. А потом темнота стремительно вернулась, застигнув ее врасплох своей безусловной властью. Наступило забвение. Пламя погасло.

Куин склонил голову, чтобы прикоснуться к ее губам. Каприс бессильно лежала в его объятиях, пойманная в бездумье и апатии, сменивших экстаз. Сейчас она была так беззащитна! Он мог бы сделать с ней все что угодно — и она слепо повиновалась бы ему. Он привел ее к этому, чтобы дать ей больше того, что она знала прежде. Однако так он не станет ее брать. Никогда. Осторожно и нежно он уложил Каприс на кровать и прикрыл одеялом, оберегая от прохлады. Все ее чувства слишком перегружены наслаждением, слишком ленивы сейчас, чтобы следить за потребностями тела. Сейчас она очень остро ощущала бы жару и холод. И боль, и наслаждение — тоже.

— Ты в безопасности, — прошептал он, склоняясь над ней так близко, что его дыхание согрело ей губы.

— В безопасности.

Ее губы шевелились, но совершенно беззвучно. Мечта, которая никогда не станет явью. Даже в этом бездумном состоянии полного блаженства она это помнила.

Куин чуть отстранился и, не вставая с кровати, снял с себя всю одежду, кроме рубашки. А потом, так, в рубашке, и скользнул под одеяло и притянул ее к себе на грудь. Отведя волосы с ее лба, он взял Каприс за подбородок и повернул лицом к себе для поцелуя. Он нежно водил языком по ее губам, пока они не приоткрылись. Углубив поцелуй, он одним плавным движением соединился с ней. Его окружил влажный жар, маня, словно путника, пришедшего домой после долгого отсутствия.

Каприс с трудом открыла глаза.

— Наконец-то! — чуть слышно выдохнула она. — Я дождалась…

— Правда, дева-воительница?

Он приподнял бедра, доведя их слияние до конца.

Каприс ахнула от наслаждения и прижалась к нему. Ее руки обхватили его так, словно она боялась, как бы он не исчез.

— Как хорошо!

— Скоро будет еще лучше.

— Невозможно.

Куин улыбнулся, но глаза его сверкали страстью, казавшейся почти жестокой. У желания бывают стальные когти, оставляющие глубокие шрамы, но он принимал каждый удар неутоленной жажды, заставляя себя двигаться медленно, чтобы не затушить огня, который он в ней зажег. Он наблюдал за ее лицом, прислушивался к языку ее тела и давал ей то, о чем они его просили, — и больше того. Он ощущал, как одно за другим рвутся звенья цепи, приковывавшей его и его женщину к последним людским ограничениям. Его движения убыстрились, но Каприс не отставала, отдавая ему себя целиком.

— Моя! — хрипло вскрикнул он, сливаясь с ней одним мощным движением, на бесконечное мгновение осуществившим невозможное: они стали одним целым — единым телом, единой мыслью, единым чувством, единой душой.

Они принадлежали друг другу.

Каприс бессильно лежала у него на груди, прижавшись щекой к его сердцу, заключенная в его объятия. Сон манил, словно мягкий ветерок, обещая освежить и ободрить. Мгновение Каприс сопротивлялась. Она приподняла голову, все еще оставаясь в плену чувственной сети, которую он для нее соткал. Если бы ей не было так важно заговорить, она не смогла бы даже пошевелиться. Ее пальцы, прикоснувшиеся к его губам, дрожали, но она этого не заметила.

— Ты — волшебный, — едва слышно прошептала она. — Странно волшебный, таким не может быть ни один человек, принадлежащий к нашему миру. — Она попыталась прочесть выражение его лица, но усталость не дала ей этого сделать. — А я — тоже волшебная? — спросила она перед тем, как сон овладел ею — так же властно, как это делал Куин.

Обнимавшие ее руки сжались.

— В моей жизни меня звали по-разному, моя женщина, — ответил он, и его акцент стал вдруг очень заметным — такого он не допускал больше ни с кем. — Но вот волшебным — никогда. Я — простой человек с огромными желаниями, которые можешь удовлетворить лишь ты одна.

Он уложил ее поудобнее и натянул на них одеяло. Этой ночью сон придет как друг — благодаря Каприс.

Каприс просыпалась постепенно. Сначала она ощутила тяжесть обнимавшей ее руки, потом — жар мужского тела и, наконец, легкость в своем собственном теле. Она мягко улыбнулась, открывая глаза навстречу новому дню. Комната была сумрачной и прохладной — тихой гаванью, убежищем. Повернув голову, она посмотрела на лежащего рядом Куина. Она изучала его лицо, воспользовавшись редкой возможностью видеть его в состоянии покоя, не настороженного. Даже во время сна в нем чувствовалась сила. Ее удивила темная тень на его щеках, такая контрастная со светлыми волосами и глазами. Ее взгляд скользнул ниже и остановился на воротнике рубашки, обрамлявшем его шею. Она нахмурилась и протянула руку, чтобы дотронуться до нее — словно не могла поверить в ее реальность. Его пальцы сомкнулись вокруг ее запястья.

— Это неважно, — пробормотал он. Каприс подняла глаза, не скрывая любопытства:

— Но почему?

— У меня вся спина в шрамах.

Она взглянула на удержавшую ее руку.

— В таких же?

— Хуже, — бросил он.

Каприс всмотрелась в разодранную плоть, стараясь постичь таившееся за словами, сказавшими ей, что он не принимает дефекты своего тела. Он боится, что она отвернется от него? Как это делали другие? Неужели от этого ему может быть настолько больно? Поэту могло бы. А цинику и реалисту? Логика не подсказывала ответа. И Куин явно не намерен ей отвечать. Решение должна была принять она сама. Инстинкт тихо шептал ей подсказку. Она медленно наклонила голову, и волосы рассыпались вокруг лица, пряча от него ее и то, что она собиралась сделать. Ее губы прикоснулись к самому глубокому шраму. Его рука напряглась. Он хочет отстраниться? Каприс провела губами вдоль другого шрама. Куин оставался неподвижным, хотя она ощущала, как растет его напряженность. Она поцеловала следующую метку и следующую — ее губы медленно и неотвратимо придвигались к манжету его рубашки. Не останавливаясь. Каприс расстегнула его и отвернула вверх, насколько было можно. Поцеловав последний дюйм израненного тела, она подняла голову.